Я смирился с тем, что идти добывать эти магические камни мне все равно придется. А какие еще варианты? Бежать через этот сказочный и страшный лес, искать цивилизацию? А если ближайшая нормальная деревня в ста километрах отсюда?
Или вообще никакой нормальной деревни нет!
А по лесу еще бегают эти страшные уроды — выродки!
У меня даже холодок по спине пробежал.
Если эти сектанты и есть самые нормальные, кто остался?
И вообще, все что они рассказывают — правда? Что была вспышка, все погибли, остались только кучки выживших, которые попрятались по лесам. Кого-то зацепило этой вспышкой, они мутировали. Да и сам лес — деревья, растения, животные, насекомые — тоже мутировали. Ну, допустим, это еще можно принять за правду.
Но я-то где все это время был? Замороженный спал что ли? А сейчас, спустя сто лет оттаял, очнулся — и поэтому ничего не помню?
Это могло быть большей правдой, чем то, что мне этот старик рассказывает. Что лес меня призвал из моего времени сюда, в будущее, пережившее апокалипсис. То есть я сейчас попал в эпоху постапокалипсиса? Как в книжке, что ли?
Но только в реальности.
И чип в голову тоже не просто так мне воткнули.
Но почему опять же в тело учителя вселили, с какой целью?
Короче, одни вопросы.
А ответы, как сказал старик, придется искать где-то за пределами этой секты.
Отсюда вывод: придется принять правила этой дурацкой игры, выполнить их условия. А что мне остается?
Старик сидел, сжавшись в комок, не иначе дремал. Правильно говорят «что стар, что млад». Митька играл с кружкой. Все ждали моего решения. Точнее, моего положительного ответа — ведь я же их единственная надежда на спасение этого мира!
Я тяжело вздохнул.
— Что надо делать? — спросил я громко.
Старик вздрогнул, встрепенулся, разогнулся. Воткнул в меня свои маленькие, колючие и не по возрасту живые глазки. Митька поставил кружку, навострил конопатые уши.
— Собираться в дорогу! — провозгласил старик. — Надо успеть за тридцать три дня! К середине следующего сорокеня.
— Нормально так, — изумился я. — А чего не тридцать три часа?
— Нет, за тридцать три часа шесть камней не собрать, — серьезно ответил старик. — Расы разные, Лес большой, много времени искать. И идти далеко, куда Зло прибыло.
— Может еще и карта имеется? — поинтересовался я так, на всякий случай. — Где эти расы, где камни, где конечный пункт назначения?
— А как же! — крякнул старик, тяжело поднялся, засеменил по комнате. — Карта имеется, сам рисовал!
— Ого! — изумился я. — И компас дадите?
— Все, что понадобится — все будет у тебя, — ответил старик, шебуршась где-то в темном углу.
Через минуту он разложил на столе пожелтевший большой лист бумаги формата примерно А3. Аккуратно разгладил смятые углы, ткнул пальцем.
— Вот здесь мы. Вот Большая река, вот Большие болота. Это все — Большой Лес. Но в нем есть еще Черный Лес, Мертвый Лес, а вот там, дальше — Синий Лес, или еще Озерный край.
Он водил узловатым пальцем по своему произведению географического искусства. Масштаба я на карте не увидел, поэтому эти грубо обведенные области могли быть как километр в диаметре, так и сто.
— Как тут определять расстояния? — задал я очевидный вопрос.
— А никак, — ответил старик, нежно разглаживая рисунок с тщательно выписанными на нем елочками и березками. — Это схе-ма-чи-тенское изображение, — выговорил он.
— Схематическое, — поправил я.
— Ну да, — обрадовался старик. — Давно это слово не произносил, оттого и спало с ума, забылось.
— Так что по расстояниям? — снова спросил я. — Как мне понимать какого размера, например, это болото — за час я его пройду или за неделю?
— Ну, — старик почесал в бороде, — за час точно нет. А вот пару дней, наверное, можно. Это ж еще как идти! Ежели знать дорогу, то быстрее пройдешь. А ежели плутать не знаючи, да застревать там в топях неизведанных, то да — можно и неделю проваландаться. Если совсем не потопнешь.
У меня волосы на голове зашевелились.
— Так вы чего это, — сказал я с негодованием. — Мир спасти хотите или меня потопить?! Как я по вашим лесам да болотам должен ориентироваться, если у вас даже карты нормальной нет!
— Ты не кипятись раньше времени! Во-первых, ты всяко уж не один будешь, а, во-вторых, у тебя же магическая сила есть, она тебе завсегда поможет! Как звезда путеводная! Уж я-то знаю! На себе проверено! А насчет карты — это ты зря. Она что ни на есть подробная. Я сам ее составлял.
— То есть ты все это обошел? — искренне удивился я.
Старик гордо кивнул.
