не травить. Смотрю на зеленый больничный парк.
- Извини, что уехала и тебя там бросила, - тараторю. - У меня тут…
потом расскажу. Сможешь забрать меня от больницы? Сама сядешь за
руль.
- То есть это нормально по-твоему? - с раздражением переспрашивает
Вика. - Позвонить и ждать, что я по первому требованию метнусь к тебе.
Она нападает и нападает, я молча слушаю, тру глаз. С сомнением
кошусь на свою машину - ну плохо мне, не могу я сама за руль.
- Вик, - перебиваю поток ее претензий. - Так ты приедешь или нет? Мне
ждать тебя?
- Рождественских своих жди, - вдруг припечатывает она. И ее голос
снова срывается. - Они уже все знают. Я рассказала про беременность и
про аборт, и что ты…
Перестаю ее слушать, когда замечаю влетевшую в ворота спортивную
иномарку Арона. И сразу силы в негнущихся ногах берутся откуда-то, роняю телефон и почти скатываюсь по ступенькам.
Бегу в сторону своей машины, на ходу нашариваю в кармане ключи.
Он замечает меня, как я несусь по парковке. И выруливает наперерез, заставляя резко остановиться. Он в последний момент тормозит, я налетаю
на капот и падаю.
Водительская дверь распахивается, и вокруг все смазывается, забор и
деревья, чужие машины, люди, серый асфальт.
Сумка отлетела куда-то в сторону, но ключи крепко зажаты в кулаке.
Его высокая фигура стремительно огибает машину. Арон хватает меня
за воротник блузки и рывком ставит на ноги. Вижу его лицо, белое, как
стена, с темными кругами под глазами.
И вскрикиваю, съеживаюсь от замаха его руки.
Удара не следует, ладонь замирает в сантиметрах от моей щеки. Он
длинно витиевато матерится. И отталкивает меня на капот.
Капот теплый. Грею об него заледеневшие руки. Несмело смотрю на
Арона, как он лицо растирает и небрежно ерошит волосы, пялится на вход
в клинику.
Не матерится больше, молчит.
Боюсь дышать.
Он за мной так ломанулся. Значит, сейчас ему не плевать. Может, всегда было не плевать. И в тот день тоже, когда он ключ от квартиры
вернул на полочку у зеркала.
Я сказала, что съезжу в универ и вечером вернусь. И я вернулась, приехала к его дому. А потом наткнулась на новости про Николаса. И
подняться в квартиру не решилась, ведь не может быть нам хорошо.
Если кто-то такой же близкий сходит с ума.
- Ты зачем это сделала, Алиса, - наконец, говорит Арон. Смотрит куда-
то поверх моей головы. - Кто тебе разрешил. Что у тебя с мозгом. Как
давать тебе свободу. Если ты дура. Мой ребенок был? - он опускает глаза к
моему лицу.
Взгляд потемневший, пустой, кажется, он не видит меня и голоса моего
не услышит.
Киваю.
Да, его ребенок, ведь по срокам совпадает.
- Пизд*ц этой клинике, - выплевывает он и разворачивается, прет к
крыльцу.
- Подожди, - хватаю его за рукав пиджака. Он мою руку стряхивает.
Хватаю снова, цепляюсь в него. - Арон. При чем тут врачи?