Опыт с муравьями сделал меня осторожнее. Я не просто шел почти след в след за Митькой, я еще и по сторонам смотрел внимательнее. Шарахался от каждого жирного пролетающего мимо жука. Увидел божью коровку, мирно сидящую на листике, и обошел ее боком — вдруг она тоже накинется на меня? А ее размер с детский кулак совсем не делал ее дружелюбнее, даже наоборот. Мне кажется, что я увидел в ее черных глазах не то что ненависть, но недовольство точно. Ходят тут всякие двуногие с искусственным запахом!
Минут через двадцать, видимо из-за того, что я выше ростом, за очередным кустом я увидел шалаш. Шепотом, но тревожно окликнул Митьку.
— Митька! Митька! Там шалаш какой-то!
Митька тут же остановился, замер, присел, обернулся ко мне.
— Где?
Я тоже присел, махнул рукой.
Митька медленно высунулся, раздвинул ветки, пригляделся. Потом хмыкнул и встал во весь рост. Глядя на меня, испуганного, сверху вниз, сказал.
— Это же муравейник, Ник. Ничего страшного. Под ноги только смотри. Тут еще тропки муравьиные есть.
— Муравейник? — удивился я и осторожно поднялся.
Присмотрелся к шалашу.
И про себя рассмеялся. На самом деле по этой метра четыре высотой куче палок ползали те самые муравьи. И палки были именно такие же, которые недавно тащили через нашу тропинку их соплеменники. Вот они какой себе домик состряпали! Да уж, из моего мира даже термиты на такое не способны.
Продолжая двигаться за Митькой, я, как бы между прочим, спросил.
— А этот муравейник вообще в твоем… вашем мире как классифицируется: большой или очень большой?
— Этот? — ответил Митька через плечо, кинул взгляд поверх высокой крапивы. — Да нет, обычный! Средненький такой.
— Понятно, — сказал я. Интересно, а тогда большой какого размера? Даже представлять не хотелось.
Митька добавил с гордостью.
— Вот мы как-то с тобой… э, с Никифором, ходили к Черному Лесу, так там муравейник видел на самом деле большой.
— Насколько большой? — спросил я.
— Больше этого еще в два раза! — гордо сообщил Митька и посмотрел на мою реакцию. — И муравьи там черные, мутированные, вот такого размера!
И показал, как рыбаки обычно показывают. В общем, по локоть.
Не верить ему у меня не было причин. А ему врать. Я же все равно в скором времени сам смогу в этом убедиться.
На этот раз, двигаясь за Митькой, я не стал пренебрегать его на первый взгляд странными жестами. Шел боком там же, где и он, перешагивал невидимые нитки так же, как и он. В этом Лесу, как я понял, нужно быть всегда начеку!
Еще час, наверное, или два мы двигались по узкой тропке. Под этой экипировкой с меня уже семь потов сошло. Дышать было трудно, хотя сетка хорошо пропускала воздух. Хотелось сорвать ее и выбросить в ближайший куст. Я старался отпивать из фляжки как можно реже и как можно более мелкими глотками, глядя в спину Митьке со все большей ненавистью. Но Митька, гад, как назло, продолжал идти упорно, твердо, как робот, поэтому я решил, что уж точно не сдамся. Хоть я и городской в душе, и порог дискомфорта у меня очень высокий, но сдаваться перед этим деревенским рыжим увальнем я не собирался. Если бы не натренированное тело Никифора, да кристалл Силы, то я бы точно давно уже свалился бездыханным еще час назад. Но открывалось еще одно, очередное второе дыхание, и я пёр за Митькой тоже почти уже как робот.
Глядя наверх, определить через кучу веток расположение солнца не представлялось возможным. Да, стало светлее, но свет был рассеянным.
Митька стал использовать свой большой нож, как мачете, разрубая встающие перед ним заросли травы. Похоже, тропинка из-за долгого неиспользования, заросла.
Мне стало скучно. Постоянно видеть перед собой либо ноги, либо спину напарника стало утомительно. Привал, судя по энергичному продвижению, в ближайшее время не намечался. Хотелось втихую достать краюху хлеба, пожевать, но я держался. Никифор вообще, мне так кажется, был вегетарианцем, настолько был обезжирен, жилист и даже суховат. Хотя, похлебка у него дома с салом говорила об обратном. Как же он тогда сохранял свою форму в таком бодром состоянии?
