- Здесь микропленки с ответами на вопросы, которые вы задали в прошлый раз нашему другу... - протянула она на белой ладони это хранилище секретов. Алексей молча достал из кобуры револьвер, отодвинул барабан, извлек из него патрон. С трудом он вынул пулю из гильзы. Вместо нее примерил капсулу - она без труда села на место, словно специально готовилась для него.
- Самая драгоценная пуля австрийского арсенала, - пошутил "штабс-капитан".
- Мне приказано передать вам содержание и на словах, - деловито продолжила Млада. - На всякий случай запоминайте... Если вдруг вам действительно придется отстреливаться военными тайнами, - с печальным юмором человека, ходящего по острию бритвы, поддержала шутку связная.
- Итак, первое. Эвиденцбюро установило с германской разведкой самый тесный контакт. Штабс-капитан фон Фляйшман прикомандирован к отделу "III B" Большого Генерального штаба Германии. Во главе этого отдела стоит теперь полковник Брозе, Николаи переведен в главную квартиру в Кобленц. В Вену из Германии прибыл для связи с Эвиденцбюро штабс-капитан Гассе, но несколько дней назад заменен военным чиновником Вильгельмом Прейслером, который до войны служил "под крышей" Дрезденского банка. Он осуществлял финансирование наиболее деликатных операций германской разведки, - Млада перевела дух после длинной тирады.
- Второе и самое главное! Эвиденцбюро открыло очень действенный способ проникать в русские секреты. Германцы также развивают этот метод разведки. Заключается он в том, что создана служба подслушивания так называемых искровых сообщений, или радиотелеграфа. Подслушивание радиотелеграмм поручено при главной квартире обер-лейтенантам Земанеку и Маркизетти. Земанек хорошо знает русский язык, ему вменено в обязанность "раскалывать" русские шифры. С той же целью капитан Покорный командирован на радиостанцию 4-й армии. Он перехватил и расшифровал приказ русской Ставки от 14 сентября о том, чтобы все сообщения по радио шифровались новым шифром. Путем сопоставления старых шифрованных радиотелеграмм с новыми, а также благодаря счастливому для австрийской разведки случаю, он теперь может делать переводы всех русских шифрованных радиосообщений...
- А что за случай? - поинтересовался Алексей.
- В середине октября русские снова изменили шифр, но какая-то телеграмма, посланная новым шифром, осталась непонятой одной из частей. Штаб потребовал по радио разъяснений. Ему тотчас послали ту же телеграмму старым шифром. Таким образом и новый сделался немедленно известен капитану Покорному...
- Какие болваны!.. - вырвалось у Соколова.
- Вот, вот! - согласилась Млада. - Австро-германскую осведомленность, как стало известно Эвиденцбюро, русские объясняют ужасным шпионством многих своих офицеров, особенно носящих немецкие фамилии и близко стоящих к царю и царице. На самом деле, и австрийцы об этом очень сожалеют, в русской действующей армии среди офицерства не много германских шпионов. Те же германофилы, кто сидит в вашей гражданской администрации, не могут угнаться за изменчивой фронтовой обстановкой. Очень долго ваше командование и не догадывалось, что его радиограммы свободно читаются германцами и австрийцами. Не так давно один из австрийских офицеров, наш чех, перешел на русскую сторону и рассказал об этом в контрразведке. Но тогда кто-то из генералов у вас так и не понял его рассказа, а решил, что австрийская разведка купила русские шифры, опять-таки у ваших офицеров... - с явным сожалением пояснила Млада ситуацию.
- Гавличек просил еще передать, что служба прослушивания у австро-германцев так хорошо поставлена, что они установили подробную дислокацию всех русских сил до дивизий включительно. Дошло до того, что Покорный, не знавший, где находится одна дивизия 16-го корпуса 9-й армии, послал по радио русским шифром от имени штаба армии радиотелеграмму с запросом, где, мол, расположен ваш штаб... Представляете!.. Командир дивизии немедленно ответил ему, да еще извинился, что поздно сообщает о передислокации штаба. Вот какая неразбериха царит у вас!.. Впрочем, у нас ее не меньше! - опровергла сама себя Млада.
- Гавличек подчеркивает, - продолжала связная, - что радиоразведка как новое изобретение австрийцев снабжает Генштаб данными тактического, войскового порядка. Оперативный отдел Генерального штаба очень широко пользуется этими данными. В частности, они позволяют контролировать сообщения агентов, завербованных войсковой разведкой на театре военных действий, выявлять среди них двойников... И еще одно. Сейчас Покорный, Земанек и Маркизетти разрабатывают какой-то новый метод засечки или... Млада вспоминала новое словечко, - "пеленгования" русских радиостанций с нескольких, не менее двух, точек... Тогда по карте можно точно сказать, откуда говорит штаб какой-либо части, и следить за его перемещениями.
