- Я сотрудник таможенной службы, - крикнул он . - Приказываю всем спешиться и следовать туда, куда укажу.
Всадники замерли на мгновение, потом раздался гортанный крик и все четверо с устрашающим гиканьем ринулись на приступ к каменному завалу.
Иван пальнул еще два раза в воздух, в ответ загремели выстрелы сразу из четырех маузеров. Пули откалывали крошку от камней, рикошетом отлетая в разные стороны. У завала всадники остановились и загарцевали, поднимая на дыбы разгоряченных коней.
- Эй, таможна, - крикнул один из них, плохо выговаривая слова по-русски, скорей уходи, а то стрелим.
Иван надел на ствол винтовки шапку и поднял над камнем. Пуля тотчас сбила ее.
- Ах, вашу мать, - ругнулся Иван. - На убой бьете, так получайте, сукины дети!
Приподнявшись на секунду над камнем, он навскидку выстрелил в усатого верзилу, наводившего на него маузер. Пуля пробила всаднику плечо, маузер выпал. Воя от боли, он поскакал на утек. За ним устремились остальные. На скаку раненый начал сползать с седла и рухнул на землю. Перезарядив винтовку, Иван ранил в ногу коня под другим удиравшим. Конь упал, придавив седока. Двое ускакали, остальные больше не выказывали желания сопротивляться. Безоружные погонщики верблюдов по требованию Ивана перевязали усатого, усадили на верблюда и повели караван в направлении к городу.
Удачная поимка контрабандистов не осталась незамеченной властями. За проявленную смелость и находчивость Шубарину от имени совета депутатов трудящихся объявили благодарность.
От своих тайных помощников Темирбай дознался, кто главный виновник двух случившихся подряд провалов с контрабандой опия, и затаил против него лютую злобу.
Пришлось приостановить до наступления лета перевозку наркотика. Он надеялся, что тогда, кроме перевала Бедель, можно будет использовать еще несколько разведанных его людьми проходов в горах. Идти там трудно, зато никаких постов нет. Однако и на этот раз не повезло Темирбаю. К весне ему сообщили, что пограничники усилили контроль и незамеченным провести караван нигде не удастся.
Новость еще больше разожгла злобу к Шубарину. Первой мыслью было устроить засаду и убить его. Однако сделать это будет непросто. Шубарин опытный охотник и отличный стрелок. А что, если напасть на избушку, увести его жену и потом использовать как приманку? Можно, но тоже рискованно, поднимется большой переполох. К тому же заодно с Иваном его тамыр Жанторо. Этот тоже умеет распутывать следы и стреляет без промаха. Нет, тут надо действовать хитрее. Самое лучшее - убрать чужими руками.
Нужно только сделать так, чтобы в чека поверили, что Шубарин затаившийся контрреволюционер. Кое-какие "подтверждения" тому верные люди уже собрали. Первое и самое главное - состоит в родстве с бежавшим за границу купцом Дубовым, женат на его дочери. Второе - утаивает пошлину и берет взятки. За всю зиму и весну Шубарин подал сведения о прохождении через пост всего семи торговых караванов, а денег от пошлины и сборов сдал в казну на малую сумму. Неважно, что это неправда. Говорят, что в чека больше верят бумагам, чем показаниям людей. Вряд ли там захотят вникать в причины ухудшения приграничной торговли, принимать во внимание то, что китайским купцам стало невыгодно везти свой дорогой товар в разоренную страну.
Где не пройдет караван, там одинокий лазутчик всегда проскочит. С ним и отправил Темирбай свой донос на Шубарина, состряпанный от имени сочувствующих советской власти трудящихся.
Присланная с нарочным повестка из чека немало удивила Шубарина. Своим недоумением он поделился с женой.
- Не пойму, зачем я им понадобился, - сказал Иван.
Анна встревоженно посмотрела на него и высказала свое предположение:
- Может кто-нибудь клевету возвел? Работа у тебя такая, что во всех грехах обвинить можно.
- Ну что ты, Аннушка, - возразил Иван. - Как можно! Ни одной копейки к рукам не прилипло. Я чист перед государством. Да и кто может возвести на меня напраслину?
- А ты подумай. Разве мало у тебя врагов, которым ты насолил?
- Так то же люди закордонные. А здесь нет.
... Перешагивая порог грозного учреждения, Шубарин был твердо убежден, что произошло какое-то недоразумение и все быстро разъяснится. Его направили в кабинет следователя Шафиева. Немолодой худощавый человек с горячечным блеском черных глаз оглядел Шубарина по-казенному строго, предложил сесть на прибитый к полу табурет и стал задавать анкетные вопросы. Когда Шубарин начал говорить о покойных родителях, следователь резко, с металлом в голосе перебил:
- Ясно. Родители умерли и конечно оба были крестьянского происхождения. А купец Дубов кем доводится?
