Предсмертное письмо, оставленное ему женой, было полно обвинений и упреков. Оно не сохранилось, его сразу же уничтожили. Предполагают, что оно было не совсем личным.
(ЭТО БЫЛО НЕ ПИСЬМО, А ПРОГРАММА РЮТИНА.)
Среди номенклатурных работников в российской глубинке и особенно среди их жен одно время ходила красивая легенда о том, будто Сталин каждую неделю приходил по ночам на Новодевичье кладбище и при свете прожектора по несколько часов в уединении проводил над холмиком у замечательного надгробного памятника. Это не соответствует истине. На могиле своей жены Сталин не был ни разу, а памятник заказан и установлен семьей Аллилуевых.
Только в самом конце жизни он стал говорить о жене мягче, в его кабинете и столовой на даче и в кремлевской квартире появились ее большие фотографии. Совесть заговорила? Кто знает…
2 сентября 1929 г.
«Здравствуй, Иосиф!
Очень рада за тебя, что в Сочи ты чувствуешь себя лучше. Как мои дела с Промакадемией? Сегодня утром нужно было в Промакадемию к 9 часам, я, конечно, вышла в 8.30. И что же — испортился трамвай. Стала ждать автобуса — нет его! Тогда я решила, чтобы не опоздать, сесть на такси… Отъехав саженей сто, машина остановилась. У нее тоже что-то испортилось. Все это ужасно меня рассмешило. В конце концов в Академии я ждала два часа начала экзамена…
(Невероятно! Жена Генерального секретаря ездила по городу на трамвае. Без охраны!)
6 октября 1930 г.
«Что-то от тебя никаких вестей последнее время… О тебе я слышала от молодой интересной женщины, что ты выглядишь великолепно. Она тебя видела у Калинина на обеде, что замечательно был веселым и насмешил всех, смущенных твоей персоной. Очень рада».
(Ба, да это уже, кажись, ревность! Муж — на отдыхе в Сочи, она — в Москве.)
(Надежда Васильевна Сталина — дочь Василия Сталина и Галины Бурдонской. Скончалась в 1999 г.)
— Анна Сергеевна Аллилуева, бабушкина сестра, рассказывала об этом вечере. Надя обычно строго ходила — с пучком, а тут она сделала новую прическу, модную… Кто-то из Германии привез ей черное платье, и на нем были аппликации розами. Был ноябрь, но она заказала к этому платью чайную розу, она была у нее в волосах. И она закружилась в этом платье перед Анной Сергеевной и спросила: «Ну как?» Кто-то за ней сильно ухаживал на этом вечере. И дед сказал ей что-то грубое… Она пришла и закрылась… а дед поехал на дачу. Утром, когда пошли к ней стучать в комнату и нашли ее мертвой… роза, которая была в волосах, лежала на полу перед дверью. Она уронила ее, вбежав в комнату. Именно поэтому на надгробной плите скульптор поместил мраморную розу…
«— Причина смерти Аллилуевой — ревность, конечно… Была большая компания на квартире у Ворошилова. Сталин скатал комочек хлеба и на глазах у всех бросил этот шарик в жену Егорова. Я это видел, и будто бы это сыграло роль… Она была в то время немного психопаткой. С того вечера она ушла с моей женой. Они гуляли по Кремлю, и она жаловалась моей жене: «То не нравится, это не нравится… и почему он так заигрывал?» А было все просто: немного выпил, шутил, но на нее подействовало…
…Сталин был в доме во время выстрела — он спал и не слышал выстрела… Сталин все спал в своей комнате. Наконец и он вышел в столовую. «Иосиф, Нади с нами больше нет», — сказали ему…
…Я никогда не видел Сталина плачущим, а тут, у гроба, слезы покатились. Она очень любила Сталина — это факт. Гроб он не отталкивал, подошел и сказал: «Не уберег».
(Дочь Павла Аллилуева — брата Надежды Аллилуевой. Закончила театральное училище. Была арестована вслед за своей матерью. После освобождения играла в провинциальных театрах, работала на телевидении.)
