заставит его преждевременно покинуть Лонгборн, но планы гостя не изменились: его отъезд
был назначен на субботу, и именно в субботу он намеревался от них уехать.
После завтрака девицы отправились в Меритон, чтобы узнать, вернулся ли уже мистер
Уикхем, и выразить сожаление по поводу его отсутствия на незерфилдском балу. Он встретил их
на окраине города и зашел вместе с ними к миссис Филипс, где его собственная досада и
огорчение всех остальных были высказаны достаточно красноречиво. Однако в разговоре с
Элизабет он признался, что необходимость его отъезда была преувеличена.
– Когда до бала осталось немного дней, – сказал он, – я понял, что мне лучше не
встречаться с мистером Дарси. Я мог бы не вынести длительного пребывания с ним в одной
комнате и в одном обществе. А это привело бы к сценам, неприятным не только мне одному.
Элизабет высоко оценила его благоразумие. Им удалось вдоволь наговориться на эту тему и
высказать друг другу комплименты, пока Уикхем и еще один офицер сопровождали девиц до
Лонгборна. Во время этой прогулки молодой человек оказывал Элизабет особое внимание. Его
готовность следовать за ней до самого ее дома была вдвойне приятна Элизабет: во-первых, она
была лестна сама по себе, а во-вторых, создавала удобную возможность представить мистера
Уикхема ее родителям.
Вскоре после их возвращения старшей мисс Беннет принесли письмо из Незерфилда. Оно
было тотчас же распечатано. В конверте лежал красивый листок лощеной бумаги, исписанный
изящным дамским почерком.
Пока сестра, задерживаясь на отдельных фразах, читала письмо, Элизабет видела, как
менялось выражение ее лица. Джейн вскоре взяла себя в руки и, спрятав письмо, постаралась с
обычной веселостью присоединиться к общей беседе. Однако письмо настолько заинтересовало
Элизабет, что отвлекло ее внимание даже от Уикхема. Едва Уикхем и его приятель покинули
Лонгборн, Джейн взглядом пригласила сестру последовать за ней наверх и, когда они вошли в
свою комнату, сказала, снова вынув письмо:
– Оно от Кэролайн Бингли. Я, признаюсь, удивлена его содержанием. К этому времени вся
их компания уже, должно быть, покинула Незерфилд и находится на пути в Лондон. И они не
собираются возвращаться. Послушай, что здесь написано.
Она прочла первую фразу о том, что сестры мистера Бингли решили последовать за братом
в Лондон и намереваются обедать в этот день в доме мистера Хёрста на Гровнор-стрит [18]. В
следующих строчках говорилось: “Не хочу от Вас скрывать, моя бесценная подруга, что, покидая
Хартфордшир, я не жалею ни о чем, кроме Вашего общества. Но будем надеяться, что когда-
нибудь нам доведется еще не раз насладиться восхитительной близостью, подобной той, которая
существовала между нами в этих местах. А пока что облегчим боль разлуки самой частой и
доверительной перепиской. В этом отношении я очень на Вас надеюсь”. Эти фальшивые и
высокопарные фразы Элизабет выслушала равнодушно. И хотя ее удивила внезапность отъезда
сестер мистера Бингли, в полученном известии она не нашла ничего неприятного. Из него вовсе
не следовало, что отсутствие мисс Бингли и миссис Хёрст может помешать их брату вернуться в
Незерфилд. А разлуку с этими дамами, Элизабет не сомневалась, Джейн перестанет ощущать
достаточно быстро, наслаждаясь обществом мистера Бингли.
– Разумеется, жаль, что вам не довелось попрощаться, – сказала она после короткой
паузы. – Но разве мы не можем рассчитывать, что счастливая встреча, о которой мечтает мисс
Бингли, произойдет раньше, чем она думает? И что восхитительная близость, пережитая вами,
когда вы были подругами, возникнет вновь, став еще более приятной, когда вы превратитесь в
сестер? Не удержат ведь они мистера Бингли в Лондоне.
– Кэролайн ясно пишет, что никто из них не вернется в Хартфордшир этой зимой. Позволь,
я тебе прочту это место.
“Покидая нас вчера, брат воображал, что с делом, вызвавшим его в Лондон, он сможет
покончить за какие-нибудь три дня. Но мы хорошо знаем, что это не так. Будучи уверены, что,