Глава 64
Кольца на их пальцах обожгло столь резко, что Итачи и Кисаме, которые с северо-востока стремились к границе Страны Дождя, одновременно переглянулись и через миг остановились, застыв на ветках деревьев.
— Итачи-сан, — проскрипел мечник Тумана, поудобнее перехватывая бессознательное тело джинчурики, — Лидер нас вызывает.
Кисаме после их совместного боя против Райкаге и Джинчурики Восьмихвостого начал с ещё большим уважением относиться к Учихе. Даже соответствующий суффикс теперь использовал, хотя ранее за ним подобного не наблюдалось. Впрочем, Итачи было безразлично отношение сокомандника, он лишь пытался, как и прежде, казаться холодным и невозмутимым.
Пытался, потому что Конохе однозначно грозила опасность. Тот, кто ранее всегда действовал из тени, вышел на свет. Учиха Мадара, наконец, открыто вступил в «игру». И это сильно тревожило Итачи. Потому что, будучи агентом в рядах Акацуки в течение долгих пяти лет, он так и не смог понять истинные мотивы масочника. Не может быть, чтобы Акацуки собирали биджу лишь для того, чтобы создать супероружие. Должно быть что-то ещё. Что-то, чего он пока не знает…
— Да, Кисаме, нужно найти подходящее место.
Безымянный палец на правой руке буквально жгло огнём, еще никогда вызов по кольцу-артефакту не был столь болезненным и длительным. Видимо, новость, которую Пейн хотел передать своим «миньонам», и вправду была чрезвычайно важна.
Напарники спрыгнули с верхних путей и нашли небольшую пещеру неподалеку. Оную они и использовали как временное пристанище. Кисаме положил наземь сначала бессознательного джинчурики, затем вытащил из-за спины Самехаду. Великий меч заметно разжирел, его язык лениво свисал из зубастой пасти: очевидно, в ближайшее время Самехада не нуждалась в чакре, ибо в бою против джинчурики хлебнула её, пожалуй, даже больше, чем могла переварить.
Кисаме и Итачи встали друг напротив друга и прикрыли глаза, погружая сознание в кольцо.
Не прошло и пары вздохов, как они очутились в темном пространстве, где, кроме них, пока присутствовали лишь Дейдара и Сасори. Их полупрозрачные силуэты подсвечивались бирюзово-зеленоватым светом, изредка по ним пробегали радужные блики.
— М-м-м… и где Лидер? — раздражённо протянул подрывник, сложив руки на груди. — Мы выследили, наконец, джинчурики Шестихвостого. Нас вызвали прямо в тот момент, когда мы уже собирались напасть на него… Кстати, вы не особо торопились явиться на встречу, да? — обратился он к Кисаме и Итачи.
Итачи его вопрос проигнорировал. Он пока не видел Пейна в этом пространстве. Нет, не так. Само пространство отличалось. Будто сменило хозяина.
— В отличие от вас, — проскрипел Кисаме, — нам удалось взять джинчурики Восьмихвостого. Более того, нам устроили ловушку объединённая армия трёх Скрытых Деревень во главе с Райкаге: Кумо, Ива и Кири. И мы вышли из неё с победой!
— Объединённая армия? — саркастично протянул красноволосый подросток с бледным лицом. Сасори хоть и починил свою марионетку, что служила ему бронёй, но по какой-то причине её использовать не стал. А техника кольца вытаскивает тот образ, в котором находится пользователь во время «входа». — При всем уважении… Но, думаю, вы бы сейчас с нами не стояли, если бы против вас всерьёз вышла армия трёх Скрытых Деревень во главе с их каге. Да и вряд ли бы вы в такой ситуации смогли бы захватить Киллера Би. Так что… скорее всего, вы облажались.
— Тем не менее, джинчурики с нами, — прорычал Кисаме, постепенно выходя из себя. — И из каге там был лишь Эй.
— Ну… если так, то молодцы. Но я советую проверить это, — осклабился Сасори. — Возможно, вас обвели вокруг пальца.
— Ты сомневаешься в нашей силе, сопляк? — нахмурился мечник. — Итачи-сан лично вырубил Киллера Би и обезвредил Райкаге.
— Хм… Я старше тебя, потому из нас двоих сопляк — это точно не я, — фыркнул Сасори. На памяти Учихи сегодня — впервые, когда эти двое так активно препирались. Видимо, нервы из-за всех этих поимок биджу у них изрядно потрепались. — А что до Итачи, я не сомневаюсь в его силе. Однако и шаринган можно обмануть.