— Жизнь моя долгая была. Путешествовать любил шибко, приключения всякие…
— Ну ты, дед, даешь!
— Со мной ведь этот камень был, — старик показал мне на грудь. — С ним ничего не страшно было. Такого я повидал! В таких передрягах побывал!
Он на минуту замолчал, глядя куда-то в потолок. Вспоминал былые подвиги. Но меня это как-то не вдохновляло. Совсем. Я же городской, походы мне не очень — сырость, мошкара, дискомфорт, связи нет…
— Так, — прервал я его задумчивость. — Что-то на этой карте я не вижу, куда мне идти надо? Где камни собирать?
Старик погрустнел.
— А тут этого и нет, — сказал он, вздохнув. — В этом-то и вся тяжесть твоей миссии. Здесь только конечный пункт.
Он ткнул пальцем в самый угол карты. Это там, где ничего не было вообще, то есть за реками, озерами, даже горами — пустота, будто пустыня.
— Это где вообще? — спросил я.
— Далеко. Очень далеко. Я там не был, — был ответ старика.
— Откуда же ты знаешь, что «большое зло» прибывает именно туда?
— Сон мне был…
Я так и сел на лавку. Блин! Сон у него был! Вещий что ли?
— Вещий, да, — ответил старик, будто услышал. — Лес мне сказал, где Зло будет. Оттуда оно и придет.
— Хотя бы в какой части света эта пустыня?
— Это север, — обреченно ответил старик, грузно сел. — Тундра. Холодная, страшная. Даже страшнее Мертвого Леса. Я просто не дошел. Пусто там было. Может потому там Зло и поселилось?
Я посмотрел на старика. Жалко его стало. Сколько ж ему лет, интересно? Сколько он всего пережил за свои годы в таком страшном месте?
— В таких местах обычно Зло и поселяется, — сказал я. — Так вопрос у меня в воздухе повис, дедушка: как мне камни искать? Где?
— Ну, это тебе твой камень подскажет! — оживился старик. — И Лес! — он махнул рукой неопределенно.
— Лес? — спросил я. И тут до меня дошло: они не знают ничего о Системе, которая мне чип всадила. Она ведь тоже называется Л.Е.С. А эта Система и есть Лес! Все, что вокруг — деревья, мутанты, выродки, насекомые и животные, даже вот эти люди — они все в Системе! Может, они и созданы все этой Системой!? Потому и не подозревают об этом! А я призван извне, я вне Системы, поэтому, чтобы общаться со мной только мне и был вживлен этот чип! Система меня призвала спасти ее, а не этот физический Лес! Меня призвал Л.Е.С.!!!
Меня аж в жар бросило. Я попросил Митьку налить мне еще чаю.
Если исходить из этой логики, тогда очень многие вещи сходятся. И старик нисколько не кривил душой, когда говорил, что Лес мне подскажет! Все правильно, только подскажет Л.Е.С. через свою сеть.
Я даже затрудняюсь определить масштабы этой Системы, если она создала и контролирует такую громадину!
Вот только у любого механизма бывают сбои, в любой программе появляются вирусы. И это, видимо, как раз тот случай.
Но почему спасти эту Систему должен именно Я?
Самый главный вопрос. И старик уж точно мне на него не ответит.
— Ладно, — сказал я, опорожнив кружку до дна. Бодрит, на самом деле этот их травяной чаек! — Разберемся по ходу дела. Дальше что? Собираться надо!
— Да, собираться надо, — согласился старик, поднялся, засуетился, не зная, за что схватиться. — Надо собираться! Время не ждет! Вот как всегда, когда долго чего-то ждешь, готовишься, а когда оно приходит — всегда неожиданно!
Я поднялся, поправил одежду.
— Все-таки еще вопрос у меня без ответа остался — я один буду? Или поможет кто мне хотя бы первое время в вашем лесу ориентироваться? Я, дедушка, в отличие от тебя, путешествия не очень люблю, в незнакомом месте очень плохо ориентируюсь. Боюсь, заблужусь в ста метрах от поселения!
Старик заулыбался, подошел ко мне, похлопал по плечу. Думал скажет сейчас, мол, не переживай, камень тебе в помощь, а ежели чего — Лес подскажет. Но он сказал, кивнув на Митьку.
— Митрофанушка тебе первое время подсобит!
Митька вскочил со своего места, рыжие волосы дыбом, глаза навыкат, зубы настежь. Аж трясло его от возбуждения.
— Я? Да я! Да конечно! Да завсегда!
Подскочил к нам, стоял как на пружинках. Старик приобнял его одной рукой, проговорил.
— В дальний поход, Митенька, не рассчитывай. Нику только первое время сноровка твоя понадобится. Дорога у него дальняя, трудная. А ты мне здесь нужен. Чай, если все хорошо сложиться, Ник вернется к началу обучения. А если нет, если боги и судьба решат и сгинет он на чужбине… То ты заменишь учителя своего и наставника. Понял?
