Он таки был прав, и Шугалий отдал должное и соленым рыжикам и действительно вкусным помидорам.
Вдруг Федор Антонович вскочил.
- Борщ готов, - сказал он уверенно. Откуда он узнал об этом, так и осталось для Шугалия загадкой, но действительно в двери появилась женщина с огромной фарфоровой супницей. Она поставила ее на середину стола, улыбнулась Шугалию и сама представилась:
- София Тимофеевна.
Шугалий встал, не зная, выходить ли ему из-за стола, чтобы пожать хозяйке руку, или ограничиться поклоном, но она сама разрешила его сомнения.
- Сидите, пожалуйста, у нас без церемоний, всегда рады гостям...
- И закармливаем их! - весело засмеялась Нина.
- Лучше бы помолчала. - Мать сердито сверкнула на дочку глазами и снова улыбнулась Шугалию: - Диеты не признаем и вам не рекомендуем. - Взяла его тарелку и начала наливать борщ. - Какая же это жизнь без еды?
Шугалий с любопытством смотрел, как проворно орудует она половником. От Софии Тимофеевны веяло домашним уютом и покоем, должно быть, она была абсолютно убеждена в том, что ее образ жизни - самый лучший, и никому бы не удалось разубедить ее.
Капитан посмотрел, как шепчутся, не обращая внимания на закуски и борщ, Нина с Олексой, как Олекса небрежно ковыряет вилкой соленый рыжик, лучший на свете гриб, и ему стало смешно. Однако все же с аппетитом доел борщ.
- Еще тарелочку? - заметила это София Тимофеевна, но Шугалий отказался.
А Федор Антонович попросил добавки, отхлебнул из ложки, положил ее и спросил у Нины:
- Ты снова не будешь есть?
- Мы же договорились, папа...
- И как же вы станете жить?
- А мы будем покупать пельмени в пачках, - не без иронии ответил Олекса, но Федор Антонович не принял его тон.
- Хоть отправляй с вами тетку Олену...
Олекса переглянулся с Ниной.
- Свадьба откладывается, мы же условились.
На год.
- А как тетка О лена?
- Она на все согласна.
- Но вы же не можете ютиться в общежитии.
- Снимем комнату.
- И никаких перспектив?
- Да. Вряд ли скоро дадут квартиру!
- Значит, будете скитаться по углам...
- Какое это имеет значение? - вмешалась Нина.
- Эвва, деточка моя! - всплеснула руками София Тимофеевна. - Оно, конечно, дело молодое... Но не иметь своего гнездышка!
- Кооперативного, трехкомнатного гнездышка, - улыбнулся Олекса.
- А я, уж извини меня, на твоем месте не смеялся бы. - Федор Антонович с недовольным видом хлебнул борща. - Жизнь надо устраивать сразу.
- Как-нибудь образуется.
- Все как-нибудь, как-нибудь... - Федор Антонович проглотил ложку борща, зачерпнул еще, но вылил обратно: - Я это к тому, что есть покупатель дома.
Олекса непонимающе посмотрел на него.
- Какого дома?
- Вашего.
- А как же тетка .Олена?
- Возьмете с собой.
- Но ведь тут вся ее жизнь. Сад и цветы...
- Жизнь, мой мальчик, это такая штука...
- Тетя никогда не согласится.
- Если ты не попросишь...
- И вы хотите, чтобы я лишил ее всего?
- Я ничего не хочу, - вдруг рассердился Федор Антонович. - Я только знаю, что и вам было бы лучше с Оленой Михайловной, и ей с вами. Она тебя любит и будет счастлива.
- Мы будем приезжать к ней летом.
- Разве у нас мало места? - обвела рукой вокруг себя София Тимофеевна. - А тетке Олене будет скучно одной. Да и зачем ей такой дом.
- Пусть сама решает.
- Но ведь половина дома принадлежит тебе.
- Нет, - понял ее Олекса, - я на это не пойду.