Глава 57
Новости о нападении на Храм Огня стали для Хокаге словно гром среди ясного неба. Кому понадобилось нападать на него?
О, это выяснилось довольно быстро. Выжившие монахи видели ниндзя в оранжевой спиралевидной маске и плаще Акацуки.
«И здесь отметились, поганцы», — Хирузен пересматривал отчёты АНБУ по опрошенным свидетелям. Чирику — настоятель храма — находится в коме. Асума, когда это узнает, очевидно, захочет проведать друга. Более половины монахов храма погибли при столкновении с шиноби уровня каге, остальные сильно искалечены. Никто не смог даже задеть врага, ибо все атаки проходили сквозь него. Полная невосприимчивость к тайдзюцу и ниндзюцу. Он представился как Тоби и сражался лишь небольшой деревяшкой. Однако от этого его выпады не переставали быть смертоносными или разрушительными.
Ещё один S-ранговый нукенин в рядах Акацуки. Причём до этого о нём не было совершенно никакой информации.
Перелистнув страницу отчёта, Хирузен сжал трубку в зубах: «Вот оно».
Тоби пришёл в Храм Огня за парнем по имени Сора — тот был псевдо-джинчурики Кьюби. Он вырубил его одним лишь взглядом и утащил в какую-то пространственную воронку. Видимо, шиноби очень торопился, потому не стал добивать выживших монахов. Либо просто не посчитал нужным делать это.
Скрытый Лист поддерживал связь с монастырём шиноби. Всё же Асума и Чирику были давними друзьями ещё со времён служения Даймё. И Коноха всячески помогала храму. В том числе поделилась наработками по сдерживанию биджу в области фуин. Когда-то Данзо считал это идиотизмом, ведь даже часть Кьюби, по мнению старого друга, должна быть подконтрольна Листу, в идеале — Корню. Он требовал, чтобы мальчика доставили в Лист. Однако Хирузен быстро заткнул главу Не и решил поддержать союзническую организацию, ибо лучше иметь в должниках целый Храм Огня с его настоятелем, нежели одного мальца, толком не умеющего использовать силу биджу.
Впрочем, сейчас нельзя было не признать некоторого здравого зерна в рассуждениях Данзо. Всё же у Конохи ресурсов и сил значительно больше, чтобы сдерживать или, в случае надобности, защитить псевдо-джинчурики. Храм Огня такими возможностями не обладал, чем и воспользовались Акацуки.
— Рано или поздно, Акацуки придут и за Наруто, — задумчиво пробормотал хокаге, выпуская клубы дыма в форме лисёнка. Лисёнок некоторое время беззвучно порычал и, махнув хвостами, развеялся в воздухе.
Хирузен был полностью уверен в Сайтаме. Да и отправленные вместе с ним Какаши с Джирайей были далеко не слабаками. Потому порученная им миссия должна пройти успешно, вот только внутри гложило какое-то нехорошее предчувствие.
В дверь постучали. Затем без разрешения в кабинет вошёл анбушник:
— Хокаге-сама, очень важная новость от Фукасаку-самы!
Сарутоби в удивлении поднял бровь. Фукасаку — жаба-мудрец с горы Мьёбоку. Между Конохой и этим миром призыва был создан пространственный колодец ещё при Минато. Таким нехитрым способом жабы могли напрямую сообщать о важных новостях.
Анбушник отошёл, открывая вид на растерянного и чем-то подавленного Фукасаку, как обычно завернутого в свой тёмный плащ.
— Хокаге… — проскрипел его старческий голос. — Ты ведь знаешь, у нас, равно как и у обезьян, есть возможность отслеживать состояние призывателей через контракт.
— Я в курсе, — кивнул Хирузен. — Что-то случилось?
Повисла тяжёлая пауза.
Подняв хмурый взгляд на каге, Фукасаку сказал:
— Да, случилось… Джирайя мёртв.
— Ой, сорян, газку пустил — прослушал всё. Чё ты там говорил?
Путь Зверя открыл рот, чтобы что-то сказать, затем закрыл. Затем снова открыл, но спустя несколько секунд опять закрыл.
— Упражнения для челюсти делает, что ли? — спросил Сайтама, наблюдая, как рыжеволосый методично раскрывает и закрывает рот. — Может, и мне попробовать?
Лысый принялся на плаву открывать и закрывать рот, как это делал его оппонент. Правда, когда в рот попала пена, и ему пришлось отплёвываться, он прекратил это бессмысленное занятие.
«Фигня, а не упражнение, — думал Сайтама. — Уж лучше что-нибудь пожевать. Чего-нибудь мясного. В таком случае челюсть точно будет хорошо работать».
— Рыжий, может, ты есть хочешь?.. Я вот, к примеру, был бы не против подкрепиться.
У плохиша из Акацуки было странное выражение лица. Вместо ответа он метнул в лысого продолговатую чёрную трубку. Летела эта трубка прямо Сайтаме в рот.
На автомате он поймал её зубами. Потом откусил кусочек, с хрустом пожевал хорошенько… и выплюнул пережёванные осколки.
