Только спустя двадцать лет после экспертизы (а она проводилась в 1970 году) стали известны результаты заключения авторитетной научно-медицинской комиссии, которая изучала первую историю болезни Ленина, связанную с ранением. Подтверждено, что оно было редким и крайне опасным для жизни, но «счастливым» в хирургическом понимании. Конечно, оно могло в определенной степени повлиять на общее состояние организма, но не оно способствовало атеросклерозу сонных артерий — пуля лежала справа в надключичной области, левую сонную артерию не задевала, а атеросклерозом в дальнейшем была поражена именно сонная левая артерия, что и привело к параличу правых верхней и нижней конечностей и потере речи, то есть к поражению центра, располагающегося в левом полушарии головного мозга.
Были ли пули, попавшие в Ленина, отравлены? Как известно, их было две. Первая вошла в левое плечо. Вторая, самая опасная, вошла в область левой лопатки, повредила лопаточную кость, а затем, пройдя через мягкие ткани и органы груди и шеи, остановилась в правом подключичном пространстве. Это было опаснейшее, «смертельное», очень редко встречающееся ранение. По многотысячным военным наблюдениям академика Б. В. Петровского, проникающих травм груди такого рода ранений было только два, так как все подобные повреждения заканчивались смертью.
Так было отравление, которое несли с собой отравленные пули, или нет? Время сняло табу и с этой темы. В обыденном сознании прочно укрепилось мнение, что Ф. Каплан стреляла пулями, начиненными ядом. Кадр из художественного кинофильма оказался сильнее исторического факта. Но историю переписать невозможно. И вот выясняется, что пули в то время не начиняли ядом. Террористы, стрелявшие в Ленина, нанесли на пули индейский яд кураре. Но в отличие от индейцев, использующих кураре во время охоты на диких животных, заговорщики не знали всех тонкостей обращения с ним. Яд разложился и перестал быть опасным. Это и спасло Ленину жизнь.
Постсоветская эпоха предоставила историкам возможность научного исследования нашей истории, в которой немало трагедий и тайн. Молодые ученые, лишенные генного страха, смело вторгаются в запретные темы, выдвигают новые версии. Например, старший преподаватель кафедры истории СССР Оренбургского пединститута В. Войнов в газете «Комсомольская правда» еще 29 августа 1990 года ставил под сомнение официальную версию, согласно которой в Ленина на заводе Михельсона стреляла именно Ф. Каплан. На самом деле, пишет автор, стрелявшего никто не видел. Фанни Каплан была схвачена комиссаром Баулиным поодаль от места покушения лишь по классовому наитию: Фанни стояла с зонтиком под деревом в вечернем полумраке, чем и вызвала подозрения комиссара. Молодой историк из Оренбурга установил, что Каплан была полуслепой. Могла ли она поздно вечером произвести прицельно несколько выстрелов? К тому же нет данных, подтверждающих ее умение владеть браунингом.
Не отрицая участия Каплан в покушении на Ленина, исследователь тем не менее берет под сомнение версию о том, что именно она произвела несколько выстрелов. В. Войнов считает, что, вероятнее всего, Каплан использовалась террористами для организации слежки и осведомления исполнителя о месте и времени выступления Ленина на митинге. На следствии она даже не смогла ответить на вопрос о количестве произведенных выстрелов. «Сколько раз я выстрелила — не помню». Более чем странно для опытной, профессиональной террористки.
Версию оренбургского историка в том же номере газеты прокомментировал научный сотрудник Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС С. Кудряшов. Да, признает он, обстоятельства покушения на Ленина действительно настолько туманны, что сомнения В. Войнова вполне резонны. Действительно, по версии, долгие годы общепризнанной в СССР, Каплан несколько раз выстрелила в Ленина и двумя пулями тяжело его ранила. Однако при более глубоком ознакомлении с материалами дела возникает множество вопросов. Несмотря на большое скопление людей вокруг Ленина в момент покушения, реальным свидетелем следствия оказался фактически только шофер — С. К. Гиль.
