Завелли взял у Штангера документы и положил в портфель. Все направились к стоявшим в стороне автомашинам...
Штангер, сидя рядом с Клаузером, вспоминал слова генерала Кира, сказанные им на прощание в домике под Москвой: "Когда вернешься к ним, у тебя должно быть безупречное алиби. Но этого недостаточно. Тебе известно их коварство и подозрительность. Это опытные разведчики. Они в сказочки не верят. Мы дадим тебе в руки убедительный козырь, и ты должен умело воспользоваться им. Сохранилась документация оборонительного рубежа на Буге, который возводили наши войска. Документация подлинная, ни у кого не вызовет подозрений. Когда нам придется форсировать Буг, этот рубеж уже не будет играть особой роли. Документы закопаешь недалеко от какого-нибудь бункера и замаскируешь, чтобы не вызвать подозрений. Они наверняка клюнут на эту удочку и начнут их искать. Ты им в этом поможешь и таким образом укрепишь свои позиции в их глазах..."
Покосившись на мрачное, изрытое оспой лицо Клаузера, поглядывавшего в окошко, Штангер испугался собственных мыслей, как будто капитан мог пх прочитать.
Но через минуту он снова погрузился в воспоминания. Вспомнил, как уложил документы в рюкзак, как сбили их самолет, вспомнил схватку с немцами в Пружанах, блуж-лапие но Беловежской пуще и, наконец, как пришел сюда, под Слохы-Аннопольские, с патронным ящиком, в котором ему предстояло закопать документы. Ночь была темной, моросил мелкий дождь. Он выбрал один из бункеров и в кустах возле него снял слой дерна, выкопал ямку, опустил в нее ящик, а затем засыпал его землей, обложил дерном и замаскировал. Боялся, что когда придет сюда днем, то не найдет этого места, и поэтому сделал на стене бункера отметку ножом.
. Скоро увижу, как вытянутся их лица, когда они прочитают некоторые из документов..." - думал он про себя.
После ужина полковник Шмельслегер пригласил Штангера в свой кабинет, где уже находились майор Завелли и капитан Клаузер. Штангер увидел разложенные на письменном столе найденные документы.
- Капитан, -обратился полковник к Клаузеру, - садитесь за пишущую машинку и записывайте все, что будет переводить Штангер. Начинай! кивнул он Штангеру.
Тот взял вначале планы оборонительного рубежа. Прочитал вслух пояснения к ним и технические характеристики. Эту партию документов полковник распорядился отправить в штаб инженерных войск вермахта. Не привлекли особого внимания и схемы расположения огневых точек и какие-то отчеты о выполненных работах.
Затем Штангер взял в руки толстый пакет с грифом "Совершенно секретно" и печатью.
- Что там написано? - спросил Завелли.
- "Особый отдел", - медленно прочитал по слогам Штангер, поскольку буквы на печати кое-где стерлись.
- Это уже может представить интерес для нас, - заметил полковник.
- Две кодовые таблицы, - не спеша объяснял Штангер. Он взял следующий документ и пробежал его глазами. - Герр полковник, это уже любопытно. Вот послушайте: "В район Бреста прибывают части второй танковой армии, которой командует генерал Хайнц Гудериан..."
Сидевшие в кабинете остолбенели. Это было агентурное донесение. И еще какое! Далее в донесении говорилось, что эта танковая армия переброшена сюда из Франции, сообщалось о ее составе, назывались командиры отдельных соединений.
Шмельслегер и Завелли буквально впились глазами в документ. Они проверяли даты, номера упомянутых в донесении частей, фамилии командиров. Все совпадало. Внизу этого необычного документа стоял ничего не говоривший им условный код какого-то агента: "С-4".
Аналогичных документов оказалось несколько. Они повергли присутствующих в изумление. Значит, советская разведка следила за концентрацией группы армий "Центр"? Тогда где же искать агентов, которые занимались этим?
