Глава 46
Башня Хокаге
Хирузен цепким взглядом просматривал отчёты службы разведки. Глубокие тени залегли под его глазами:
— Акацуки таки сделали свой ход…
Пропали джинчурики Двухвостой, Треххвостого и Четырёххвостого. И это только то, что стало известно Конохе. О местонахождении носителей Пятихвостого и Шестихвостого, вероятно, знают только их скрытые деревни. И велик шанс, что их также захватили.
Наёмники больше не скрывались. В результате их битвы у границ Страны Огня одно из селений было уничтожено, никто из местных не выжил. Там прошёл серьёзный бой, тела поверженных шиноби унесли, а гражданских пустили на зверские ритуалы, подвергнув пыткам. Это, очевидно, постарался жрец Джашина.
— Зачем им столько биджу? — вслух рассуждал Хокаге. — Им нужны источники чакры? Или же они создают собственных джинчурики?
Будто этого было мало, ещё и Данзо со своим предательством. Где он теперь? Корневики имели хорошую подготовку в плане сокрытия следов и ухода от погони, потому отрядам из Абураме и Инузука не удалось напасть на их след. И когда только Данзо успел их эвакуировать?
Нельзя оставлять всё на самотёк до финала Чунин Шикен. Акацуки — чрезвычайно загадочная организация. Даже несмотря на то, что Конохе многое удалось узнать, с ними не просто нужно держать ухо востро — нужно действовать решительно. И незамедлительно. Вместе с тем неподконтрольный Листу Корень тоже может доставить немало проблем. Прошлые связи Данзо с Орочимару настораживают. Возможно ли, что корневики вместе с их лидером отсиживаются на одной из баз Змеиного Саннина? Или же в самой Отогакуре, что в Стране Рисовых Полей? В таком случае это нужно проверить. Стоит послать разведгруппу…
— Хокаге-сама, — в шуншине появился оперативник АНБУ. — Посыльная птица пересекла границу Конохи.
— Хм… да ну? — приподнял бровь Хирузен.
Хокаге мог лишь догадываться, чей это посланник. Ведь учитывая ситуацию, каге деревень наверняка уже всполошились. Они ничего не знают об Акацуки или знают слишком мало. И могут подумать на Коноху. Будто это именно Деревня Скрытая в Листве стоит за похищениями. Ведь у них есть Копирующий Ниндзя с шаринганом…
Хирузен на пару с анбушником переместились на крышу. Хокаге слегка прищурил глаза от солнца, чей золотой диск уже приближался к верхушкам древесных исполинов Леса Смерти.
Летящая вдалеке точка и вправду уже пересекла черту города и направлялась на полном ходу к центру деревни.
Это оказался специальный призывной сокол. Таких используют в качестве официальных почтальонов как в Кумогакуре, так и в Ивагакуре. Их скорость позволяет доставить сообщение в кратчайшие сроки. Ни один среднестатистический шиноби-посыльный не сможет развить такую скорость.
На миг Хокаге вспомнил Какаши, что, по его мнению, мог считаться одним из быстрейших ниндзя мира, которого он частично и использовал в качестве посыльного в Танзаку… Связанные с этим воспоминания заставили губы старика изогнуться в довольной усмешке.
К слову, первая реакция Хатаке на предложение взять пост Годайме Хокаге была принята… мягко говоря, отрицательно. Какаши всячески отнекивался, заявлял, что он не потянет такую ответственность, он слишком молод, да и вообще — Хокаге должен становиться сильнейший шиноби деревни, а он пока, по словам самого Хатаке, на эту роль никак не годится.
Ну что ж, у Хирузена были некоторые идеи о том, как можно повлиять на мнение Копирующего Ниндзя. Никуда он от этого поста не денется. Кроме него просто некому взять эту чёртову шляпу Каге.
Не прошло и полминуты, как сокол опустился на подставленный локоть шиноби в маске… Сокола. Каламбур, однако.
На лапе красовалась повязка с протектором Ивагакуре. И под ней как раз можно было заметить небольшой свёрток.