Уже в первых показаниях шофера имеются существенные противоречия — в руке стрелявшей (стрелявшего) Гиль заметил браунинг, а убегавшая женщина бросила ему в ноги револьвер. Маловероятно, чтобы опытный, хорошо владевший оружием Гиль ошибся. С. Кудряшов приводит еще несколько деталей, которые свидетельствуют о том, что Гиль давал разные показания. Показания комиссара Баулина, «успевшего» сосчитать количество выстрелов, также крайне противоречивы. При первом допросе он заявил, что задержал Каплан на месте покушения. Впоследствии стал утверждать, что побежал вслед за убегавшими и неожиданно увидел Каплан. Во время беседы с ней «кто-то» крикнул Баулину: «Она стреляла!» И он вместе с подошедшими рабочими окружил Каплан, чтобы ее не растерзала толпа.
Главной вещественной уликой стал револьвер, который после коллективного «осмотра» был признан оружием покушения. Этот револьвер принес один из рабочих, присутствовавший на митинге, прочитав объявление ЧК о розыске. Ни дактилоскопической, ни баллистической экспертизы не проводилось. Следствию многое представлялось слишком простым и ясным. К примеру, пишет ученый, в протоколах допросов часто фигурируют такие фразы: «Кто-то сказал», «крикнул» и т. п. Однако попыток установить этих лиц не было. Массовый опрос присутствовавших на митинге не проводился, так же, впрочем, как и следственный эксперимент. Каплан постоянно твердила, что стреляла одна, и следствие пошло у нее на поводу. Внешняя простота дела и мощный всплеск возмущения среди рабочих предопределили быстрый исход дела Каплан. В своих записках матрос Павел Мальков подтвердил факт собственноручного расстрела Фанни Каплан в Кремле 3 сентября 1918 года в четыре часа дня. Следствие было скоротечным. В ночь на 31 августа арест, а уже третьего сентября — расстрел.
Так стреляла ли Каплан в Ленина? На этот вопрос С. Кудряшов не дает однозначного ответа. По его мнению, ее причастность к покушению неоспорима, в остальном же твердой уверенности быть не может. Следствие располагало признанием самой Каплан, «ее» револьвером и показаниями очевидцев. Однако «свидетели» «узнавали» ту женщину, которую им показывали как задержанную на месте покушения и уже «сознавшуюся». Вполне возможно, считает ученый, что вместе с Каплан стрелял кто-то второй. По крайней мере, когда Ленин упал, к нему пытался подбежать какой-то мужчина с наганом. Угрожая ему своим револьвером, Гиль не подпустил его. Эсеры очень тщательно готовились к терактам, и на подготовку покушения на Ленина были брошены буквально все силы боевиков.
Вряд ли удастся по прошествии стольких лет установить всех лиц, причастных к покушению на Ленина, заключал представитель не существующего сегодня Института марксизма-ленинизма. Тем не менее подобные исследования полезны, поскольку они приоткрывают страницы нашей сложной и противоречивой истории.
Итак, что же лечили врачи у Ленина, каковы были причины его болезни и смерти? Наиболее распространенными являются четыре версии.
Первая. Смерть — результат перенапряжения в работе, чрезмерной мозговой деятельности, тяжелых условий революционного подполья, тюрем, ссылок и эмиграции. В двадцатые годы превалировала именно эта версия: совокупность названных явлений вызвала атеросклероз, приведший к кончине.
Затем возникла другая версия: смерть — результат наследственной предрасположенности Ленина к атеросклерозу.
Третья версия сводилась к тому, что смерть — результат огнестрельной раны, нанесенной Ленину выстрелом террористки Фанни Каплан 30 августа 1918 года. Пули были отравлены ядом кураре, поэтому смерть вызвана его многолетним действием.
И, наконец, четвертая версия, о которой стали писать в постсоветское время: смерть — результат развития сифилиса, возможно, наследственного.
Первая версия остается бесспорной, хотя в последнее время легенда о тяжелых условиях жизни в ссылке и в эмиграции сильно поколеблена книгой «При свете дня» Владимира Солоухина и публикациями других авторов. Версия № 1 дополняется в народном сознании версией № 3, хотя нарком здравоохранения Н. А. Семашко еще 13 февраля 1924 года на прямой вопрос: «Имела ли влияние на здоровье Ленина пуля эсерки Каплан?» столь же прямо отвечал:
— Ранение Владимира Ильича, причинившее ему потерю крови, конечно, не осталось без влияния на его здоровье, но прямого влияния на заболевание сосудов мозга не имело.
Что касается версий № 2 и № 4, то ситуация здесь следующая.