Некоторые из этих документов были зашифрованы. Полковник тут же вызвал начальника шифровального отдела и велел ему любой ценой раскрыть шифр.
- Как они могли оставить такие секретные документы? - вслух размышлял Клаузер.
- Мне кажется, это было так, а точнее, вероятно, так, - поправился Шмельслегер. - Укрепления под Слохы-Аннопольские оборонялись несколько дней. Среди личного состава были, по-видимому, и офицеры разведки. Они закопали эти документы, рассчитывая забрать их после боя. Но фронт ушел на восток, и им пришлось спешно отступать. А может, они даже погибли. В общем, не могли взять с собой ящик с документами - вот и вся разгадка этой тайны. Впрочем, подождем, пока расшифруют остальные документы. А вы, капитан, проиграли пари, - заявил полковник, обращаясь с иронической улыбкой к Клаузеру.
Тот кивнул, что помнит, хотя был бы рад, если б об этом забыли: его скупость была всем известна.
- Штангер, поздравляю тебя с первым успехом! - полковник встал из-за стола и протянул ему руку. - А теперь идемте ужинать. Сегодня угощает Клаузер.
x x x
Шифровальный отдел быстро справился с несложным шифром, и уже на следующий день вечером на столе у шефа "Валли I" лежала новая пачка "секретных" советских документов. После ознакомления с ними шеф несколько дней ходил сам не свой. Впрочем, не только он, но и другие офицеры абвера, имевшие допуск к секретным документам. В найденных документах содержались характеристики более десятка шпионов военной разведки, живущих в Белостокском округе и генерал-губернаторстве и якобы работающих иа советскую разведку. Фамилии агентов, правда, не назывались (они были зашифрованы буквами и цифрами), однако их характеристики были настолько исчерпывающими, что специалисты из "Валли I" без особого труда установили, о ком идет речь. Кроме того, в этих, документах упоминались места явок и встреч, приводились сведения о выплаченном вознаграждении, перечислялись задачи, которые ставились перед агентами.
Разоблачением и арестом "изменников" поручили заниматься капитану Клаузеру. В общей сложности было арестовано четырнадцать человек: из Белостока, Беловежа, Ломжи, Бельск-Подляски и других местностей варшавского воеводства.
Штангер знал их всех: ведь они являлись агентамп абвера и неоднократно бывали в "Валли I". Он выполнял роль переводчика, когда их допрашивали о шпионской деятельности. Изощренные методы следствия, которые, применил Клаузер, не дали никаких результатов, однако "секретные" документы советской разведки, найденные под Слохы-Аннопольские, предопределили судьбу арестованных. После нескольких недель следствия они предстали перед военным трибуналом и были приговорены к расстрелу. В "Валли I" еще долго подшучивали над советской разведкой, которая, мол, понесла такие потери.
А Штангер получил благодарность. После этого его позиции в абвере упрочились. Но он отдавал себе отчет в том, что это всего лишь первая успешно проведенная им операция, за которой последуют другие. Через несколько дней он выезжал в Беловеж.
ШИФРЫ
Итак, он снова оказался в логове гитлеровской военной разведки. В отделе полковника Шмельслегера поверили рассказу Штангера о его шпионской деятельности на территории СССР. Этому в немалой степени способствовала удачно проведенная операция с "секретными" советскими документами. Их подлинность не вызвала ни у кого сомнений, и подозрения относительно Штангера - если они у кого-то из офицеров разведки и были теперь развеялись. Впрочем, все это не ослабило бдительности Штангера.
Со дня приземления в тылу врага он не имел связи с Центром. Рацию он спрятал в Беловежской пуще и пока не мог еще ею воспользоваться. Когда закончилось следствие по долу о мнимых "советских шпионах", в котором Штангер участвовал как переводчик, "Валли I" принял решение о его дальнейшей судьбе: его назначили офицером для особых поручений при майоре Завелли, шефе разведки в Беловеже. Итак, планы, которые он обдумывал вместе с генералом Киром в уединенном домике под Москвой, начали претворяться в жизнь.
