бесноваться, доказывая "научную"(!) точку зрения. Дело было в 10 классе,когда на уроках в школе преобладающим является женское население. В
общем, "ЗА НЕЗНАНИЕ ПРЕДМЕТА" (прошу обратить на это внимание!)мне во всеуслышание и ко всеобщему смеху была поставлена «2»! И где
здесь справедливость??????»
«И еще. 10 класс, урок литературы, роман "Война и Мир". Помнится,есть в романе эпизод, где Наташа Ростова изменила Болконскому с
Анатолем. Училка, «почему-то» незамужняя, всячески ее оправдывала,говоря, ах, бедная Наташа, ведь Болконский на войне, а она осталась одна
и была так одинока! Это на войне, дорогая «учительница», где «сильный»
пол кости кладет, защищая всяких Наташ. Ну а тяжело, оказывается,Наташе, какой-то там Болконский не в счет, все равно «мужлан». Я
помню, я тогда горячо протестовал, но это оказалось тщетным.
Кстати, эта училка ставила пятерки исключительно девкам, как бы я не
старался.»
«Класс, этак шестой, не помню уж точно. Сижу со своим
дружбаном за партой, идёт урок истории. Позади нас за партой две
подруги, которым на эту историю начхать, развлекаются, тыкая
острыми концами шариковых ручек нам в спину. Моего дружбана Саню
это достало и он «наябедничал» училке. Она ему отвечает: "Этого не
может быть, что бы девочки…и т. д. и т. п." ВЕСЬ КЛАСС!!! хором,подтверждает ей, что это явление имеет место быть. На что она
заявляет: "Я всё равно не поверю, что девочки…и т. д. и т. п." Урок
окончился, следующим было черчение. Упоённые безнаказанностью
подруги продолжили свои грязные забавы. Та, что сидела за мной,фамилию её помню до сих пор — Балбукова, решила несколько
усовершенствовать сей увлекательный процесс в меру своего небольшого
разумения, поменяв шариковую ручку на циркуль. Ткнула меня в спину.
Попала в позвоночник в какое-то нехорошее место. Вспышка боли была
такой, что её не сравнить даже с острой зубной болью. В общем, я с
воплем подскочил, развернулся и двинул ей в челюсть. И хорошо так
двинул, челюсть сломалась и сотрясение мозга сотряслось, хотя мне
непонятно, как можно сотрясти то, чего нет? Какие-то точки там
нашли на рентгеновском снимке её микроцефального черепа.
Дальше было следствие во главе с директором и дамы в погонах от
деткомнаты милиции, с работы вызвали родителей, допросили весь класс,который подтвердил мои слова, но несмотря на такое количество
свидетельских показаний и мою правоту я был приговорён к постановке на
учёт в милиции и с позором разжалован и выброшен после публичной
проработки из рядов Ленинюгенда.»
«Когда то еще во втором классе такое произошло. — Давно это было
но то помню. Как то на переменке кто то что то натворил. По этому
поводу учительница собрала весь класс после уроков и стала выяснять.
Мне тогда как раз надо пораньше уйти было. Несколько раз порывался
сказать, да не решался. Грозно учительша была настроена. Никто не
признавался. И тогда учительница скомандовала: "Девочки могут идти".
Послышался ропот: " А чего девкам можно. Они что лучше нас" "Да,девочки лучше вас" резко продекламировала учительница. Тут меня
подбило. Встаю и говорю. что мол так и так надо уйти пораньше,опаздываю. Посмотрела учительша на меня грозно и нахамила. Сиди мол и
помалкивай, а то не так опоздаешь. Тут меня взорвало. Схватил
портфель и несмотря на ругань и подвохи выбежал на улицу. Там меня
девчонки одноклассницы дружно осмеивали. Какие то гадости в мою
сторону злословили. Я пробежал мимо них как сквозь строй. И долго
потом эту обиду помнил.»
«Теперь расскажу о своём детском садике. Смутно помню те
времена, но эту особенность моего воспитания не забывал никогда. Моя
воспитательница была тридцатилетней женщиной. Точнее, что-то в
этом роде. По крайней мере, её дочке, приходившей после школы к нам в