прочий
причудливый
маразм
феминизированной политики Запада.) А самки взаимодействуют с этими
«опущенными»
низкоранговыми
самцами
по
законам
стадного
сексуального рынка, опираясь при дележе добычи на поддержку вожака —
государства. (Система алиментов, пособий, льгот, квот и других подобных
способов законного грабежа мужчин.) Только вот ни оплодотворить самок,
ни
защитить
их
и
немногочисленных
детенышей
от
хорошо
размножающихся внешних врагов этот вожак-государство не способен. Да
и добывать добычу низкоранговым самцам уже нет смысла. Все равно —
отберут. Мы уже говорили, что еще в античные времена было замечено: раб — плохой работник и никудышный воин. Поэтому такое гигантское
стадо с виртуальным вожаком может только вымирать и деградировать.
Любая тенденция, любой биолого-исторический процесс, в конце
концов, обретает лидеров, которые его используют в личных целях. Этот
процесс им выгоден. Поэтому они стараются всячески его развить. Мы
видели это в России 1990-х годов. Авантюристы и преступники возглавили
тогда процесс разрушения экономической и политической структуры
страны и усилили его в целях захвата власти и личного обогащения. Точно
также обретает лидеров и процесс матриархальной деградации социума.
Рис. 42. Деградация лишенного внутренней семейной структуры
демократического социума.
Рис. 43. Половые подструктуры общественной иерархии современного
матриархального государства копируют подструктуры первобытного стада.
Государство играет роль суррогатного заменителя вожака. Ранг всех
мужчин низок. Женщины и суррогатный вожак отнимают добычу у
низкоранговых мужчин и подавляют их. Стрелками показаны отношения
власти.
Добыча и накопление мужчинами большого количества материальных
благ приводит одновременно к нескольким последствиям. Во-первых,
внешняя ролевая функция добычи становится сравнительно легка и
безопасна. Во-вторых, мужчины становятся менее активны. В-третьих, женщины становятся активнее в желании перераспределения благ. В-
четвертых, роль вожака в инстинктивном самочном восприятии женщины
принадлежит государству, а не мужу. В-пятых, есть за что бороться. И как
следствие, тут же начинается «борьба женщин за свои права». То есть
теперь, не рискуя быть съеденными тигром, убитыми врагами или умереть