Что такой заговор существовал и что жирондисты знали о нем, представляется доказанным. Так, 10 июля в Совете Парижской коммуны читали письмо, полученное в Страсбурге и пересланное оттуда головой этого города. В нем были следующие строки: «… Гора, Коммуна, вся Якобинка и все их подлое исчадие накануне гибели… Не дальше 15 июля мы попляшем! Я желал бы, чтобы только и было пролито крови что Дантона, Робеспьера, Марата и компании…» (Цит. по: Blanc L. Histoire de la Revolution francaise, v. 1–3. Paris, 1869, v. 2) 11 и 12 июля жирондистская газета «Chronique de Paris» уже намекала на смерть Марата.
«Божественная женщина, — говорила о Катрин Эврар сестра Марата Альбертина. — Тронутая его положением, когда он скрывался, переходя из одного подвала в другой, она приняла к себе Друга народа и скрыла его у себя, отдав на общее дело все свое состояние и свое спокойствие». Эти слова сестры Марата приводит Мишле.
Приятно отметить, что изучение писаний Марата, которым пренебрегали до сего времени, привело Жореса к тому, что он с почтением отнесся к этому свойству ума народного трибуна.
См. Мишле, который изучал Вандейскую войну по документам на местах. «Нередко, — говорит он, — обсуждался вопрос, кто первый начал эти варварские жестокости и которая из двух партий зашла дальше на пути преступлений. Без умолка говорят об убийствах Каррье (в Нанте); но почему не говорят об убийствах Шаретта… Старые вандейские офицеры, грубые и жестокие, сами рассказывали своему доктору, который пересказал это мне, что они никогда не брали в плен солдата (особенно из Майнцской армии), без того чтобы не убить его под пытками, когда на то хватало времени». — «Когда нантцы пришли в апреле 1793 г. в Шаллан, они увидали что-то пригвожденное к двери, напоминавшее громадную летучую мышь: это был республиканский солдат, пришпиленный тут и мучившийся уже несколько часов в отчаянных предсмертных страданиях» (Michelel J. Histoire de la Revolution francaise, v. 1–9. Paris [1876–1879], v. 7, 1. 11, ch. 5).
Несмотря на все, что рассказывают реакционные историки о терроризме Конвента видно из архивных документов, что одни санкюлоты и несколько молодых гражданок ответили на этот патриотический призыв «ни один мюскадэн и ни одна мюскадэнтка» (вычурно разряженные франты и франтихи из богатых классов) не оказались на набережной. После чего комиссар Конвента удовольствовался тем, что наложил на богатых «патриотическое при ношение в пользу бедных».
Письмо барона Стединка, писанное 26 апреля из Петербурга.
Авенель приписывал даже падение Дантона провалу его английской дипломатии, против которой всегда восставали Робеспьер и Барер (Avenel С. Lundis revolutionnaires. Paris, 1875, р. 245).
Когда Комитет общей защиты, испуганный оборотом, который принимали дела ввиду иностранного нашествия, призвал 27 марта 1793 г. в свою среду министров и Совет Парижской коммуны на совещание, Марат, резюмируя то, что уже совершалось, сказал им, что при таком кризисе верховная власть народа вовсе не нераздельна, что каждая коммуна обладает верховной властью на своей территории и что народ имеет право сам принимать меры, которые найдет нужным для своего спасения. (Thibaudeau A. Memoires… Цит. по: Michelel. Histoire de la Revolution francaise, v. 1–9. Paris, [1876–1879], v. 7, 1. 10, ch. 1). И тут он оказался более дальновидным и практичным, чем его товарищи-централисты.
Кантон во Франции соответствует русской волости; «кантональные директории» соответствовали бы волостным управам.
Каждое избирательное собрание должно было указать имена семи министров, из которых администрация департамента должна была составить список 13 кандидатов на каждое министерство. Тогда избирательные собрания, сойдясь во второй раз, должны были произвести по этим спискам окончательный выбор министров.
У А. Олара в «Политической истории революции» (М., 1902, ч. II, гл. IV), читатель найдет прекрасное изложение обеих конституций, Горы и жирондистов.
«Грязные души, уважающие только золото, — говорил Робеспьер, очевидно, в адрес жирондистов и Болота, — я не хочу касаться ваших сокровищ как бы нечисто ни было их происхождение. Вы, наверно, знаете сами, что этот аграрный закон, о котором вы столько говорили, не что иное, как пугало, выдуманное плутами, чтобы пугать дураков… Нам гораздо важнее сделать бедность почтенной, чем подвергать остракизму благосостояние… Установим же честным образом начала права собственности…» И он предлагал ввести в Декларацию прав следующие четыре статьи: «Собственность есть право каждого гражданина пользоваться и располагать той частью имуществ, которая обеспечена ему законом. Право собственности ограничивается, как и все другие права, обязательством уважать права других лиц. Оно не может наносить ущерба ни безопасности, ни свободе, ни существованию, ни собственности наших ближних. Всякое владение, всякая торговля, нарушающие это основное начало, по тому самому непозволительны и безнравственны» (см. Cuillaume J. Les quatre declarations des droits de 1'homme. — La Revolution Francaise. Paris, 1908; Etudes revolutionnaires, 1-е serie, Paris, 1908).
