Сполдинг.
Он стоял, беспомощно опустив руки, белый, как мел,
от лунного света, и не отрываясь глядел вниз, в овраг.
— Иди домой! — крикнула Франсина. Он не слышал.
— Эй, ты! — завопила Франсина. — Иди домой, уходи
отсюда сейчас же, слышишь? Иди домой, домой, ДОМОЙ!
Дуглас вскинул голову и уставился на них
невидящими глазами. Губы его подергивались. Он
промычал что-то невнятное. Потом молча повернулся и
бросился бежать. Молча бежал он к дальним холмам, в
теплую тьму.
Франсина снова всхлипнула и заплакала и пошла
дальше с Лавинией Неббс.
— Ну, наконец-то. Я уж думала, вы совсем не
придете! — Элен Грир стояла на крылечке и
нетерпеливо притопывала ногой. — Вы опоздали всего
лишь на какой-нибудь час. Что случилось?
— Мы… — начала было Франсина. Но Лавиния крепко
стиснула ее фуку.
— Там ужасный переполох. Кто-то нашел в овраге
Элизабет Рэмсел.
— Мертвую? Она… умерла?
Лавиния кивнула. Элен ахнула и схватилась рукой за
горло.
— Кто же ее нашел?
Лавиния крепко сжимала руку Франсины.
— Мы не знаем.
Три девушки стояли в сумерках летнего вечера и
смотрели друг на друга.
— Мне почему-то хочется войти в дом и запереть все
двери, — сказала наконец Элен.
Но в конце концов она пошла только надеть свитер;
было еще тепло, но и она вдруг почувствовала, что
зябнет. Едва она скрылась за дверью, Франсина
зашептала, как в лихорадке:
— Почему ты ей не сказала?
— Зачем ее расстраивать? — ответила Лавиния. —
Успеется. Завтра скажу.
Три подруги пошли по улице под чернильно-черными
деревьями мимо внезапно замкнувшихся домов. Как
быстро разнеслась страшная весть — из оврага, от дома
к дому, от крыльца к крыльцу, от телефона к телефону!
И вот они идут, и слышат, как защелкиваются дверные
замки, и чувствуют на себе взгляды тех, кто прячется за
спущенными шторами. Как странно: был обычный вечер,
с трещотками, хлопушками и мороженым, руки пахли
ванильным кремом от москитов, — и вдруг детей точно
вымело с улиц, они побросали все свои игры и
разбежались по домам, их упрятали в четырех стенах, за