Спустя два дня после возвращения мистера Беннета, когда Джейн и Элизабет гуляли позади
дома среди зарослей кустарника, они увидели приближавшуюся к ним домоправительницу.
Подумав, что она идет за ними, чтобы позвать их к миссис Беннет, они пошли ей навстречу. Но
вместо того чтобы передать какое-нибудь поручение матери, она сказала, обращаясь к Джейн:
– Прошу прощения, сударыня, что помешала вашему разговору. Я подумала, что из Лондона
пришли, быть может, добрые вести, и мне захотелось узнать, в чем они заключаются.
– Что вы имеете в виду, Хилл? Из Лондона не было никаких писем.
– Как, сударыня, – с большим удивлением воскликнула миссис Хилл, – вы не знаете, что к
хозяину прибыл нарочный от мистера Гардинера? Прошло не менее получаса с тех пор, как он
передал пакет мистеру Беннету.
Желая поскорее узнать о новостях, сестры без лишних слов бросились к дому. Пробежав
холл, они заглянули сперва в комнату для завтрака, потом в библиотеку и, не найдя отца там,
были уже готовы искать его наверху, в комнате матери, когда встретившийся им дворецкий
сказал:
– Если вы, сударыни, ищете хозяина, то попробуйте догнать его около рощи – он только что
пошел в том направлении.
Пользуясь этим указанием, они снова миновали холл и побежали прямо через газон
догонять отца, который решительным шагом направлялся к группе деревьев на краю усадьбы.
Более полная и менее привыкшая к бегу старшая сестра вскоре отстала, тогда как
запыхавшаяся младшая, догнав отца, с нетерпением забросала его вопросами:
– Ах, папа, что там такое? Есть новости? Что-нибудь от дяди Гардинера?
– Да, он прислал письмо с нарочным.
– Что же он пишет? Хорошее или плохое?
– Разве мы можем ожидать хороших вестей? – сказал отец, вынимая из кармана письмо. –
Впрочем, тебе, быть может, интересно его прочесть.
Элизабет нетерпеливо выхватила письмо, как раз в ту минуту, когда их догнала Джейн.
– Прочти-ка вслух, – попросил мистер Беннет, – я сам едва ли в нем разобрался как следует.
“Грейсчёрч-стрит, понедельник, 2 августа.
Дорогой брат, наконец-то могу сообщить некоторые сведения о моей племяннице, которые,
я надеюсь, должны Вас несколько успокоить. Вскоре после Вашего отъезда в субботу мне
удалось выяснить, в какой части Лондона они скрываются. О подробностях расскажу Вам при
встрече. Достаточно знать, что они обнаружены и что я видел обоих…”
– Ну вот, теперь мы убедились, что все вышло, как я и предполагала, – перебила Джейн, –
они поженились!
Элизабет продолжила чтение.
– “Я видел обоих. Они не поженились, и никаких приготовлений к свадьбе я не заметил.
Однако, если Вы согласитесь с предложениями, которые я осмелился сделать от Вашего имени,
я надеюсь, что свадьба произойдет достаточно быстро. Все, что от Вас требуется, – это
письменно подтвердить ее пятую долю в пяти тысячах фунтов, остающихся Вашим детям после
смерти родителей, а также ежегодную выплату ей ста фунтов, пока Вы живы. После всего, что
случилось, я без колебаний согласился с этими условиями, пользуясь привилегией быть Вашим
доверенным лицом. Это письмо я посылаю с нарочным, так как Ваш ответ должен быть получен
как можно скорее. Вышесказанное позволит Вам понять, что положение мистера Уикхема вовсе
не столь безнадежно, как представляется многим. В этом смысле все были введены в
заблуждение, и я счастлив сообщить, что даже после выплаты всех долгов у него сохранится
небольшая сумма, которую он сможет отложить на имя моей племянницы в добавление к ее
собственным средствам. Если, как я рассчитываю, Вы подтвердите мои полномочия действовать
от Вашего имени во всем этом деле, я незамедлительно поручу Хагерстону подготовить
соответствующий контракт. Вам совершенно не нужно снова приезжать в Лондон, поэтому