— Папа и подарил ей тот маленький пистолет «вальтер». Может быть, она ему говорила, что живет плохо. Не знаю, и мама тоже никогда не рассказывала… Но, во всяком случае, пистолет ей папа подарил. Может быть, она ему пожаловалась… Сталин, когда это случилось, все повторял: «Ну, нашел что подарить». Конечно, папа чувствовал себя потом виноватым. Для него это было потрясением. Он очень ее любил.
Рассказывала мне потом мама: Надя пришла домой, видно, все заранее продумала… Никто не слышал выстрела. Револьверчик-то был маленький, дамский… Говорят, она оставила письмо, но никто его не читал. Она оставила письмо ему — Сталину… Наверное, она в нем все вылила…
Она лежала очень красивая… Потом, помню, мы шли пешком на Новодевичье; бабушку — у нее после всего отнялись ноги — везли на машине…
(Анна Ларина — жена Николая Бухарина. В годы горбачевской перестройки прославилась тем, что по памяти передала длинное, полувековой давности, завещание мужа, адресованное «будущим поколениям коммунистов».)
«Сталин на похоронах попросил… не закрывать крышку. Он приподнял голову Надежды Сергеевны… и стал целовать».
«В момент похорон Сталин счел уместным подойти к Николаю Ивановичу и сказать ему, что после банкета он уехал на дачу, а утром ему позвонили и сказали о случившемся».
(Анна Гавриловна Корчагина убирала в кремлевской квартире Сталина. Прошение писала со строительства Беломорско-Балтийского канала. На прошении надпись: «Доложено лично М. И.» Резолюция: «Отклонить, Калинин».)
«Обвинили меня в том, что в 1933 году я отдыхала в доме отдыха ЦИК СССР, там же отдыхали сотрудницы библиотеки ЦИК Синелобова и Буркова. Синелобова узнала, что я работаю у тов. Сталина, спросила у меня о смерти Надежды Сергеевны. Я ей сказала, что она умерла от сердца одновременно с приступом аппендицита. Больше у меня никакого об этом разговора не было.
Синелобов (брат сотрудницы библиотеки. — Н. З.) был в квартире тов. Сталина, когда умерла Надежда Сергеевна. Он был уполномоченным коменданта Кремля… Когда их арестовали, как я узнала во время следствия, Синелобова на меня показала, что я ей сказала, что причиной смерти Надежды Сергеевны был тов. Сталин и что он-де ее застрелил… Я никак не могла, да и невозможно придумать такой гнусной лжи на дорогого мне и всем, кому он открыл путь к светлой жизни, человека! Я хорошо знаю, что даже вы, тов. Калинин, знаете, что тов. Сталин был в этот вечер с тов. Молотовым за городом на даче. Я в квартире тов. Сталина в это время не была. Наша квартирная работа была в другом корпусе, но нам звонили с дачи товарищи и спрашивали: «Что у вас там случилось? Позвонили из Кремля и вызвали тов. Сталина домой, и он очень спешил, быстро уехал и… совсем рано…» Когда я пришла в 9 утра на работу, то вижу: все расстроены, но нам, работницам, ничего не говорили, пока не привезли гроб и цветы, тогда нам сказали, что умерла Надежда Сергеевна. Они не говорили нам, чтобы мы не подняли рев и не действовали на других. Вот мое верное доказательство в ее естественной смерти… 29 марта 1935 года пришли ко мне два товарища в куртках. Думала: на работу, а привезли меня на Лубянку. На допросе я все рассказала, как и вам, на меня кричали: «Брешет, у нее глаза, как у воровки». И много сказали оскорбительных слов… Я прочла протокол, но подписывать не могла, потому что в нем было не то, что я говорила, а когда я стала возражать, то на меня так закричали, а один из товарищей подошел и молча положил руку на мое плечо и закричал: «Хуже будет!» Я настолько перепугалась, что все подписала».
(В 1930 году она ездила на лечение в Карлсбад. Наверное, было что-то серьезное. Но что?)