В центре Беловежской пущи на небольшом пригорке возвышался охотничий дворец. Его построили в 1889-1893 годах по распоряжению царя Александра III. Вокруг дворца на территории в пятьдесят гектаров раскинулся прекрасный парк, в котором особое восхищение посетителей вызывали многовековые дубы-великаны. Невдалеке от дворца, спрятавшись в деревьях, стоял гофмаршальский дом, построенный в 1904 году. Позже его стали называть охотничьим домиком. В парко находился также егерский дом, а сразу же за воротами - дом для царской свиты.
Архитектура охотничьего дворца представляла собой уродливую мешанину стилей разных эпох. Повсюду были понатыканы башни, башенки, балконы. Казенная композиция его не вязалась с красотой окружающей природы. Царь, увидев охотничий дворец в Беловеже, раскритиковал его архитектуру и строителей. Интерьеры дворца утопали в роскоши. Каждый этаж был оформлен в стиле какой-нибудь эпохи. Сто восемьдесят комнат и залов дворца были обставлены стильной мебелью, увешаны ценными картинами и гобеленами. В просторных подвальных помещениях размещались кухня и другие хозяйственные службы.
Беловежская пуща испокон веков славилась охотой. Сюда приезжали охотиться Ягелло, Витольд, Казимеж Ягеллоньчик, Зигмунт Август, Стефан Баторий. Большая охота состоялась в Беловеже 27 сентября 1752 года, в царствование Августа III. В память об этом установили даже специальный обелиск с надписью, что в этот день было убито сорок два зубра и тринадцать лосей. Вместе с королем в этой охоте принимали участие королева и иностранные гости. Позже дворец был передан президенту Польши, а в пуще устраивалась охота для высоких гостей. Сюда приезжали Геринг, регент Хорти и президент Польши Моесьцицкий с многочисленной свитой польских сановников. Здесь неоднократно проводились встречи, оказавшие определенное влияние на формирование политического курса польского государства.
За воротами парка жил своей жизнью городок Беловеж. Нередко его спокойный мерный ритм нарушали забастовки рабочих лесопильных заводов и лесозаготовок, демонстрации местного пролетариата, поселенцев и лееорубов.
После 1920 года в Беловеже поселились "молодцы" белогвардейского атамана Балаховича, пользовавшегося всевозможными привилегиями со стороны тогдашних польских властей. На окраине городка в великолепном особняке помещалось правление английской фирмы, занимавшейся эксплуатацией лесных богатств пущи. В народе ее прозвали "Центурией".
С давних нор в Беловеж тянулись щупальца различных разведок. Многие сотрудники "Центурии" находились на службе в английской разведке яи занимались шпионской деятельностью против СССР. Немало сотрудников имела вдесь и немецкая разведка. Наконец, в Беловеже действовали агенты "двойки" ("Второй отдел" - разведка в буржуазной Польше) и всемогущей "дефы" (Дефензива - политическая полиция в буржуазной Польше).
Все разведки вербовали здесь агентов главным образом из среды белоэмигрантов атамана Балаховича. Естественно, когда речь шла о шпионаже против Советского Союза и сборе сведений о деятельности коммунистических партий, интересы расположенных в Беловеже шпионских центров совладали. Они регулярно обменивались полученной информацией по этим вопросам.
Такая шпионская идиллия продолжалась до начала второй мировой войны. В 1939-1941 годах органы советской контрразведки значительно потрепали ряды местных шпионов.
В августе 1941 года в беловежском дворце появились новые хознева. Потянулись колонны машин с номерами вермахта и люфтваффе.
