"Правительство Москвы трижды выставляло проект бюджета 1992 г. для утверждения Моссоветом. ... 2 сентября Лужков направил в Моссовет четвертый вариант бюджета. Моссовет месяц бился над ним, чтобы еще через месяц (уже начало ноября) Лужков снова изменил проект бюджета... В результате доходная часть бюджета была увеличена на 19 млрд. рублей - вплоть до планки, выставленной бюджетной комиссией Моссовета...
...Даже если оперировать данными Москомстата, то доходная часть городского бюджета должна была увеличиться по сравнению с представленной лужковцами выкладкой аж на 20 миллиардов целковых.
Первый вице-премьер Лужкова Буравлев частично признал замечания Моссовета, согласился доработать проект бюджета. "Признанная" лужковцами цифра, однако, оказалась почти в четыре раза меньшей - не 20, а около 5 миллиардов.
Тогда в дело вступили эксперты - Константин Каменецкий и Олег Мельник - депутаты Черемушкинского райсовета. По их расчетам получилось, что мэрия занизила доходы московской казны на 127,37 миллиардов рублей, а отчисления в федеральный "котел" - на 76,8 миллиардов...
Что же позволило Мельнику и Каменецкому придти к таким обвинениям?
Начнем с акцизов - налогов, уплачиваемых покупателями при приобретении некоторых товаров. Тут депутаты прошлись по нескольким статьям, обнаружив массу интересного. По данным Мосгорстата годовой оборот продажи автомобилей "Москвич" в оптовых ценах оказался равным 16,28 миллиарда рублей. По постановлению гайдаровского правительства, ставка акциза для машин этой марки составляла 25 процентов. А, стало быть, город должен был получить 4,7 миллиардов. В лужковском же проекте стояла сумма в 12 раз меньше!
Обратимся к спиртному. В среднем за 1992 год стоимость бутылки водки в бывшей госторговле была 125 целковых. Оборот в оптовых ценах - 17,34 миллиарда при ставке акциза в 79,6 процентов. Следовательно, в казну должно было поступить 13,8 миллиарда рублей. В проекте Лужкова - наполовину меньше. А где же остальное?...
Акциз по остальным товарам в лужковском проекте бюджета составил 4,2 миллиарда рублей. А расчеты Мельника-Каменецкого только по коньяку, пиву и вину дали цифру в 6,11 миллиардов!
Теперь возьмем подоходный налог с физических лиц. В лужковском проекте численность налогоплательщиков - граждан определена в 5,2139 миллионов человек. А по данным Мосгорстата - в 6,1274 миллиона. А потом лужковский департамент финансов заявил: мол, реальных налогоплательщиков в Москве - всего 3,8 миллиона. В конце концов, мэрия и Моссовет окончательно сошлись на цифре в 4,662 миллиона...
Ну, ладно, 4 миллиона 662 тысячи душ в Москве платят налоги. Тогда у них среднемесячный доход был в 4 тысячи 968 целковых, из которого они платили в казну 12 процентов. Взяв калькулятор, эксперты Моссовета обнаружили, что Лужков занизил поступления по этой статье дохода аж на 32 процента, или на 6,219 миллиардов рублей!
Следующий пункт - налог на прибыль. По оценкам экспертов, мэрия занизила его на 18,16 миллиардов (13,3 процента). Налоги же на добавленную стоимость должны были дать аж на 70 процентов больше!
Но самое интересное получилось, когда пересчитали доходы от налогов на имущество юридических лиц. В проекте Лужкова "по забывчивости" не учли переоценки основных фондов на 1 июля 1992 года. И, таким образом, поступления были занижены в десять раз, почти на два миллиарда рублей!
Иные же поступления в столичную казну вообще "испарились" невесть куда. Скажем, деньги от продажи жилплощади - 16,3 миллиарда рублей. Или дотация из дорожного фонда РФ в 2 миллиарда, переданная Лужкову решением российского правительства.
