Спят они беспробудно, и на холмах могильных
Колышутся тучные травы у Великой Реки.
Струит она серые воды, точно серые слезы,
Они серебром отливают, а тогда были точно кровь,
И волны ее клубились и брызгали алою пеной,
И маяками горели на закате вершины гор.
Красная пала роса в тот вечер на Пеленнор.
Глава VII
Погребальный костер
Призрак исчез, и зияли пустые Врата, но Гэндальф оставался
неподвижен. А Пин вскочил на ноги: его словно отпустило, и он стоял, внимая звонкой перекличке рогов, и сердце его, казалось, вот-вот
разорвется от радости. До конца своей жизни он замирал со слезами на
глазах, заслышав издали звук рога. Но вдруг он вспомнил, зачем прибежал,
и кинулся вперед. В это время Гэндальф шевельнулся, что-то сказал
Светозару и поехал к Вратам.
– Гэндальф, Гэндальф! – закричал Пин, и Светозар стал.
– Ты что тут делаешь? – сказал Гэндальф. – Не знаешь разве здешнего
закона – стражам в черно-серебряном запрещено отлучаться из цитадели
без позволения Градоправителя!
– А он позволил, – сказал Пин. – Он меня прогнал. Только вот как бы
там ни случилось чего-нибудь ужасного. По-моему, правитель не в своем
уме. Боюсь, он и себя убьет, и Фарамира. Может, ты его как-нибудь
вразумишь?
Гэндальф посмотрел в пролом ворот: с поля все громче доносился шум
битвы.
– Мне надо туда, – сказал он. – Черный Всадник, того и гляди,
вернется, и беды не миновать. Нет у меня времени.
– Но Фарамир-то! – вскрикнул Пин. – Он же не умер, а его сожгут
заживо, если никто не помешает!
– Сожгут заживо? – повторил Гэндальф. – Что еще за новости?
Быстрей выкладывай!
– Денэтор отправился в Усыпальню, – заторопился Пин, – и с ним
понесли Фарамира, и он сказал, что все мы сгинем в огне, а он дожидаться
не будет, пусть приготовят костер и сожгут его вместе с Фарамиром. И
послал за поленьями и маслом. Я сказал Берегонду, но он вряд ли уйдет с
поста, он на часах. Да и куда ему против Денэтора? – Пин выложил все
вперемешку и трогал дрожащей рукой Гэндальфа за колено. – Ты не
можешь спасти Фарамира?
– Наверно, могу, – сказал Гэндальф, – но пока я буду его спасать, боюсь, погибнут другие. Что ж, пошли – тут никто больше, пожалуй, не
сумеет помочь. Но помощь моя наверняка худо обернется. Да, от
лиходейской порчи никакие стены не защитят. Враг проникает изнутри.
Приняв решенье, он не мешкал: подхватил Пина, посадил его перед
собой и переговорил со Светозаром. Они поскакали вверх по улицам
Минас-Тирита, а гул за спиною нарастал. Повсюду люди, очнувшись от
ужаса и отчаяния, хватали оружие и кричали друг другу: «Мустангримцы
пришли!» Слышались команды, ратники строились и спешили к разбитым
Вратам.
Им встретился князь Имраиль, он их окликнул:
– Куда же ты, Митрандир? Мустангримцы уже сражаются на