Проверив посылку диагностирующей техникой, анбушник передал свиток с посланием Хирузену.
Вчитываясь в строки, написанные рукой Ооноки, Хокаге лишь кивал некоторое время, затем свиток вспыхнул огнём — пепел от послания развеялся взмахом руки.
— Вот, значит, как. Уже связались между собой и планируете провести собрание Пяти Каге? Причём в Скрытом Листе. И великодушно ставите меня перед фактом, извещая почти что в последний момент. Хах…
С одной стороны, разумно. У Великих деревень нет причин доверять Конохе. И если они действительно были бы замешаны в похищениях или были связаны с Акацуки, то самым надёжным вариантом — было привести к ним в Лист остальных четырёх каге. Шутка ли, Ооноки с его Стихией Пыли, Эй — некоторое время стоявший на пике мира шиноби, Раса со своим золотым песком… а также в прошлом лидер Сопротивления, а ныне Мизукаге Скрытого Тумана — Теруми Мей. Определённо, такая сила смогла бы подавить Коноху, а если ещё и Эй приведет с собой Киллера Би…
Однако, с другой стороны, это ведь, по сути, плевок в лицо Конохе, мнение Хирузена по поводу Гокаге Кайдан высокомерно проигнорировали. Впрочем, времена и вправду наступили тяжёлые, и сейчас не до сантиментов, потому в какой-то степени он мог их понять.
Лёгкая боль прострелила виски — в голову пришли воспоминания от развеянных клонов, что занимались с Саске.
Бегло погрузившись в них, он удовлетворённо покивал.
Возможно, в другое время Хокаге бы порадовался за столь быстрый прогресс новообретённого ученика, но с таким ворохом неприятностей он уже и не рад, что вызвался тренировать юного мстителя. Времени — катастрофически не хватало. А он уже далеко не молод.
Бытие правителем Великой Скрытой Деревни — слишком тяжёлое бремя, особенно в такой час. Он ночами спит и видит, как отдаёт чёртову шляпу Какаши. Без шуток…
— Хокаге-сама, — возле него образовался ещё один анбушник. — Важное донесение!
— Говори, — спокойно произнёс Хирузен, стараясь ничем не выдать скопившееся напряжение и общую усталость.
— Узумаки Наруто… он в госпитале. В реанимации…
Хирузен закатил глаза, одними губами прошептав:
— Хочу скорей на пенсию…
Наруто разлепил глаза. Всё тело болело. Казалось, болело даже то, что по идее никак болеть не может. Ощущения, будто он уже в аду. Но после пробуждения он не проронил ни звука. Будущий Хокаге не будет стонать или плакать, как маленькая девочка.
«Вот что значит — тренировки на грани. Вот о чём говорил Мастер Сайтама», — подумал он.
Его лысый сенсей, как всегда, оказался прав, когда посоветовал учиться у Джирайи. Именно фуин-печати дали тот необходимый толчок в его тренировках, вернув привычный режим к адскому, и даже более…
А ведь все начиналось с расенгана. Узумаки потребовал, чтобы все этапы тренировки этого дзюцу были ему разжёваны. Записав план тренировок в блокноте, он купил воздушные шарики с водой и плотные резиновые мячи, затем начал практиковаться.
Он овладел техникой Четвёртого за полдня. Правда, не совсем идеально, лишь с помощью клона, но всё же…
Нужно было видеть реакцию эро-сеннина. Он так забавно пучил глаза. А потом качал головой и говорил, что этого просто не может быть, и даже пытался «развеять иллюзию».
И лишь когда Наруто расенганом пробурил в монолитном камне крупное шарообразное углубление — поверил.
«Хорошо… я больше не буду ничему удивляться… я больше не буду ничему удивляться», — повторял Джирайя как мантру.
Наверняка, он считал Наруто гением. Однако Наруто к таковым себя не причислял. Это было бы слишком высокомерно и заносчиво. Он лишь создал двадцать клонов, которые и помогли ему в кратчайшие сроки добиться положительного результата.
Если бы не клоны, ему бы наверняка понадобилось не меньше недели на первичное овладение данной техникой.
