С верой в злых духов и дьявола связано представление о том, что эти существа могут внедряться (часто в большом количестве) в человека, вызывать болезнь, смерть. Тех, в которых, по мнению церковников, «вселился дьявол», называли «одержимыми дьяволом», «бесноватыми» и т. п. Специалистами по изгнанию дьявола издавна считали себя колдуны, шаманы, а позже — попы всех религий.
В этнографической литературе описаны различные способы изгнания духов из больных. На Индийском архипелаге духов «ублаготворяют празднествами, танцами и пищей, выставляемой в лесах с целью побудить их оставить свои жертвы, или высылают в море маленькие лодки с дарами, чтобы духи, поселившиеся во внутренностях больного, могли, сесть в челнок и навсегда уехать»[133].
Известный советский этнограф Л. Я. Штернберг рассказывает, как происходит изгнание злых духов из больной у гиляков: «...одну женщину, подвергшуюся припадку внезапного истерического психоза, при мне посадили на высокий помост, на котором обыкновенно чистят рыбу, и под ним развели огонь из всякой ветоши, собачьего кала и вонючего мусора. Черт, забравшийся в женщину, не мог, конечно, выдержать ужасающего зловония и благоразумно убрался из сердца спасшейся таким образом больной». Не всегда такие приемы действуют; тогда прибегают к запугиванию черта, бьют в бубен, гремят побрякушками, кричат и т. п.[134]
У многих народов практиковали изгнание злых духов из целых населенных пунктов в случаях появления эпидемических болезней, массового падежа скота и другие.
Английский ученый Джеймс Фрэзер, автор исследований об обычаях и верованиях отставших в экономическом и культурном развитии народов, так описывает изгнание злых духов. «На острове Руке, находящемся между Новой Гвинеей и Новой Британией, во время какой-нибудь беды все туземцы сбегаются и начинают кричать, выть, произносить заклинания и размахивать в воздухе палками для того, чтобы прогнать дьявола, в котором видят виновника всякого зла. Добравшись до берега, туземцы кричат и машут палками еще сильнее для того, чтобы загнать черта в море. Предполагается, что, спасаясь от преследования, он отступает в море...»[135]
Фрэзер описывает аналогичный способ изгнания дьявола криками и шумом, принятый у коренного населения Новой Британии. «Туземцы Новой Британии, — пишет он, — приписывают болезнь, засуху, неурожаи — одним словом, все несчастья влиянию злых духов. Когда у них заболевает и умирает много людей... все жители какого-нибудь района, вооруженные ветками и дубинками, отправляются при лунном свете в поля. Здесь они ударяют своим оружием по земле до самого утра, испуская при этом дикий вой. Они верят, что таким образом они прогоняют духов»[136]. Когда в каком-нибудь селении разражается эпидемия или какая-нибудь беда, местные жители, приписывающие всякое зло чертям, принимаются их изгонять. Церемония изгнания состоит в том, что мужчины, вооруженные мечами, пиками, метлами, некоторые в масках, другие с начерненными лицами, «начинают бегать как сумасшедшие по всему селению, забегая во все хижины (до этого ими покинутые), испуская пронзительные крики и хлопая по стенам, дверям и окнам, чтобы прогнать демона. Затем жрец и остальные члены племени появляются со священным огнем и обходят с ним трижды каждую хижину и лестницу... После этой церемонии духи считаются изгнанными»[137].
Так обстояло в прошлом дело у народов, отставших в экономическом и культурном развитии.
Но только ли у них?
Вера в «одержимость» дьяволом и способность служителей церкви изгонять его была широко распространена в средневековой Европе, и церковники усердно занимались экзорцизмом (от латинского «exercistes» — заклинатель) — изгнанием черта, ссылаясь на то, что этим же занимались, согласно Евангелиям, Христос и его ученики. Часто «одержимыми дьяволом» оказывались обитательницы женских монастырей. В литературе описывается много случаев, когда все монашенки какого-либо монастыря объявлялись одержимыми и церковнослужители изгоняли из них «нечистую силу». Часто вспоминают «дело» монашенок Луденского монастыря (около Пуатье, во Франции), которые в первой четверти XVII в. оказались вдруг «одержимыми бесами». Сначала игуменья монастыря заявила, что почувствовала в себе злого духа, затем то же заявила монашенка — родственница кардинала Ришелье (тогда фактического правителя Франции). В конце концов почти все монашенки заявили, что они одержимы дьяволом. В частности, это выразилось, по их словам, в том, что все они воспылали любовью к священнику Урбану Грандье, который добивался назначения его духовником в этот монастырь. За изгнание бесов из монахинь взялись специалисты: экзорцисты. Они «установили», что в игуменью вселилось семь бесов, в одну монашенку — восемь, в остальных — по два-три.