Митька как-то поник сразу, посмотрел на меня печальным взглядом.
— Понял я, Никодим Евлампович. Я не подведу!
— Знаю, что не подведешь. Верю в тебя.
Я смотрел на эту идиллию старика и юноши, и от умиления аж слезы готовы были навернуться. Вот только это меня на чужбину отправляют, вообще к черту на рога, я бы сказал. А еще лучше, как в сказке — за тридевять земель! Чтобы найти то, не знаю что! Там, не знаю где!
Я покашлял в кулак.
— Про меня не забыли? Вообще-то мне напутствие требуется какое-нибудь, а? Инструкции, пожелания, рекомендации, нет?
Они повернули ко мне свои лица. Жалостливые выражения какие-то. Не понравилось мне это. Будто на войну отправляли. Или я чего-то еще не знаю?
Старик хлопнул в ладоши. Как плетью по ушам резануло.
— Ну, что ж! — бодро сказал он. — Пора!
* * *
В дорогу меня собирали не долго. От старика я получил только карту и пожелания счастливого пути. Ну, и возвращения со щитом или на щите. Спасибо, как говорится, на добром слове.
Остальное мы с Митькой у меня дома собирали.
Оказывается, у меня и мешок походный нашелся, и в безразмерном погребе провиант разный консервированный, и оружие охотничье, не ружье. Из своего дома Митька притащил и для себя мешок. Показал мне камушки-огнивки, которые мне напомнили обычный кремний — чиркаешь друг об дружку, искорки снопом вылетают. И подобие компаса — иголка, запаянная в слюдяную лепешку. Я повертел это изобретение местных умельцев — внутри жидкость какая-то, но стекло крепкое, толстое, игла острым концом ровно на север показывает.
— Здорово придумано! — похвалил я.
Митька посмотрел на меня, как на… не знаю уж кого.
— Это же ты сам придумал, Никифор Иваныч! — вздохнул он, качая головой.
Вот те на!
Ну, Никифор, ну учитель!
Вот лично я бы ни за что не додумался. А этот, смотри-ка ты!
Нож охотничий Митька мне свой подарил — лезвие широкое, длинное, рукоять удобная, но слишком какой-то легкий для своего размера.
— Так у нас же ничего железного нет! — ответил Митька на мой очевидный вопрос. — Железа в Лесу давно нет, сгнило! Ну, может только у мутантов в Городе, у них там даже, я слышал, целый завод сохранился! А у нас все из дерева. Копья, плуги, мотыги, лопаты, топоры и вот ножи — все из железного дерева делается!
— Что это еще за железное дерево такое? Чего-то не припомню такого!
Митька, видимо, решил не обращать внимания на мою потерянную память. Не жалел времени и сил терпеливо объяснять заново все, о чем не спрошу. Ну, прирожденный учитель. Не то, что я. Что ж, хотя бы хорошую смену после себя оставляет Никифор, если судьба будет ему не вернуться в родное гнездо отшельников через тридцать три дня.
Для меня же — что в огня, что в полымя! Дорога одна — на север, не изученный даже местным столетним Миклухо-Маклаем. Только вот до сих пор не пойму, как мне камни-то искать?
Я достал свой камень из-за пазухи, осмотрел, потряс, послушал, поднял над головой. Тишина. Камень как камень. Только красный и слегка теплый.
Как это работает?
Не иначе как Система будет подсказывать! Только на суперкомпьютер надежда осталась.
Я мотнул головой, вызывая меню.
Локация Большой Лес.
Уровень 1. Пробуждение
Основные показатели:
Сила 140 (Уровень 2, Кристалл Силы)
Выносливость 36
Интеллект 54
Дополнительные показатели:
Дух 38
Память 9
Скорость 10
Миссия 1: найти Кристалл Света (раса мутант, подвид А (белый))
Ага! Вот и миссия определилась! Это после наставления старика что ли? Значит, Система все видит, все знает, и старик — это все-таки часть Системы! Как я и подозревал!
Блин, ну естественно, Система все видит и слышит — как минимум моими глазами и ушами. Не говоря о встроенном чипе. Какими он, интересно, обладает функциями? Как влияет на мой организм (точнее, организм Никифора) и на мое (уж точно МОЕ) сознание?
Да черт его знает. Пока не ясно.
Разберемся по ходу дела.
Так, еще кое-что зацепилось в сознании: миссия под номером один. Найти Кристалл Света, который находится у мутантов. Это не про этих ли мутантов говорил Митька? Они же другие, не те, представителя которого я завалил давеча? Те, помнится, были подвид В (черные), а эти подвид А (белые).