Теперь клонам предстояло научиться применять расенган самостоятельно, без помощи других копий. А потом уже можно и подумать над добавлением какого-либо природного элемента чакры, дабы завершить дзюцу Йондайме; ведь, как уже говорил эро-сеннин, оно не закончено.
Но главной подвижкой было в овладении фуин подавления чакры. Разумеется, до того, чтобы применять подобные техники одним касанием, ему ещё крайне далеко. Однако он научился делать листок с подавляющей печатью. Не сразу, лишь на пятый день обучения у Джирайи. Но даже так эро-сеннин снова выпал в прострацию, пока Наруто его тормошил около десяти минут и пытался привести в чувства.
Оказалось, что в среднем, чтобы научиться делать такое фуин, нужно от нескольких месяцев до года кропотливой работы, но у Узумаки это получилось гораздо быстрее.
Джирайя говорил, чтобы Наруто даже не пробовал применять эту печать на ком-то, и саннину нужно провести дополнительные обследования данной фуин, дабы удостовериться окончательно в её полной функциональности и в том, что она абсолютно безопасна.
Наруто был мальчиком нетерпеливым. Потому эро-сеннина не дождался. Он склепал ещё одну подавляющую чакру печать, создал клона и приказал, чтобы тот использовал это фуин на оригинале.
Ощущения, как из тебя буквально уходит вся сила и чакра тебе больше не подконтрольна, нельзя ни с чем сравнить. Это… ошеломляюще.
Будто ты вмиг становишься недееспособным инвалидом. Ты ощущаешь себя беспомощным, никчёмным слабаком.
— Отлично, даттебайо! — Наруто, несмотря на жуткую слабость в теле, напротив, воодушевился, как никогда прежде.
Ведь Сайтама-сенсей также был слаб, когда только начал путь становления героя. Только благодаря упорному труду и адским тренировкам, от которых крошились кости и рвались сухожилия, он смог получить богоподобную силу.
И Наруто решил последовать его примеру.
С непривычки без чакры было очень тяжело двигаться, даже приседания с бревном весом в двести килограмм давались с огромным трудом. Когда счёт перевалил за четыре сотни, блондин ощутил, как его мышцы бёдер прострелила невыносимая боль. Колени затряслись. Закусив губу до крови, он с упорством, присущим лишь Наруто Узумаки, продолжил упражнения, но через пару десятков приседаний ноги подвели его, и он упал…
— Ха-а… кха-аа-а… — лёгкие жгло, липкий пот стекал по торсу, а на плечах, где до этого лежало бревно, образовались гематомы.
— Это ещё не всё… к-ха… — он перевернулся на спину и, взяв стальные утяжелители, начал качать пресс.
В этот раз его пределом без чакры стала тысяча… всего лишь жалкая тысяча скручиваний, а его мышцы пресса уже отказывают, их сводит судорогой, в них будто погрузили острые лезвия…
Кое-как покончив с отжиманиями, он выбрал бревно весом в центнер и снова взвалил то на плечи. Теперь ему предстоял забег…
И он оказался чрезвычайно тяжёлым. Ибо до этого базовые приседания забрали львиную долю сил, а также забили ноги до умопомрачения.
Бег оказался настоящим испытанием на прочность.
Он не смог пробежать даже десяток километров. После таких тренировок потолком оказалось шесть, после чего он упал.
Перед глазами все плыло, голова кружилась, воздуха из-за жары в безветренную погоду катастрофически не хватало.
А сердце колотилось так, будто готово было выскочить из груди…
Но он всё равно с упорством барана попытался встать и подхватить утяжелитель:
— Я ещё не закончил трени…
«ИДИОТ! ПРЕКРАТИ! ТЫ ЖЕ СДОХНЕШЬ!» — раздался далёкий голос с рычащими нотками. Голос показался смутно знакомым, но Наруто так и не понял, откуда он доносится, списав это на галлюцинацию от жары.
«Жара — это тоже часть тренировки», — мысленно смирился он.
Вскинув вес, он решил поставить всё на последний рывок…
Он бежал.
