бежишь.
- Ты с ним, вообще, разговаривал? - только теперь кажется, что
Николас не мог просто так отпустить, ведь если любовь сильная -
отпускать не захочешь, мне говорила это мама, в тот единственный раз, уже после того, как бросила и отца, и меня, она сказала тогда - Алиса, если
бы папа меня любил - он бы меня вернул.
Мне тогда плевать было, что она думает, если бы любила она - то не
сбежала бы.
И все таки. Эта фраза намертво врезалась в память.
- Говорил с ним или нет? - отталкиваю мужские руки и ударяюсь
спиной в дверь. - А мои щенки?
- В чем ты меня подозреваешь? - он снова подступает вплотную. -
Щенков Николас возвращать отказался. И тебя тоже. Почему он тебя
заботит. Если рядом я.
Молчу, смотрю на его грудь, покрытую темными волосами.
Такое уже не впервые, я помню. Как в сентябре Арон запер нас с Викой
в подвале, в сауне. Но сейчас все по-другому и, может, правда, было как он
говорит.
Николасу надоело, а Арон…
- Завтра я пойду на учебу, - поднимаю глаза. - Да?
Он касается моих волос, с задумчивым видом пропускает их сквозь
пальцы. И, едва качнув головой, отвечает.
- Посмотрим. Раздевайся, малышка. Позавтракаем.
Глава 82
АронОбъездная дорога, подземная парковка, тамбур, лифт, бюро.
Этот маршрут привычен, я им езжу почти два месяца, и никаких
отклонений с выбранного пути.
Даже преступники, которых я выгораживаю, даже они не скрывались от
ментов так, как это делаю сейчас я.
Избегаю любых пересечений с семьей, ведь моя семья дома, ждет меня.
Два месяца прошло - я могу так провести и год.
Я думал.
Но сегодня в моем распорядке появился новый лишний элемент.
Машину брата заметил сразу.
Стоит на парковке, на моем месте.
Охрана не должна была его сюда пускать и на пушечный выстрел.
Но Николас здесь, сидит в тачке и сощурившись смотрит на меня.
Останавливаю машину и еще несколько секунд барабаню пальцами по
рулю, принимая решение. Потом открываю дверь и ступаю на бетонный
разлинованный пол.
Николас тоже выходит, он выглядит, как человек, которому некуда
девать деньги, на пальце нет обручального кольца, зато куча золотых
печаток, на шее висит толстая золотая цепь.
Он вырядился в шубу. В брюках и распахнутой шубе на голое тело, и
это в середине апреля - младший брат похож на экспрессивную,
скандальную, капризную звезду.
Я помню. Этот вызов. Николас кучу раз попадал в аварию, дрался так,
что в больнице валялся с переломами, пил так, что таблоиды с ума сходили
и неделями полоскали нашу фамилию.
Его подростковый бунт затянулся до двадцати пяти лет. А потом брат