В литературе по этому делу отмечалось, что могущественный кардинал Ришелье не любил патера Грандье из-за того, что тот написал на кардинала памфлет. Расследование об одержимости монашенок было поручено ученику кардинала и родственнику аббатисы монастыря. «Бесы» по ходу процесса против Грандье «признались», что монашенок околдовал патер Грандье. Дошло до того, что демоны (!) «передавали» экзорцистам через «околдованных» монашенок декларации и заявления, подтверждавшие вину патера Урбана. Суд признал, что Урбан Грандье изобличен в колдовстве и связях с дьяволом, и в октябре 1634 г. приговорил его к сожжению[138]. И это происходило уже в XVII в.!
Духовенство широко практиковало «изгнание бесов». Так, в конце XVI в. венский епископ Гаспар Нейбек в церкви святой Варвары «изгнал» из шестнадцатилетней девушки 12 652 черта.
«Протокол этой операции, подписанный самим прелатом, сохранился в венских архивах»[139].
Можно себе представить, каким диким мучениям подвергалась несчастная девушка!
Аналогичные факты имели место и в более близкое к нам время. В 1888 г., сообщает польский исследователь К. О. Скроховский, появился труд профессора истории Лувенского католического университета Карла Меллера «Жизнь и письма Иоанна Ляурент, титулярного епископа и апостолического викария в Люксембурге». В нем рассказывается, например, «как в Меце иезуиты Симон и Шабле произносили в течение 28 недель различные заклинания, чтобы изгнать дьявола из одной девушки». Приводим некоторые выдержки из епископского письма: «Я видел воплощенного дьявола собственными глазами. Когда я на него взглянул, он испустил оглушительный рев... Ревел он в продолжение трех часов голосами всех животных...
Взял я в руки дьявольские заклинания и хлестал ее посвященной плетью тем сильнее, чем он больше корчился и извивался... Сняв мощи со святого креста, я сказал ему по-латыни, что стану бить его крестом, тогда он притих, но вскоре стал опять выть и безобразничать... Трудился так я с чрезвычайными усилиями два часа. Пять священников возле меня молились.... На следующий день девочка стала икать и плевать, причем я ясно видел, как целая туча этих проклятых из нее вылетела»[140].
Так епископ и пять священников часами истязали психически больную девушку. До такого метода изгнания дьявола «просвещенными» служителями церкви не додумывались даже дикари, изгонявшие дьявола «примитивным способом» — шумом и криками.
Когда в 1893 г. изуверское изгнание дьявола из десятилетнего мальчика в Германии вызвало протесты, католический журнал писал, что «компетентные богословы» оправдывают подобный способ изгнания «ссылкой на римский катехизис, что вера в дьявола и изгнание его составляют догмат католической религии»[141].
Заклинанием и «изгнанием бесов» из людей, в которых они будто бы вселились, занимались не только католические церковники, но и священники православные, иудейские, мусульманские и других религий. Они уверяли, что в психически больных, забитых, невежественных женщин вселились бесы. «Лечением» этих больных, изгнанием из них нечистой силы — молитвой, крестом, ладаном, заклинаниями — и занимались служители церквей.
В России еще незадолго до революции изгнанием бесов «успешно» занимался протоиерей Андреевского собора в Кронштадте, ярый реакционер Иоанн Кронштадтский (Иван Сергиев).
«На лечении этих-то бесноватых и сделал карьеру Иоанн Кронштадтский. Весь фокус-покус заключался в одном: требовалось уверить больную, что бесы из нее вышли, Иоанн Кронштадтский проделывал это публично с великолепным мастерством опытного гипнотизера... К актерско-сценическим эффектам Иоанн Кронштадтский прибегал нередко, причем любил пускать пыль в глаза насчет своих близких отношений с чертями и богом»[142].
