Затылок словно выпал, и мозги вытекали через отверстие тонкой струйкой. Боль не была всеобъемлющей, но затылок ломило от терпимой, но сильной боли. Чем меня шарахнули, интересно? Камнем, дубиной, прикладом? Вот сейчас открою глаза и определю.
Тело было упаковано, как личинка, даже голову стянули жгутами. Только и мог, что глазами крутить. Горизонтально покачивало. Из этого сделал вывод, что меня несли на каких-то носилках, причем, следует добавить, аккуратно. Берегли. Но для чего? Надеюсь, что не для сатанинского ритуала сжигания на костре или выпускания крови.
Осторожно приоткрыл один глаз, осмотрелся. Сверху плыли разлапистые ветви деревьев, по бокам кусты с крупными плодами — вишня или облепиха какая-нибудь — в полумраке трудно определить. Перевел взгляд на несущего носилки сзади. Коренастый парень в накрытом по самый рот капюшоном. Он то и дело отпускал одну руку и отмахивался от каких-то насекомых, отчего импровизированные носилки клонило набок, и, если бы я не был к ним плотно привязанным, то давно уже вывалился. Идущий спереди, видимо, в очередной раз на него хрипло прикрикнул.
— Ну, ты чего там опять, дубина!
— Да чего! — отозвался сзади идущий. — Мошкара болотная заела! Я что виноват что ли!
— А я тебе что говорил? — сказал впередиидущий, обернувшись к нему. — Маску надо было надеть! Не на прогулку же вышел! Дубина и есть. — заключил он.
— Да пошел ты! — отозвался дубина.
Сбоку донесся еще один голос, третий. Совершенно простуженный, басовитый. Или прокуренный.
— Заткнулись оба, придурки.
Я понял, что у этих ребят это было нормальное общение. Ну, как в армии. Только что без мата. Пока. Хотя и не факт. Может, это Система специально трансформировала их язык на нормальный.
Почему я вдруг вспомнил армию? Что тут у меня вызвало эти ассоциации?
Не успел я додумать, как ноги мои упали, раздался взвизгнувший крик Дубины.
— Все! Я больше не могу! Давай перерыв, командир!
— Ты чего, жабоед! — раздалось гневное спереди. — Предупредить не мог?
И тоже бросил свою часть носилок. Я предупредительно сгруппировался, иначе снова бы шмякнулся башкой об пол.
— Спокойно, Кувалда, — сказал бас сбоку. — Без интонаций!
Уже ближе продолжил.
— Ты чего, Дубина, устал?
— Нет! — взвизгнул Дубина. — Мошка заела, я же говорю!
— Возьми маску, бестолочь! — пробасил командир.
Я лежал, прикрыв глаза. Но по звукам понял, что командир чем-то зашуршал, бурча себе под нос. После этого зашелестело где-то сзади, повизгивая тихо. После этого бас командира произнес как-то слишком спокойно.
— Ну, все, готов? Можем продолжать?
— А попить можно? — проскрипел Дубина. — В горле пересохло.
Тот, что тащил меня спереди, Кувалда, не выдержал, гаркнул на весь Лес.
— Я те щас дам попить, жабоед!
Командир осадил его так же спокойно.
— Не надо, Кувалда. Дай ему попить. Вот дойдем до места, там разберемся. Пей, Дубина, да побыстрей! Уже стемнело.
Послышались жадные глотки, плеск воды, кашель.
И снова Кувалда:
— Ну, ты урод, Дубина! Половину разлил!
— Спокойно, Кувалда, — сказал командир. — Напился, Дубина? Хорошо. Взял носилки и вперед. Пошевеливайся!
Последнее слово он, не сдерживаясь, выкрикнул. Причем, получилось, как «пошлейся!», как сокращенная армейская команда.
Мое положение быстро приняло полулетящее горизонтальное положение, причем сзади быстрее, чем спереди, отчего я чуть не съехал головой вперед. Хорошо, что веревки удержали.
Пошли быстрее, будто Дубине дали не простой воды, а энергетика.
Даже Кувалда стал бормотать что-то негромко, мол, не гони, не напирай, дороги не вижу, жабоед. Ну, и все в таком духе.
Командир шуршал где-то сбоку, сбивая секущими ударами траву. Нет, чтоб спереди идти. Но, по всему, тропа была свежая, они возвращались по пути, который проходили до этого. Значит, шли с целью вернуться обратно по тому же пути.
Это что значит? Шли изначально за мной?
А где Митька?
Я приподнял чутка голову, посмотрел назад. Нет, Митьку не несли на носилках. Он остался там, в овраге. Я был здесь один.
Где камень? Где кристалл?
Руки плотно привязаны вдоль туловища, не пощупать.
