Да верчены больно, пожалуй, чего не доглядели - так ты догляди, исправь что надобно... А ослопные свечи из Таифиной кельи возьми... Чтоб на вечерне, и на утрене, и в самый праздник за часами каждый раз новые свечи зажигались... А за огарками приглядывай, сама своими руками сбирай да ко мне приноси, не то наши баловницы половину на причуды свои растащут...
А местные иконы кисеями да лентами убрать - как на Пасху да на Троицу... А петь знаменным напевом... Завтра надо будет Василью Борисычу покучиться, попел бы с девицами-то маленько.
- А на поклон котору икону апостолов ставить? Часовенну? Аль свою келейную выдашь? - спросила Аркадия.
- Келейную выдам, пригляднее будет,- молвила Манефа.- С Фленушкой завтра пришлю, только уж ты побереги ее ради господа, жемчуг-то не осыпался бы, древня уж больно икона-то... Ну, управляйся же, матушка, с богом. Пособи тебе господи. Покуда прощай, а пойдешь - кликни ко мне Виринею.
Сотворив уставные метанья и благословясь у игуменьи, мать Аркадия вышла.
* * *
Немного спустя поспешно и весело влетела в келью мать Виринея.
- Едут, матушка, едут! - с обычным простодушием проворно она закричала.
- А тебе бы, мать, лоб-от прежде окстить да прощу принять от игуменьи, а потом бы уж о чем надо и доложиться,- строго молвила Манефа, сверкнув на нее гневными очами.- Не молоденькая, не первый год живешь в обители... Можно разве устав порушать? .. Можно разве преставлять старые обычаи?.. Дела много теперь у тебя, а то постояла б ты у меня на поклонах... Да знай наперед: праздник минет, нарушения чина я не забуду - поклоны за тобой!.. Для молодых нет того лучше примера, как старых матерей за провинности строго началить.
Выслушав гневное слово игуменьи, мать Виринея все сотворила по чину: начал положила и с земными поклонами простилась у игуменьи и благословилась. И когда обряд, как следует, отправила, Манефа спросила ее:
- Кто ж там едет?
- Романушка с вином из городу едет,- ответила Виринея,- Каменный Вражек проехал.
- Чему старая обрадовалась! - с упреком и легкой усмешкой сказала Манефа.-- Я уж думала, не из гостей ли кто... Вот одолжили бы!.. Спозаранок-то... Теперь пока не до них.
- А едет с ним, матушка, неведомо какой человек,- продолжала Виринея.Слепа стала, вдаль не доглядела... А кто-то чужой на возу сидит.
- Кому ж это быть? - равнодушно молвила Манефа и начала хозяйские расспросы.- Много ль пирогов напекла? - спросила она Виринею.
- Двенадцать с тельным (Фарш из свежей частиковой (то есть не красной) рыбы, преимущественно из судака или щуки.), девять с вязигой да с малосольной белужиной, с молоками да с жирами,- ответила Виринея.
- Маловато!.. Коль и завтра столь же спечешь, вряд ли на всех пришлых христолюбцев после вина на закуску достанет.
- Хватит, матушка, не тысячи же их нагрянут,- успокоивала игуменью мать Виринея.
- Погляди, что навалит!..- усмехнулась Манефа.- Охочи до сладкого куса, оравой нагрянут... Как можно больше пеки пирогов.
- Власть твоя, матушка, а печку не раздвинешь... Больше того нельзя напечи,- разводя руками и слегка склоняя голову, ответила мать Виринея.
- Спосылай завтра приспешницу к Бояркиным, пущай у них пироги допекают. К Рассохиным тоже пошли, только бы там в оба глядели - народ продувной - разом припасы растащут. У Жжениных завтра на холодное рыбу варить, а в самый день праздника сазанов да лещей с яйцами жарить...
Хворосты (Старинное пирожное, постоянно бывавшее за царскими столами. Это пряженое на масле печенье, приготовленное "в сушь", на него кладут варенье. Хворосты и теперь употребляются в среднем классе горожан и у богатых крестьян. В скитах - самое любимое пирожное. ) можно бы завтра дома испечь... Успеешь?
- Успею, матушка, бог милостив, управлюсь,- сказала мать Виринея.
- Знатные гости на празднике будут, надо, чтоб все по-хорошему было: Смолокуров Марко Данилыч с Дунюшкой приедет, Патап Максимыч обещался. Самоквасова племянник здесь... Опять же матери со всех обителей наедут согласные и несогласные... Угощенье тут первое дело, надо, чтоб видели все наше строительство, все бы хозяйственность нашу ценили... Варенцов много ли?