Бежал пять минут…
Десять…
Он точно не мог сказать, сколько он пробежал, он давно перестал следить за этим. Как и обращать внимание на боль.
Пот заливал глаза. Дышал Наруто через раз…
«Возможно, что я близок к преодолению своего предела? Возможно, что мне остался лишь один шаг…»
Сердце колотится, будто сумасшедшее. В груди нестерпимо печёт.
ТУ-ГУ-ДУ-ГУ-ГУ-ДУ-ГУ-ГУ-ДУ-ГУ…
«Вот оно… я чувствую…»
ТУ-ГУ-ДУ-ГУ…
ТУ-ГУ…
ДУГ…
Узумаки вдруг обнаружил, что пульс больше не бьётся в ушах. А вдохнуть от резкой боли в груди он не может…
Утяжелитель свалился со спины, приложив по пятке, но боли от этого он даже не заметил.
Он в который раз за сегодня упал, прямо лицом в щебень беговой дорожки. В позвоночник также будто вонзили спицы. Тело больше не слушалось.
Он не слышал биения своего сердца… а сознание начало его покидать…
Перед тем, как оно окончательно угасло, в глазах мелькнула синяя вспышка…
— И что это было? — едва шевеля языком, поинтересовался Наруто. Он безучастно глядел в потолок больничной палаты.
Наруто чувствовал, что был близок к пределу, и сейчас создавалось стойкое ощущение, будто его тушку атаковали техникой Дотона — Каменный Пресс — раз двадцать подряд. Чакра течёт по каналам, значит, фуин подавления больше не действует, но организм настолько обессилен, что даже повернуться на бок — кажется заданием S-плюс ранга.
Перед пробуждением ему снился странный сон. Подробности он уже не помнит, но он будто очутился в какой-то канализации. Бродил там, пока не набрел на гигантскую решётку, прутья которой были в несколько раз толще самого Наруто.
И голос из решётки раскатистым басом заметил:
— ВОТ ЭТО ТЫ ДЕБИЛ… ПЕРВЫЙ РАЗ ВСТРЕЧАЮ ДЖИНЧУРИКИ-САМОУБИЙЦУ…
Дальнейшее в этом странном сне Наруто помнил из ряда вон плохо. Лишь сияющие багрово-золотым светом глаза. Да тоненький ручеёк оранжевой чакры, что небольшими порциями вливался в иллюзорное тело блондина.
Мог ли это быть Кьюби, что запечатан в нём?..
Узумаки настолько погрузился в себя, что и не заметил, как в палате оказалась Сакура на пару с темноволосой девушкой. Кажется, он её уже видел… Точно, в онсене! Это ведь та куноичи, что стояла за злобной драчливой бабулей Цунаде. И наблюдала за всем…
Если бы не боль по всему телу, он бы, пожалуй, засмущался.
— Наруто, почему ты довёл себя до такого? — обеспокоенно спросила Харуно.
— Это… у-у-ух… — Наруто хотел приподняться с кровати и почесать затылок рукой, но вместо этого лишь выпустил глухой стон.
— Не шевелись, — приказным тоном велела брюнетка и повела над его телом Шосеном. Приподняв бровь в удивлении, она кивнула Сакуре.
Та, будто только ожидая данной команды, повторила манипуляции с медицинской чакрой и обследовала тело Наруто:
— Шизуне-сенсей, я не совсем понимаю…
— У Наруто высокая регенерация, потому он быстро идёт на поправку.
— А чего хоть произошло, даттебайо? — спросил он.
Девушки переглянулись, и Сакура, вперив строгий взор в блондина, принялась перечислять:
— У тебя были разорваны мышцы и сухожилия, в костях проявились трещины, позвонки спинного отдела сместились, а коленные суставы вышли из суставных сумок. Всё это нам с Шизуне-сенсей пришлось исправлять. Также из-за судорог и перенапряжений мышц произошли множественные ущемления нервов… но это не главное, Наруто!
С каждым новым диагнозом глаза Узумаки расширялись всё больше и больше.
— Эхе-хех… — неловко посмеялся он. — А что главное?