В общем, еще через час, я не выдержал и спросил.
— Митька! Привал у нас когда ожидается?
— Уже скоро, — ответил он, не оборачиваясь. — За большой березой будет поляна, там дерево медовое, вот там и передохнем.
— Ага, понятно, — сказал я.
Медовое дерево — это что, хотелось спросить. Дерево из меда? Или мед по нему течет, типа смолы? И скоро, это когда?
В животе от голода начало урчать.
И когда я уже готов был сдаться, Митька остановился, показал рукой вперед.
— Вон береза! — перевел указующую руку чуть правее. — А вон мед!
Я проследил за его рукой.
Да, перед нами была так называемая поляна. Трава с какими-то огромными, как подсолнухи, только синими, цветами, выше нас ростом, за ними метрах в двадцати виднелась просто фантастическая береза — узнать которую можно было только по характерному цвету ствола, — настолько огромная, раскидистая, будто из другого мира. Хотя, что это, я и так находился в другом, фантастическом мире. Кто в мое время мог предположить, что будущее будет именно таким?
В центр поляны столбом лился солнечный свет, как водопад, так же переливался из-за качающихся ветвей окружающих его деревьев.
Я для интереса решил узнать параметры этой циклопической березы. Уже привычно смотрел на нужный объект, кивнул, мысленно давая приказ ЛЕСу. Через миг перед глазами высветилось:
Объект: дерево.
Вид: береза повислая
Род: береза
Семейство: березовые
Порядок: букоцветные
Основные показатели:
72 м/8,1 м/510лет
И что дает мне эта информация?
Да ничего, особенно, нового. Отличие от дуба в классификации начинается в Семействе. Только физические показатели чуть другие: высота, максимальный диаметр ствола, возраст. Но чисто внешне сравнивая эти растения — дуб выше, но из-за того, что прижат другими деревьями, не такой раскидистый, как эта береза. Ей досталось изначально больше места.
И еще я подумал о том, что возраст огромных деревьев старше того времени Вспышки, о котором тут все говорят. Это значит, что дерево уже росло до Вспышки, было нормальной березой, нормальным дубом, но вот случилось нечто — и они пошли расти вширь и ввысь.
Я попер за Митькой по кругу поляны к «медовому» дереву. Вот еще экземпляр интересный, необычный — что это за медовое дерево?
Безжалостно вырубая сочную травяную красоту, Митька пробился к загадочному дереву.
Дерево, как дерево, типа тополя. Понятно, что здоровенное в диаметре, но не такое, как та береза. Ну, метров пять всего — по местным меркам это так, средненько. Я не стал узнавать у Системы его параметры, ничего особо нового не узнаю. Но почему оно «медовое» — вот что интересно!
— Да потому что на нем пчелы поселились! — сказал будто очевидную вещь Митька. Причем достаточно раздраженно. — Там, — он указал наверх, — пчелиные ульи, много ульев, а значит мёд!
— Ну, так бы и сказал, — пробормотал я.
Вот странный, все-таки, откуда же я должен об этом знать?
А, во-вторых, нам это что дает?
Только вот не скажи, рыжий, что нам придется за медом лезть на это дерево…
— А чего такого? — изумился он. — Мы всегда так делаем!
Ага, они-то с Никифором, может, всегда так и делали, но я-то нет!
Я обошел, не без труда пробираясь в густой траве, медовое дерево, пытаясь разглядеть, где же там эти самые ящики, в которых пчелы мед свой в сотах делают. Ничего подобного не увидел. Нет, если бы и увидел, то не удивился находчивости местных обустройству пасеки на дереве. Но ничего подобного.
— Так это же дикие пчелы, балда! — ответил мне Митька, когда я вернулся из своего короткого путешествия вокруг дерева. Не понравилось мне это его «балда», конечно. Мог бы к моему искреннему удивлению по незнанию относиться как-то поаккуратнее. И ответил, как можно вежливее.
— Знаешь что, Митрофан Зазнайкович, полезай-ка ты за своим диким медом один, а я тут постою, присмотрю!
Митька был, по всему, уже готов к этому. Уже скинул с себя все лишнее, ну, понятно, кроме маски, перчаток. Подвесил себе какой-то горшочек на пояс. Приготовился.
— Я так и понял, — сказал он. — Я наверх, а ты здесь.
Я кивнул.
— И не бойся, стой смирно, — предупредил он, запрыгивая на нижнюю ветку. — Пчелы тебя не укусят, если ты сам на них нападать не будешь. Понял?
