Все в испуге застыли, но крик не раскатился по Лесу, а тут же заглох,
точно придушенный. Ни эха, ни отзвука: только Лес сгустился плотнее и
зашелестел как будто злорадней.
– Не стал бы я на твоем месте кричать, – сказал Мерри. – Пользы ни на
грош, а навредить может.
Фродо подумал, что, наверно, пути давно уже нет и что зря он повел
друзей в этот зловредный Лес. Мерри искал взглядом тропу, но очень
неуверенно, и Пин это заметил.
– Ну, ты прямо с ходу заблудился, – проворчал он, а Мерри в ответ
облегченно присвистнул и показал пальцем вперед.
– Да, дела! – задумчиво проговорил он. – Деревья ведь, а на месте не
стоят. Вон она, оказывается, Пожарная-то Прогалина, а тропа к ней – ух, куда ушла!
Путь их светлел, деревья расступались. Они вдруг вынырнули из-под
ветвей и оказались на широкой поляне. Над ними раскрылось небо,
неожиданно голубое и чистое. Солнце не успело подняться высоко, но уже
слало вниз приветливые лучи. Листва по краям Прогалины была гуще и
зеленее, словно отгораживала ее от Леса. На Прогалине не было ни
деревца: жесткая трава, а среди нее торчал квелый болиголов, бурый
бурьян, вялая белена и сухой чертополох. Все опадало и осыпалось, всему
был черед стать прахом, но после чащоб Вековечного Леса здесь было чудо
как хорошо.
Хоббиты приободрились: солнце поднялось, небо засияло над ними, и
хлынул дневной свет. В дальнем конце Прогалины вдруг ясно обозначилась
тропа среди деревьев. Она уходила в Лес, вверх по склону: над нею
нависали густые ветви, то сходясь вплотную, то раздвигаясь.
Но теперь они ехали веселее и куда быстрее прежнего, в надежде, что
Лес смилостивился и все-таки пропустит их. Однако не тут-то было: вскоре
тайное лиходейство стало явным. Спертый воздух напитался духотой,
деревья стиснули их с обеих сторон и заслонили путь. Каждый шаг давался
с трудом, копыта пони утопали в грудах прелых листьев, запинались за
скрытые корни, и в глухой тишине стук этот больно отдавался в ушах.
Фродо попробовал было для бодрости громко затянуть песню, но его
сдавленный голос был еле слышен:
Смело идите по затененной земле,
Верьте, не вечно клубиться мгле,
Вам суждено одолеть леса,
И солнце должно осветить небеса:
На рассвете дня, на закате дня
Разгорится заря, ветерком звеня,
И он разгонит промозглую мглу,
Сгинут навек…
Тут ему точно горло перехватило. Воздух затыкал рот, слова не
выговаривались. С нависшего над тропой дерева обрушился за их спиной
громадный корявый сук. Впереди стволы сомкнулись еще плотнее.
– Видать, не понравилось им, что их суждено одолеть, – заметил
Мерри. – Давай пока лучше подождем с песнями. Вот выйдем на опушку, повернемся и споем что-нибудь громовым хором!
Говорил он шутливо, стараясь унять тревожную дрожь в голосе. На его
слова не откликнулись: всем было жутковато. А у Фродо душа так и ныла:
он корил себя за легкомыслие и уж совсем было собрался повернуть всех