На одной из башен дворца установили высокую мачту радиостанции. Повсюду укладывали кабели и тянули провода. Рядом с воротами разместился батальон наземной летной службы. В зданиях лесничества и почты теперь находились филиал белостокского гестапо и подразделение жандармов. В бывших царских казармах расположился отборный отряд полиции.
День и ночь во дворце кипела работа. Устанавливались телефоны, оборудование для радиостанции и телетайпной связи. Многие двери обивались звуконепроницаемым материалом, в кабинеты завозились сейфы. Подвальные помещения переоборудовались под тюремные камеры.
И только один из флигелей дворца остался нетронутым. Здесь находились роскошные апартаменты Германа Геринга - главного ловчего третьего рейха,
В парке вокруг дворца были установлены караульные будки и щиты с предупреждением, что вход на территорию парка запрещен под угрозой смерти.
В самом дворце разместилось подразделение гитлеровской военной разведки - абвера - под кодовым названием "Хорн". Здесь концентрировались дела, связанные с разведкой и контрразведкой на центральном участке Восточного фронта. Это подразделение в Беловеже подчинялось разведцентру "Валли I" в Сулеювеке.
По приказу шефа военной разведки адмирала Канариса начальником шпионского центра в Беловеже был назначен майор Христиан Завелли. Это был мужчина в возрасте около шестидесяти лет, среднего роста, с военной выправкой, несколько полноватый, с седеющими редкими волосами ж непроницаемым каменным выражением лица, на котором топорщились небольшие, коротко подстриженные усики. Опыт разведчика он приобрел еще в первую мировую войну, работая у полковника Николаи. Завелли не только осуществлял общее руководство работой центра, но и лично руководил I группой под кодовым наименованием "I-Альма", занимавшейся разведкой.
В обязанности II группы, или "II-Хальм", вменялась контрразведка на территории, входившей в сферу деятельности разведцентра в Беловеже. Ею руководил лейтенант Иоахим Швинд, тоже кадровый офицер абвера, который, однако, за различные проступки и пристрастие к алкогольным напиткам долго не получал повышения.
Заместителю Завелли капитану Теодору Клаузеру подчинялась III группа (условное назваяие "III-Вальд"). В ее задачу входила ликвидация забрасываемых в немецкий тыл разведчиков, а также партизан и участников движения Сопротивления. Клаузер, худой, со светло-рыжими волосами ж белесыми бровями, с аскетическим, изрытым оспой лицом и маленькими сверлящими глазами, спрятанными за толстыми стеклами пенсне, вызывал у всех антипатию, которую усиливал его склочный характер. Он был палачом арестованных. Ему везде мерещилась измена. Офицеры штаба избегали его, а многие просто ненавидели. Ходили слухи, будто он агент гестапо.
Другим заместителем Завелли был майор Отто фон Фриватт. По служебной линии он подчинялся Завелли, однако оператнвнымин делами его отделения, занимавшегося воздушной разведкой на центральном участке фронта, руководило командование люфтваффе.
Помимо упомянутых подразделений в разведке "Хорн" насчитывалось также несколько секций, Так, например, секция "О" ("Оружие"), которой руководил пожилой капитан-инженер Пауль Диттер, изучала захваченное советское оружие, и прежде всего танки и самоходные орудия; секция "Ш" ("Шифры") лейтенанта Альфреда Иорста занималась шифровкой и расшифровкой секретных донесений и т, д.
Штангер прибыл в Беловеж в сентябре 1941 года. Ему отвели во дворце большую комнату, из окон которой был виден подъезд. Это давало ему возможность наблюдать за входящими во дворец лицами л подъезжающими к нему автомашинами. Одни офицеры Центра жили так же, как и он, во дворце, а другие - в прилегавших к нему зданиях. Рабочий кабинет ему выделили на втором этаже, неподалеку от кабинета майора Завелли. На очередном совещании Завелли представил Штангера офицерам центра, упомянув о его прежних заслугах на разведывательном поприще и исключительных лингвистических способностях.