- Можно будет двух либо трех стариц прибрать: матушку Виринею, Ларису, из девок кое-кого... Побольше бы только нас было. Чем больше, тем лучше,- сказала Фленушка.
- Правда,- сказала Марьюшка,- больше народу меньше ответу.
Уладив дело с головщицей, позвала Фленушка Парашу.
- Ну, невеста наша распрекрасная! Давай приданое складывать,- молвила она, выдвигая середь горницы чемоданы.
Во все лицо улыбнулась Параша, вздохнула раза два и сказала:
- Боязно ему.
- Кому? - спросила Фленушка.
- Да Василью-то Борисычу,- ответила Параша.- Сейчас говорила с ним через огорожу Бояркиной обители. Оченно опасается.
- Дурак!..- молвила Фленушка. И стала укладывать пожитки Парашины.
- Деньги есть при тебе? - спросила она Парашу.
- Есть.
- Много ль?
- Не больно чтоб много, двадцати рублев не найдется,- ответила Параша.
- Давай сюда,- молвила Фленушка.- Завтра надо в работницкой перепоить всех до отвалу... В погоню не годились бы. Параша подала деньги.
Все прибрали, уложили, чемоданы замкнули, затянули. Подавая ключи Параше, Фленушка вскликнула:
- Из ума вон!.. Невесту-то величать позабыли!.. Без того не складно будет, не по чину, не по обряду. Подтягивай, Маруха!
Не шелкова ниточка ко стенке льнет
Свет Борисыч Патаповну ко сердцу жмет:
- Ой, скажи ты мне, скажи, Парасковьюшка,
Не утай, мой свет Патаповна:
Кто тебе больше всех от роду мил?
- А и мил-то мне милешенек родной батюшка,
Помилей того будет родна матушка.
- А и это, Прасковьюшка, не правда твоя,
Не правда твоя, не истинная.
Ой, скажи ты мне, скажи, Парасковьюшка,
Не утай, мой свет Патаповна:
Кто тебе всех на свете милей?
- Я скажу, молоденька, всю правду свою,
Всю правду свою, всю-то истинную:
Нет на свете милей мне света Васильюшки,
Нет на вольном свету приглядней Борисыча.
- Ай, батюшки! Совсем позабыла!..- вскликнула Фленушка, внезапно перервав песню.- Спишь все,- обратилась она к задремавшей под унылую свадебную песню Параше.- Смотри, дева, не проспи царства небесного!.. А еще невеста!.. Срам даже смотреть-то на тебя!
- Тебе что? - вяло спросила Параша.
- Дело надо делать... Несколь времени осталось!- с досадой прикрикнула на нее Фленушка.- Кольцо с лентой из косы отдала ему?
- Не давывала,- ответила Параша.
- Как же так? Нельзя без того... Надо обряд соблюсти. Спокон веку на самокрутках так водится,-- говорила Фленушка.- По-настоящему надо, чтобы он силой у тебя их отнял... Да куда ему, вахлаку? Пентюх, как есть пентюх. Противно даже смотреть на непутного.
- Отдам, коли надо,- лениво промолвила Параша.- Седни же отдам... Гулять-то во Вражек пойдем?
- После венца нагуляешься,- резко ответила Фленушка.- Не до гульбы теперь, без того хлопот по горло... Наверх ступай, в светелку, Ваську пришлю туда... Да не долго валандайтесь - могут приметить, и то Никанора суетиться зачала... Молви, Маруха, саратовцу,- напоил бы опять ее хорошенько.
- Так я наверх пойду,- процедила сквозь зубы Параша и пошла из горницы.
Только что вышла она, Фленушка глянула в окошко. Василий Борисыч с саратовцем через обительский двор идут.
- Беги к ним, Марьюшка,- торопко сказала она головщице.- Сеньке насчет Никаноры молви,- поил бы, а Ваську ко мне.
Пошла головщица из горницы, вскоре Василий Борисыч пришел.
- Что, непутный?.. Шатаешься, разгуливаешь?.. А того нисколько не понимаешь, что тут из-за тебя беспокойство? - такими словами встретила московского посланника Фленушка.
- Ох, искушение!..- глубоко вздохнул Василий Борисыч, отирая платком распотевшее лицо, и сел на диван.
- Ну, что скажешь? - став перед ним и закинув за спину руки, спросила Фленушка.
- Не знаю, что и сказать вам, Флена Васильевна,- жалобно ответил Василий Борисыч.- В такое вы меня привели положение, что даже и подумать страшно...
- Что ж, ты на попятный, что ли? - скрестив руки на груди и глядя в упор на Василья Борисыча, вскликнула Фленушка.- Назад ворочать?.. Нет, брат, шалишь!.. От меня не вывернешься!..
- Ох, искушение!..- едва слышно промолвил совсем растерявшийся Василий Борисыч.