В Декларации прав, окончательно принятой 23 июня, статьи о собственности были выражены в этих словах: «Право собственности есть право, принадлежащее каждому гражданину, пользоваться и распоряжаться по своему усмотрению своими имуществами, доходами и плодами своего труда и своего прилежания. Никакого рода труд, или обработка, или торговля не могут быть возбранены прилежанию граждан. Никто не может быть лишен наималейшей части своей собственности без его согласия, если этого не потребует общественная необходимость, законно выраженная, и под условием справедливого и предварительного вознаграждения». Конвент, стало быть, не шел дальше начал 1791 г. касательно собственности.
Развитие деятельности муниципалитетов было «последним выступлением революции, — очень верно заметил еще Минье в своей „Истории французской революции“ — Преследуя цели, противоположные тому, что хотел Комитет общественного спасения, эта фракция хотела вместо диктатуры Конвента самой крайней демократии, и вместо общественного богослужения — освящения самого грубого неверия Анархия в политике и атеизм в религии — таковы были символы этой партии и средства, которыми она хотела утвердить свое преобладание». Нужно, впрочем заметить, что только часть тех, кого называли анархистами, следовала за Эбером в его походе против религии и что многие отошли от него, видя враждебное настроение умов в деревнях.
Под именем «Коммуны» и «анархистов» Минье подразумевал видных деятелей Коммуны, как Паша и Шометта, коммунистов, как Жак Ру, Шалье, Варле и др., и эбертистов. Так, например, он писал: «В таких условиях Робеспьер хотел пожертвовать Коммуной и анархистами. Комитеты же хотели пожертвовать Горой и умеренными. В конце концов они сговорились». Мишле, наоборот, прекрасно отделял народных коммунистов от эбертистов.
Федералистами называли жирондистов, потому что они хотели разрушить преобладание Парижа и побороть революционный дух его населения.
Эти письма даны в Recueil des actes du Comite de Salut public, publie par A. Aulard, v. 1–21. Paris, 1889–1911; см. также: Legros La Revolution telle qu'elle est… Correspondance du Comite de Salut public avec ses generaux, v. 1–2. Paris, 1837.
Письма, напечатанные в вышеупомянутых сборниках Олара и Легро, полны живого интереса во всех отношениях; но я напрасно искал в них следов деятельности комиссаров в этих двух направлениях. Только Жанбон Сент-Андре, Колло д'Эрбуа, Фуше и Дюбуа-Крансе затрагивают иногда большие вопросы, интересующие крестьян и рабочих; может быть, существуют другие письма комиссаров, мне неизвестные; но вообще можно сказать, что громадное большинство комиссаров этими вопросами не интересовалось.
Lockroy E. Une mission en Vendee. Paris, 1893.
Recueil des Actes du Comite de Salut public…, v. 5, p. 505.
Письмо подписано двумя комиссарами, посланными в этот департамент: Жанбоном и Лакостом, но оно писано рукой первого.
Recueil des Actes du Coniite de Salut public…, v. 3, p. 533–534.
Уже Кабе в своем приложении к «Путешествию в Икарию», издание 1842 г., указал на этот характер мыслителей XVIII в. и дал много цитат. Из современных работ см.: Lichtenberger A. Le Socialisme et la Revolution francaise, Paris, 1899.
«Всегда было и всегда будет только два действительно отдельных класса граждан — собственники и несобственники, из которых первые владеют всем, а вторые ничем», — говорится в «Наказе бедных». «К чему разумная конституция для народа, состоящего из людей, обращенных в скелеты голодом?» — спрашивает автор брошюры «Quatre cris d'un patriote» (Четыре жалобы патриота). Цит. по: Chassin Ch. L. La genie de la Revolution, v. 1–2. Paris, 1863, v. 1, p. 287–289.
Мы находим в кн.: Baudot М. A. Notes historiques sur la Convention nationale, le Directoire, L'Empire et 1'exil des votants. Paris, 1893, изданной вдовой Эдгара Кине (Париж, 1893), очень интересную заметку, где говорится, что, по мнению Инграна, система общей собственности, развитая Буонарроти, «возникла за несколько времени до событий 20 июня и что сами эти события возымели начало благодаря ассоциации» (Ibid., p. 10–11). Мэр Парижа Петион сообщил тогда об этом большому числу депутатов. «По-видимому, — продолжает Бодо, — жирондисты внесли столько резкости и озлобления в свою систему, потому что боялись, как бы учение этого сообщества не взяло верх». Известно, что впоследствии некоторые члены Конвента действительно приняли коммунистические воззрения и вошли в заговор Бабефа.