— Это какая-то несъедобная хрень, — заключил он, отбросив кусок странной трубки прочь. Затем продолжил размышлять вслух. — Хотя… если попробовать со специями… ну а чё, у меня на родине вообще камни жарили, а потом обсасывали… хм…
Он представил, как посыпает специями и обжаривает на масле тот чёрный штырь, а потом кладёт в рот для дальнейшего обсасывания.
Подобное кулинарное извращение казалось чересчур даже для него.
— Та не… я не настолько голоден.
— Откусил и прожевал мой куройбо? — шокировано пробормотал Пейн. Обычно никто не мог даже дотронуться до них. Они парализовали тело и блокировали чакру — очень серьёзное оружие против шиноби. Вероятно, только другой обладатель риннегана или пользователь сенчакры мог противостоять действию этих чёрных штырей. Ну а о том, чтобы сломать их… или, уж тем более, играючи жевать… об этом Пейн и помыслить не мог. — Слухи о твоей силе оказались правдивыми. Тогда мне нет смысла сдерживаться. Я буду сражаться, используя все возможности. Можешь этим гордиться, Сайтама. Ты первый, против кого я буду использовать риннеган на полную.
Изо рта Пути Зверя вылетел массивный поток Суйтона, что смешался с пеной внизу. Водный бассейн стал заполнять полностью весь небоскрёб. Уровень воды поднимался всё выше и выше. Путь Человека заблокировал выходы земляными техниками, чтобы вода не выходила наружу.
Призывной краб также то и дело добавлял пены.
— Эта ванная становится чересчур глубокой, — посетовал Сайтама.
Внезапно его лицо перекосило, он с силой закусил губу. Вены на висках запульсировали.
— Почувствовал, наконец? — хмыкнул Путь Зверя. — Твоя кожа сейчас начнёт растворяться. Ещё немного, и ты начнёшь корчиться от боли.
Сайтама и вправду начал корчиться. Его тело затрясло, будто в эпилептическом припадке. А в следующий миг лысый ушёл под воду с головой.
С одной стороны, душа ликовала, ведь враг попался в такую простую ловушку из-за своей беспечности и излишней самоуверенности. А с другой, Пейн даже не задействовал десятую часть своей силы. Он думал, будет гораздо сложнее. Сайтама ведь смог разрушить барьер и сдуть облака одной техникой. До этого заставил отступить практически половину состава Акацуки. Сейчас же…
— Как-то это слишком просто, — протянул Пейн. — Неужели этот парень настолько слаб?
Вода и пена были пропитаны его чакрой. И, по идее, Пейн должен был ощущать Сайтаму. Однако не тут-то было. В сенсорике было пусто. Хотя лысина только что скрылась под водой. Как такое возможно? Какая-то продвинутая маскировочная техника?
Путь Зверя направил призывного краба в воду. Пена не нанесёт ему вреда, ибо органическая плоть покрыта чрезвычайно прочным непроницаемым хитином. А учитывая тот факт, что все его призывные звери позволяют Пейну расширить обзор за счёт «отражения» риннегана и встроенных чакроприёмников, то проследить за лысым не должно стать проблемой.
Сайтама нырнул под мутновато-молочную воду. Его сердце с каждой секундой колотилось всё быстрее и быстрее. Кажется, ещё немного, и его хватит сердечный приступ.
«Деньги… они же в воде размокают», — в отчаянии хотелось рвать волосы на голове, но тех уже давно не было.
Кое-как справившись с панической атакой, — наверное, первой за всю его жизнь, — он активно погрёб ко дну. Сквозь пенную воду простому шиноби бы ничего не удалось разглядеть. Даже бьякуган из-за насыщения окружающей среды чакрой был бы здесь слеп.
Но Сайтама примерно помнил, где оставил сейф. И по памяти поплыл к тому месту. Да и в мыльной воде он более-менее ориентировался.
Если задуматься, того краба наверху можно было бы забрать себе, чтобы тот наполнял джакузи…
«А… у меня же нет джакузи», — посетовал Сайтама. Но потом он вновь вспомнил о сейфе. И если ему удастся спасти средства, то у него в конечном счёте будет столько джакузи, сколько он пожелает. Ещё и для Наруто купит.
Периферическое зрение уловило тень.
«Крабланте, иди — гуляй!» — подумал Сайтама и ногой легонько оттолкнул ракообразного к стене. Убивать зверька не хотелось. Это ведь не монстр, а призывной зверь. Анко рассказывала о них. С ними заключают контракты различные шиноби. Кстати, а ведь у Сайтамы ещё нет призывного зверя. Да у него и чакры-то нет, но… почему бы не помечтать о верном компаньоне?
Тряхнув головой, лысый отбросил лишние мысли. Очевидно, пирсингованный стиляга послал этого рака разобраться с лысым, дабы сейф ему не достался. Это логично. Чёртов ящик ведь пока не его, он принадлежит Акацуки. По крайней мере, пока находится на их базе. Но это ненадолго.
