- Согэцу - это имя?
- Нет, это название школы - в смысле направления в искусстве икэбаны.
- Однако, вы продолжаете изумлять... Извините, но учиться составлять композиции из веток... Это очень красиво, даже очень глубоко, я готова относиться к этому виду красоты с самым глубоким уважением... Только разве для этого нужно становиться студентом? Можно ведь купить любую книжку на уличном лотке и плюс к этому иметь немного вкуса. Что-то тут не то...
- Не то, вот именно. Что восточные единоборства, что восточное искусство - мы знаем о них по верхам, видим внешнюю экзотику. А нужно вжиться в это. И, вживаясь, измениться - в том, в чем мы однобоки. Я это очень остро почувствовала на себе, и не раз об этом говорила - почти на всех предыдущих страницах. Человеку нужно ощущение гармонии, красоты и основательности, радости - и не только в редкие минуты праздников, не только в каких-то редких оазисах. Красота и радость - в обыденном, вот чего хочется. Хочется видеть это, чувствовать - и создавать. Для этого, конечно, мало иметь художественный вкус и одну-две книги ему в помощь. Нужно энное количество систематических знаний и сумма примеров, чтобы в итоге твои мысли потекли в определенном направлении, чтобы работа руками обрела новый смысл.
- А какая работа?
- Ландшафтная архитектура. Планировка городской зоны, загородных участков, садов, парков, скверов, фонтанов и так далее. Оформление интерьеров. Даже составление букетов, профессия куда более распространенная, чем кажется на первый взгляд.
- И диплом дают?
- Да. Надо проучиться два года, сдавать сессии, выполнить дипломное задание - и получить официальный документ государственного образца.
- И потом с этим дипломом вы будете... Кем вы будете?
- Художником по ландшафту, архитектором.
- Здорово! Но все равно непонятно...
- Многим непонятно. Мне самой - в чем-то тоже, если говорить о будущем, о планах. Но если о настоящем, то я очень рада. На наших занятиях я каждый миг получаю доказательство своей правоты в отношении к миру: он целостен, он может быть гармоничен и осмыслен, он может выражать человеческое настроение и влиять на него - опять же осмысленно. И тогда в мире нет одиночества, нет отчаяния, нет безобразия и разрушения - уже нет, или во всяком случае вот-вот не будет. Они устранимы.
- У нас повторяют слова Достоевского о красоте, спасающей мир. И в подавляющем большинстве случаев совершенно некстати, в неправильном понимании, хотя, наверное, из лучших побуждений.
- Да. Достоевский имел в виду красоту - нравственность, в том смысле, как мы обычно говорим "красиво поступить" или "поступить некрасиво". Просто не надо выхватывать только те слова, которые говорит князь Мышкин, "идиот", глядя на портрет Настасьи Филипповны. Надо вспомнить и "Бесов" Федора Михайловича - ту сцену, где Николай Ставрогин приходит к схимнику и глумится над ним, размазывая свою внутреннюю грязь. А схимник скупыми словами, так просто, доказывает, что Ставрогин не прав. Он говорит: "Некрасивость убьет". И все, спор окончен! Не о чем больше спорить. Почему в итоге Ставрогин убивает себя? Потому что он себе отвратителен, он писаный красавец в своем внешнем облике - видит, как он некрасив, уродлив во внутренней своей сущности. И чтобы правильно, до конца понять мысль Достоевского, остается только одно: помнить, что внутренняя красота нуждается в своем выражении, воплощении. Тогда она действительно спасет.
- Как жаль, если все это случится лишь по истечении долгого времени.
- Есть цель, а есть и путь к цели. И он хорош сам по себе. Мне нравится им идти, я иду - и даже не обязательно из высоких соображений грядущего царства добра, истины и красоты. Именно такую возможность я нашла в своем нынешнем занятии.
И оно, захватив меня, не образовало трещины в моей семейной жизни. Такой убежденный противник моих планов, Андрей тем не менее помогает мне во всем. И мы ездим с ним вместе фотографировать ландшафты, особенности разных парков, покупать литературу, собирать гербарии. Он тратит на это уйму времени, которое мог бы проводить в свое удовольствие на охоте, на рыбалке, просто с друзьями.
Почему он так делает? Потому же, почему и я.
