Гроза - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 20

Дико́й. А кто ж мне запретит?

Кабанова. Кто запретит! кому нужно!

Дико́й. Ну и, значит, нечего разговаривать. Что я, под началом, что ль, у кого? Ты еще что тут! Какого еще тут черта водяного!..

Кабанова. Ну, ты не очень горло-то распускай! Ты найди подешевле

меня! А я тебе дорога! Ступай своей дорогой, куда шел. Пойдем, Феклуша, домой. (Встает.)

Дико́й. Постой, кума, постой! Не сердись. Еще успеешь дома-то быть: дом-от твой не за горами. Вот он!

Кабанова. Коли ты за делом, так не ори, а говори толком.

Дико́й. Никакого дела нет, а я хмелён, вот что!

Кабанова. Что ж ты мне теперь хвалить тебя прикажешь за это?

Дико́й. Ни хвалить, ни бранить. А значит, я хмелён; ну, и кончено

дело. Пока не просплюсь, уж этого дела поправить нельзя.

Кабанова. Так ступай, спи!

Дико́й. Куда же это я пойду?

Кабанова. Домой. А то куда же!

Дико́й. А коли я не хочу домой-то?

Кабанова. Отчего же это, позволь тебя спросить?

Дико́й. А потому что у меня там война идет.

Кабанова. Да кому ж там воевать-то? Ведь ты один только там воин-то

и есть.

Дико́й. Ну так что ж, что я воин? Ну, что ж из этого?

Кабанова. Что? Ничего. А и честь-то не велика, потому что воюешь-то

ты всю жизнь с бабами. Вот что.

Дико́й. Ну, значит, они и должны мне покоряться. А то я, что ли, покоряться стану!

Кабанова. Уж немало я дивлюсь на тебя: столько у тебя народу в доме, а на тебя на одного угодить не могут.

Дико́й. Вот поди ж ты!

Кабанова. Ну, что ж тебе нужно от меня?

Дико́й. А вот что: разговори меня, чтобы у меня сердце прошло. Ты

только одна во всем городе умеешь меня разговаривать.

Кабанова. Поди, Феклуша, вели приготовить закусить что-нибудь.

Феклуша уходит.

Пойдем в покои!

Дико́й. Нет, я в покои не пойду, в покоях я хуже.

Кабанова. Чем же тебя рассердили-то?

Дико́й. Еще с утра с самого.

Кабанова. Должно быть, денег просили.

Дико́й. Точно сговорились, проклятые; то тот, то другой целый день

пристают.

Кабанова. Должно быть, надо, коли пристают.

Дико́й. Понимаю я это; да что ж ты мне прикажешь с собой делать, когда у меня сердце такое! Ведь уж знаю, что надо отдать, а все добром не

могу. Друг ты мне, и я тебе должен отдать, а приди ты у меня просить –

обругаю. Я отдам, отдам, а обругаю. Потому только заикнись мне о

деньгах, у меня всю нутренную разжигать станет; всю нутренную вот

разжигает, да и только; ну, и в те поры ни за что обругаю человека.

Кабанова. Нет над тобой старших, вот ты и куражишься.

Дико́й. Нет, ты, кума, молчи! Ты слушай! Вот какие со мной истории

бывали. О посту как-то, о Великом, я говел, а тут нелегкая и подсунь

мужичонка; за деньгами пришел, дрова возил. И принесло ж его на грех-то

в такое время! Согрешил-таки: изругал, так изругал, что лучше требовать

нельзя, чуть не прибил. Вот оно, какое сердце-то у меня! После прощенья

просил, в ноги кланялся, право, так. Истинно тебе говорю, мужику в ноги