- Да, это очень важные сведения... - задумчиво протянул Алексей. Ему, как офицеру Генерального штаба, сразу стало ясно все значение нового способа технической разведки, дающего неоценимые преимущества стороне, умеющей читать вражеские шифры. Соколов знал, что Россия в области тайного перехвата шифрованных телеграфных сообщений не отставала от своих союзников и противников. Еще в конце русско-японской войны специальная служба успешно дешифровала указания, которые получали американцы, когда граф Витте при их посредничестве вел в Портсмуте переговоры с японцами о мире. Но чтобы так широко и успешно применять радиоразведку на фронтах войны, создать целую службу дешифровки, сеть подслушивающих и пеленгаторных станций - это, конечно, придумали большие специалисты разведки, - отдал должное противнику Алексей.
Это было одно из наиболее важных и срочных сообщений. Его надо было отправить в Петербург по самому быстрому каналу.
У пристани на Дунае загудел пароход, отправлявшийся вверх по реке. Тени от деревьев переместились намного вправо, один из лучей солнца пробился через глазницу оконного проема в стене замка. Пора было расставаться. Пани Яроушек протянула руку Алексею, чтобы он помог ей подняться с бревна.
- Пан скоро поедет отдыхать? - тряхнула она головой.
- Не можно сейчас отдыхать, милая моя пани!..
Млада сделалась вдруг молчалива и грустна. Она прошла несколько шагов вдоль величественной руины замка и сказала, что очень устала.
Соколов проводил ее до кареты, где на козлах мирно похрапывал кучер. Когда Алексей открыл дверцу и подсадил даму в экипаж, возница проснулся и зачмокал на лошадь.
Соколов стоял и держал дверцу открытой, пока Млада усаживалась. Вдруг она резко поднялась, обняла Алексея и крепко его поцеловала.
- Может быть, я вижу тебя в последний раз!.. - словно оправдываясь, прошептала она и громко скомандовала кучеру: - Трогай!
57. Петроград, май 1915 года
Гостиница "Астория" с первых месяцев войны стала излюбленным местопребыванием различных союзнических миссий и отдельных офицеров Англии и Франции. 350 ее элегантных и комфортабельных номеров, снабженных электрической сигнализацией и всевозможными удобствами, наполняло бравое офицерство.
Известный румынский оркестр Гулеску услаждал по вечерам в ресторане своей страстной музыкой господ военных и их дам, у парадного подъезда длинным рядом стояли моторы военного ведомства, дипломатических представительств и всяческих военно-промышленных организаций, плодившихся с необычайной быстротой.
Глава специальной британской миссии контрразведки, а попросту резидент Сикрет интеллидженс сервис в России сэр Сэмюэль Хор, будущий лидер консервативной партии Великобритании и министр, также квартировал в этом отеле. Но никогда и ни с кем не вел профессиональных, то есть осведомительных бесед в его стенах. Сэр Сэмюэль, хорошо зная возможности разведки, не доверял ни стенам, ни подушкам, ни любому замкнутому пространству. Он полагал, что каждый физический предмет в закрытом помещении может оказаться резонатором для чужих ушей.
Именно поэтому сэр Сэмюэль дожидался в вестибюле прибывшего сегодня в Петроград по вызову посла молодого, но подающего самые радужные надежды генерального консула в Москве сэра Роберта Брюс-Локкарта. Сэр Роберт незадолго до начала войны был прислан Уайтхоллом на должность вице-консула во второй столице России. Он завел среди влиятельных москвичей необыкновенно разветвленные связи и недавно по представлению сэра Джорджа Бьюкенена введен в ранг генерального консула и резидента британской разведки в Москве.
Разумеется, определенную роль сыграли связи семьи Локкарта в Лондоне, особенно богатство его бабки и знакомства на Уайтхолле отца, поскольку перейти из министерства иностранных дел под крылышко разведки удавалось далеко не каждому способному молодому дипломату.
Сэр Сэмюэль лениво почитывал для практики в русском языке газету "Новое время". Изредка он бросал взгляд на часы - свидание было назначено в полдень.
За пару минут до того, как эта варварская пушка в крепости выстрелом обозначила середину дня, заставив вздрогнуть резидента, в вестибюль "Астории" стремительно влетел розовощекий, спортивного вида крепыш, голубоглазый и ослепительнозубый. Он метеором пролетел по вестибюлю и остановился как вкопанный, узрев здесь начальника. Мистер Хор легко поднялся из глубокого кресла, крепко пожал руку молодому сотруднику и повел его к выходу.
Когда они ступили на плиты просторной площади, мистер Хор почувствовал себя спокойно и уверенно. Для начала он поинтересовался, в первый ли раз приехал Роберт в Петербург, и получил утвердительный ответ.
На второй полуделовой, полусветский вопрос - нравится ли Локкарту Петроград, сэр Сэмюэль также получил вполне удовлетворительную информацию. Оказалось, что мистер Брюс-Локкарт очень полюбил беспорядочную Москву, а Петроград, несмотря на его сказочную красоту, представляется ему серым и холодным.