«Не подлежит сомнению, — писал известный русский психиатр В. М. Бехтерев, — что психическая сторона так называемой порчи и кликушества, как и бесноватости, черпает свои особенности в своеобразных суевериях и религиозных верованиях народа, и этим объясняются не только характер бредовых идей о порче, о вселении нечистой силы вовнутрь тела, но и все другие явления о поведении кликуш»[143].
Вот что рассказывает врач-психиатр Л. А. Богданович об истерии, возникшей у женщины на почве религиозного воспитания[144]. Она росла у фанатически религиозной тетки. «По вечерам тетка рассказывала мне о сатане, о его царстве, о всяких соблазнах, которыми он совращает людей. Я слушала ее с волнением и страхом. И мне так ясно, отчетливо представлялось, как сплетники, подвешенные за языки, обжоры с вырезанной глоткой, неверующие извиваются, горят на медленном огне. Видела я самого сатану, черного, с кровавыми глазами, который протягивает к грешникам когтистые пальцы и хохочет над их мучениями... И до того мне делалось страшно...» Однажды в церкви во время обедни она услышала крик женщины, которая упала на пол и стала биться. Тетка тут же объяснила: «Каждый может стать кликушей, если согрешит, дьявол вселится в грешное чрево; только он не может вытерпеть, когда выносят дары христовы». Под влиянием этих фантастических рассказов девочка заболела. Потом стала медленно выздоравливать. Но однажды в церкви во время выноса святых даров она вспомнила о кликуше и угрозу тетки о том, что кликушей может стать каждая, если согрешит. Она рухнула на пол и стала кричать. «Меня накрыли чем-то черным. Старухи говорили: “Порченая... за грехи родителей...”». Девочка выросла, вышла замуж, но припадки повторялись, пока близкие не обратились за помощью к врачу-психиатру. Лечение ей помогло.
Таких больных женщин, нуждавшихся в медицинской помощи, «отчитывали» священники, бабки-знахарки, колдуны, а нередко просто шарлатаны, «изгонявшие из них беса»[145]. М. Лахтин, наблюдавший и изучавший в 1909 г. случаи кликушества в одном из уездов Московской губернии, пишет, что больные обращались за исцелением к некоему «“брату Якову”, жившему в Москве. Это был слабоумный старик, разбитый параличом... всю свою жизнь он ходил по монастырям, присутствовал при церковных службах... И теперь, когда он впал в органически обусловленное слабоумие, он сохранил способность только имитировать виденные им служебные обряды, перепутывая и искажая при этом слова молитвы, и произносить слова утешения, которых так много знает православная церковь»[146].
Автор этих наблюдений приходит к выводу, что «в русской деревне, где чрезвычайно живучи демонические верования и где рассказы о бесноватых передаются из уст в уста с величайшими подробностями, истерия принимает характер кликушества»[147].
Так было в дореволюционной русской деревне. И так не может быть в советской деревне. Рост материального благосостояния и культурного уровня советских людей, ликвидация прежней забитости, неравенства и отсталости женщин, огромная забота Советского государства о медицинском обслуживании населения способствовали тому, что кликушество в нашей стране практически исчезло.
В то же время нельзя не видеть того, что ни одно из существующих в нашей стране религиозных течений не отказалось от пропаганды веры в дьявола, веры, неразрывно связанной с кликушеством.
В буржуазных странах широко пропагандируется вера в дьявола через печать, радио, телевидение. Так, в феврале 1974 г. печать сообщила о случае, происшедшем в январе в США в городке Дейли-Сити, расположенном неподалеку от Сан-Франциско. Местный священник Карл Пэтцельд изгонял беса, «вселившегося» в семью, состоявшую из мужа, жены и двухлетнего сына. Обряд «изгнания» продолжался месяц. Отец этого семейства был уверен, что в семье поселился бес, и обратился в монастырь кармелитов к пастору Пэтцельду, чтобы тот изгнал его. Получив разрешение архиепископа Сан-Франциско, этот иезуит «одержал победу» над дьяволом.
