обратился
представитель
мексиканского
правительства, которое хотело использовать мои услуги в качестве автора
пропагандистских материалов в пользу тогдашней администрации. Он
сказал:
— Поскольку сеньор является сторонником и проповедником
философии Золотого Правила и поскольку известно, что он независим и не
связан ни с какой политической партией, не согласится ли сеньор приехать
в Мехико, изучить экономическое и политическое положение страны, за‐
тем вернуться в Соединенные Штаты и написать для газет ряд статей, которые представили бы народу Соединенных Штатов достижения
правительства Мексики?
За эту услугу мне предложили.сумму, которую, вероятно, мне не
заработать за всю жизнь. Но я отказался от предложения по причине, которая ясна только тем, кто понимает: тот, кто оказывает влияние на
других, должен находиться в хороших отношениях со своей совестью.
Я не мог убедительно писать в пользу мексиканского правительства, потому что не верил в него; следовательно, я не мог вложить в свои статьи
достаточно энтузиазма, чтобы сделать их эффективными, даже если бы
захотел проституировать свои способности и обмакнуть перо в грязные
чернила.
Не стану дальше останавливаться на этом случае: те, кто хорошо
усвоил принцип самовнушения, не нуждаются в дальнейших объяснениях,
а те, кто не усвоил, все равно не поймут.
Никто не может в словах и делах выразить то, во что не верит сам; если он попытается это сделать, его способность влиять на других
уменьшится.
Я не верю, что могу попытаться обмануть кого-нибудь, и твердо знаю,
что не смогу обмануть себя\Такая попытка уничтожила бы власть моего
пера и сделала мои слова неэффективными. Только когда я пишу с огнем
энтузиазма, горяшим в моем сердце, мои слова благотворно действуют на
других; и только тогда, когда я верю в свои слова, я могу заставить
аудиторию поверить в них.
Я хотел бы, чтобы вы прочли вслух предыдущий абзац. Да, его стоит
выучить наизусть. Больше того, на вашем месте я переписал бы его и
поместил на видном месте, где он ежедневно напоминал бы вам о
принципе — нет, о законе, неизменном, как закон всемирного тяготения; без него вы никогда не достигнете видного места в жизни.
Много раз казалось, что если я буду придерживаться этого принципа,
то умру с голоду!
Были времена, когда близкие друзья и деловые советники убеждали
меня изменить свою философию ради приобретения того или иного
преимущества, но я не поддавался, главным образом, вероятно, потому, что
предпочитаю мир и гармонию в сердце материальной выгоде, которую
получил бы, если бы пошел на компромисс с совестью.
Как ни странно это покажется, мой отказ идти на сделку с совестью
редко основывался на том, что обычно именуют «совестью». Отказ
говорить и писать то, во что я не верю, объяснялся исключительно
стремлением к миру между мной и моей совестью. Я пытался выразить то,
что диктует сердце, потому что хотел придать своим словам «плоть».
Можно сказать, что моим движущим мотивом были скорее мои соб‐
ственные интересы, чем желание быть честным с другими, хотя, насколько
могу проанализировать себя, я никогда не стремился быть нечестным с