Августовские записи 1932 года: «Сильные боли в области живота. Консилиум — на повторную консультацию через 2–3 недели». «Консультация по вопросу операции — через 3–4 недели».
(Сванидзе Мария Анисимовна была замужем вторым браком за Александром Семеновичем Сванидзе — братом первой жены И. В. Сталина. «Много болтала» об известных ей фактах из жизни Кремля. Осуждена в 1939 г. к восьми годам лишения свободы, расстреляна в 1942 г.)
«5/III. 37 г.
28-го были «тетушки» в Кремле на рождении Светочки (11 лет). Впервые был Яша с женою. И. (И. В. Сталин. — Н. З.) не пришел по моему умышленно. Он отодвигает это удовольствие познакомиться с новой невесткой. И впрямь радости мало. Она хорошенькая, старше Яши — он у нее — 5-й муж, не считая иных прочих, разведенная особа, не умная, мало культурная, поймала Яшу, конечно, умышленно все подстроив. В общем, лучше, если б этого не было. Жаль и нашему не блестящему кругу еще один член общества. Жаль И. Подумать, полуумная О. Е.(Ольга Евгеньевна Аллилуева, теща И. В. Сталина. — Н. З.), идиот Федор (ее сын. — Н. З.), слабоумный Павел и Нюра (Павел и Анна Аллилуевы, брат и сестра жены И. В. Сталина. — Н. З.), недалекий Стах (С. Ф. Реденс, муж Анны Сергеевны Аллилуевой. — Н. З.), ленивый Вася, слабохарактерный Яша (сыновья И. В. Сталина. — Н. З.). Нормальные люди Ал. (Александр Сергеевич Сванидзе, муж автора дневника. — Н. З.), Женя (Евгения Александровна, жена Павла Сергеевича Аллилуева. — Н. З.), я и все искупающая для И. Светочка. Да, еще хорош дедушка (Сергей Яковлевич Аллилуев, тесть И. В. Сталина. — Н. З.), с причудами, но хороший старик — и это близкие более или менее люди для И. И к чем еще Юлия (Юлия Мельцер, жена Якова Джугашвили. — Н. З.) какая-то авантюристка, как было б хорошо если б Яша женился на скромной, милой девочке из своей революционной семьи, мы б ее любили и баловали — а эта принесла сплетни, злость и пересуды».
АПРФ. Ф. 44. Оп. 1. Д. 1. Л. 213–334. Автограф.
Роковой выстрел. — Приезд Сталина. — Допрос убийцы. — Смерть охранника. — Три комиссии Политбюро. — Личность стрелявшего. — Тайная встреча. — Вожделенное кресло.
Второго декабря 1934 года в коридоре первого этажа Смольного появилась небольшая группа людей. Впереди шагал человек в военной форме с мертвенно-бледным лицом, обрывками усов над губой и тупыми сумасшедшими глазами. В правой руке он держал наган. Увидев встречных, кричал:
— К стене! Руки по швам!
Это был Ягода, нарком внутренних дел. Следом за ним шли Сталин, Молотов, Ворошилов, Жданов, Ежов, прибывшие на второй день после убийства Кирова. Ягода лично обеспечивал их безопасность, театрально размахивая наганом и заставляя встречных работников обкома неподвижно застывать у стен.
Через год Сталин присвоит ему — первому из наркомов внутренних дел — звание генерального комиссара государственной безопасности, что соответствовало маршальскому званию, назовет его именем Высшую пограничную школу, трудовую коммуну НКВД в Болшеве и мост через реку Тунгуску. Генрих Григорьевич Ягода, в молодости удачно женившийся на племяннице Свердлова Иде Леонидовне, успешно доказал свою преданность Сталину в ходе расследования обстоятельств убийства С. М. Кирова. Доблестные наркомвнудельцы, возглавляемые своим шефом, разоблачили гнусных убийц, доказав, что кровавое преступление задумано и осуществлено по указке контрреволюционной группы, которую возглавляли Зиновьев и Каменев. Все арестованные, 77 человек, а среди них большинство составляли партийные, советские и хозяйственные работники, в том числе Зиновьев и Каменев, Особым совещанием при НКВД СССР подверглись лишению свободы на разные сроки, а позднее — к расстрелу.