Об изгнании дьявола в США в 1974 г. был выпущен фильм «Экзорцист» («Изгоняющий дьявола») по роману писателя Блэтти. По оценке печати, это — один из самых садистских фильмов. В нем показано, как священники изгоняют дьявола из четырнадцатилетней девочки. Консультантами при постановке фильма и активными участниками его создания были иезуиты. Корреспондент газеты «Известия» в Вашингтоне пишет об этом фильме: «Эскалация ужаса. Поэтапное вселение дьявола в девочку. И вот он является весь, и нет девочки, а есть дьявол от плоти... От хриплого голоса, рождающего эхо, содрогаешься. Хохот, естественно, сатанинский. Этому дьяволу ничего не стоит повернуть голову назад на 180 градусов, поднять в воздух кровать, самому подняться и распластанному повиснуть между полом и потолком. На глазах у двух трясущихся священников, изгоняющих его во имя отца, сына и святого духа»[148].
Пропаганда подобных ужасов приносит кинодельцам большие доходы. Для церкви же это — средство воздействия на публику в целях укрепления в народе веры в бога, в его всесилие, в церковь, которая одна только может одолеть дьявола.
Подобные фильмы, как и сами акты «изгнания дьявола», способствуют росту нервных заболеваний. «Чикагский психиатр Луи Шлэн рассказывает, что после того, как в городе начали демонстрировать этот фильм, у него прибавилось пациентов. Двоих юношей, посмотревших картину, пришлось отправить в психиатрическую лечебницу, четверо пациентов обнаружили дьявола внутри самих себя, а двое — в своих детях. В Бостоне люди ежедневно звонят в местный католический центр с просьбой изгнать из них нечистую силу. Священник из города Рок-Айленда (штат Иллинойс) жалуется: “Мода на изгнание дьявола превратилась в эпидемию вроде эпидемии наркомании и порнографии”»[149].
Об изгнании беса в Англии печать сообщала в июне 1975 г. Этот дикий обряд был совершен над тяжело психически больным человеком в церкви местечка Барнсли. Двадцать раз священник совершал экзекуцию над ним. Связанного веревками больного клали на пол церкви и били по спине, чтобы заставить «злых духов» покинуть тело. Присутствовавшие прихожане и церковнослужители читали молитвы и пели псалмы. После того как в течение 3 часов больного подвергали бесчеловечной экзекуции, он, вернувшись домой, убил свою жену. Церковники за истязание больного, конечно, не понесли никакого наказания[150].
Случай «изгнания беса» из тридцатипятилетней женщины, с семи лет страдавшей головными болями, описан в ФРГ, в епархии Пассау. «“Изгнание” совершал монах капуцинского ордена. Трое мужчин держали связанную больную, пока монах совершал над ней свой обряд изгнания»[151]. Аналогичный случай «изгнания дьявола» имел место в ФРГ в 1976 г. в небольшом городке Клингенберг, недалеко от Франкфурта-на-Майне. Местная жительница, двадцатидвухлетняя студентка Вюрцбургского университета Аннелиза Михель, болела эпилепсией. Ее фанатично религиозные родители-католики обратились за помощью к церкви. По совету Вюрцбургского епископа Иозефа Штангеля родители девушки пригласили в качестве «эксперта» иезуита, священника Адольфа Редевика, слывшего «специалистом по изгнанию бесов». Он заявил, что девушка не больна эпилепсией — в нее вселился бес. После этого епископ Иозеф Штангель разрешил двум священникам — Ренцу и Альту — изгнать из девушки этого беса. Оба священника совершали процедуру «изгнания», руководствуясь ритуалом экзорцизма, выработанным католической церковью в 1614 г., т. е. тогда, когда в Германии жгли на кострах «ведьм». Этот позорный документ церковного средневековья считается действительным и в наше время. Изгнание дьявола из Аннелизы Михель, продолжавшееся несколько месяцев, закончилось для нее трагически: она умерла, по заключению врачей, от истощения. Никто из виновников этого преступного дела не был привлечен к ответственности.