Краб, будто в замедленной съёмке, врубился в стену, ломая несколько труб. Однако даже таких повреждений хватило ракообразному, чтобы развеяться и уйти в свой мир для восстановления.
Горячая вода из толстых труб смешалась с тем, что уже было в бассейне, на скорую руку сотворённом Путём Зверя.
«О, тёпленькая пошла», — мелькнуло у Сайтамы. Однако нежиться в струях теплой воды — не было времени.
Доплыв до дна, он каким-то шестым чувством ощутил этот удивительный запах драгоценных камней и металлов. Пошарив руками, он нашёл сейф.
«Ура!» — неподалёку лежала сейфовая стальная дверь, которую он тотчас прикрепил на место. И даже постарался сделать так, чтобы дверь плотно встала на место. Понятное дело, все сокровища ему в обратно в сейф засунуть не удалось, особенно в такой пене. Но большую часть он сохранил. По крайней мере, ему хотелось в это верить.
Сайтама понял, что ребята из Акацуки от него не отстанут. И будет драка. А значит, нужно обезопасить его средства. Он не был уверен насчёт бумажных денег. Однако если он ускорится, то, возможно, успеет их высушить. Всё же помимо сокровищ и плотных стопок денег в сейфе сейчас также была и «пена для ванн», и насколько быстро размокнут его любимые рьё — проверять не хотелось.
С силой толкнув сейф вверх, Сайтама понадеялся, что сможет отбросить его подальше от эпицентра будущей техники.
Да, он таки решился для разнообразия побыть немного серьёзным. Всё же тот модный парень грозился применять всё, что он умеет. Чем Сайтама хуже?
«Ну, я пока не знаю, чё получится. Но попробую…»
Изо рта лысого вырвались пузырьки. Его лицо на пару мгновений стало серьёзным и даже проявило подобие оскала. Булькая под водой, он произнёс:
— Буль-буль… приём из серии серьёзных… буль-буль… Стиральная машина!
Он закружился вокруг своей оси, широко разведя руки. Потоки воды начали закручиваться вместе с ним. И с каждым мгновением он ускорялся всё сильнее и сильнее. А толщи воды, поддавшись только что придуманному «дзюцу», приобрели очень агрессивную природу и начали разрушать окружающие трубы и стены…
К Пути Зверя приблизился Путь Человека. Они оба стояли на настенном выступе около труб.
— Призыв был развеян? — удивился Пейн. — Значит, Сайтама жив.
Три его тела были уничтожены Джирайей и Какаши. Однако останки марионеток уже подобраны Путём Нараки и восстанавливаются в чреве Короля Ада. Путь Дэвы только-только вышел, всё ещё скрываясь внутри призывного хамелеона.
Он уже хотел призвать одного из водных зверей, чтобы разведать обстановку, но…
БУ-ВЖУХ! — из пены со скоростью метеора вырвался… сейф?
БА-БАХ! — Пейн даже не успел осознать, как огромный стальной ящик впечатался в стоящий рядом Путь Человека. Правда, на этом инерция не прекратилась. И останки куклы вместе с сейфом пробили стену и вылетели куда-то на улицу.
Связь с Путём Человека прервалась. Он был почти полностью разрушен. И восстановление, скорее всего, будет долгим.
«Усыпил бдительность?» — мелькнуло у Пейна.
Да, определённо, весь тот цирк с «отдыхом на воде» был хитрым отвлекающим манёвром. И предназначался для усыпления бдительности. Сайтама корчил из себя чуть ли не утопающего. А потом, выждав идеальный для атаки момент, одним махом вывел из строя сначала призывного зверя, а затем одно из тел. Повезло, что он попал в Путь Человека. Им можно было пожертвовать. В бою он не слишком полезен. Но сам факт неожиданной атаки из воды стал для Пейна сюрпризом.
«Нельзя недооценивать лысого шиноби», — и будто в подтверждение его мыслей вода начала бурлить и закручиваться. С каждым новым вздохом обороты становились всё быстрее и быстрее. По стенам поползли трещины. Вот прорвало остальные трубы в здании. И уровень воды стал повышаться ещё стремительней, чем прежде.
Осознав, что лучшим на данный момент решением будет… бегство, Путь Зверя выпрыгнул в дыру в стене.
Уже находясь в ста метрах от небоскрёба, он оглянулся.
Амегакуре сотряс невообразимый по мощи взрыв.
Башню разорвало… а затем обломки утянуло в могучий водный торнадо. Всасывающая сила начала понемногу притягивать и Путь Зверя, однако, быстро это почувствовав, Пейн ускорился и увёл одну из самых важных марионеток как можно дальше от эпицентра дзюцу.
Рокот бушующей стихии усиливался. Трубы поблизости лопались, затопляя улицы неудержимыми водными потоками. И эти потоки тут же втягивались в ужасающий торнадо, что становился с каждым мгновением только сильнее и разрушительней.
Вот он обрушивает два небоскрёба за раз, сдвинувшись чуть в сторону. Ещё несколько попросту осыпаются вниз, как карточные домики, из-за образовавшегося землетрясения. Грохот обвалов потонул в рёве бушующего торнадо.