— Твоё сердце остановилось, — взяла слово Шизуне. — Если бы не Какаши, который как раз тренировался неподалёку, то ты бы умер!
— Э-э? В смысле — умер?
— То и значит, — заявила Шизуне. — Какаши вовремя заметил, как ты упал, и проверил твоё состояние. Только благодаря тому, что он был поблизости, тебя смогли быстро доставить ко мне для оказания неотложной помощи. Мы реанимировали тебя. Буквально!
«Упс», — подумалось Наруто.
Но ведь Сайтама-сенсей говорил, что для преодоления предела необходимо истязать себя тренировками. То есть быть на грани.
И, видимо, в этот раз Наруто и вправду был на грани. Есть быть точнее, на грани смерти…
— Ты более двенадцати часов не приходил в сознание, — сказала Сакура. — Как мы поняли, ты тренировался без чакры.
— Да, эро-сеннин научил меня новой печати, и я её опробовал… на себе.
— Не делай так больше, — заявила Шизуне. — Нагрузки, которые твой организм способен перенести с чакрой и без — отличаются в десятки раз. С заблокированной чакрой ты лишь раза в два сильнее среднестатистического гражданского. Подавляющая печать блокирует большую часть чакры, оставляя лишь самый минимум для поддержания жизнедеятельности. Эта фуин не позволяет жертве использовать чакру в течение некоторого времени — обычно, часа-двух. Твоя же печать оказалась ещё мощнее и длительнее по сроку воздействия… И ты смог прожить на грани истощения более трёх часов, при этом нагружая себя тренировками, которые обычный шиноби выдержать не в силах. Подобные тренировки как раз и потратили чакру, которая необходима для функционирования организма при наложении печати. То, что ты выжил при полном чакроистощении, ещё и тренируясь — чудо.
Ну и дела. А Наруто подумал, что нашёл новый крутой метод тренировок.
«Нет, метод и вправду крутой, — мысленно поправил себя он, — вот только не нужно загонять себя до полного чакроистощения». Помереть раньше срока в его планы не входило. Ему ведь ещё Хокаге становиться!
— Хорошо, так больше делать не буду, — слегка выделил он слово «так»…
Ему ещё некоторое время полоскали мозги касательно постельного режима, обильного питания и питья, а также прочих, несомненно, важных вещей для скорейшего восстановления. И всё это он слушал краем уха.
Настоящим шоком для него стало, когда темноволосая ирьёнин сказала:
— На неделю как минимум тебе стоит воздержаться от физических нагрузок. Даже с твоими способностями к восстановлению — это может быть травмирующим для твоего организма.
— Но… сестрёнка Шизуне, — растерялся Наруто. — У меня ведь финал экзамена через три недели!
— Не называй Шизуне-сенсей сестрёнкой, Наруто! — начала гневаться Сакура. — Хоть иногда проявляй уважение к старшим.
Только сейчас до Узумаки дошло, что Харуно уже в который раз называет эту девушку сенсеем.
— Вау, Сакура-чан, так ты нашла наставника в ирьёниндзюцу? — воодушевился Наруто, и даже попробовал встать. — Поздравляю, даттебайо!
— Наруто, бака… а ну лежи…
Шизуне махнула рукой, и Сакура тут же замолкла.
— Ты пошёл к Джирайе, чтобы тренироваться в фуин, — изогнула губы в доброй улыбке она. — Твои физические показатели и так практически на уровне джонина, Наруто. Тебе не нужно столько сил уделять обычным тренировкам с утяжелителями. Особенно в твоём текущем состоянии.
Узумаки заметно приуныл. Ему ведь нужно каждый день тренироваться на пределе возможностей, без отлыниваний. По крайней мере, так тренировался Мастер Сайтама.
«Всё же я дурак, — посетовал про себя он. — Нужно было выбрать менее интенсивную тренировку».
Из-за своей глупости и недальновидности он теперь вынужден снова взять перерыв в тренировках. Если он и дальше продолжит в том же духе, то никогда не сможет достичь уровня сил сенсея. Во всём необходимо знать меру. И в адских тренировках тоже.