Иван спокойно ответил.
- Та-ак...А где сейчас этот Дубов?
- Мне о том неизвестно.
Шафиев угрюмо, исподлобья посмотрел на него, ударил кулаком по столу и заорал:
- У меня, сволочь, слова "неизвестно" не должно быть! Запомни! Если еще раз скажешь, кровью захаркаешь. Ясно? Я из тебя выбью все, так что лучше давай сразу и по-хорошему.
Промучив Шубарина два часа и ничего не добившись, следователь вызвал конвоира и распорядился закрыть арестованного в камере. Его привели в вонючую одиночку с невысокими нарами. В углу рядом с парашей стоял маленький бачок с водой. В камере было темно, солнечный свет едва проникал через маленькое зарешеченное окошко под потолком. А ночью зажгли керосиновую лампу, стоявшую в отверстии над обитой железом дверью.
Иван начал дремать на своем жестком ложе, подложив под голову руку, но скрежет отпираемой двери разбудил его.
- Выходи, - приказал конвоир.
Его снова отвели в кабинет Шафиева, в котором кроме него самого были еще двое сотрудников. После нескольких вопросов арестованного стали избивать кулаками и ногами, швыряя от одного угла к другому.
- Говори, сколько присвоил денег и получил взяток, где спрятал ценности? требовали истязатели.
Шубарин пытался объяснить им, убедить в нелепости этих обвинений, но все его попытки лишь ожесточали побои. В четвертую ночь допросов его стали бить палками. Шубарин молчал и все меньше делал попыток увернуться от ударов. Пытка прекратилась после того, как узник потерял сознание. Его взяли за ноги и волоком затащили в камеру, оставив лежать на полу.
Так продолжалось каждую ночь в течение недели. Потом три дня не трогали. И вдруг вывели на свидание с Жанторо. Тот в первый момент не узнал крепыша Ивана в исхудавшем с опущенными плечами и потухшими глазами человеке. Гримаса боли пробежала по лицу Жанторо. Он хотел сказать что-то утешающее, но Иван перебил:
- Что с Аннушкой?
Жанторо отвернулся, пряча невидящие от слез глаза.
- Ну говори же - что с ней?
- Ее тоже арестовали...
Иван закрыл лицо руками и несколько минут сидел молча, чуть покачиваясь из стороны в сторону.
- Свидание окончено, - объявил дежурный.
Жанторо коснулся рукой плеча Ивана и вышел за дверь. Это была их последняя встреча. Спустя несколько дней чрезвычайная комиссия вынесла смертный приговор арестованному. Место его захоронения осталось неизвестным.
Через три месяца при попытке перейти государственную границу с грузом опия пограничниками был задержан Темирбай вместе с пятью своими сообщниками. Во время следствия, которое вела оперативно-следственная группа из Пишпека, один из задержанных, пытаясь смягчить свою вину, рассказал о сочиненном Темирбаем ложном доносе на какого-то таможенника. Показанию дали ход и факт подтвердился. Шубарина посмертно реабилитировали.
Анну Дубову, родившую в тюрьме сына, выпустили на свободу. Ей дали комнату в общежитии и приняли на работу в одно из учреждений. Она одна воспитала сына и умерла, когда ему исполнилось двадцать три года.
* * *
Два всадника - Джантай и Андрей вровень друг с другом неспешно спускались в низовья реки Джуука. Усталые кони лениво отмахивались хвостами от мелких злых мух, осторожно переступали через камни, приседали и всхрапывали на крутых покатостях. Всадники, отпустив вожжи, не понукали их, доверив самим находить наиболее безопасный путь.
Впереди постепенно открывался широкий простор Иссык-Кульской котловины, небо над ней нежно и зовуще подсвечивалось лазурным зеркалом озера. Долгий и трудный путь по охотничьим угодьям, где пошаливали браконьеры, утомил ездоков. Хотелось попить водички и посидеть в теньке. Но место вокруг было открытое ни деревьев, ни кустов. Когда спуск закончился, выехали на грунтовую колею. Проехав по ней с километр, всадники увидели недалеко в стороне какое-то подобие сарайчика из реек и толи.
- Вот и банька, - оживился Джантай. - Давай завернем.
Внутри сарайчика был грубо зацементированный бассейн, наполненный горячей водой из подземного термального источника.
- О, бесплатный курорт! - восхитился Андрей.