Тело покачивалось, но камень на груди я не ощущал. Неужели сорвали?
И что теперь?! Все! Конец миссии!? Что, кто я без главного камня?!!!
Я от этих мыслей совершенно обессилел, ослаб, потух.
Все пошло прахом.
И по моей же глупости!
Видимо я что-то вскрикнул от негодования, потому что командир слева рявкнул:
— Стоять!
Бойцы — Дубина и Кувалда — вмиг замерли, как вкопанные. Хороша же у них дисциплина.
Я насторожился, снова притворился бессознательным. Чесночный запах приблизился. Я невольно зажмурился. Видимо, слишком явно, потому что командир продышал прямо в нос.
— Он очнулся. Дубина, сделай ему кляп, быстро!
Носилки упали, через миг, когда решился приоткрыть глаза, тряпка уже втискивалась мне в рот и подвязывалась вокруг головы. Только и успел я, что промычать, но толку.
Глаза широко раскрылись, и я, наконец, уже не скрываясь, разглядел всех троих.
Выродков.
Даже под их сетчатыми масками это было понятно.
Ну, я влип!
Слева был командир, продолжающий дышать на меня чесноком. Широколицый, с крупными брежневскими бровями, черными глазами, холодный блеск которых даже маска не могла скрыть. Они не то чтобы ненавидели меня, эти глаза, скорее разглядывали с любопытством.
Задрал голову — там стоял Кувалда. Снизу что-то разглядеть в его лице было невозможно. Только и обратили на себя внимание необъятные шириной плечи, непропорциональные даже его небольшому природному росту. И сложенные в замок на груди мощные руки.
Дубина был типичным аутсайдером, по крайней мере в этой группе. Самый тщедушный, мелкий, тонкорукий, с бегающим под маской блестящими маленькими узко посаженными глазками. Его я возненавидел больше других. Мерзкий тип.
Командир не дал мне долго размышлять, поднялся и скомандовал.
— Пошли, ребятки, быстро! Голова ждет. И темнеет. Как бы не нарваться на пронырок! Они уже вышли на охоту!
— Елки-копалки! — вскрикнул Дубина. — Давайте быстрее! Ну, Кувалда! Давай! Я лично не хочу снова с ними встречаться!
— Ха! — усмехнулся Кувалда, неспеша взялся за поручни со своей стороны. — Какой же ты все-таки ссыкун, Дубина!
— Ага, ссыкун! Ты хоть раз с ними встречался, а?!
Кувалда ответил не сразу. Меня серьезно потряхивало от набранного выродками темпа. Я даже стал переживать, не развяжутся ли их перевязи, и не вывалюсь ли по дороге. Эти два спорщика, мне кажется, даже не заметят, что носилки полегчают на семьдесят кило.
Наконец, Кувалда, делая широкий шаг через яму, буркнул через плечо.
— Я этих пронырок на копьё по три штуки насаживал, Дубина! Чтоб ты знал!
— Ага, как же! — тут же проскрипел Дубина. — Рассказывай мне сейчас сказки! Сказочник! Трепло!
Носилки резко остановились. Дубина, что шел сзади не успел отреагировать, споткнулся, уронил носилки, завалился на меня, больно ударив лохматым твердым лбом по бедру. Вскочил, но незаметным, быстрым ударом вынырнувшего из темноты Леса командира, был отправлен в нокаут. Только кусты зашуршали и белые пятки стертых башмаков промелькнули в воздухе. Голос его глухо раздался через несколько секунд из глубины растения.
— Да вы чего! Я же так, в шутку, для поддержания разговора! Ну?
В этот миг я решил посмотреть, что же из себя представляют эти люди. Больше всех меня интересовал командир.
Объект: человекоподобный
Раса: мутант, подвид В (черный)
Уровень: 3
Основные показатели:
Сила 79
Выносливость 50
Интеллект 65
Красный цвет означал врага.
И враг этот был достойным: третий уровень! И показатели приличные. Особенно меня впечатлил интеллект объекта.
Враги-выродки взяли меня в плен. Ничего хорошего из этого не следовало. Не убили сразу, значит, я им нужен. К какому-то Голове меня тащат. Кто это у них, главарь? И где у них база?
Я попробовал пошевелить руками, ногами. Бесполезно. Скрутили на славу! Не пожалели ни веревок, ни сил.
Так, стоп!
Я же могу узнать свои параметры! Чтобы понять, со мной камень или нет?
Насколько это было возможно, я тряхнул головой.
Получилось!
Локация Большой Лес.
Уровень 1.
