несущественными, расстояние перестает быть злом. Но в данном случае это отнюдь не так.
Коллинзы имеют приличный доход, которого не может, однако, хватить для частых разъездов. И
я убеждена, что моя подруга не считала бы, что она живет близко от родительского дома, даже
если бы расстояние до него было вдвое короче пути из Кента в Хартфордшир.
Мистер Дарси подвинул свой стул немного ближе и сказал:
– Не следует так привязываться к родным местам. Не сможете же вы всю жизнь провести в
Лонгборне!
Элизабет была удивлена его словами. Но настроение Дарси переменилось, он отодвинулся,
взял со стола газету и, глядя поверх нее, произнес более холодным тоном:
– Как вам понравился Кент?
За этим последовал обмен мнениями о здешних местах, достаточно краткий и сдержанный
с обеих сторон. Он был прерван возвращением Шарлотты и ее сестры, которые немало
удивились столь неожиданному tete-a-tete. Мистер Дарси объяснил им свою ошибку, из-за
которой мисс Беннет пришлось прервать свои занятия, и, просидев почти в полном молчании
еще несколько минут, удалился.
– Что бы это могло означать? – спросила Шарлотта, как только он ушел. – Элиза, дорогая,
он, должно быть, в тебя влюблен – иначе он ни за что бы так запросто к нам не пришел.
Но когда она узнала от Элизабет, как мало он ей сказал, подобная догадка уже не
показалась убедительной даже заинтересованной Шарлотте. И после ряда предположений визит
Дарси в конце концов пришлось объяснить только отсутствием у него лучшего способа провести
время. В самом деле, охотничий сезон уже миновал. В Розингсе была леди Кэтрин, книги и
бильярд. Но не могут же мужчины проводить весь день взаперти! Привлеченные близостью
пасторского дома, или прелестью ведущей к нему дороги, или, наконец, удовольствием от
встречи с его обитателями, но с этих пор оба кузена стали наведываться туда чуть ли не
ежедневно. Они приходили в утренние часы, иногда врозь, иногда вместе, а иной раз и в
сопровождении своей тетки. Для дам было ясно, что появления полковника Фицуильяма
объясняются тем, что ему нравится их общество – качество, особенно его рекомендовавшее.
Удовольствие, которое получала Элизабет в его присутствии, и впечатление, которое она на
него производила, напомнили ей об ее прежнем избраннике, Джордже Уикхеме. И хотя,
сравнивая обоих, она видела, что в манерах полковника недостает подкупающей задушевности
ее меритонского приятеля, ей казалось, что он зато значительно лучше образован.
Но почему в Хансфорде так часто появлялся мистер Дарси, – было решительно непонятно.
Он явно не нуждался в собеседниках, так как нередко в течение многих минут не произносил ни
единого слова. И даже когда он наконец начинал говорить, казалось, что он делает это лишь по
необходимости, а не из душевной потребности, ради приличия, а не для собственного
удовольствия. Он редко бывал по-настоящему оживленным. Миссис Коллинз просто не знала,
что и подумать. Поскольку полковник Фицуильям время от времени подтрунивал над его
рассеянным видом, можно было предположить, что обычно он ведет себя по-другому.
Собственное ее знакомство с Дарси не позволяло ей судить об этом с уверенностью. Разумеется,
она была бы не прочь объяснить эту перемену влюбленностью в ее подругу и всячески старалась
в этом удостовериться. Шарлотта стала внимательно следить за Дарси, когда им случалось
навещать Розингс или когда он приходил в Хансфорд, но так и не смогла добиться в своих
наблюдениях заметного успеха. Несомненно, он часто останавливал взор на Элизабет, однако
выражение его лица при этом можно было толковать по-разному. Этот взор был пристальным и
серьезным, но Шарлотта нередко сомневалась, заключает ли он в себе какое-то чувство. Иногда
ей просто казалось, что, глядя на ее подругу, Дарси думает о чем-то другом.
Раз или два она пыталась поделиться с Элизабет своими догадками относительно
возможной влюбленности Дарси, но та обращала этот разговор в шутку. И Шарлотта не сочла
более возможным настаивать, опасаясь вызвать надежды, которые могли бы привести к