– Прежде сюда пожалуют гости иного разбора, – сказал Гэндальф. –
Беглецы с Каир-Андроса уже бьются там, у крепи. Остров захвачен. Второе
войско вышло из Черных Врат и надвинулось с северо-запада.
– Видно, недаром винят тебя, Митрандир, в пристрастье к дурным
вестям, – заметил Денэтор. – Но мне ты новостей не принес: я все это знаю
со вчерашнего вечера. И о вылазке я уже подумал. Спустимся вниз.
Время шло, и вскоре со стен стало видно отступление передовых
дружин. Сперва появились разрозненные кучки измученных, израненных
людей; иные брели спотыкаясь, иные бежали сломя голову. На востоке все
вспыхивали огоньки и точно ползли по равнине. Загорались дома и амбары.
Потом потянулись огненные ручьи, извиваясь в сумраке и сливаясь на
широкой дороге от городских ворот к Осгилиату.
– Идут, – переговаривались люди. – Заставу взяли. Лезут сквозь
проломы крепи! Похоже, с факелами. А где же наши?
Надвигался вечер, потемки густели, и даже самые зоркие воины
ничего не видели с крепостных стен: только множились пожары и длинные
огненные ручьи текли все быстрее. Наконец за милю от города показалась
толпа, а может, отряд: не бежали, а шли, сохраняя подобие строя. Со стен
глядели затаив дыхание.
– Наверняка Фарамир, – говорили они. – Ему и люди, и кони покорны.
Дойдут, вот увидите.
Дойти оставалось не более четверти мили. Вслед за пешим отрядом из
сумрака вынырнули конники тылового прикрытия – их уцелело десятка
два. Они развернулись и снова ринулись навстречу огненным струям. И
вдруг раздался яростный, оглушительный рев. Тучей налетели вражеские
всадники. Струи слились в огневой поток – толпа за толпой валили орки с
факелами, озверелые южане с красными знаменами; все они дико орали,
обгоняя, окружая отступающих. Но даже их ор заглушили пронзительные
вопли из темного поднебесья: крылатые призраки, назгулы, устремились
вниз – убивать.
Строй смешался, объятые ужасом люди метались, бросали оружие,
кричали, падали наземь.
И тогда протрубила труба со стен цитадели: Денэтор наконец-то
разрешил вылазку. Этого сигнала дожидались воины, притаившиеся у Врат
и под стенами, – все верховые, какие были в городе. Они разом прянули
вперед и помчались во весь опор с боевым кличем, лавой охватывая врага.
Ответный клич послышался сверху, когда оттуда увидели, что впереди всех
летят витязи Дол-Амрота и над ними реет голубой с серебряным лебедем
стяг князя Имраиля.
– Амрот на выручку Гондору! – кричали со стен. – Амрот и Фарамир!
Они обрушились на врага по обе стороны отступающего отряда, и,
опередив их, ураганом пронесся серебряно-белый всадник с воздетой рукой
и лучезарным светочем.
Назгулы удалились, и стих озлобленный вой; еще не явился их
Главарь, гаситель белого огня. Воинство Мордора, хищно накинувшееся на
добычу, было захвачено врасплох – и, точно костер от вихря, разлетелось
россыпью искр.
Гондорские дружины оборотились и с победным кличем ударили на
преследователей. Охотники стали дичью, отступленье – атакой. Поле