С оплатой за городскую землю вышел и вовсе конфуз. В расчетах мэрии указана площадь, с которой она взимает земельный налог - 4 тысячи гектаров. А в Москве одни коллективные гаражи оккупируют аж пять тысяч "га". Где же остальные участки? Если их учесть, то вместо предложенной Лужковым цифры в 3,6 млрд. рублей выйдет 21 миллиард - чуть ли не в шесть раз более! ...
Но как же Лужков сбирал плату за хотя бы учтенную землю? В проекте его бюджета ставка налога указана в 13,5 рублей за квадратный метр. И это тогда, когда сам же мэр 31 марта 1992 г. [установил, что] размер ставок за метр колеблется от 22,1 до 81 рубля! Вот и получилось в итоге, что доходы бюджета от платы за территории оказались у мэра занижены чудовищно - в 39,2 раза! На 20,43 миллиарда рублей!
Начисто исчезли из лужковского бюджета такие поступления, как налог на вывоз мусора, дополнительные сборы за регистрацию браков, разводов и рождения детей, сбор за право уличной торговли, пошлины за регистрацию юридических лиц. Словом, всякая мелочь на сумму почти в 730 миллионов рубликов...
Однако налоги, о которых мы рассказали, известны любой стране. Их называют фискальными. Но у Москвы есть и другие бюджетные доходы... Это - барыши от приватизации огромной муниципальной собственности, от сдачи в аренду всяческих помещений да зданий. Назовем их коммерческими поступлениями в казну.
Вот тут-то и царит полный хаос. По словам бывшего члена Малого городского совета Сергея Пыхтина, люди Лужкова предложили считать, что в 1992 году Москва получила от приватизации 2,24 миллиарда рублей. "Но буквально за несколько дней до этого, - вспоминает он, - прошла информация, что всего 4 проданных мэрией об?екта принесли городу 6 миллиардов. Поэтому наши эксперты решили считать, что приватизация дала городу не менее десятка миллиардов".
Но главным источником коммерческих доходов Москвы считают недвижимость. При расчете возможных поступлений по этой статье эксперты Моссовета столкнулись с полным засекречиванием мэрией довольно-таки нужных сведений: сколько же в столице нежилых помещений, которые сдаются мэрией и префектурами в аренду всяческим фирмам?
Тут Мельник и Каменецкий прибегли к научным изысканиям. Так, по данным проходившей в 1991 году в Черемушкинском районе инвентаризации, общая площадь имеющихся нежилых помещений (встроенных и перестроенных) составляет 276,6 тыс. кв. м. Каменецкий и Мельник отмечают, что это составляет 3,6% соответствующих помещений в районе в целом. Далее они условно принимают, что доля территории района в территории Москвы соответствует его же доле в общем количестве нежилых помещений в Москве (реально оценить эту долю невозможно из-за отсутствия достоверных данных, которые держатся мэрией в секрете). Средняя ставка арендной платы в районе - 3,5 тыс. рублей за метр квадратный в год. Допуская, что такова же средняя ставка по городу в целом, получается 26,895 млрд. рублей ежегодных поступлений в казну Москвы. Но где они?
Затем авторы аналитической записки вычисляют гипотетический валютный доход, исходя из того, что 10% нежилых помещений в центре города и 1% на окраинах сдаются за валюту по ставкам: 300 долларов за 1 кв. метр... на окраинах и 900 долларов в центре. Получается валютных доход в 89,9063 млн. долларов или 22,4766 млрд. рублей. Наконец, Каменецкий и Мельник прибавляют сюда доходы от сдачи в аренду 10% отдельно стоящих нежилых помещений - 18,8608 млрд. рублей. Таким образом выводится прогнозируемый доход от сдачи в аренду нежилых помещений в 68,2324 млрд. рублей, т. е. в 35 раз больше, чем в проекте бюджета Лужкова!
