ними была вывеска, которую они давно знали наизусть:
ЛЕТНИЙ ЛЕД
Того-то им и надо было.
«Летний лед» в летний день! Они смеялись и
повторяли эти слова, и подошли поближе, чтобы
заглянуть в громадную пещеру, где в аммиачных парах
и хрустальных каплях дремали большущие, по
пятьдесят, сто и двести фунтов, куски ледников и
айсбергов — давно выпавший, но не забытый январский
снег.
— Чувствуешь? — вздохнул Чарли Вудмен. — Чего
еще надо человеку?
Над ними вовсю светило солнце, а лица опять я
опять овевало холодное дыханье зимы, и они втягивали
ноздрями запах влажной деревянной платформы, где
всеми цветами радуги переливался постоянный туман;
он исходил от механизмов, которые там, наверху,
вырабатывали лед.
Ребята грызли сосульки, пальцы у них закоченели —
пришлось завернуть сосульки в носовые платки и сосать
полотно.
— «Ледяные дуновенья, леденящие туманы», —
шепнул Том. — Помните «Снежную королеву»? Понятно,
теперь мы уже не верим в такую ерунду. А, может, она
как раз тут и прячется, потому что никто больше в нее
не верит? Очень просто!
Они стояли и смотрели, как над холодильником
поднимаются испарения и уплывают длинными лентами
холодного дыма.
— Нет, — сказал Чарли. — Знаете, кто тут живет?
Только он один. Про кого как подумаешь, враз мурашки
по спине забегают. — Чарли понизил голос почти до
шепота. — ДУШЕГУБ!
— Душегуб?
— Ну да, тут он родился, вырос и весь свой век тут
живет. Вы поймите, ребята: тут всегда зима, всегда
холод, а ведь из-за Душегуба мы и летом дрожим, в
самую жару, в самые душные ночи. Откуда же ему еще
взяться? Тут даже пахнет им. Верно вам говорю, да вы и
сами знаете. Душегуб… Душегуб…
Туман и испарения клубились в темноте. Том
взвизгнул.
—
Ничего,
ничего,
Дуг!
—
Чарли
широко