В декабре 1792 г. для того, чтобы побороть «идею о разделе земель, предложенную анархистами или господами из Коблениа», т. е. роялистами-эмигрантами (Робеспьер вскоре тоже стал распространять эту инсинуацию против коммунистов), Бриссо писал, что равенство политических прав осталось бы химерой, если бы «неравенство на деле между гражданами не было уничтожено законодательством и если бы не было поставлено препятствий развитию неравенства». Но подобные учреждения, ведущие к равенству, прибавлял он, «должны быть введены без насилия и не нарушая самого первого из прав — права собственности».
Говоря о собственности, он представлял ее в такой интересной форме: «Собственность, — писал он, — основа гражданских обществ. Известно, что в большом государстве развитие состояний не может быть ни справедливо, ни постоянно и что под влиянием крупной торговли, поддерживаемой развитой промышленностью и богатым земледелием, равновесие постоянно нарушается. Нужно, однако, чтобы равновесие никогда не было слишком сильно нарушаемо». (Billaild-Varenne J. N. Les elements de republicanisme. Paris, 1793, p. 57. Брошюры Британского музея, т. F 1097).
Ibid., p. 103.
Ibid., p. 129.
Весьма вероятно, что кроме проповеди коммунизма в секциях и народных обществах были сделаны также с августа 1792 г. попытки основать тайные коммунистические общества, распространенные в 1794 г. Буонарроти и Бабефом и впоследствии, после революции 1830 г., давшие начало тайным обществам бланкистов, называвшихся «коммунистами-материалистами» в противоположность религиозным коммунистам.
Jaures J. Histoire socialiste, v. 4. La Convention, Paris, 1904, p. 1069 (рукописные заметки Bernard Lazare'a, помогавшего Жоресу в этой части его труда).
В этом «Заявлении» Варле требовал только, чтобы право собственности на землю было ограничено; чтобы против ужасного неравенства состоянии были приняты «справедливые меры», дающие возможность бедным спастись от притеснения богатыми, и чтобы частные состояния, накопленные за счет общественного богатства при помощи плутовства, ажиотажа, монополий и операций скупщиков, становились бы национальной собственностью, как только общество убедится доказанными фактами, что они накоплены путем злоупотреблений (Varlet J. Declaration solennelle des droits de 1'homme dans 1'etat social. Paris, 1793. Брошюры Британского музея, том F. 499). В другой брошюре, Voeux formes par des Francais libres (та же коллекция, том F. 65), Варле требовал также строгих законов против скупщиков.
В своем «Катехизисе» Буассель уже излагал идеи, впоследствии ставшие ходячими среди социалистов 40-х годов. См.: Boissel F. Le catechisme du genre humain pour 1'etablissement essentiel et indispensable du veritable ordrc moral et de 1'education sociale des hommes. Paris, 1789. (Брошюры Британского музея, т. F. 513).
В своей речи «О средствах спасти Францию и свободу», произнесенной во время выборов в Конвент (Discours sur les moyens de sauver la France et la liberte. Paris, Bibliotheque nationale), Жак Ру уже утверждал, что продлившаяся несколько времени диктатура, наверно, приведет к гибели свободы, и требовал, чтобы «крупные земельные собственники могли продавать свои хлеба только в установленных для этого в каждом округе рынках… Устройте, — говорит он, — в каждом городе и посаде общественные рынки, где цена всякого товара определялась бы с торгов» (р. 42–44). Мишле(Michelet J. Histoire de la Revolution francais, v. 1–9. Paris [1876–1879], v. 6, 1. 15, ch. 6), уже упоминавший эту речь, прибавлял, что учения Ру были очень популярны в секциях Гравилье, Арси и других в центре Парижа.
Deville С. Thermidor et Directoire. 1794–1799. — In: Jaures J. Histoire socialiste, v. 5, p. 14 et suiv.
Так, например, народ, вооруженный демократической конституцией, мог бы, по его мнению, своим veto мешать проведению всякого закона до тех пор, покуда средства существования не будут обеспечены всем гражданам путем закона!
Французские социалисты Интернационала выразили это в 60-х годах XIX в. словами: «Право на полный продукт труда» (produit integral du travail).
Этого труда Доливье нет в Британском музее. Пользуюсь поэтому цитатами Жореса. Другое сочинение Доливье, «Le voeu national, ou Systeme politique propre a organiser la nation dans toutes ses parties…». Paris, 1790 (Брошюры Британского музея, F, том 514), интересно по высказанной в нем мысли об организации страны снизу вверх.
