А ополченцы Запада радостно вскрикнули, ибо в глубине тьмы
просияла им новая надежда. И с осажденных холмов ринулись сомкнутым
строем гондорские ратники, ристанийские конники и северные витязи,
врезаясь, врубаясь в смятенные вражеские орды. Но Гэндальф снова воздел
руки и звучно возгласил:
– Стойте, воины Запада! Помедлите! Бьет роковой час!
Еще не отзвучал его голос, как земля страшно содрогнулась. Над
башнями Черных Ворот, над вершинами сумрачных гор взметнулась в
небеса необъятная темень, пронизанная огнем. Стеная, дрожала земля.
Клыки Мордора шатнулись, закачались – и рухнули; рассыпались в прах
могучие бастионы, и низверглись ворота; издали глухо, потом все громче и
громче слышался тяжкий гул, превращаясь в раскатистый оглушительный
грохот.
– Царствование Саурона кончилось! – молвил Гэндальф. – Хранитель
Кольца исполнил поручение.
Ополченцы Запада взглянули на юг: в Мордоре чернее черных туч
воздвиглась огромная Тень, увенчанная молниями. Казалось, на миг она
заслонила небеса и царила над миром – и протянула к врагам грозную
длань, страшную и бессильную, ибо дунул навстречу Тени суровый ветер,
и она, расползаясь, исчезла; и все стихло.
Ополченцы склонили головы, а подняв глаза, с изумленьем увидели,
что вражеские полчища редеют, великая рать Мордора рассеивается, как
пыль на ветру. Когда гибнет потаенное и разбухшее существо, которое
изнутри муравейника заправляет этой копошащейся кучей, муравьи
разбегаются кто куда и мрут, жалкие и беспомощные; так разбегались и
твари Саурона – орки, тролли и зачарованные звери: одни убивали себя, другие прятались по ямам или с воем убегали напропалую, чтобы укрыться
в прежнем безбрежном мраке и где-нибудь тихо издохнуть. А вастаки и
южане из Руна и Хорода, закоренелые в злодействе, давние, свирепые и
неукротимые ненавистники Запада, увидели суровое величие своих
заклятых врагов, поняли, что битва проиграна, и сомкнули строй, готовясь
умереть в бою. Однако же многие их сородичи толпами бежали на восток
или бросали оружие и сдавались на милость победителя.
Гэндальф предоставил Арагорну и другим вождям довершать
сраженье; сам же он воззвал с вершины холма – и к нему спустился
великий орел Гваигир Ветробой.
– Дважды вынес ты меня из беды, друг мой Гваигир, – сказал
Гэндальф. – Помоги же, прошу тебя, в третий и последний раз. Я не буду
тебе в тягость более, чем тогда, в полете с Зиракзигила, где отгорела моя
прежняя жизнь.
– Я донесу тебя, коли надо, на край света, – отвечал Гваигир, – будь ты
хоть каменный.
– Летим же, – сказал Гэндальф. – Возьми с собой брата и еще одного
орла – такого, что не отстанет. Ибо надо нам обогнать любой ветер и
опередить назгулов.
– Северный ветер могуч, но мы переборем его, – обещал Гваигир. И с
Гэндальфом на спине он помчался на юг, а за ним летели Быстрокрыл и
юный Менельдор. Над Удуном и Горгоротом летели они, над бурлящими
руинами, а впереди полыхала Роковая гора.
– Как я рад, что ты со мною, Сэм, – сказал Фродо. – Ну вот и конец