Наступает момент - Андрей берет свое. Обижаюсь ли я, когда выходные дни мой муж проводит без меня? Я же не всегда могу вместе с ним ехать на охоту или иначе как-то разделить его общество. Конечно, обижаюсь. Но больше, чем ущерб, нанесенный моему эгоизму, я чувствую удовлетворение: он отдохнет, он будет заниматься тем, что ему нравится.
Возможность жить не только своей жизнью, чувствовать не только свое удовольствие - это, оказывается, так интересно!
И еще все время открывать в близком человеке что-то новое, неожиданное.
Нашей дочке Полине скоро будет пять лет. У нее есть нянечка, которую зовут Татьяной. Она старше меня, коренная уроженка подмосковной деревни, где теперь живет и наша семья. Татьяна уже давно для нас член семьи, мы все вместе прекрасно ладим друг с другом. Но в любых отношениях бывают сучки и задоринки. Вот один такой "сучок", совсем свежий.
Обычно именно Татьяна одевает Полинку, чтобы идти с ней гулять. Возможность выбора платьиц, юбочек, маечек есть, и желание одеть ребенка получше, понарядней - тоже, даже в избытке. А что такое избыток в данном конкретном случае? Это - ажур, кружева, оборки, помпоны и все цвета радуги сразу... Такой, мягко говоря, перебор. И вот я вижу свою дочуру одетой по последней подмосковной "моде"... Конечно, я взрываюсь. (Я, честно говоря, борюсь со вспыльчивостью в себе, но до совершенства мне еще очень далеко). В ответ на мой эмоциональный всплеск Татьяна обижается. И пусть ребенок переодет, но обе мы по этому случаю друг другом недовольны, мира в семье нет.
А тут еще новости - Полина начинает заявлять свои претензии: мама, это платье я не надену, давай мне вон то! Пока что с ее гонором дело далеко не зашло, для исправления хватает шлепка хорошего и недельного запрета на обновы. Но на нянечку я уже в очень сильном гневе.
И хуже всего то, что гнев мой абсолютно праведный, и в частности поэтому волна раздражения во мне перехлестывает мою же способность что-либо объяснять. Я слишком хорошо осознаю, что я права. Мне просто противно видеть свою Полинку безвкусно одетой. А еще я, конечно, боюсь за ее характер и привычки - да не просто так боюсь, но имея уже к тому все основания. Капризы-то - вот они, начались, а из-за чего? Из-за того, что вкус уже испорчен!
Словом, для внутрисемейной драмы с продолжениями поводов и оснований предостаточно. Чтобы дело пошло-поехало: обида на обиду, я так сказала, мне так ответили... В итоге - шум, крик, всеобщая ссора, чувства в клочья, и как результат - ребенку от всего этого еще хуже.
Спасибо Андрею. Вмешавшись в вопрос о детских нарядах и женских обидах, он все распутал и выпрямил. Он сказал Татьяне:
- Дай я тебе объясню, чтоб ты поняла. Я тоже все понимаю: тебе хочется поймать свой кайф - среди твоих бабулек-подружек. Чтоб они посмотрели на кружева-оборочки, поцокали, поохали - ах, ах! Но посмотри: ребенок учится гордиться не своим, вот что плохо. Это самое плохое, что может быть для ребенка. Вот когда она будет по-английски говорить лучше всех сверстников, или сыграет, нарисует, в песке наконец построит что-то лучше всех - вот тогда пусть гордится на здоровье. А пока ей гордиться нечем, и не надо давать для этого повод.
Я бы даже не сформулировала все это так точно, как он. Но проблема дошла и до меня - в той самой ипостаси, какая была тут главной и истинной. И до Татьяны. Она сразу согласилась:
- Да, да... Ой, мои-то дочки платья нацепят и ходят, думают, что...
Словом, ни драм больше, ни обид, одно сплошное взаимопонимание.
Зато к собственной одежде муж относится так, что сложности возникают у меня. Скажем, вот я, от всей души, посвятив уйму времени самому тщательному отбору, приношу домой подарок. Ну хотя бы джинсы. И слышу:
- Кто тебя просил?!
- Та-ак.... Я-то старалась, я-то из лучших чувств! Вот, принесла, а ты...
- Господи, ну сколько раз... Ты хочешь, чтобы я с утра, имея две пары джинсов, видя эти две пары перед собой, полдня ломал голову: какие мне надеть - эти или те? Пойми, чтобы куда-то идти, мне достаточно одной пары, а остальное - это только лишняя головная боль! Вот у меня есть джинсы, одни, и никуда я ни в чем другом не пойду, кроме какого-нибудь приема. И то только потому, что тебе это надо. А если бы не ты, то и на прием этот я бы в джинсах пошел. Ну не нравится мне это! Вот зачем ты мне купила эту дубленку? Зачем ты мне ее купила?