- Так под внешностью красавицы блондинки порой скрывается унылое сердце! - пылко высказал свою точку зрения на Петроград молодой человек. Сэр Сэмюэль покровительственно улыбнулся романтическому сравнению.
"Понятно, почему в Москве так любят этого необычно болтливого шотландца!" - подумал про себя холодный и чопорный Хор. Немножко прощупав мальчика вопросами общего характера, сэр Сэмюэль решил перейти к существу дела, по которому Локкарт был вызван из Москвы.
- Сэр Роберт! - негромко сказал резидент. - Мы с вами направляемся сейчас в посольство нашей страны на совещание, которое по специальному указанию из Лондона будет проводить сэр Джордж Бьюкенен...
- Это мне уже сообщили... - нетерпеливо выразил свои ожидания Локкарт.
- Я хотел бы предварить его несколькими своими советами, - невозмутимо продолжал мистер Хор. Молодой человек умолк, поняв, что совершил бестактность - прервал старшего. - Прежде всего расскажите о своих связях в Москве. Кто из москвичей наиболее полезен нам?
Несколько шагов шли молча, Брюс-Локкарт собирался с мыслями. Затем спокойно и деловито принялся перечислять своих осведомителей и агентов.
- Самым важным из тех, кто дает мне информацию, снабжает документами и оказывает влияние в выгодную для нас сторону, пожалуй, является Михаил Челноков, московский городской голова, бывший товарищ председателя Государственной думы... - начал он без запинки. - Это великолепный образец русского купца, влюбленный в Англию и жаждущий делать с нами дела. Из-за этого он готов осведомлять меня по любым вопросам... Через него я близко познакомился с видными московскими деятелями - князем Львовым, Василием Маклаковым, Кокошкиным, Мануйловым. От этих и других господ, но в первую очередь - от Челнокова, я получил экземпляры тех секретных резолюций, которые выносились влиятельными и мятежными царю российскими организациями Земским союзом, главой которого является князь Львов, и Союзом городов, душой которого стал Челноков... Он же снабжает меня секретными документами Московской городской думы; через него и Львова я получил секретные резолюции, вынесенные кадетской партией в Петрограде, копию письма Родзянки премьеру...
- Это великолепно! - дал оценку действиям молодого разведчика резидент. - Многие из этих бумаг поступили впервые в посольство от вас, и Лондон был очень доволен этой информацией... Продолжайте, сэр Роберт!..
- Князь Львов и Челноков регулярно снабжают меня последними цифрами русской военной продукции и сведениями о борьбе вокруг военных заказов в торгово-промышленной среде...
- Это очень важно, ибо представляет рычаг влияния на всех этих Тит Титычей... - прозвище русских купцов мистер Хор смог произнести даже по-русски.
- Среди моих знакомых в Москве, на кого можно оказывать влияние в британских интересах, - член Думы Гучков, господин Брянский, молодой, но очень перспективный промышленник Коновалов... Простите, сэр, я забыл, что довольно коротко знаком с самым большим англофилом среди великих князей, Дмитрием Павловичем...
- Я полагал, что большего друга Англии, чем великий князь Николай Михайлович, в России не имеется... - пошутил сэр Хор. - Впрочем, - прервал он шутку, - к великому князю Дмитрию Павловичу больше подходов не делайте с ним связан другой наш сотрудник, и вы можете только привлечь к его высочеству ненужный интерес!
- Активизировать ли работу с Кокошкиным и Мануйловым, сэр? поинтересовался Локкарт.
- А кто они? - ответил вопросом на вопрос Хор.
- Кокошкин - крупный московский специалист по международному праву. Мануйлов - ректор Московского университета, оба - убежденные либералы...
- Получайте от них информацию, но не толкайте их в политику. Либералы, особенно русские - пустые болтуны, за которыми никто не пойдет... посоветовал сэр Сэмюэль.
Они вышли на Дворцовую площадь. Высокомерные англичане остановились, завороженные совершенством пропорций, найденных русскими архитекторами, но обсуждать это не стали. Продолжили деловой разговор.
Мистер Хор посоветовал своему молодому сотруднику сделать на совещании у посла короткий анализ политического положения в Москве, но не называть имен информаторов. Резидент был уверен, что посол питает опасные иллюзии относительно патриотических чувств и верноподданнических настроений в первопрестольной столице.
Прогулка пешком до здания английского посольства была весьма плодотворной для разведчиков, особенно для молодого Локкарта. Бывший дипломат, а ныне резидент в Москве впитывал в себя премудрости разведывательной работы, которыми щедро делился с ним старый разведчик. Хору был симпатичен Брюс-Локкарт. Он решил повозиться с ним, чтобы сделать из шотландца профессионала высокого класса...