И вдруг — невероятная новость: к уничтожению Кирова причастен сам… Ягода! Бывший всемогущий наркомвнудел признавался во всех мыслимых и немыслимых злодеяниях: и в том, что он был одним из руководителей правотроцкистского блока, действовавшего подпольно с целью свержения советской власти и восстановления капитализма, и в соучастии по делам об убийствах Менжинского, Куйбышева, Горького и его сына Максима Пешкова, и в помощи иностранным шпионам. Люди были потрясены, читая признания Ягоды на судебном процессе: «В 1934 году, летом, Енукидзе сообщил мне о состоявшемся решении центра правоцентристского блока совершить убийство Кирова. В этом решении принимал непосредственное участие Рыков. Мне стало известно, что троцкистско-зиновьевские тергруппы ведут конкретную подготовку этого убийства. Енукидзе настаивал на том, чтобы я не чинил никаких препятствий по этому делу. В силу этого я вынужден был предложить Запорожцу, который занимал должность зам. начальника НКВД в Ленинграде, не препятствовать совершению теракта над Кировым. Спустя некоторое время Запорожец сообщил мне, что органами НКВД задержан Николаев, у которого были найдены револьвер и маршрут Кирова, и Николаев был отпущен».
Миллионы людей, рассеянные по необозримым просторам России, сидя над газетными листами, вздрагивали от шока. Что это — сон, мираж, сумасшедший дом, галлюцинация? Увы — реальность, подтверждаемая свидетельскими показаниями. На суде говорит близкий Ягоде человек — его секретарь П. Буланов: «Ягода сделал из меня полностью преданного человека. В разговорах при мне с другими Ягода не делал никаких секретов. Ягода рассказывал мне, что сотрудник Ленинградского управления НКВД Борисов причастен к убийству Кирова. И когда члены правительства, приехавшие в Ленинград, вызвали этого Борисова в Смольный — допросить его в качестве свидетеля, то Запорожец, будучи встревожен и опасаясь, что Борисов выдаст тех, кто стоял за его спиной, решил убить его. По указанию Ягоды Запорожец устроил так, что машина, которая везла Борисова в Смольный, потерпела аварию, Борисов был в этой аварии убит».
Ягода был расстрелян 15 марта 1938 года в числе 17-ти других приговоренных к высшей мере. Среди казненных — имена Бухарина и Рыкова.
Вскоре началась Вторая мировая война, и эхо револьверного выстрела в Смольном исчезло в грохоте авиационных бомб и реве артиллерийских орудий. До середины пятидесятых годов незыблемым было официальное объяснение причин убийства Кирова, сформулированное Сталиным сразу, в первые дни или недели после рокового выстрела Николаева. Он осуществил эту террористическую акцию по приказу Зиновьева, который жил в Москве и руководил контрреволюционным «московским центром». Параллельно в Ленинграде существовал еще один «троцкистско-зиновьевский центр», который получил из-за границы указание от Троцкого о теракте против Кирова. Осуществить его удалось лишь после того, как зиновьевцы установили связь с «правыми» — Рыковым, Бухариным, Томским, с помощью которых вышли на близкого им Ягоду, обеспечившего доступ убийцы к намеченной жертве. Получив соответствующие указания, Ягода передал их «своему человеку» — Запорожцу. Найти исполнителя было уже делом техники. По стечению обстоятельств им оказался Леонид Николаев, исключенный из партии и уволенный с работы, обозленный на свое начальство человек.
Уязвимость этой версии лежит на поверхности. Ведь Зиновьев и Каменев не могли не отдавать себе отчета в том, что убийство Кирова было бы на руку именно Сталину, который не преминул бы воспользоваться им для уничтожения бывших лидеров оппозиции. Но — версия запущена в оборот, она многократно воспроизводилась во всех учебниках истории, прочно усваиваясь еще в детские годы в качестве непреложной истины.