Чуть позже, 4 апреля 1993 в "Российской газете" сообщили: площадь нежилых помещений в столице - 29 миллионов кв. м. То есть, по самым скромным подсчетам от их сдачи внаем можно было бы получить до 20 миллиардов. Так куда же они все-таки делись? Переведены на счета частных фирм?
И не туда же делись дивиденды от всяких СП и АО, в которых участвует мэрия и городское правительство? (Ведь одних совместных предприятий градоначальство учредило аж 178 штук). Но деньги от их деятельности в казну почти не шли. А так называемые внебюджетные фонды под контролем Лужкова благотворительные, возрождения Москвы и т. д.? Об их деятельности - полная тишина. Поневоле думаешь, что они занимались лишь тем, что давали чиновникам фантастические зарплаты да доходные места.
С валютными поступлениями 1992 года хоть "Караул!" кричи. Доходы в долларах-марках в лужковском проекте бюджета вообще не фигурировали, видимо, превращаясь по Булгакову, в резаную бумагу при поступлении в налоговую инспекцию. Но очевидно, что в городе имеются участки иностранного капитала, однако поступления в казну тщательно скрываются от представительной власти!
Пресс-досье: "? Дейли", 3, 8 октября 1992 г.
Президент СП "Перестройка" Строев заявляет: "...Мы только даем муниципалитету. Сейчас даем немного. Небольшие миллионы долларов, но все равно это миллионы долларов...".
"АиФ", 41, октябрь 1992 г.
Юрий Лужков: "Центральные магазины сданы в аренду. В городскую казну пошла валюта, как часть арендной платы за помещения. Это позволяет сократить дефицит медикаментов, детского питания...".
Валюта элементарно расхищалась. Типичный способ делать это демонстрирует созданное в 1988 году коммерческое бюро "Мосинрасчет", которое и должно собирать все долларовые средства Москвы. Проверка КРУ Минфина в июле 1992 г. показала, что огромные сумы в валюте не поступают в бюджет города. Например, были скрыты доходы от эксплуатации гостиницы "Россия" (500 тыс. инвалютных рублей) и гостиницы "Украина" (1.200 тысяч инвалютных). Зато бюро "Мосинрасчет" стало соучредителем СП "Центр КНИТ - Калужская застава"...
В итоге авторы Мельник и Каменецкий выводят предполагаемую общую сумму доходов города - 259,5569 млрд. рублей, т. е. на 127,3695 [млрд. руб.] или на 95% больше, чем в проекте бюджета. Вдумайтесь в эти цифры, люди! Что касается части доходов, зачисляемой в федеральный бюджет, то по расчетам Каменецкого и Мельника эта сумма должна составлять 230,4681 млрд. рублей, или на 78,769 млрд. рублей (51,9%) больше, чем в проекте бюджета (там соответствующая цифра составляет 151,6991 млрд. рублей)...
В 1993 году скандала с бюджетом в Москве не было. Впрочем, не было уже и того, кто его мог устроить - Моссовета. Его попросту уничтожили роковой осенью - вслед за расстрелом Белого дома. Видимо, Лужкову и его компании очень не понравилась баня, устроенная им депутатами по поводу народных денег. Бесконтрольно распоряжаться денежками налогоплательщиков, "теряя" при этом миллиарды - оно как-то спокойнее...
А ведь скандал в 1993-м по поводу бюджета назревал. И не будь "сражения" у Останкино да на подступах к "белой цитадели", грохнул бы, да еще как!...
12 июля 1993 года сессия Моссовета признала исполнение бюджета-92 мэрией неудовлетворительными. Председателю Гончару поручили подготовить документы о привлечении к административной ответственности высших должностных лиц из градоначальства - за невыполнение решений Моссовета. Приняли даже решение о возврате в бюджет денег, незаконно отданных лужковцами разным предприятиям и организациям. Но кровавый октябрь погасил готовый вспыхнуть скандал. Те, кто ограбил город, остались жить и здравствовать.
На смену "реакционному" Моссовету пришла городская Дума. Которая - тише воды, ниже травы и не мешает Лужкову "что-то делать"" [ 83].
