считала бы, что он мог приехать ради того, о чем было объявлено во всеуслышание. Но там ей
показалось, что он любит Джейн по-прежнему. И она терялась в догадках, стараясь понять,
приезжает ли он с разрешения друга или осмелился действовать по своему усмотрению.
“И все же это ужасно, – думала она иногда. – Несчастный молодой человек не смеет
поселиться в законно нанятом доме, не вызвав подобных сплетен. По мне – пусть он живет, как
ему вздумается”.
Хотя Джейн говорила, что известие о приезде Бингли ничуть ее не тревожит, и даже верила
в это сама, Элизабет все же ясно замечала ее волнение. В каждом ее поступке обнаруживались
взвинченность, нервозность, столь несвойственные ей в обычное время.
Тема, подвергнутая горячему семейному обсуждению около года тому назад, вновь стала
предметом разговора между родителями.
– Дорогой мой, как только мистер Бингли приедет, – сказала миссис Беннет, – вам,
разумеется, нужно будет его навестить!
– Ну нет, увольте. В прошлом году вы меня убедили, обещав, что за это он женится на нашей
дочке. Но, как видите, все кончилось ничем. На эту удочку я больше не попадусь.
Жена попыталась объяснить ему, что по случаю приезда мистера Бингли все соседи должны
оказать ему должное внимание.
– Терпеть не могу этикета! – возразил муж. – Если Бингли нуждается в нашем обществе –
пусть сам и заботится о встрече. Он знает, где мы живем. Я слишком дорожу временем, чтобы
бегать к соседям по случаю каждого их отъезда или приезда.
– Ну что ж, насколько я понимаю, вы поступите непростительно грубо. Но это все же ни в
коем случае не помешает мне пригласить его к нам на обед. На днях у нас обедают Голдинги и
миссис Лонг. Вместе с нами за столом будет тринадцать человек, – для него как раз останется
место.
Принятый план помог ей смириться с недостаточной учтивостью мужа. И все же ей было
тяжело сознавать, что из-за его отказа соседи смогут встретиться с мистером Бингли раньше,
чем они.
– Я вообще начинаю жалеть о его возвращении, – сказала Джейн сестре. – Оно могло бы
меня не затрагивать, – ведь я и впрямь могу с ним встретиться как ни в чем не бывало. Но я не
переношу связанных с этим беспрестанных разговоров. У нашей матери самые добрые
намерения. Но она не представляет себе, – этого не может представить никто, – как мучат меня
ее слова. Я буду счастлива, когда он снова уедет.
– Мне бы хотелось тебя утешить, – ответила Элизабет. – Но я не могу. Пойми, дорогая. Я не
могу даже пожелать тебе набраться терпения, – то, что в таких случаях обычно советуют, –
столько ты вытерпела.
Мистер Бингли приехал. С помощью слуг миссис Беннет узнала об этом незамедлительно,
благодаря чему не был упущен ни один час возможных волнений и беспокойств. И она
высчитывала, через сколько дней будет прилично пригласить его на задуманный обед, не
надеясь увидеть его до этого. Но уже на третье утро после его прибытия к Хартфордшир она
заметила из окна спальни, как он въехал на прилегающую к дому лужайку и поскакал к
подъезду.
На радостях она сейчас же подозвала к окну дочерей. Джейн не захотела покинуть места за
столом. Но Элизабет, чтобы ублажить мать, подошла, посмотрела на двор, увидела рядом с
Бингли мистера Дарси и села рядом со старшей сестрой.
– С ним какой-то джентльмен, маменька, – сказала Китти. – Кто бы это мог быть?
– Какой-нибудь его знакомый, моя дорогая, – откуда мне знать.
– Ой! – крикнула Китти. – Кажется, это тот самый джентльмен, который всюду бывал с ним
раньше. Мистер, ну как же его зовут, – такой высокий и гордый?..
– Боже праведный! Мистер Дарси! Конечно, он, клянусь чем угодно. Что ж, мы рады