А ведь Сайтама провернул это всё несмотря на наличие плотной чакры Пейна в воде. Обычно если среда заполнена чакрой врага, то её невозможно использовать для атаки. Тем не менее лысому на это было глубоко наплевать. Пейн даже не почувствовал всплесков чакры от него. Будто у Сайтамы её и вовсе нет. Но это невозможно. В каждом шиноби она есть. Видимо, Сайтама использует природную энергию напрямую. Поэтому и смог побороть влияние чужеродной чакры в воде.
Уничтожив три квартала, что эквивалентно десятой части Аме, торнадо начал успокаиваться. Было чудо, что он не дошёл до основной башни, где обосновалось «седьмое тело» Пейна.
— Это… сила бога? — Нагато задержал дыхание, сидя на своем кресле. Конан хотела было рвануть на улицу, однако он приказал быть подле себя и никуда не уходить. Да и ничего она не сможет сделать лысому монстру, ибо силе бога может противостоять только другой бог.
— Что же, пора кончать с сенсеем и Какаши, — прохрипел он.
Всем Путям нужно выступить против угрозы единым фронтом. И сделать это нужно как можно быстрее…
Другое время, за границей Амегакуре
Возле трупов коноха-нинов из-под земли вырос Зецу, а рядом с ним образовалась спиральная воронка, являя шиноби в оранжевой маске.
— Видать, команда Конохи проиграла, — комментарий «джонина-очевидность», откликающегося на Зецу, был однозначно лишним.
Потому Тоби его проигнорировал. Он осмотрел Джирайю — улыбка саннина перед смертью казалась совершенно неуместной. Из груди торчал чёрный штырь. Умер легендарный ниндзя почти мгновенно — куройбо парализовал сердце и остальные органы в грудной клетке. Но в то же время он был готов к смерти. Это видно по его взгляду.
Ноздри защекотал металлических запах, ощутимый даже сквозь маску. Песок на берегу был пропитан кровью.
Когда он повернулся к озеру, в глаз Тоби бросились серебристые волосы второго шиноби, что дрейфовали в окровавленной воде.
Он застыл на некоторое время без малейшего движения. Даже дышать перестал.
— Навевает воспоминания, да? — прохрипел Зецу, подходя ближе. — Не хочешь забрать то, что принадлежало тебе? Мертвецу он уже не пригодится.
— Ты ведь говорил, что мы их недооценили? — подал голос Тоби. — Значит, ты ошибся? И они оказались слабаками?
— До этого дуэт из Конохи смог уничтожить половину путей Пейна, — пояснил Зецу. — Однако расслабленность после битвы и нехватка информации о противнике сгубили их.
Тоби подошёл к кромке озера и ступил на прозрачную воду, проводя по ступням чакру — гравитационные волны пошли по поверхности, в которой, словно алая акварель, расплывались кровавые разводы.
Пройдя несколько шагов, он наклонился, присев на корточки и протягивая руку.
Помедлив несколько секунд, он дрогнувшей рукой перевернул тело Хатаке Какаши лицом вверх.
— Чёртов Нагато, — выплюнул Тоби.
В тело Какаши было всажено множество чакроприёмников риннегана. И один из них вошёл прямо в левую глазницу, в которой ранее покоился добровольно переданный им когда-то шаринган. Его подарок был уничтожен.
Зецу выглянул из-за плеча:
— Ох, надо же… кажется, Пейн уничтожил твой шаринган… думаю, будет справедливо, если ты заберёшь один из его риннеганов в качестве компенсации. М-м-м… или даже два.
Кулаки Тоби сжались. Внутри всё клокотало от гнева и обиды. И было неясно, какова причина этих эмоций. Неужели от того, что он увидел труп своего друга из «прошлой жизни»? К тому же настолько изуродованный…
— Хотел прикончить сокомандника сам… Обито?
— Умолкни, — прорычал он.
Обито Учиха — наивный парень со столь же наивными мечтами… И к нынешнему Тоби-Мадаре он не имеет никакого отношения. Обито… Это имя — пустой звук. Можно сказать, сам он себя считал безымянным. Но отчего-то сердце сдавило могучими тисками. Почему же так пусто стало на душе? Он ведь уже не тот прошлый Обито, верящий в любовь, дружбу, товарищей и прочую романтизированную чушь, вроде становления Хокаге. Что же до слов Зецу… да, он ненавидел Какаши. Ненавидел за то, что тот убил Рин — девушку, которую он любил с первого курса Академии. И одно время он даже хотел собственноручно прикончить Какаши… по крайней мере до тех пор, пока не узнал всю подоплёку того убийства и подставы от Киригакуре с планом по освобождению Трёххвостого в Конохе…
О, да… Обито отомстил за их так и не реализованные планы. Несколько лет он проводил в Тумане кровавую грызню благодаря подконтрольному каге. Они расплатились сполна за всю причинённую боль.