- Андрюша, ты ходишь в рваном китайском пуховике! Сколько лет ты в нем ходишь? Мне стыдно. Я не могу с тобой никуда выйти, а я хочу шубку надеть. Что же я пойду в своей норковой шубке - рядом с пуховиком, в котором ты машину чинишь?
И одевает он мои покупки только тогда, когда мне это надо. Сделать тут ничего нельзя. И если бы все трудности исчерпывались вопросом одежды...
Но о том, что не исчерпывается, я говорить не буду. Пусть случается мне застывать от негодования или недоумения: как же так? Самый лучший, все понимающий (когда хочет) - и вдруг такое?
Но нет, не буду. Какая разница, что именно такое? Все счастливые семьи счастливы по-разному. Все несчастливые несчастны одинаково. В том смысле, что не обязательно вполне несчастливы. Но понять, в чем заключается какое-то то или это несчастье, можно без особой разницы. Важно ведь, не как именно бывает больно, а важно, что вообще бывает. И важно, как ты себя при этом ведешь.
Прежние мои отношения, романы, замужества начинались с того, что мне всегда было достаточно... своего одиночества. Я не оглядывалась: где же, где же суженый, или поклонник, или просто кавалер на один вечер? Я прекрасно чувствовала себя без партии сопровождения, в блаженной такой отрешенности. Вдруг - пробуждение, можно так сказать. Пробуждение от того, что натолкнулась на кого-то. И спрашиваю:
- А? Что?
- ... !!!
- Вы меня любите? А-а... Я что-то тоже должна?
Примерно так. Я чувствовала так, что я на кого-то натолкнулась, направление моего движения менялось, я шла по новой, условно созданной траектории. И отражала чувства, вспыхнувшие не во мне. Как зеркало. (Воистину, этот предмет для меня больше, чем предмет.) Но отражать можно до тех пор, пока есть что отражать. Слабее источник - слабее и отражение, это естественно. Хотя, отражая, я всегда старалась делать это красиво, достойно источника. Только все-таки это большая разница: отражать - или излучать. Плыть по течению - или пытаться рулить.
Бывают женщины, которым непременно надо самой поставить на ноги мужчину, добиться, чтобы он состоялся благодаря ей. Бывают женщины, предпочитающие "готовый продукт", и желательно с хорошими материальными возможностями в придачу. Бывают женщины, которые берут, что осталось после первых двух разрядов. Я, наверное, не отношусь ни к одному из них. Мне нужно и быть обязанной, и чтобы мне были обязаны какими-то успехами, достижениями. Мне нужно то, что я всегда искала в искусстве, в работе: партнерство, в котором происходит все. И у меня оно есть.
Из всего этого - открытия следуют за открытиями. Мне интересно их делать. Я знаю, что их запас бесконечен. Мы смотрим друг на друга, находя в каждом из нас новые черты и качества, - и не только. Нужно уметь - и это главное - смотреть в одном направлении.
Глава 12
ДОМ, В КОТОРОМ Я ЖИВУ
Семейный портрет без интерьера - это, прямо скажем, не портрет, а в лучшем случае черновой набросок портрета. Свой дом в любом из значений этого слова можно понимать и строить как крепость, или как рай в шалаше, или как квартирку-гнездышко, словом как угодно. Это дело вкуса и, конечно, как всегда - случая и возможностей. Но, как бы все ни сложилось в жизни, если уж без хозяйки дом сирота, то хозяйка без дома - это и вовсе что-то несуразное. Когда-то в своих детских полуснах я построила из воздуха дом-дворец для живой куклы, подобия себя самой. Потом было время, когда я, не имея дома - своего собственного угла, страстно мечтала о нем. Потом было... еще много чего, об этом я уже рассказала. А сейчас наконец у меня есть дом, в котором я живу. То есть все мы живем - я и мой муж Андрей, наша дочка Полина, ее нянечка Татьяна, плюс две собаки - Юкон и Чинук, и один котенок, Симба,- совсем новичок в нашей тесной компании. Это постоянные жители. С меньшим постоянством дополняют собой наше домашнее народонаселение старшая моя дочь Ариша и ее дочка Алиса.