к величайшему сожалению, лишает его возможности воспользоваться оказанным ему
вниманием и т. д. и т. п. Миссис Беннет была крайне разочарована. Она никак не могла
представить, что за дела возникли у него в городе так скоро после переезда в Хартфордшир, и
начала опасаться, что он вечно будет порхать с места на место и что Незерфилд никогда не
станет его постоянным пристанищем. Ее тревога была до некоторой степени рассеяна
предположением леди Лукас, что он мог поехать в Лондон за своими друзьями, с которыми
собирался появиться на балу. Вскоре стали поговаривать, что на бал вместе с Бингли прибудет
двенадцать дам и семь джентльменов. Барышень опечалило число дам, но они несколько
ободрились, услышав, что вместо двенадцати спутниц с ним приехали из Лондона только шесть:
пять его сестер и одна кузина. Когда незерфилдская компания вступила в бальный зал,
обнаружилось, что она состоит всего из пяти человек: мистера Бингли, двух его сестер, мужа
старшей сестры и еще одного молодого господина.
Мистер Бингли оказался молодым человеком с благородной и приятной наружностью и
непринужденными манерами. Обе сестры его – особами изящными и весьма светскими. Его
зять, мистер Хёрст, с трудом мог сойти за дворянина. Зато друг мистера Бингли, мистер Дарси,
сразу привлек к себе внимание всего зала своей статной фигурой, правильными чертами лица и
аристократической внешностью. Через пять минут после их прихода всем стало известно, что он
владелец имения, приносящего десять тысяч фунтов годового дохода. Джентльмены нашли его
достойным представителем мужского пола, дамы объявили, что он гораздо привлекательнее
мистера Бингли, и в течение первой половины вечера он вызывал всеобщее восхищение. Однако
позднее, из-за его поведения, популярность мистера Дарси быстро пошла на убыль. Стали
поговаривать, что он слишком горд, что он перед всеми задирает нос и что ему трудно угодить.
И уже все его огромное поместье в Дербишире не могло искупить его неприятной и даже
отталкивающей наружности. Разумеется, он не выдерживал никакого сравнения со своим
другом.
Мистер Бингли вскоре перезнакомился почти со всеми присутствовавшими. Он был
оживлен и любезен, участвовал в каждом танце, жалел о слишком раннем окончании бала и
даже упомянул вскользь, что не мешало бы устроить бал в Незерфилде. Столь приятные качества
говорили сами за себя. Как разительно отличался он от своего друга! Мистер Дарси танцевал
только раз с миссис Хёрст и раз с мисс Бингли, не пожелал быть представленным другим дамам
и весь остальной вечер провел, прохаживаясь по залу и изредка перекидываясь словами с кем-
нибудь из своих спутников. Характер его осудили все. Дарси был признан одним из самых
заносчивых и неприятных людей на свете, и все хором выражали надежду на то, что он больше
никогда не появится в местном обществе. Среди злейших его противников оказалась миссис
Беннет. Разделяемое этой дамой общее неудовольствие поведением мистера Дарси превратилось
в личную неприязнь после того, как он отнесся пренебрежительно к одной из ее дочерей.
Из-за недостатка кавалеров Элизабет Беннет была вынуждена в течение двух танцев
просидеть у стены. При этом ей невольно пришлось подслушать разговор между мистером
Дарси, который стоял неподалеку, и мистером Бингли, на минуту покинувшим танцующих для
того, чтобы уговорить своего друга последовать их примеру.
– Пойдемте, Дарси. Я должен заставить вас танцевать, – сказал он, подходя к своему
другу. – Не могу смотреть, как вы целый вечер глупейшим образом простаиваете в одиночестве.
Право же, пригласите кого-нибудь.
– Ни в коем случае! Вы знаете, танцы не доставляют мне удовольствия, если я не знаком со
своей дамой. А в здешнем обществе – это было бы для меня просто невыносимо. Ваши сестры
приглашены, а кроме них, в зале нет ни одной женщины, танцевать с которой не было бы для
меня сущим наказанием.
– О, я не так привередлив, как вы! – воскликнул Бингли. – Клянусь честью, я еще ни разу не
встречал за один вечер так много хорошеньких женщин; среди них есть просто красавицы!