Пример 10
"...В ночь с 20 на 21 мая [1994 г. - Н. К.] в Москве произошло... сенсационное дело криминального толка...
В том мае оперативники ФСК и Следственного комитета МВД России сидели на "хвосте" у группы торговцев наркотиками. И вот во время "разработки" участников этой группы оперативники узнали, что в одиннадцать часов вечера 20 мая группа уголовных авторитетов во главе с вором в законе по кличке Сибиряк собирается приехать в следственный изолятор ы2, более известный в народе как Бутырка. Целью их визита было навестить своих товарищей-"сидельцев", в числе которых был один вор в законе и несколько участников солнцевской преступной группировки. Узнав про это, оперативники решили "накрыть всю малину" прямо в Бутырке.
В десять часов вечера 20 мая оперативники ФСК, Следственного комитета и РУОП рассредоточились около Бутырской тюрьмы. Штаб операции расположился в приемной начальника следственного управления города, окна которой выходили прямо на тюрьму.
В одиннадцать часов к стенам Бутырки начали подтягиваться и сами посетители, которые местом предварительной встречи избрали территорию Дома быта, стоявшего рядом с тюрьмой. Под?езжали они на шикарных "мерседесах", "вольво", "БМВ" и даже "линкольне". Около двенадцати ночи первые двенадцать человек вошли внутрь тюрьмы. А в 0.40 спецназовцы пошли на штурм.
В результате молниеносной операции были задержаны 34 человека, среди них было восемь женщин. Были из?яты медикаменты, наркотики, алкоголь, пистолеты "ТТ", "браунинг", револьвер, кроме того, два радиотелефона сотовой связи" [ 84].
Пример 11
"...В Москве, на Ленинском проспекте у дома 92, поставлен черный обелиск, на нем написано: "Здесь 9 июня 93 года погибли отличные парни"" [ 85].
"В тени нескольких хилых березок возвышается черная стела, установленная в память о двух молодых мафиози, убитых... в перестрелке между двумя соперничающими группировками. "Памятник мафии", как называют ее москвичи, стал предметом многочисленных петиций протеста со стороны жителей квартала, но никто и не думает ее трогать, и эта стела служит как бы символом всемогущества мафиозных структур в столице" [ 86].
Пример 12
"...Одно из... [преступлений] произошло в Москве 17 октября [1994 года]. В тот день был убит 27-летний журналист газеты "Московский комсомолец" Дмитрий Холодов.
Погибший писал статьи на военную тему и в последние месяцы перед смертью занимался расследованием фактов продажи партии оружия командованием Западной группы войск странам "третьего мира". Кроме этого, только за последний месяц у Д. Холодова вышли три больших материала о спецназе ГРУ. В одной из этих статей Д. Холодов констатировал: "В городе Чучкове Рязанской области (база спецназа ГРУ) готовят наемников и профессиональных убийц криминальные структуры СНГ...". Правда, доказательств этого он не приводил, но обещал это сделать в ближайших своих публикациях.
В связи в разоблачениями Д. Холодовым коррупции в ЗГВ депутаты Государственной думы попросили выступить его на слушаниях в Думе, имея на руках конкретные документы. Журналист согласился.
Утром 17 октября Холодову позвонил его информатор и сообщил, что в одной из камер Казанского вокзала находится кейс в очень важными документами. Получив это сообщение, Холодов тут же отправился на указанный вокзал и взял из камеры кейс. Открывать его на вокзале он не стал, а вернулся на свое рабочее место - в редакцию газеты. В 12.55 он вошел в кабинет заместителя главного редактора Вадима Поэгли, где было его рабочее место. В тот момент там находился только один человек журналистка Екатерина Деева. Далее послушаем ее собственный рассказ:
"Дима даже не снял куртку - видно было, только что поднялся с улицы и очень торопился. Сел на стул справа у окна... он сидел вполоборота, чуть наклонясь к окну.