Автор фундаментального исследования «Ленин в Горках: болезнь и смерть» Н. Петренко считает, что наследственная предрасположенность вполне могла отразиться на потомках Ильи Николаевича Ульянова, страдавшего склерозом. В 1935 году скончалась А. И. Ульянова-Елизарова, старшая сестра Ленина. Последние три года она была практически недееспособна вследствие паралича, развившегося после перенесенного в 1931 году инсульта. В 1937 году умерла младшая сестра Ленина — М. И. Ульянова. Причина смерти — инсульт. В 1943 году в результате приступа стенокардии умер младший брат Ленина — Д. И. Ульянов. Еще за несколько лет до смерти прогрессирующее заболевание кровеносных сосудов привело его к ампутации нижних конечностей — оперировали в Германии. Вероятно, этим же заболеванием страдал и сын Д. И. Уляьнова — В. Д. Ульянов, лишенный способности к передвижению.
Четвертая версия, как утверждает Н. Петренко, проведший колоссальную источниковедческую работу, возникла вскоре после майского удара 1922 года. Когда немецкий врач Н. Клемперер возвратился из своей второй, летней поездки из Горок в Берлин, корреспонденты обратились к нему с вопросами о состоянии здоровья Ленина. Клемперер ответил, что его пациент страдает прогрессивным параличом.
Завуалированные упоминания о хождении этой версии Н. Петренко обнаружил и в советской печати. В. Н. Розанов, посетивший больного 25 мая 1922 года, так вспоминал об этом визите: «Итак, в этот день грозный признак тяжелой болезни впервые выявился, впервые смерть определенно погрозила своим пальцем…У меня давнишняя привычка спрашивать каждого больного про то, были ли у него какие-либо специфические заболевания или нет. Леча Влад. Ил., я, конечно, его тоже об этом спрашивал. Влад. Ил. всегда относился ко мне с полным доверием, тем более, что у него не могло быть мысли, что я нарушу это доверие… Конечно, могло быть что-либо наследственное или перенесенное незаметно, но это было маловероятно». «Специфическое заболевание», «полное доверие», «наследственное или перенесенное незаметно» — такого рода обороты, по мнению Н. Петренко, характерны при подозрении на определенный тип болезни.
Дотошный исследователь установил, что воспоминания В. Н. Розанова впервые были опубликованы в журнале «Красная новь» в № 6 за 1924 год. Позднее они вошли в пятитомник «Воспоминаний о В. И. Ленине». Однако в нем были оставлены только первое и последнее предложения. В трехтомнике, изданном в 1957 году, — только первое предложение.
1 марта 1924 года «Правда» опубликовала интересный пассаж на эту тему офтальмолога М. И. Авербаха, тоже лечившего Ленина: «Врачу трудно обойтись без разных мелких житейских вопросов чисто личного характера. И вот этот человек, огромного, живого ума, при таких вопросах обнаруживал какую-то чисто детскую наивность, страшную застенчивость и своеобразную неориентированность».
Более очевидное упоминание о «грозной болезни» Н. Петренко нашел у Н. А. Семашко, в его статье «Что дало вскрытие тела Владимира Ильича?», опубликованной 25 января 1924 года в «Известиях». «Основой болезни В. И. считали […] артериосклероз. Вскрытие подтвердило, что это была основная причина болезни и смерти В. И. […] Этим констатированием протокол кладет конец всем предположениям (да и болтовне), которые делались при жизни Владимира Ильича и у нас и за границей относительно характера заболевания».
7 февраля 1924 года Г. Е. Зиновьев на заседании Ленинградского Совета тоже совершил попытку развенчать слухи о «неприличном» характере болезни Ленина, приписав их возникновение и распространение противникам советской власти: «Вы знаете, товарищи, глупые легенды, которые наши враги пытались пустить в ход, чтобы «объяснить» причину болезни Ильича. Лучшие представители науки не оставили камня на камне от этих сплетен, лучшие светила науки сказали: этот человек сгорел, он свой мозг, свою кровь отдал рабочему классу без остатка».
И снова разночтения в формулировках. «Глупые легенды» — в варианте речи, опубликованной «Известиями» 19 февраля 1924 года, «гнуснейшие легенды» — в публикации «Ленинградской правды» 10 февраля, в книжном издании (Г. З и н о в ь е в. Ленин. Л., 1924. С. 176) — «глупые измышления».
Спрашивается, почему такое тщательное отношение именно к этим словам? И как относиться к утверждению бежавшего на Запад секретаря Сталина Бажанова, который писал: «Не леченный в свое время сифилис был в последней стадии»?
