Джон взглянул на небо.
«Не надо!» — подумал Дуглас.
— Похоже, что не третьего, а четвертого, а может, и
все четыре, — сказал Джон. — Бой-скаутов[5] учат
распознавать такие вещи.
Дуглас вздохнул и снова перевел стрелки.
Джон молча следил за его движениями. Дуглас
поднял голову и Джон легонько стукнул его по плечу.
Вдруг откуда-то вынырнул поезд и промчался так
быстро, что Дуглас, Джон и все остальные мальчишки
едва успели отскочить в сторону и заорали, грозя ему
вслед кулаками. Поезд с грохотом покатил дальше по
рельсам, унося в себе две сотни пассажиров, и исчез.
Вихри пыли немного проводили его к югу, потом
улеглись в золотистом безмолвии меж голубых рельсов.
Ребята возвращались домой.
— Когда мне будет семнадцать, я поеду в
Цинциннати и поступлю пожарником на железную
дорогу, — объявил Чарли Вудмен.
— А у меня есть дядя в Нью-Йорке, — сказал
Джим. — Я поеду в Нью-Йорк, буду печатником.
Дуглас не стал спрашивать, что задумали другие. Он
уже слышал, как поют свою песнь поезда, видел лица
друзей — они прижались к окнам, уплывают на вагонных
площадках. Они ускользают, одно за другим. И остаются
пустые пути, летнее небо, и сам он, в другом поезде,
едет совсем не туда.
Земля повернулась у него под ногами, тени ребят
соскользнули с травы и вокруг потемнело.
Он проглотил ком, застрявший в горле, издал дикий
вопль, замахнулся кулаком и с силой послал в небо
воображаемый мяч.
— Кто прибежит домой последним, тот носорожий
хвост!
С хохотом размахивая руками, они кинулись по
шпалам. Джон Хаф бежал легко, совсем не касаясь
земли. А Дуглас все время чувствовал под ногами землю.
В семь часов, после ужина, мальчишки вновь стали
собираться вместе; один за другим они выходили на
улицу, заслышав, как хлопают двери соседних домов, а
отцы и матери сердито кричали вслед, чтоб не хлопали
так дверями. Дуглас, Том, Чарли и Джон стояли среди
десятка других, пора было играть в прятки и в статуи.
— Во что-нибудь одно, — сказал Джон. — Потом мне
надо домой. В девять уходит поезд. Кто будет водить?
— Я, — сказал Дуглас.
— В жизни не слыхал, чтобы кто сам вызвался
водить, — сказал Том.
Дуглас пристально поглядел на Джона.