крошечных эльфов, она вызванивала ледяные мелодии,
острые и колючие, как звон хрустальных бокалов в
умелых руках, созывая и маня к себе всех вокруг. Дети
тотчас же сели, и все разом, словно подсолнухи к
солнцу, повернули головы в сторону тележки.
— Хотите мороженого? — спросила миссис Бентли и
окликнула: — Эй, сюда!
Тележка остановилась, звякнули монетки и в руках у
миссис Бентли очутились бруски душистого льда. Дети с
полным ртом поблагодарили ее и принялись с
любопытством разглядывать — от башмаков на
пуговицах до седых волос.
— Дать вам немножко? — спросил мальчик.
— Нет, детка. Я уже старая и мне ничуть не жарко. Я,
наверно, не растаю даже в самый жаркий день, —
засмеялась миссис Бентли.
Со сладкими сосульками в руках дети поднялись на
тенистое крыльцо и уселись рядышком на ступеньку.
— Меня зовут Элис, это Джейн, а это — Том
Сполдинг.
— Очень приятно. А я — миссис Бентли. Когда-то
меня звали Элен.
Дети в изумлении уставились на нее.
— Вы не верите, что меня звали Элен? — спросила
миссис Бентли.
— А я не знал, что у старух бывает имя, — жмурясь
от солнца ответил Том.
Миссис Бентли сухо засмеялась.
— Он хочет сказать, старух не называют по имени, —
пояснила Джейн.
— Когда тебе будет столько лет, сколько мне сейчас,
дружок, тебя тоже никто не станет называть «Джейн».
Стариков всегда величают очень торжественно —
только «мистер» или «миссис», не иначе. Люди
помоложе не хотят называть старуху «Элен». Это звучит
очень легкомысленно.
— А сколько вам лет? — спросила Элис.
— Ну, я помню даже птеродактиля, — улыбнулась
миссис Бентли.
— Нет, правда, сколько?
— Семьдесят два.
Дети задумчиво пососали свои ледяные лакомства.
— Да-а, уж это старая так старая, — сказал Том.
— А ведь я чувствую себя так же, как тогда, когда
была в вашем возрасте, — сказала миссис Бентли.
— В нашем?
— Конечно. Когда-то я была такой же хорошенькой
девчуркой, как ты, Джейн, и ты, Элис.
Дети молчали.