Да, очень многое предстоит еще сделать историкам, чтобы избавиться от ложных стереотипов и пропагандистских догм. Впрочем, как и обществу в целом. И прежде всего — от прежнего обожествления Ленина частью общества, от былого стремления перенести в день нынешний буквально каждое его слово. Он ведь не кулинарные рецепты писал, пригодные на все случаи жизни.
Ленин и памятники ему, как правило, вещи несовместимые. Так вышло, так распорядилась история. Это прекрасно понимали некоторые его ближайшие соратники, родные, близкие еще тогда, в 1924 году. Особенно Н. К. Крупская, до последнего момента возражавшая против бальзамирования тела, против помещения его в саркофаг. Пророческими оказались слова Надежды Константиновны из скорбного января двадцать четвертого: «Большая у меня просьба к вам: не давайте своей печали по Ильичу уходить во внешнее почитание его личности. Не устраивайте ему памятников, дворцов его имени, пышных торжеств в его память и т. д. — всему этому он придавал при жизни так мало значения, так тяготился всем этим. Помните, как много еще нищеты, неустройства в нашей стране».
Не прислушались. Не вспоминали. Маленького роста человек в полувоенной куртке и мягких кавказских сапогах, принеся у гроба учителя клятву продолжать начатое им бессмертное дело, распорядился поставить его статуи и бюсты в десятках тысяч поселков, колхозах и совхозах, санаториях, домах отдыха, пионерских лагерях, на железнодорожных станциях. Они встречали людей в вестибюлях школ, в клубах, домах культуры, военных городках. Кому это были памятники? Ленину? Нет, это были знаки, символы незыблемости режима, установленного Сталиным.
В воспоминаниях В. Д. Бонч-Бруевича есть строки о том, что Ленин всегда высказывался за обыкновенное захоронение или за сожжение умерших, говорил о необходимости построить и у нас крематорий. Бонч-Бруевич подтверждает, что Н. К. Крупская, сестры и брат Ленина были против его мумификации. «Но идея сохранения облика Владимира Ильича столь захватила всех, что была признана крайне необходимой, нужной для миллионов пролетариата, и всем стало казаться, что всякие личные соображения, всякие сомнения нужно оставить и присоединиться к общему желанию», — читаем у мемуариста. «Всем стало казаться…» За этой ссылкой стояла фигура одного человека, того самого — с трубкой в зубах. Он был инициатором создания мавзолея и мумифицирования тела Ленина.
Длительное время о мавзолее были известны только наиболее общие сведения: когда построен деревянный, когда его заменили на современный, кто бальзамировал тело Владимира Ильича. Все остальное было окутано глубокой тайной. И лишь недавно узнали мы о том, что летом 1941 года тело Ленина поездом было перевезено в Тюмень, где оно сохранялось до возвращения в марте 1945 года, о мавзолейной лаборатории, постоянно проверяющей состояние тела покойного, о создании специального пуленепробиваемого стекла для саркофага, которое не искажает видимость. На такую меру вынуждены были пойти после того, как дважды делались попытки покушения на мертвого Ленина — маньяки проносили в мавзолей взрывчатку и бросали ее на крышку саркофага. В результате взрыва повреждались стекла «триплекс». Мелкие осколки причиняли небольшие повреждения коже лица и рук Ленина. Эти дефекты легко устранялись во время очередной ребальзамизации. Как правило, они производятся каждый год.
Так что утверждения о том, будто от тела Ленина ничего не осталось, а в саркофаге помещен его двойник или даже кукла, не более чем плод воображения. Конечно, нельзя сказать, что ткани тела не изменились вовсе. Время делает свое дело. К тому же в первые дни пребывания тела в Горках, в Колонном зале, затем в склепе оно было обморожено. Но в целом состояние пока не вызывает опасений.
Сколько же еще быть ему непогребенному? Как сказал в начале девяностых годов член правительственной комиссии по изучению мавзолейной лаборатории академик Академии медицинских наук России Ю. Лопухин, вряд ли кто-либо из современных ученых однозначно ответит, долго ли еще можно сохранять тело Ленина в мавзолее. Академик имел в виду медицинскую сторону вопроса.
(Хранились в Центральном партийном архиве, ныне Российском центре хранения и исследования документов новейшей истории. Информационный отдел ОГПУ тщательно отслеживал, как реагировали различные слои населения на смерть В. И. Ленина. Местные органы этого набиравшего силу ведомства ежедневно докладывали в Москву специальные политические сводки, выписки из которых Лубянка готовила кремлевскому руководству.)