— Понял, — ответил я. Но перед его ловким прыжком на следующую ветку, добавил. — А зачем нам вообще дикий мед?
Митька посмотрел на меня опять как-то уничтожающе, ничего не ответил, махнул рукой и, подпрыгнув, затерялся где-то в кроне лохматого дерева. Я стал вглядываться в высоту, но ничего уже не увидел, Митька пропал. Только шум и падающие листья выдавали его нахождение там.
Когда я остался один в диком, страшном лесу, без ученика-учителя, я немного запаниковал.
Ведь в этих джунглях не видно ни хрена дальше двух метров! Так и мерещились мне то ли велоцирапторы, то ли саблезубые тигры, выпрыгивающие прямо из зарослей на меня! Для большей, как мне казалось, безопасности, я прижался спиной к рельефному стволу дерева, выставил перед собой довольно смешное в данной ситуации, копье, и водил им из стороны в сторону, не прекращая прислушиваться и вглядываться в эти безостановочно играющие листьями заросли.
Сверху продолжали сыпаться листья, шелуха коры. Вокруг летали пчелы, которых я, как мне посоветовал Митька, не боялся. Иногда они садились на меня, даже на маску, ползали перед глазами кругами, но, видимо, не обнаружив во мне особой опасности, улетали. Я облегченно вздыхал и продолжал следить за периметром. Но и тут, слава каким-то местным богам, никто за все это, кажется, бесконечное время, пока отсутствовал Митька, никто не появился. Кроме одного.
Где-то внизу, под толстыми стволами местных цветов, что-то зашуршало. Я опустил копье, стал водить им понизу, приготовился к нападению. Это может быть кто угодно, даже змея, хотя я их еще не видел. Но все ведь случается впервые. И если Митька меня о змеях не предупредил, это не значит, что их нет. Да он вообще не особо-то меня о чем-либо предупреждал.
А уж в таком лесу ожидать можно было бы чего угодно!
Это шуршание нарисовало мне другую картину — гигантского паука, пробирающегося через густой кустарник.
Но это оказался не паук.
Через миг между стволами растений появилась мордочка с подрагивающим черным носом. Глазки внимательно посмотрели на острие копья, на меня, нос подергался, принюхиваясь. Видимо, не увидев во мне какой-то угрозы, ежик выбрался из веток, протопал мимо, неуклюже перебираясь через торчащие корни.
В последний момент, уже в спину ежу, я решил узнать о нем побольше у Системы. Кивнул, вызвав меню.
Объект: животное.
Вид: ёж обыкновенный
Род: лесные ежи
Семейство: ежовые
Порядок: насекомоядные
Уровень: 3
Сила: 19
Ловкость: 45
Интеллект: 27
Физические показатели:
49 см/14 кг/7лет
Я уже не повторяю о том, что обыкновенный лесной ёж отличался от своего собрата из моего мира размером. Этот был больше похож на дикобраза, только колючки будто подстрижены.
Характеристики этого насекомоядного мне ничего не дали. Заинтересовал только его третий уровень. Может, именно поэтому он не обратил на меня особого внимания, с моим-то первым уровнем!
За спиной что-то хлопнуло, я резко обернулся, выставив перед собой копье.
Но это был Митька.
— Ого! — сказал он. — Да ты, я вижу, осваиваешься! Готов к любым неожиданностям!
Я вытер пот ладонью. Пытался вытереть: рука в перчатке, лоб в маске.
— Ну, как добыча? — спросил я, расслабленно присаживаясь к дереву.
Митька поставил передо мной горшочек мёду. Прямо как Винни Пух.
— Отлично все! Как обычно! — пожал плечами Митька, опустился рядом, стал рыться в мешке.
— А мы что, с собой ничего пожрать не взяли? — спросил я. — Зачем нам мёд?
— Э-э! — заулыбался Митька. — Это самая лучшая вещь! На весь поход хватит!
Он протянул мне деревянную ложку.
— Зачерпни одну ложку, запивай водой — слишком сладкий!
Я сделал, как он сказал. Медленно рассасывал густой продукт во рту, ощущая, как тепло разливается по телу. Будто алкоголь замешан был в состав меда. Но ведь этого не может быть, я же это понимаю.
— Как же ты его? — спросил я.
Митька облизывал ложку, не скрывая удовольствия. Даже глаза закрыл. Ответил нехотя.