— Так я знаю этих мутантов! — ответил Митька. — Конечно, они не выродки. Они просто, э, другие немного. Хотя чокнутые какие-то по своему, в общем. Потому и называются мутантами! — развел руками Митька и подытожил. — Не чистые они!
— Как мы?
— Ага.
— Но тоже белые? — спросил я.
— Но мы же не белые!
— В смысле? А какие?
— Ну, красные, наверное.
— Ну ты-то точно, но не все же такие «красные» как ты!
— Я не красный, я рыжий! — обиделся Митька. — А они совсем белые! Ты же видел их!
— Когда? — я замялся. Ну да, Никифор-то, может, всех тут видел, но не я же! — Ладно. Проехали.
— А почему ты спрашиваешь про них?
— Нам надо к ним попасть. У них камень первый, что нам нужен. Называется Кристалл Света! Покажешь на карте, где это?
Митька развеселился.
— Так я тебе рукой покажу! — и махнул куда-то в угол. — Вон там, через Лес, полдня пути! Рядышком!
— Ага, рядышком — полдня пути! Это ж сколько километров?
Митька в ответ пожал плечами, мол, как посчитаешь в лесу? Потом развернул карту, похмыкал, разглядывая, смело ткнул пальцем.
— Вот здесь у них Город, и завод тут, у пруда!
По карте расстояние было ну два ногтя от нашего поселения. Сколько же в километрах? Два? Двадцать? Сколько можно пройти по их лесу за полдня? Даже не представляю.
Да и никто бы не представил, пока сам не попробует первый раз.
Никифор-то, понятно, тоже путешествовать любил, видимо. Но не я!
Не считая тех ста метров, что меня вели «домой», я в настоящем лесу еще и не был.
Перед глазами всплыли сосны-великаны, березы-гиганты, ели-монстры, что окружали маленькие тесные домики человечков в этой общине — оторопь брала.
А мне предстояло только за первым камушком идти полдня по этим джунглям!
— Когда выходим? — спросил я Митьку.
— Так по утру! — ответил он. — Отдохнуть надо перед дорогой, выспаться. И выйти пораньше, чтобы к вечеру домой вернуться.
— Ну да, логично. Так что, спать что ли ложиться?
Митька глянул в маленькое окно, повернулся.
— Не, рано еще. Еще не стемнело.
— И что? — спросил я. Мне показалось логичным одно предположение. — Вообще, когда часов нет, спать надо тогда, когда хочется! Вот захотел спать — пошел и лег. Захотел есть — пошел и поел! А? Как тебе такое ноу-хау?
Митька опять обломал все мои мыслетворения, как говаривал один местный.
— Так мы так и делаем! — сказал он так, словно это была очевиднейшая вещь. Но теперь он уже не смотрел на меня как на идиота. Привыкать начал.
— Давайте-ка мы поужинаем, — предложил он. — А потом слазаем на твое дерево! Так сказать «на дорожку»! И погодка благоприятствует.
Я несколько обалдел.
— Какое такое мое дерево? У меня и дерево свое есть?
— Ну, не совсем твое, конечно! Тут все деревья Лесу принадлежат…
— Так это понятно…
— Но оно просто у тебя любимое. Самое высокое у поселения. Мы часто там бываем поздно вечером, чтоб охранители не видели.
— Во как! А это не опасно? Я вообще-то высоты боюсь!
Митька просто заржал во весь голос. Я даже за окно выглянул — услышат люди, прибегут, а мне незачем лишнее внимание.
Но Митька просмеялся, вытер слезы, сморкнулся в рубаху.
— Ну, рассмешил, Никифор Иваныч! Прям до слез!
Я с серьезным видом терпеливо ждал, когда он приведет себя в нормальный вид.
— А мне и не смешно, Митрофан Хохотульевич!
Теперь настала очередь посерьезнеть Митьке.
— Да вы ж как заяц по веткам скачете! Как белка прыгаете с дерева на дерево — у меня аж дух захватывает! До сих пор не могу в себе этот страх перебороть! А у тебя, прямо… Эх, даже завидую. Но понимаю, что кому-то это дано, а кому-то… Дано что-то другое, наверное.
Я вздохнул.
Тяжело в чужом теле. Никак не привыкну. Все чего-то этот Никифор выкидывает эдакое! Вроде простой учитель…
— Ладно, — согласился я. — Давай перекусим на самом-то деле. И правда жрать захотелось.
Митька стоял, нетерпеливо переминаясь. Я посмотрел на него, усмехнулся. Ну, а чего? Никифор-учитель, в теле которого я оказался, значит, скачет по деревьям, а я что, хуже что ли?
— Хорошо, — вздохнул я. — А потом, как стемнеет, по деревьям попрыгаем. Уговорил.
Митька-балда, как ребенок, даже в ладоши захлопал.