«Боль, хе-хе… иронично». — Пейн хотел принести миру боль, дабы тот повзрослел, дабы люди осознали разницу между мирным существованием и войной со всеми её ужасами. Путём сбора биджу он хотел создать могущественное оружие и рычаг давления, который держал бы в страхе весь мир, чтобы никто не смел развязывать более войны. И Тоби-Мадара не стал его в этом разубеждать. Ведь Нагато всего лишь марионетка, которая, отслужив свой срок и выполнив свое предназначение, будет списана в утиль.
Глядя на хладный труп Какаши, он лишь убедился в правильности своих целей. Этому миру будет лучше под «Бесконечным Цукуёми» — великой техникой, что погрузит весь мир в грёзы. Никакой боли и страданий. Те, кто потерял близких, вновь воссоединятся с ними. Те, кто чувствует опустошение или отчаяние — станут воистину счастливыми. Истинное и великое благо для всех!
БА-БАХ!
От размышлений отвлек особо мощный взрыв со стороны Амегакуре. То Путь Дэвы применил Шинра Тенсей против Сайтамы, походя распылив несколько высоток. Мелкая жёлтая точка улетела к окраине деревни.
— Вместо рефлексии… лучше давай поглядим за бесплатным представлением, — предложил Зецу.
Тоби не ответил. Лишь молча кивнул.
Бой Сайтамы и Пейна, кажется, близился к кульминации. Однако, учитывая могущество обладателя риннегана, его исход уже предрешён.
Какаши видел яркие и сверкающие образы Обито, Рин и Минато-сенсея. Его команда стояла и махала руками, ожидая, когда же Копирующий Ниндзя к ним присоединится. Их лица сияли улыбками.
Он сделал шаг навстречу. Ещё один…
Однако вскоре образы исчезли, истаяв звёздной пылью, а сам Какаши обнаружил себя в пещере, освещённой лишь одиноким костром. Возле костра сидел знакомый силуэт с серебристыми волосами, завязанными в хвост.
— Папа?
— Ты пришёл, Какаши… — сказал Хатаке Сакумо, повернувшись. Тот же тёплый взгляд тёмно-карих глаз. Лёгкая полуулыбка. Протектор Конохи на лбу. Едва заметные морщинки под веками. Казалось, отец совершенно не изменился. Впрочем, он бы и не изменился. Мертвецы не стареют. И судя по всему, Какаши встретил призрака. Либо он всё ещё до конца не умер и сейчас видит предсмертную галлюцинацию. Последний вариант казался более реальным.
Отец тем временем махнул рукой на костёр:
— Присаживайся, Какаши. В ногах правды нет. Заодно поведаешь своему старику, как ты дошёл до жизни такой.
Даже если он видит галлюцинацию, это не повод отказывать себе в столь малом удовольствии, как общение с призраком. Ему нужно поговорить с отцом. Нужно выговориться и излить душу. Он совершил множество ошибок за свою жизнь.
Присев возле костра, от которого веяло приятным жаром, будто согревающим саму душу, он начал свой рассказ.
Он говорил и говорил. О том, как было больно и тяжело после смерти Сакумо. О том, как он терял близких ему людей. Обито, Рин… Минато-сенсея…
Он рассказывал о своей жизни, в каких-то моментах тщательно описывая подробности, а о каких-то событиях говоря лишь в общих чертах. Рассказал об отношениях с Шизуне, и о том, какие события этому предшествовали.
Сакумо слушал внимательно, не перебивая. В каких-то моментах он кивал головой. Где-то его вид становился угрюмым и задумчивым. А иногда он открыто хохотал во весь голос, особенно когда узнал о методе «доставки» в Коноху одного из легендарных саннинов и об экстравагантном исцелении её гемофобии.
Также не обошёл стороной Какаши и встречи с Сайтамой. Поведал, что лысый парень дал ему необходимый толчок и мотивацию к последующему развитию. Однако испытываемый страх к Сайтаме с тех пор довлел над ним. Мешал вздохнуть спокойно. Даже опаснейшую миссию он провалил, по сути, из-за своей фобии. Ведь если бы он не пил, то смог уничтожить все тела Пейна в одно мгновение. Из-за него погиб Джирайя. Из-за его глупости и легкомысленности на миссии двое из сильнейших шиноби Конохи полегли, причём совершенно глупо. А вдруг Сайтама также погибнет? Вдруг он не сможет одолеть Нагато с его божественными глазами?
— Должен признать, твоя фобия этого Сайтамы — иррациональна, — покачал головой Сакумо.
— М-ма… Любая фобия с чужой точки зрения будет иррациональна, — парировал Какаши. — Вспомни Цунаде. Боязнь крови для шиноби — примерно то же самое, что боязнь насекомых для Абураме.
— И тем не менее Цунаде исцелилась от своей гемофобии.
Какаши встал и театрально поклонился, намекая на то, благодаря кому это, собственно, произошло. Затем вновь завалился на пятую точку подле костра. Отец, видя ребячество сына, лишь коротко хохотнул.
— А что теперь? — спросил он.
— Что именно?
— Теперь ты боишься Сайтаму? — уточнил отец.
Какаши покачал головой:
— Сейчас мне уже всё равно… Я ведь умер?