23 января 1924 г. Московская губерния.Слухи о смерти т. Ленина распространились по Москве с 10 часов утра 22/I, но так как утренние газеты этих слухов не подтвердили, то до четырех часов дня население отнеслось к этому только как к слухам. После выпуска специального сообщения среди населения шли разговоры о тяжелой утрате. Вечером 22/I собрания по предприятиям и клубам прошли спокойно при сознательном отношении рабочих к переживаемому моменту. На заводе «Мостяжарт» шли толки о том, что Ильича некем заменить, что в партии раздоры и что сейчас рабочим непоздоровится. Москва объявлена на военном положении. На многих заводах выражалось желание, чтобы всем рабочим была предоставлена возможность быть в Доме Союзов и последний раз взглянуть на Ильича (клуб им. Калинина).
На почтамте и Казанском вокзале смерть Ильича связывалась якобы с раздором в партии.
В коммунистическом госпитале шли толки о том, что т. Троцкого травят, почему он и не хочет работать, что он уехал и больше к власти не вернется.
На некоторых заводах было постановлено отчислить однодневный заработок для покупки венка (бывшая фабрика Котова, Рязанский трамвайный парк и другие).
23/I по всем районам Москвы рабочие прибыли на работу в обычное время. До начала работы на собраниях избирались делегации для встречи тела Ильича и для почетного караула. Настроение подавленное. Предложения ячеек проходили единогласно.
В Замоскворецком районе наблюдалось сильное желание рабочих принять участие в общей массовой встрече тела Ильича, и с трудом удалось уговорить выделить делегацию. Рабочие завода им. Ильича (бывш. Михельсон) категорически настаивали на том, чтобы их пропустили к Павелецкому вокзалу. Завком и ячейка ходатайствовали об удовлетворении желания рабочих, чего и добились. 22/I в Можайске распространились слухи об отъезде Троцкого за границу и о назревающей войне.
На Яхромской фабрике Дмитровского уезда 21/I распространился слух о бегстве т. Троцкого и т. Радека и о предполагаемом бегстве т. Ленина. 22/I рабочие очень были опечалены смертью т. Ленина, распространились слухи, что в Москве снимаются милицейские посты. В г. Дмитрове среди обывателей ходят толки о том, что съезд Советов отстранил от работы т. Троцкого как еврея.
В Орехово-Зуевском уезде в связи с партдискуссией и болезнью т. Троцкого ходят толки, что портреты т. Троцкого уничтожаются, что т. Троцкий выступает против коммунистов ввиду того, что угнетают рабочих, что он арестован и находится в Кремле, что он не согласен с ЦК, так как защищает собственность, имеет в Москве фабрику и кроме того является владельцем частных фабрик, что в партии происходит раскол и весной должно что-то произойти.
В Бронницком уезде среди масс носятся слухи, что тт. Троцкий, Преображенский и Сапронов отстранены от должностей за то, что они хотели войны и упразднения нэпа. Население не верит, что Троцкий болен. Ходят слухи, что Ленина уже отстранили и что нужно ожидать перемен.
Среди масс наблюдается недовольство тем, что т. Троцкий отстранен. В Москве отмечен факт разгона милицией толпы, собравшейся у Серпуховской часовни в ожидании сообщения.
Среди уезжающих в деревню на Казанском вокзале наблюдались разговоры о том, что со смертью т. Ленина начнутся крестьянские восстания, потому что у власти останутся евреи.
24 января. Московская губерния.Распространяются слухи, что т. Ленин умер уже шесть месяцев назад и все время был в замороженном виде, и только благодаря требованию съезда Советов, чтоб Ленин был показан живым или мертвым, пришлось объявить о его смерти. В связи с этими слухами наблюдается выемка [вкладов] из сберегательных касс.
В Дмитровском уезде среди крестьян идут толки о своевременности поднятия вопроса об Учредительном собрании.
В связи со смертью т. Ленина среди обывателей и отчасти среди рабочих циркулируют слухи, что теперь следует ожидать раскола в партии, перемены в новой экономической политике и войны к весне. Ходят толки [о том], кто будет преемником т. Ленина. Распространяются также слухи, что Троцкий ранен Зиновьевым на одном из партийных заседаний, что он не болен, а арестован, что Троцкий поссорился с Калининым (39-я типография, Бухаринский трамвайный парк).