В практике иезуита Редевика это не первый случай такой «экспертизы». В 1966 г. он издал книгу «Одержимость в наше время», в которой между прочим сообщал, что в 1941 г., будучи священником в трирском госпитале, он «изгнал дьявола» из медицинской сестры. «Изгнать дьявола» из этой женщины, по его словам, требовалось потому, что она оказывала притягательное влияние на мужчин и даже он, священник, давший обет целомудрия, не мог устоять перед ее красотой[152].
Скандальное дело изгнания дьявола из Аннелизы Михель вызвало широкие отклики в печати. Редакция гамбургского журнала «Шпигель» опубликовала беседу об этом с епископом Оснабрюка Губертусом Бранденбургом[153]. Случай с Аннелизой Михель, сказал представитель редакции «Шпигель», вызвал сильное возбуждение, и церкви брошено обвинение в возврате к средневековью и в использовании веры в дьявола для запугивания католиков.
Поэтому редакцию интересует, что думает обо всем этом такой авторитетный иерарх, как епископ Бранденбург: считает ли он, что действительно существует дьявол, а если существует, то что он собой представляет и может ли вселяться в человека? Как, по мнению епископа, следует понимать слова папы о том, что дьявол — личностная сила, а не персонификация злого начала? Как можно теологически обосновать возможность «одержимости» во второй половине XX в.?
На все эти вопросы редакция не получила ни одного четкого, исчерпывающего ответа. В вопрос о вере в дьявола лучше всего вообще не углубляться, считает епископ Вранденбург.
Многие современные теологи понимают всю несостоятельность учения о дьяволе, но церкви нужна вера в дьявола, и она не откажется от учения о нем.
В принципе все действия современных представителей духовенства, «изгоняющих дьявола», ничем не отличаются от тех действий дикарей и колдунов, изгоняющих «нечистую силу», которые описывает Джеймс Фрэзер. Только «цивилизованные» колдуны живут в хороших домах, разъезжают в модных автомобилях, смотрят современные телевизионные передачи и даже записывают свое шаманское заклинание на магнитофон.
Тэйлор Э. Первобытная культура. М., 1939, с. 354.
Штернберг Л. Я. Первобытная религия. Л., 1936, с. 45.
Фрэзер Дж. Золотая ветвь, вып. IV. М., 1928, с. 78.
Там же.
Там же, с. 79.
Орлов М. А. История сношений человека с дьяволом. СПб., 1904, с. 247–264.
Зотов В. Документальная история чёрта. — «Исторический вестник», 1884, т. XV, с. 164.
Скроховский К. О. Борьба двух Львов, или Таксилиада, с. 142–143.
Там же, с. 144.
Дубровский М. Черный отец и желтые братцы (Иоанн Кронштадтский, Иван Чуриков, Анисим Смирнов). М., 1930, с. 30, 37.
Бехтерев В. М. Внушение и его роль в общественной жизни. СПб., 1903.
Богданович Л. А. Записки психиатра. М., 1969, с. 55–60.
Филарет, митрополит Московский и Коломенский, сделал в мае 1845 г. следующее заключение для обер-прокурора синода о составленном комитетом синода конспекте пастырского богословия: «В параграфе 50 о беснованиях сочинитель изъясняется таким образом, что признает под сим именем только обманы и действия воображения и не признает действительных событий, хотя о них свидетельствуют Евангелия». Этот иерарх православной церкви, как и многие другие, отстаивая веру в «одержимость» людей дьяволом (Филарет. Собрание мнений и отзывов Филарета — митрополита Московского и Коломенского, т. III. СПб., 1885, с. 150).
Лахтин М. Бесоодержимость в современной деревне. — «Вопросы философии и психологии», 1910, кн. 11 (102), с. 183–184.
Там же, с. 176. О кликушестве см. статьи Г. Беседых «Кликуши» и В. Б. Рожнова «Что такое кликушество» («Наука и религия», 1968, № 3, с. 46–49).
«Известия», 1974, 5 февраля.
«Правда», 1974, 16 февраля.
«Литературная газета», 1975, 18 июня.
«Begegnung», 1973, №4, S. 34.
«Der Spiegel», 2.VIII 1976, S. 60–62.
Ibid., 6. IX 1976, S. 200–205.