— Верно… Можешь считать, что мы сейчас находимся на перекрёстке: ещё не в Чистом Мире, но и к миру живых мы более не принадлежим. Я ждал тебя всё это время. Ждал, чтобы поговорить…
— Хм… то есть ты реален? — перебил Какаши.
Сакумо добродушно рассмеялся. Затем сощурил глаза и хитро осклабился:
— Кто знает, Какаши? Кто знает? Возможно, я — лишь плод твоего воображения. Но может быть и так, что именно ты — моя предсмертная иллюзия. Вернее, часть предсмертной иллюзии, что растянулась на долгие годы. Но знаешь, ты пришёл сюда слишком рано.
— Ну… — пожал плечами Какаши. — Профессия шиноби не предполагает долгой и счастливой жизни.
— Что правда, то правда, — покивал Сакумо. — Однако учитывая нашу силу… никогда не думал, что мы оба умрём молодыми… Прости меня, Какаши. Твоя судьба оказалась тяжелее, чем моя. И всё из-за меня. Я слишком рано тебя оставил…
— Не надо, пап, — мотнул головой Хатаке-младший. — Всё нормально. Я всё понимаю…
— Я остался здесь, чтобы сказать тебе это. Чтобы извиниться. Знаю, уже слишком поздно. Тем не менее, пожалуйста… прости меня.
Какаши положил руку на плечо отца:
— М-ма-м-ма… Всё хорошо, пап. Я прощаю тебя.
Повисла тишина, разбавляемая потрескиванием костра. Всё вокруг казалось на удивление реальным. И огонь, и прикосновения, и голос отца.
— Спасибо, сын, — глаза Сакумо немного увлажнились. Он отвёл взгляд, наблюдая за пляшущими язычками пламени. — Для меня это важно, и… я горжусь тобой.
— Я тоже горжусь тобой, папа. Ты всегда был моим примером для подражания. Ты поступил правильно, когда поставил жизнь товарищей на первое место. Мне плевать на то, что думали о тебе окружающие. Нам говорили наставники в АНБУ: те, кто не исполняют приказы и ставят под угрозу миссию — мусор. Однако я считаю, что бросивший друга или товарища — гораздо хуже мусора…
Они некоторое время молчали, просто сидя у костра и наслаждаясь обществом друг друга. Только после смерти им удалось побыть вместе и поговорить по душам. Хотя Какаши всё ещё сомневался в реальности происходящего.
— Я могу развеять твои сомнения.
— М-ма… по поводу?
— По поводу реальности моего здесь присутствия. Мы действительно находимся на перекрёстке. И можем двинуться дальше в любой момент.
Сакумо поднялся на ноги, подняв перевязь с саблей. Какаши поднялся следом.
— Ты ведь помнишь этот клинок?
— Конечно, — кивнул Какаши. Эта сабля забрала множество жизней на войне против Суны. Своей техникой клинка отец наводил ужас на врагов, а сердца союзников заставлял трепетать от восхищения.
Сделав пару шагов к стене пещеры, Белый Клык Конохи сделал неуловимый выпад. Он был очень быстрым. Вероятно, даже если бы Какаши активировал шаринган, то смог бы разглядеть лишь мимолётную тень.
Белый луч пронзил пространство и оставил на стене в трёх десятках шагов от него длинную тонкую линию. Некоторое время она ещё светилась таинственным белым светом. Однако…
— Это… совсем не впечатляет, — заключил Какаши.
— Кха… — отец мгновенно сгорбился. Видимо, он ожидал похвалу от сына или что-то в этом духе, но тот не видел смысла врать. Какаши под Громовым Убийцей мог демонстрировать не намного меньшую скорость. А повреждения… ну, одним выпадом клинка, усиленным Райтоном, он мог раскалывать небольшие скалы.
Сакумо что-то тихо пробормотал об отсутствия почтения к родителям, впрочем, пришёл в себя он довольно быстро.
Он протянул саблю рукоятью вперёд:
— Хорошо-хорошо, сынок. Покажи своё владение клинком. Ты наверняка сможешь проявить себя лучше, нежели твой старик.
Какаши неловко почесал затылок. Он никогда не использовал саблю. В бытность свою АНБУ он использовал танто, а с недавних пор предпочитал катану. Даже Кусанаги, принадлежавшая ранее Орочимару, после привязки к Копирующему приняла облик катаны. Впрочем, кое-что показать он всё же сможет.
— М-ма… раз ты просишь, — он принял клинок, ощутив шероховатость теплой рукояти. Проведя пальцами по плоской части клинка, он ощутил холод металла. Какаши не понимал, отчего ощущения здесь такие реальные. На сон это походило всё меньше. Но и путь в Чистый Мир он представлял себе иначе.
Он поднял повязку с глаза и приготовился использовать технику. Что-то неуловимо изменилось. Он поначалу не понял, что именно, однако решил не забивать себе голову лишними размышлениями.
— Райтон: Громовой Убийца…
Никаких эффектов не последовало. Отклика чакры тоже. Ни малейшего. Он даже её не ощущал. Вот что изменилось!