Основные показатели:
Сила 135 (Уровень 2, Кристалл Силы)
Выносливость 40
Скорость 19
Интеллект 77
Дополнительные показатели:
Дух 48
Память 10
Интуиция 19
Миссия 1: Кристалл Света (раса мутант, подвид А (белый))
Лимит выполнения 72 часа.
Так, в силе я потерял, но немного, если учитывать, что десять ушло на виртуальную короткометражку. Уровень остался в ней прежний, значит камень при мне! Не смогли найти? Вряд ли. Значит, не придали значения — ну, амулет, как амулет, камень. У них, наверняка, тоже какие-нибудь побрякушки на шее висят.
Что еще интересного заметил. Миссия зафиксировалась, но появился лимит времени. Значит, на выполнение этой миссии у меня трое суток? А что будет потом?
И как мне сейчас с этим разбираться, когда меня взяли в плен, и хрен знает, что сделают!
Гадать сейчас бессмысленно — в клетку посадят, в яму, съедят всего или частями, опыты какие-нибудь…
Надеюсь, что нет.
Нет, не так. Чувствую, что нет! Что для чего-то я нужен главарю их банды Голове.
Что ж, посмотрим.
А там уж и решим, как действовать. Будем решать проблемы по мере их поступления.
Мы продолжали идти.
Точнее, я продолжал плыть лицом вверх, глядя как темнеет небо, мелькающее заплатами на фоне густых веток. Иногда потряхивало, когда выродки перелезали через валежник, выпуклые корни или перескакивая канавы. Один раз Кувалда, видимо, вляпался сослепу в крапиву, заорал благим матом. Командир его быстро заткнул, да еще пинка под зад дал, чтобы лучше смотрел. Дубина тихо ржал в сторонке. Через пару минут путь продолжился.
Меня начало укачивать.
И тут деревья по сторонам окрасились красным.
Мы спустились со склона, вышли на большую поляну. Я успел заметить посреди нее большой костер.
Меня положили в траву. От костра тянуло теплом, свет пламени играл на крайних ветках.
— Стойте здесь, — сказал командир. — Я доложу Голове.
Шаги его удалились. Мои носильщики шумно сели, где стояли, в траву.
Недалеко слышались множество разных голосов: мужские, женские, детские. Крики, ругань, плач. Что-то звенело, будто черпаком мешали варево в большом котле. Потянуло какой-то едой.
— Черт! — тут же среагировал Дубина. — Жрать охота!
— Мне тоже охота, — отозвался Кувалда. — Сейчас Топор вернется, скажет, что делать, тогда и пожрать сходим.
— Может, я сгоняю по-быстрому? — не отставал Дубина.
— Нет! — рявкнул Кувалда.
— Ну, тогда дай хоть воды попить!
— Нету воды! Свою выпил, сиди, терпи, жабоед!
— Ну и сволочь же ты, Кувалда, хоть и здоровый.
Кувалда ничего ему больше не сказал.
У меня у самого во рту пересохло. Еще этот кляп дурацкий. Дышать мешал. Я замычал, крутя головой.
Дубина откликнулся.
— Чего ему надо, Кувалда?
— Откуда я знаю. Сказать чего-то хочет.
— Давай достанем кляп, послушаем?
— Я тебе достану! Я тебе послушаю! Сказано — не трогать, значит, не трогай! Придет Топор — пусть он с этим выродком решает.
— Просто интересно, — не унимался Дубина. — Что в нем такого особенного, раз мы его вычисляли два дня и тащили через весь лес?
— Значит, это особенный выродок, вот и все! — отозвался Кувалда, потом, пресекая дальнейшие разговоры, гаркнул. — И вообще, заткнулся бы ты, жабоед, этому выродку совсем не обязательно слышать лишнее! Понял?
Дубина заткнулся.
Я же иронично подумал, что вот они нас называют выродками. Они для нас выродки, мы для них. Интересно, получается. Другой вопрос: мы знаем, как себя называем — отшельники, чистые, мутанты, новые люди. А вот они как себя называют, кем считают? В интерпретации ЛЕСа — они мутанты типа В. То есть они те же мутанты, только другого типа? То есть они тоже изменившиеся, только, как и насколько? Ну, по виду понятно. Изменились не в лучшую сторону. А в остальном?
Побыстрей бы с их начальником-вождем пообщаться. Судя по разговорам простых выродков — не такие уж они и неандертальцы, какими казались в первую встречу. Скорее, какая-то банда, и имена у них — или клички — как раз об этом говорят.
Тут как раз вернулся командир Топор.
Он осмотрел меня с головы до ног, прогудел.
— Развяжите его. Руки только оставьте за спиной. И кляп можно достать. — Он приблизился, посмотрел мне в глаза, обдав чесночно-пивным запахом. Поддать успел? — Орать будешь, никто не услышит. Только проныр привлечешь, а они и тебе не понравятся, сам знаешь.
