кулинарным способностям какой из его кузин они обязаны столь отменными кушаньями. Тут,
однако, хозяйка дома поставила гостя на место, с достоинством заявив, что она вполне может
держать хорошего повара и что ее дочерям нечего делать на кухне. Гость не преминул попросить
у нее прощения за допущенный промах, и миссис Беннет, смягчившись, сказала, что нисколько
на него не обиделась. Однако мистер Коллинз еще в течение четверти часа продолжал
извиняться.
ГЛАВА XIV
На протяжении всего обеда мистер Беннет почти ни с кем не разговаривал. Но когда
прислуга удалилась, он решил, что для беседы с гостем наступило подходящее время.
Коснувшись темы, которая, несомненно, должна была воспламенить мистера Коллинза, он
заметил, что последний, по-видимому, очень доволен своей патронессой. Сочувствие леди
Кэтрин де Бёр всем его желаниям и ее забота об удобствах мистера Коллинза кажутся на первый
взгляд из ряда вон выходящими. Мистер Беннет едва ли мог найти более удачный предмет для
разговора. Гость говорил о леди де Бёр с величайшим восторгом. Тема эта сделала его слог
необычно высокопарным даже для него самого. С полной убежденностью он объявил, что за всю
жизнь ему не приходилось наблюдать подобного поведения высокопоставленных особ – такой
снисходительности и благосклонности, с какими отнеслась к нему леди Кэтрин. Она милостиво
одобрила обе его проповеди, которые он уже имел честь произнести в ее присутствии. Дважды
она приглашала его к обеду в Розингсе и всего только неделю назад присылала за ним, чтобы он
принял участие в ее вечерней игре в кадриль [14]. Многие, как известно, находят, что леди
Кэтрин не в меру горда. Однако по отношению к нему она всегда была необыкновенно
приветлива. Ее светлость всегда разговаривала с ним так же, как с любым другим
джентльменом. Она ничуть не возражала ни против его знакомства с окрестным обществом, ни
против того, чтобы он время от времени оставлял на неделю-другую приход ради визита к
родственникам. Она даже снизошла до того, что порекомендовала ему по возможности поскорее
жениться, конечно, с подобающей осмотрительностью, а однажды посетила мистера Коллинза в
его скромном обиталище. Там она вполне одобрила все предпринятые им усовершенствования и
даже снабдила его кое-какими советами по части устройства полок в каморке на втором этаже.
– Все это необыкновенно похвально с ее стороны и, разумеется, крайне любезно, – заметила
миссис Беннет. – Осмелюсь сказать, это, должно быть, чрезвычайно приятная женщина. Как
жаль, что большинство важных дам на нее не похожи! И она живет, сэр, неподалеку от вас?
– Сад, в котором находится мое скромное обиталище, только аллеей отделен от Розингс-
парка – резиденции ее светлости.
– Вы как будто сказали, что она вдова, сэр? Есть ли у нее дети?
– У нее всего одна дочь – наследница Розингса, весьма значительного имения.
– Увы, – воскликнула миссис Беннет, покачав головой. – В таком случае она гораздо
счастливее многих других барышень. А что собой представляет эта благородная особа? Хороша
ли она собой?
– Воистину это очаровательнейшая юная леди! Ее мать, леди Кэтрин, сама говорит, что по
части красоты мисс де Бёр намного превзошла других прелестнейших представительниц своего
пола, так как в ней есть что-то такое, что сразу отличает молодую особу высокого
происхождения. К несчастью, у нее довольно слабое сложение, которое помешало ей преуспеть
во многих искусствах. По мнению дамы, занимавшейся ее воспитанием, мисс де Бёр пошла бы
весьма далеко, будь только она покрепче здоровьем. И она настолько мила, что нередко
удостаивает своим посещением мое скромное обиталище, когда выезжает на прогулку в своем
запряженном пони маленьком фаэтоне.
– Она уже была представлена ко двору? Я не встречала ее имени в списках придворных дам.
– Увы, здоровье, к несчастью, не позволяет ей переселиться в город. Это обстоятельство,
как я однажды уже сказал самой леди Кэтрин, лишило двор Британии его лучшего украшения. Ее