Повисла неловкая тишина.
Сакумо недоумённо почесал подбородок:
— Наверное, ты хотел показать крутое дзюцу, но… сынок, чакра — это смесь духовной и физической энергии, а ты… немного умер, потому физическим телом не обладаешь. Так что можешь забыть о своих привычных техниках.
Из Какаши будто выпустили весь воздух. Так опростоволоситься перед отцом — ещё нужно было постараться.
Он посмотрел на саблю в своих руках.
В отражении плясали огни, но, кроме этого, на него смотрели два глаза. Два самых обычных тёмно-карих глаза, без каких-либо следов томоэ или алых радужек. «Шарингана больше нет», — заключил он.
Верно, шаринган ему никогда не принадлежал. Это заёмная сила. Подарок Обито, благодаря которому он стал тем, кем он стал — Копирующим Ниндзя. Он протянул клинок обратно отцу.
— М-ма-м-ма… а почему у тебя здесь клинок есть, а у меня нет? И… почему у тебя техники получаются без проблем, ты ведь тоже мёртв?
Приняв саблю, отец вложил её в ножны:
— Может, это потому, что ты не достиг стадии «един с клинком»? Ну… и ещё ты ведь ничего не знаешь о технике Клинка Белого Света…
— Эм… чего?
Видя замешательство сына, Сакумо сокрушённо покачал головой и тихо пробормотал:
— Жаль, нормальных учителей кендзюцу в Конохе не было… — прочистив горло, он продолжил. — Ладно… Объясню вкратце. Един с клинком — это состояние мечника, при котором он становится неразделимым со своим оружием и переходит на совершенно новый уровень понимания искусства меча. По достижении этой стадии для атак используется лишь намерение и мощная инь-составляющая чакры. Характеристики тела — или ян-составляющей — становятся вторичны… Что же до техники Клинка Белого Света… она напрямую связана с состоянием «един с клинком». В нашем клане она передавалась от отца к сыну. К сожалению, я не успел её передать тебе. Это моя вина. И я хочу это исправить.
— М-ма-м-ма… ты хочешь передать мне её… когда я умер, верно? — скептически поднял бровь Какаши. — Думаю, в Чистом Мире она мне уже не понадобится. Как и другие знания о пути меча.
— Хех… В Чистом Мире, может, это тебе и не понадобится. Хотя… я точно не знаю, что нас там ждёт, потому не делал бы поспешных выводов, — улыбнулся Сакумо. — Но, как по мне, это единственный вариант доказать, что всё здесь произошедшее — реально. Если ты усвоишь хотя бы азы этой техники, то поймёшь: наша встреча — не плод твоего воображения…
Буйство стихии утихло, открывая вид на затопленные улицы с разрушенными под фундамент зданиями. Сайтама брёл по колено в воде.
«Он даже не считает нужным использовать чакру для перемещения по водной поверхности? Слишком наглый парень!»
Гигантская Сверлоклювая Птица спикировала на лысого, однако была развеяна лёгким шлепком ладони.
Призванные многоножки… они продержались пару секунд. Сайтама не раздумывая их уничтожил. И это не оговорка. Он именно их уничтожил, до того, как их выдернет в мир призыва для восстановления. Монстры попросту перестали существовать. От увиденного спину Нагато прошил озноб. Атака была очень быстрой. Риннеган и автоматическая техника спасения не успели среагировать.
Носорог и панда… на некоторое время они смогли его сдержать, однако это было связано не с их боевой мощью, а с тем, что лысый просто над чем-то крепко задумался и механически уклонялся от их атак.
— Блин… у тебя столько призывных зверей, — протянул он. — У меня как раз есть знакомый пацан из Учиха, которому нужен призыв. Может, ты поделишься с ним, а?
Путь Зверя на мгновение застыл. Затем призвал ещё многоголовую гигантскую собаку бурого цвета с короткой шерстью. Данный зверь мог делиться, получая серьёзные увечья. Пожалуй, он был одним из самых неудобных призывных монстров для сражающихся с ним. Чем больше его бьёшь, тем большее количество противников получает оппонент. Единственная возможность его одолеть — уничтожить тело единовременно буквально на молекулярном уровне, что практически невозможно, ведь риннеган успеет вырвать тело обратно до поглощения зверя такой техникой.
— О, ты призвал пёсика… — поскрёб Сайтама подбородок. — Всегда хотел собаку. У меня тоже, кстати, нет призывного зверя. Можно я твоего возьму?.. Или это ты призвал для Учихи?.. Не знаю, он вроде кошек больше любит. Но, думаю, от собаки тоже не откажется…
Пейн начинал закипать. Лысый несёт такой же бред, как и Мадара в амплуа Тоби. А это значит, он не относится к нему серьёзно. Вообще.
Носорог на ходу был пойман за рог и отправлен обратно к Пути Зверя. Однако марионетка отпрыгнула в сторону. А уже в следующий миг залезла в пасть хамелеона.