- Тридцать два варенца, матушка. По моему расчету на почетны столы за глаза хватит,- сказала мать Виринея.- Пришлым столы на дворе, чай, будут?.. Не обносить же их варенцами.
- Известное дело,- согласилась Манефа.- Не по ихним губам сладки кушанья... Им в перву перемену свекольник с коренной рыбой. Изведи смолокуровские пересеки, что прошлым годом прислал. Что рыба-то?.. Не попортилась?
- Доспела, матушка, совсем доспела, пованивает,- молвила Виринея.
- Как же быть-то? - призадумалась Манефа.
- А ничего, матушка, сварим,- отозвалась опытная мать Виринея.- Сопрут да после еще не нахвалятся... Любит ведь у нас мужичок доспелую рыбку, она ему слаще непорченной...
- Опять же надо и погреб очистить,- заметила Манефа.- Марко Данилыч шлет новы кормы... Скорми в самом деле старенькое-то без остали...
- Сазан там еще соленый от прошлого года остался, чуть ли полпересека не наберется. Больно дух пустил, матушка,- молвила Виринея.
- И его скорми,- решила Манефа.- Надо ж погреб очистить. На втору перемену его на двор и подай.
- Слушаю, матушка,- сказала Виринея.- А из горячего что на двор-от прикажешь?
- Похлебку с картофелем да со свеклой, рыбешки какой ни на есть подбавь, головизны,- приказывала Манефа.- Скоро новый овощ поспеет, старый тоже пора изводить.
- Изведем, матушка, не беспокойся,- молвила Виринея.
- Бог милостив - все изведем. А из мисинного (Мисинное - старинное название пирожных, подаваемых не на блюдах, а в чашах, в мисах.) что на двор укажешь?
- Разве оладьи с медом да пряженцы с яйцами?.. Яиц-то довольно у нас? спросила Манефа.
- Вдоволь, матушка, вдоволь. Этого добра оченно даже довольно,- отвечала Виринея.
- Так спеки пряженцы на двор-от,- решила Манефа.- Да яйца-то хорошенько разглядывай на огонь... Которые залежались - на двор, а свеженькие в келарню почетным гостям... Стерляди что... Играют?
- Троичка уснула, матушка, к завтрему, пожалуй еще две уснут.
- Эх ты, старая!.. Не смогла уберечь!.. Воду бы чаще меняла,- недовольным голосом проговорила Манефа.
- Как воду не менять, матушка? Слава богу не впервые. По три да по четыре раза на день меняла. Сама знаешь, какова у нас водица-то... Болотная, иловая, как в ней такой рыбине жить?..- оправдывалась Виринея.
- Угораздило Федора Андреича таково рано стерлядей прислать!- молвила Манефа.- А тот пяток? Большие-то что на развар готовлены?.. Плавают?
- Живы, матушка, живы-живехоньки, одна только что-то задумалась,- сказала Виринея.
- Поблюди их, Виринеюшка, ледку, что ли, тай де в ледовую воду сажай... А из середних стерлядей большим гостям чтоб уха вышла хорошая. Из налимов-то печенки ты бы вынула да на лед.
- Сделано, матушка, сделано. Не беспокойся, уха выйдет знатная,- сказала Виринея.
- Постарайся, Виринеюшка, ради господа постарайся... Сама ведаешь, какой день станем праздновать... Опять же собрание и почетные гости... Постарайся ради почести нашей обители... У Аркадьюшки по службе все будет как следует, не осрами и ты нас, пожалуйста... Трапезными учреждениями слава обители перед людьми высится больше, чем божественной службой... Так уж ты постарайся, покажи гостям наше домоводство... Слава бы про нашу обитель чем не умалилась. Потерьки бы какой нашей чести не случилось!..
- Постараюсь, матушка,- ответила Виринея.- Не впервой!.. Только бы мне на подмогу двух-трех девиц еще надобно,- промолвила она.
- Возьми кого знаешь, хоть всех бери - дело твое,- сказала Манефа.- Да началь их хорошенько, чтоб не очень ротозейничали. Не то, до меня не доведя, в погреб на лед озорниц сажай... Ну, прощай, Виринеюшка, не держу тебя, ступай к своим делам, управляйся с богом, помогай тебе господи!