На Западе между тем имели распространение иные мнения. Еще в декабре 1934 года Троцкий, узнав о гибели Кирова, высказал предположение о возможной причастности к ней Сталина. Эта же версия разрабатывается в книге А.Орлова «Тайная история сталинских преступлений». Впервые она была высказана на английском языке в американском журнале «Лайф» сразу после смерти Сталина в 1953 году. Орлову, бывшему генералу НКВД, не возвратившемуся в 1938 году на родину из Испании, бросились в глаза некоторые детали этого запутанного дела. Например, его поразил необычной мягкости приговор в отношении большой группы работников Ленинградского управления НКВД. Только один из подсудимых получил десятилетний срок заключения. Все остальные, включая самого Медведя, начальника Ленинградского управления НКВД, и его заместителя Запорожца, получили от двух до трех лет. Это выглядело странным тем более, что убийство Кирова должно было рассматриваться Сталиным как угроза не только его политике, но и ему лично. Если сегодня НКВД прохлопал Кирова, завтра в такой же опасности может оказаться он сам. Сталин должен был так поступить хотя бы в назидание другим работникам НКВД, чтобы не забывали, что за гибель вождей они в прямом смысле слова отвечают головой. По этой причине Сталин должен был приказать расстрелять Ягоду сразу же. Однако это произойдет только через четыре года. Значит, Ягода, будучи обреченным, для каких-то целей еще был нужен Сталину.
И уж совсем непонятным был тот факт, что начальник Транспортного управления НКВД Шанин, близкий друг Ягоды, и начальник охраны Сталина Паукер посылали Запорожцу подарки, в том числе и импортный радиоприемник, пластинки и другие вещи. Оба знали, что любое проявление симпатии к осужденным недопустимо. По неписаному правилу надлежало порывать все отношения даже со своими ближайшими друзьями, как только те попадали под подозрение. Выходит, Шанин и Паукер знали, что посылка подарков Запорожцу не компрометирует их?
Но это пока мелочи. Главные козыри у Орлова впереди. Вот они.
Весной и летом 1934 года у Кирова начались конфликты с членами Политбюро. На заседаниях Политбюро он несколько раз принимался критиковать своего бывшего патрона Орджоникидзе за противоречивые указания, которые тот давал относительно промышленного строительства в Ленинградской области. Кандидата в члены Политбюро Микояна Киров обвинил в дезорганизации снабжения Ленинграда продовольствием. Были у него стычки и с Ворошиловым. Членов Политбюро и самого Сталина особенно злила растущая популярность Кирова в народе. Никто из них, не исключая и Сталина, не был умелым оратором. Их публичные выступления были вялыми и нудными. А Киров, напротив, славился своими блестящими речами, зная, как подойти к массам. Он был единственным членом Политбюро, не боявшимся ездить по заводам и выступать перед рабочими. Сам когда-то рабочий, он внимательно выслушивал их жалобы и, насколько мог, пытался помочь. Его авторитет в Ленинграде был непререкаем. Наркомы в Москве меньше значили для директоров ленинградских предприятий своей отрасли, чем Киров.
Огромная популярность Кирова еще больше возросла после XVII съезда партии, который состоялся в самом начале 1934 года. Киров был встречен овацией такой продолжительности, о какой другие члены Политбюро не могли и мечтать. В кулуарах съезда шептались, что на долю Кирова выпал почет, который предназначался только одному человеку — Сталину.
Раздраженный чрезмерной независимостью Кирова, Сталин решил отозвать его из Ленинграда. Кирову было объявлено, что его ждет назначение на ответственную должность в Москве, в Оргбюро ЦК.
Однако Киров не спешил в Москву. Он выгадывал месяц за месяцем, ссылаясь на то, что необходимо довести до конца ряд важных дел в Ленинграде, начатых при нем. Более того, он все реже и реже появлялся на заседаниях Политбюро, что выглядело уже вызывающе.