Носорог с грохотом прочесал жидкую грязь, но тут же тряхнул головой и поднялся на толстые, словно тумбы, лапы. Пейн хотел снова отправить его в атаку, однако…
Взгляд Сайтамы был прикован к хамелеону. Который был абсолютно невидим для обычного шиноби. Хамелеон переместился. Взгляд лысого сместился вместе с ним. Зверь медленно пошёл в другую сторону. Однако Сайтама всё также неотрывно следил за ним, словно никакой невидимости и не было.
«Биджу, он ведь даже не имеет бьякугана. Да и сенсорных техник не использовал», — Пейн терялся в догадках, как такое может быть.
Гигантский пёс с рычанием трёх голов бросился на врага, скаля пасти и брызгая слюной.
Сайтама прищурился. Уклонившись от выпада зверя, он в прыжке неуловимым движением столкнул головы между собой. Собака споткнулась об осколки зданий. Не удержав равновесие, она упала в воду. Критических повреждений не было, потому она лишь потеряла сознание. И это было самое странное.
На его памяти призывные звери никогда не теряли сознание, будучи под полным подчинением риннегана.
Введя больше чакры в приёмники, он заставил пса лишь шевельнуть ушами и дрогнуть всем телом, но не смог пробудить.
Приоткрыв веко одной из голов, Сайтама почесал лысину:
— Кажется, я понял, в чём прикол. Ты контролируешь зверей при помощи своих глаз. Помню, что-то такое показывал и Саске, когда мы охотились в лесу Конохи. Если сбросить подчинение, то контроль пропадёт, да? И, видимо, тут всё дело в этих штырях.
Сайтама вытащил чакроприёмник из тела пса. Собака заскулила во сне и засучила лапами, но так и не проснулась. Затем вытащил ещё один. И ещё два…
Нагато, прикованный к креслу, скрипел зубами. Он потратил годы на поиски призывных зверей в разных мирах и областях, а затем подчинял их при помощи риннегана и чакроприёмников. Никаких контрактов, только грубое подавление воли. С глазами бога он мог себе это позволить.
И тут к нему приходит какой-то лысый хрен и начинает освобождать лично прирученных зверей, в миг разгадав суть его техники.
— Не бывать этому! — рявкнул он.
Носорог сорвался с места, направив рог прямо на Сайтаму.
Тот был вынужден отвлечься от вытаскивания штырей и принять атаку в лоб, чтобы носорог не отфутболил пса подальше.
Хлопок…
Носорог был развеян ударом кулака. Но в то же время из пасти хамелеона, что скрывала Путь Зверя, вырвалась парочка штырей, погрузившихся в плоть многоголовой собаки.
Мгновение — пёс пробуждается и уже через секунду обращается дымом, уйдя в мир призыва.
— Ну, ты и жлоб, зажал псину… — буркнул Сайтама. — А ещё живодёр.
Лёгкий хлопок ладонью развеял призывную панду.
Хлюп-хлюп…
Сайтама зашлёпал по глубоким лужам к невидимому хамелеону, беззаботно ковыряясь в ухе. Впрочем, уровень воды уже немного уменьшился. Теперь её было лишь по щиколотку.
«Наконец-то. Они закончили», — мелькнуло у Пейна.
Как только Какаши и сенсей были убиты, Путь Зверя призвал остальные тела на помощь. В фуин-кругах тут же возникли четыре силуэта (Путь Человека ещё восстанавливался внутри Короля Ада неподалёку).
Сам Путь Зверя выпрыгнул из хамелеона и отозвал его. Против этого парня призывные звери совершенно неэффективны.
Сайтама с некоторым недоумением уставился на пятерых парней в стильных плащах. И почти все из них были рыжими.
— Блин… вы с таким стилем похожи на какую-то отмороженную банду малолеток, — заключил Сайтама, увидев ребят в пирсингах. — Металлисты, что ли? Или панки? Я не особо шарю в этом, не просветите?
Вперёд вышел рыжий с короткими волосами.
— Мы — Пейн, — сказал он, вытянув руку открытой ладонью вперёд. — И мы признаём тебя сильнейшим, с кем нам доводилось сталкиваться…
— Пейн, — посмаковал слово Сайтама. — Типа… как «боль», что ли? Вы, ребята, мазохисты?
— Мы несём боль этому миру, дабы он смог эволюционировать. Дабы человечество, познав боль, смогло шагнуть в новую эру.
— Ага… значит, всё же садисты, — покивал лысый и обратился к парню с длинными волосами, собранными в косу. — Слышь, как там тебя… Путь Хомячка… отпусти зверят.
— Я — Путь Зверя.
— Да без разницы, — махнул он рукой. — Вы, ребятки, мало того, что хотите мучить людей, так еще и над животными издеваетесь…
— Шинра Тенсей! — с поднятой ладони сорвалась гравитационная волна, что ударила Сайтаму в грудь. Его телом выстрелило, как из пушки. Вместе с телом толстый слой почвы с водой смело, словно гигантским веником, а близстоящие небоскрёбы изничтожило в пыль.
Находясь в длительном полёте, Сайтама чесал репу и думал: «Блин… а куда забросило мой сейф?»