Шизуне ушла, оставив Наруто наедине с Сакурой. Одна из санитарок доставила в палату тележку с едой. И розоволосая взяла поднос со снедью и положила на тумбочку. Затем аккуратно помогла зафиксировать верхнюю часть койки, дабы торс Наруто был приподнят.
— Это… Сакура-чан. Я, пожалуй, дальше сам, — уже понял, к чему всё идёт, он.
— Ну уж нет. Я тебя накормлю. Ты же сейчас и ложку в руках держать не сможешь.
Узумаки слегка пошевелил рукой. Боль после приёма обезболивающих пилюль начала слегка затухать. Он, вероятно, смог бы поднять ложку, и не только, однако…
«Раз уж сама Сакура-чан предлагает, почему бы и нет?» — мелькнула хитрая мыслишка:
— Хорошо, как скажешь.
Он постарался скрыть улыбку.
Однако дальнейшие действия Сакуры были до того непривычными, что он начал смущаться. А разок, увидев лёгкий румянец и на щеках Харуно, сам едва не подавился.
— Всё в порядке, не торопись, — посоветовала Сакура.
«Да уж, это оказывается не так-то просто, даттебайо!»
Когда тебя кормит девочка, в которую влюблён с самой Академии, это вызывает смешанные чувства. Особенно когда она так близко.
И в целом Наруто был сейчас доволен, как Акимичи после ирьёнинской клизмы, но из-за смущения куски мяса частенько шли не в то горло. А когда бульон внезапно пошёл носом, Сакура едва сдержала смешок, хотя и вытерла излишки салфеткой.
Если задуматься, они ведь раньше никогда надолго не оставались наедине. Единственная встреча, пожалуй, произошла, когда он побежал за ней на отборочном этапе экзамена.
Плачущая Сакура тогда казалась ему ещё милее. И её хотелось успокоить, приободрить, прижать к себе. Он, собственно, тогда и не удержался, и таки приобнял её впервые в жизни. Впрочем, в тот момент он об этом совсем не задумывался, ситуация не располагала к излишнему смущению, и ему просто нужно было как-то успокоить Сакуру. А также как-то повлиять на её решение.
И хоть повлиять в итоге не удалось, однако Наруто во всяком случае немного пообжимался с девушкой своей мечты, а она даже и не была против. Прелестно!
— Ну, вот и… всё, — сообщила Сакура, когда вторая миска с бульоном опустела, а онигири оказались в бездонном желудке Наруто.
Харуно с улыбкой вытерла салфеткой рот блондина. Затем собралась уходить.
Узумаки не хотел, чтобы было… «всё». Он хотел, чтобы Сакура осталась. Чтобы этот момент растянулся как можно дольше.
Но он понимает, что у неё дела и наверняка её ждет сенсей, а значит…
— Сакура-чан…
— Да?
Повисло неловкое молчание.
— Эм…
«Ну, давай. Чего ты?» — завёлся сам на себя Наруто.
Это ведь так легко. Просто взять и позвать Сакуру на свидание. Всего несколько слов.
«Да блин, а если она меня пошлёт? Если наша дружба после этого прекратится? Я же этого не переживу, даттебайо!»
В голове сам собой всплыл разговор с эро-сеннином. В перерыве между тренировками Наруто спросил, что делать, если девушка тебе нравится. Как сделать так, чтобы завести с ней романтические отношения?
Разговор сам собой всплыл в голове.
— Эх, Наруто, я в твои годы…
— Извращённый отшельник, даже знать не хочу, что ты делал в мои годы.
— Эй… ты вообще-то задал вопрос, а я пытаюсь на него ответить.
— Ну ладно, ладно. Так чего там надо? Ты ведь кучу книжек написал про это…
— Конечно… я на этом, можно сказать, сколотил небольшое состояние. Благодаря своему невероятному и умопомрачительному опыту в любовных делах! Кхем… Но не суть. Итак…
Джирайя встал в пафосную позу, а его похабная улыбка заставила усомниться в том, что совет будет дельным:
— Чтобы завести романтические отношения с девушкой нужно… позвать девушку на свидание.