— Да просто — залез, просунул руку, зачерпнул, слез.
— А что пчелы?
— Да ничего. Ну, конечно, встревожились, летали вокруг, возмущались. Но я же их не трогаю. Я взял немного, для них даже незаметно почти. Там столько этих ульев! И пчел вокруг — миллион, наверное! Я там, наверху, как в облаке был.
Я смотрел на него с искренним восхищением. Вот дай возможность незаметному человечку — и он расцветет и удивит тебя так, как и не ожидаешь от него!
Встревоженные пчелы долетели и до земли. Летали, грозно жужжали, садились, ползали, но не видя угрозы, улетали. Через минуту я даже перестал обращать на них внимания.
Облизал ложку, запил обильно водой, прикрыл глаза, пытаясь понять свои ощущения. Перед глазами загорелась бледная надпись:
Уведомление от ЛЕС:
Вы обрели знания о новом источнике энергии «Мёд дикий».
Ваши показатели улучшились на:
Сила +3
Выносливость +3
Интеллект +10
Скорость +9
Дополнительные показатели:
Дух +5
Память 0
Ух, ты!
Да мёд — это пока самый калорийный продукт, что я пробовал в этом мире! Может побольше набрать? Еще раз Митьку отправить наверх?
— Не, — сказал Митька, растянувшийся рядом у дерева. — Нам этого горшочка хватит и на обратный путь. А на обратном пути наберем побольше, в общину принесем.
— А ты как про это дерево узнал? — спросил я, медленно погружаясь в дрему.
— Никак, — вяло ответил Митька. — Я специально сюда шел. Мы часто сюда ходили. Это вообще наша пасека, мы ухаживаем за ней. У нас даже человек есть, который только этим и занимается — медовик. Ануфрием зовут.
— Медовик Ануфрий, — прошептал я и провалился в сон. — Теперь все понятно, молодец.
Но Митька долго спать не дал.
Растолкал меня в самый интересный момент. Стоял уже бодрый, натягивал лямки мешка на плечи, оправлялся.
— Идти надо! Дорога долгая! А то к вечеру домой не успеем.
Он глянул наверх, непонятно что увидел там, среди веток, но многозначительно произнес.
— И вообще, дождь собирается.
Я рассчитывал, что буду подниматься медленно, лениво, но тело будто само подскочило, полное бодрости и энергии. Именно то чувство, когда горы готов свернуть! Уверен, что это воздействие волшебного дикого мёда!
— Я сверху глянул, — сказал Митька, — когда за медом лазал, увидел Город Мутантов.
— Да ладно! — удивился я, посмотрел на дерево, но желания лезть самому туда не появилось. Ну, и возбужденные пчелки еще летали вокруг. Нет уж, как-нибудь в следующий раз.
— Ну и что там видно? — спросил я, готовый к выдвижению.
— Пойдем, — ответил Митька, кивнул в заросли. — По дороге расскажу.
И взмахнув секирой, разрубая сочные стебли, двинулся вперед.
— Там дым идет, — продолжил он. — Мне кажется что-то случилось.
— Может, банный день у них, — предположил я.
— Нет, — убедительно сказал Митька. — Они дрова не используют.
— Почему? — усмехнулся я, развел руками. — Столько деревьев вокруг!
— Им Лес не дает.
— Как это «не дает»? — удивился я, перепрыгивая следом за Митькой нет не ствол дерева, а упавшую в ураган ветку.
— Да вот так! Они мутанты, Лес не считает их достойными. Тем более, они используют другую энергию, вредную для Леса.
— Это еще какую такую энергию? Ядерную что ли?
Митька задумался, ответил не сразу.
— Нет, не ядерную. Что-то другое, не помню.
Мы по широкой дуге обходили липу, под которой даже чавкало от свежего сока — влипнешь, не вылезешь. Я заметил несколько мелких животных, десятки насекомых навсегда прилипших к этой ловушке. Никто из них уже не шевелился.
— А вот я не понял, почему и, главное, как Лес может не давать себя вырубать? Как он сопротивление оказывает? Это же деревья, кусты!
Митька обернулся, улыбнулся как-то хитро.
— Сам увидишь! — сказал он. — Думаю скоро. Эх, ты еще много чего о Лесе не знаешь!
Не понравилась мне его интонация. Митька думает, что заинтриговал меня, а он только тревоги нагнал еще больше.