И, не разбирая дороги, кинулась на улицу; по пути
она давила муравьев, сбивала головки с одуванчиков, и
ее острые каблуки прокалывали глубокие ямки на
цветочных клумбах.
Том еще минуту постоял на коленях, разглядывая
позвоночник и лопатки убегающей миссис Браун. Эти
кости сказали ему красноречивее всяких слов, что тут
предстоит приключение и мелодрама, — ничего такого
Том от женщин не ожидал, хоть у миссис Браун и
торчали над верхней губой усики, немножко похожие на
усы какого-нибудь пирата. Еще через минуту он уже ее
нагнал.
— Вы какая-то ужасно сердитая, миссис Браун,
прямо бешеная!
— Ты еще не знаешь, что такое бешенство, мальчик.
— Осторожно! — вскричал Том.
Эльмира Браун упала прямо на спящего железного
пса, который украшал зеленую лужайку.
— Миссис Браун!
— Вот видишь? — Миссис Браун села. — Это все
Клара Гудуотер. Колдовство!
— Колдовство?!
— Ничего, ничего, мальчик. Вот и крыльцо. Иди
первым и раскидывай с дороги все невидимые веревки.
Позвони в этот звонок, только сейчас же отдерни руку, а
не то палец у тебя почернеет, как головешка.
Том не дотронулся до звонка.
— Клара Гудуотер!
Миссис Браун нажала пуговку звонка пальцем,
который был смазан иодом.
Где-то далеко в прохладных, сумрачных пустых
комнатах звякнул и умолк серебряный колокольчик.
Том прислушался. Где-то еще дальше — шорох,
точно
пробежала
мышь.
В
далекой
гостиной
шевельнулась тень — может быть, развевается от ветра
занавеска.
— Здравствуйте, — произнес спокойный голос.
И вдруг за сеткой от москитов появилась миссис
Гудуотер, свежая, как мятная конфетка.
— Да это вы, Эльмира! И Том… Какими судьбами?..
— Не торопите меня! Вы, говорят, надумали
выучиться на самую заправскую колдунью?
Миссис Гудуотер улыбнулась.
— Ваш муж не только почтальон, но и блюститель