Да, как в воду глядел. Совет от «джонина-очевидность»!
— Чего? — похлопал глазами блондин.
— Хм… Понимаешь, если тебе нравится девушка, нужно просто предложить с ней сходить куда-то вместе, вдвоём. Необязательно прямым текстом говорить о свидании. Попробуй прощупать почву. Типа… что ты завтра делаешь вечером? Если она свободна, то дальше следует предложение: пошли поедим данго, ты и я.
— И всё?
— Конечно. Ну, варианты о том, куда сходить, могут быть разные. Но суть, в целом, неизменна. Сладкие данго предпочтительнее из-за того, что они… эм… сладкие. Многие девушки любят сладости, и когда вы находитесь вдвоём и при этом она испытывает приятные ощущения, то она позже может ассоциировать эти ощущения с твоей компанией. А если при этом ты ещё и можешь дать ей разнообразные эмоции, приправляя их шутками — вообще шик!
— Ну… на словах звучит легко. И на удивление разумно.
— А это и на действиях будет легко, поверь. Тут дело опыта и… погоди, что значит разумно? Ты сомневаешься в моей компетенции на ниве соблазнения девушек? Короче говоря, подошёл, предложил — победил. Легче лёгкого.
— Да нифига! Я никогда такого раньше не делал, даттебайо!
— Все бывает впервые, — глубокомысленно поведал саннин. И снова продемонстрировал свою похабную улыбочку. — А если не получится, можно снять напряжение с жрицами любви… правда, тебе до чунинского жилета о таком задумываться не стоит.
— Да иди ты! — сложил руки на груди Наруто, отвернувшись.
— Ха-ха-ха… не дуйся. Ты ведь у нас гений, блондин, и вообще — выносливый Узумаки. Так что любая девушка будет рада с тобой пойти прогуляться и не только.
— Ты думаешь?
— Я знаю, малец…
— А если не получится? Если меня отошьют?
— Пха… — Джирайя закатил глаза и покачал головой. — Да какая разница? Знаешь, сколько на свете крутых крошек? Откажет одна — согласится другая…
С последним утверждением саннина Наруто был категорически не согласен. Однако в одном эро-саннин прав: нужно приглашать — и будь, что будет.
— Наруто, ты что-то хотел?
— Да… Сакура, ты…
Слова застряли в горле.
Сердце застучало так, словно он снова прошёл адскую тренировку без чакры, а дыхание перехватило.
«Блин… да что же такое! Всего лишь пригласить поесть данго. Пошли есть данго. Ты и я. Да, всего шесть слов. Ничего сложного…»
Тем более он ни на что не намекает в открытую, хотя это и подразумевается. Да, само собой, Сакура знает, что Наруто влюблён в неё, и всё поймет, но…
«Давай! В самом худшем случае — она просто откажет. Ты ведь не умрёшь от этого!»
Последняя мысль совсем не успокаивала.
Но он постарался собраться с духом и…
Дверь открылась, и санитарка зашла забрать тележку с подносами.
— Сакура-сан, — уважительно произнесла она. — Там пациент ждёт… Шизуне-сан сказала подойти в сорок вторую палату.
— Да, конечно. Сейчас буду.
Сакура пропустила санитарку обратно в коридор и прикрыла дверь. Она приподняла бровь, ожидая, что скажет Наруто.
И Наруто с натянутой улыбкой произнёс:
— Рад, что ты нашла сенсея. Удачи в госпитале, Сакура-чан. Ещё свидимся, даттебайо…
Сакура, улыбнувшись светлой улыбкой, тоже пожелала Наруто удачи и скорой поправки, затем удалилась по своим ирьёнинским делам.
— ЗАССАЛ! — раздался в ушах низкий рык.
Наруто потряс головой, огляделся. Вокруг никого не было. Ему показалось?
— Наверное, это моя совесть, — прошептал Наруто, в глубине души полностью с ней согласившись.
Совесть в ответ лишь тихо фыркнула и больше голос не подавала…