Выродки засуетились, быстро развязали, вынули мокрый кляп, подняли на ноги. Заметил, что силы у них в руках нехилые, даже у тщедушного на вид Дубины.
— За мной, — сказал Топор, пошел вперед.
Я отплеваться не успел от грязной тряпки, как в спину толкнули.
— Давай, вперед иди.
— Может, воды глоток дадите, а? — спросил я, окидывая взглядом всех троих.
Топор, обернувшись, кивнул Кувалде. Тот нехотя достал из-за пояса деревянную фляжку, протянул, потом понял, что руки у меня связаны за спиной, хмыкнул.
— Только не облизывай, — пробурчал он. — И слюни не пускай.
Я кивнул, задрал голову, Кувалда наклонил фляжку надо мной. Я ловко поймал струю ртом на расстоянии. Успел сделать пару жадных глотков.
Фляжку Кувалда убрал.
— Ну, хватит, я тебе что? — крикнул он, все равно брезгливо вытер ладонью горлышко.
Я улыбнулся в ответ, сказал максимально миролюбиво.
— Спасибо большое.
Кувалда молча отвернулся, неловко засовывая фляжку за пояс.
Дубина хихикнул слева.
Мы пошли дальше, огибая большой костер.
Теперь у меня была возможность рассмотреть стоянку выродков. Именно это слово первым пришло на ум. Как у цыган. Только лошадей ржущих не было и телег. А были небольшие, человек на шесть-восемь, палатки, собранные непонятно из чего — тряпок, шкур. Мы обошли большой костер, вокруг которого палатки и были кругом расставлены, но у каждой второй еще был свой небольшой костерок у входа с рогатинами и котелком, висящим над ним. Ужин готовили. Запахи от приготовления пищи шли так себе. Кротов они там готовили что ли, или этих, ползунов. Короче, гадостно пахло. Не аппетитно.
Несколько выродков выглядывали из палаток испуганно-ненавидящими глазами. Крики в лагере стихли, дети перестали орать, взрослые ругаться. Это меня так встречали. Выродка.
Палатка главного выродка была самая большая, шкуры на ней самые светлые, у входа стоял вооруженный огромным топором-молотом выродок с меня ростом, но шире раза в два. Из-под кустистых тяжелых бровей блестели маленькие черные, как у крысы, глазки. Он молча проводил меня взглядом, пока полог входа не скрыл меня внутри.
Со мной зашел только Топор.
Посреди просторной палатки горел небольшой костер, обложенный камнями. Котелка над ним не было. По кругу от костра лежали пушистые шкуры, на них сидели шесть старых выродков. Одетых в тяжелые густые шкуры, со странными высокими шапками на головах, в руках они перебирали то ли четки, то ли просто какие-то камушки. По центру в импровизированном кресле-троне сидел главарь этого табора, князь. Белые шкуры скрывали каркас трона, справа и слева от него, прижавшись к подлокотникам, возлежали две полуголые выродки-красотки. Ну, как же цыганскому барону без ублажающих его красоток? Прямо, классика!
Сам барон совершенно не был выродком! Прямо разительно отличался даже от этих престарелых неандертальцев, расположившихся на шкурах. Они были явно черными. Но сам барон был белым! Он даже не был худым мутантом с выпуклыми глазами. Он был нормальным человеком, чистым, как я, как отшельники в моей общине!
Тем временем, Кувалда склонил голову, произнес.
— Князь, вот тот самый выродок.
— С камнем? — спросил тихий, сухой голос.
Толстые пальцы содрали у меня с груди одежду, не касаясь камня. Я кинул взгляд вниз, камень слегка светил красным изнутри.
— Отлично! — произнес князь и медленно поднялся с трона.
Красавицы отвалились от него, спрятались за креслом. Старцы забубнили между собой, голоса тревожные, взгляды испуганные.
— Отлично, — повторил князь. — Как тебя зовут, воин?
— Меня зовут Ник, — сказал я и продолжил, заглушая бурчание стариков. — С кем имею честь? Это, во-первых. А, во-вторых, какого хрена?
Меня с князем разделял костер. Я был связан, у него на лице играла тонкогубая ухмылка, но острый взгляд сверли меня насквозь.
— Ник, — повторил он. — А полное имя какое?
— А тебе какая разница? — сказал я. — Ты кто такой?
Старики недовольно забурчали.
— Никифор Иваныч! — сказал князь, подошел вплотную к костру. — Как же я тебя сразу не узнал! Признаюсь, не ожидал, не ожидал.
Я выпучил на него глаза. Он знает Никифора?
Очень интересно…