Plaintes et representations d'un citoyen decrete passir, aux citoyens decretes actifs par M. L'Ange. Lyon, 1790, p. 15. Брошюра в Парижской национальной библиотеке. Пользуюсь случаем выразить благодарность M. И. Гольдсмит, сделавшей для меня выписки из брошюр коммунистов, не имеющихся в Британском музее (О воззрениях, более или менее социалистических, «Социального кружка», основанного аббатом Фоше и органом которого была газета «Bouche de fer», см.: Lichlenberger A. Le Sociahsme et la Revolution francaise. Paris, 1899, ch. III, p. 69).
Rapport et projet de decret sur les subsistances, presente par M. Fabre, depute du diepartement de 1'Herault. Paris. [1792].
Большинство историков видели в этом меру, выгодную для крестьян. В действительности же она лишала бедных крестьян единственной оставшейся для них земли. Вот почему это распоряжение встретило в деревнях такое сопротивление.
«Одним богатым, — говорил Жак Ру, — пошла на пользу за эти четыре года революция; нас притесняет теперь торговая аристократия, еще худшая, чем аристократия дворянская, и мы не видим конца их прижимкам, так как цены на все товары растут в ужасающей пропорции. Пора, однако, положить конец этой борьбе на жизнь и смерть, которую эгоизм ведет против рабочего класса… Неужели собственность плутов священнее жизни людей? Необходимо, чтобы жизненные припасы могли подлежать реквизиции администрацией, точно так же, как в ее распоряжении находится войско». Ру упрекал затем Конвент в том, что он не конфисковал состояний, нажитых во время революции банкирами и скупщиками-спекуляторами, и он прибавлял, что насильственный заем, который Конвент велел сделать у богатых, «капиталисты и купцы завтра же взыщут с санкюлотов при помощи монополии искусственного подъема цен», если монополия торговли и спекуляции останутся тем, чем были до сих пор. Он прекрасно понимал опасность, которую представляла эта монополия для революции, и говорил: «Спекуляторы забирают в свои руки мануфактуры, морские порты, все отрасли торговли, все продукты земли, чтобы морить голодом и холодом друзей справедливости и толкать их в руки деспотизма» (я цитирую по тексту речи Ру, найденному Бернар Лазаром и напечатанному у Жореса. См.: Jaures J. Histoire Socialiste, v. 3–4. La Convention).
Jaures J. Histoire Socialiste, v. 4. La Convention, p. 1698, 1699.
Старикам и бедным земледельцам записывалась в этой книге пенсия в 160 ливров (франков) в год; старикам и бедным ремесленникам — 120 ливров, а их матерям и вдовам — до 80 и 60 ливров.
«Таким образом, в этот период притеснений напрасно стали бы мы искать выступления социалистических теории. Но частные и эмпирические меры, принятые в то время, случайные законы, вызванные обстоятельствами, временные учреждения, из которых слагалось революционное правительство, — все это, вместе взятое, дает такое положение, которое косвенно подготовляет умы, несмотря на молчание социалистов, к социальной революции и отчасти уже приводит ее в исполнение», — пишет Олар («Политическая история революции», книга II, гл. VII).
Там же.
Там же, гл. VIII, § «Социализм»; см. также: Lichfenberger A. Le Socialisme et la Revolution francaise. Paris, 1899, p. 179, 180; Recueil des actes du Comite de salut public, publice par A. Aulard, v. 1–21. Paris, 1889–1911, v. VIII, IX.
Buonarroti F. Observations sur Maximilien Robespierre. — La Fraternite, journal mensuel exposant la doctrine de la communaute 1842, N 17, sept. (заметка, любезно сообщенная мне д-ром М. Неттлау).
Сперва Комитет общественного спасения был под влиянием Дантона; но после 31 мая он стал подпадать все более и более под влияние Робеспьера. Сен-Жюст и Кутон, личные друзья Робеспьера, вошли в него уже 30. Жанбон Сент-Андре вошел 12 июня, а Робеспьер—27 июля; Карно и Приёр (из Кот д'Ора) вступили в Комитет 14 августа, а Колло д'Эрбуа и Бийо-Ва-ренн — 6 сентября, после восстания 4–5 сентября. В Комитете отличали три разных направления: террористы — Колло д'Эрбуа и Бийо-Варенн; работники — Карно для войны, Приер для инженеров и вооружения и Ленде для интендантства; и наконец, люди действия — Робеспьер, Сен-Жюст и Кутон. Что же касается до Комитета общественной безопасности, которому принадлежала государственная полиция, то он состоял по преимуществу из чиновников старого порядка. Теперь является даже вопрос, не сохранило ли большинство его членов свои старые симпатии? Прокурором при революционном суде состоял Фукье-Тенвиль, который вполне зависел от Комитета общественной безопасности. Он совещался с ним каждый вечер.