— Довольно лишних споров, — по пространству прокатился басистый, полный мощных обертонов голос. Голос, которого никто из Акацуки ранее не слышал, во всяком случае, в таком амплуа.
Однако Итачи… Итачи его уже слышал.
«Мадара», — мелькнуло у него. Он уже догадывался, какие новости сейчас услышит.
Перед ними, как чёрт из табакерки, появился шиноби в спиралевидной маске, а в её округлой прорези сверкал алым шаринган. У Итачи создалось впечатление, будто Мадара здесь и раньше был, просто ждал подходящего момента, чтобы явиться членам Акацуки. Ну, и послушать, что они говорят.
— М-м-м… Учиха? — удивился Дейдара. Затем поморщился, будто ему под нос сунули собачье дерьмо. — Так этот Тоби из Учих? Дьявол!.. — выплюнул блондин. — То-то он меня так бесит!..
— Смотрю, ты, наконец, стал серьёзен, Тоби, — улыбнулся Сасори. — Значит ли это, что нашего Лидера на этой встрече с нами не будет?.. Как и остальных?
— Что? — спросил Кисаме.
— Данна, вы о чём? — сказал Дейдара.
— Ты всё верно понял, Сасори, — сказал Тоби, оглядывая шаринганом присутствующих.
— А вот я что-то совсем не понял, — нервно засмеялся Дейдара. — При чём здесь этот клоун?
— Если ты не помнишь, этот клоун, совершенно не напрягаясь, валял по полу Хидана, а все попытки Какузу его убить — игнорировал, будто для него это всего лишь шутка, — сухо произнес Сасори. — Думаю, если бы большая часть из нас вышли против него в бою, то не смогли бы одолеть и всем скопом. Так что, очевидно, такому шиноби не с руки кому-то подчиняться. А значит, он был вовсе не новым подчинённым Пейна. Возможно, союзником или тайным партнёром в прошлом. А возможно, и вовсе главным кукловодом, что держался ранее в тени. Но это лишь мои догадки.
Сасори обычно постоянно возился со своими марионетками. Он был одержим своим искусством. Однако Итачи иногда забывал, что этот зрелый шиноби был совсем не дурак. И умел анализировать вещи, когда их подсовывали буквально под нос.
— Да ладно? Сасори-но-данна, вы ведь не серьёзно? Чтобы он…
— Пейн, — начал перечислять Тоби, не обращая внимания на реплики подрывника и умозаключения красноволосого. — Конан, Какузу, Хидан… сегодня мы их потеряли. В Акацуки стало на четыре члена меньше.
Дейдара раскрыл рот. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Очевидно, для подрывника это казалось совершенно невозможным. Чтобы они потеряли четверых S-ранговых шиноби в столь короткий срок.
Итачи заметил, что Мадара не использовал слово «погибли». Возможно ли, что какие-то из членов живы, но теперь находятся в застенках Конохи? Это имело бы смысл. Всё же убить Какузу и Хидана практически невозможно. А что по поводу Пейна и Конан? Эти шиноби были сильнейшими в Акацуки. К тому же почти всё время находились в Дожде. И одолеть их не смогли бы и саннины со всеми элитными джонинами Конохи вместе взятыми. Пейн и Конан поодиночке могли уничтожить любую из скрытых деревень. А вместе? Их обоих разом ни у кого и шанса не было одолеть. Итачи бы смог, вероятно, одолеть лишь Конан. А касательно победы над Пейном у него твёрдой уверенности не было вовсе. Уж слишком много неизвестных способностей имел риннеган.
Хотя нет, был один человек, который мог их влёгкую одолеть. И если он пришёл в Аме… то осталось ли что-то от Деревни, Скрытой в Дожде?
«Сайтама-сама был в Аме, верно?» — пришёл к логичному заключению Итачи и задал свой вопрос:
— Что с Амегакуре?
Ответом ему было долгое и весьма красноречивое молчание Мадары.
— М-м-м… да ладно, — не поверил Дейдара. — Это какая-то шутка? Чтобы Лидера и эту холодную стерву смогли уничтожить? Да ещё и вместе с Амегакуре? Скажите, что я просто вас неверно понял, да…
— Амегакуре стёрта с лица земли! — Мадара снова не подтвердил, но в то же время и никак не опроверг слова Дейдары про смерть Пейна и Конан. Возможно ли, что их просто взяли в плен?
Или Сайтама-сама и вправду убил их? Но тогда за обедом в маленькой деревенской таверне Страны Волн им удалось поговорить. И Сайтама-сама утверждал, что не убивает людей. Впрочем, Итачи совсем не знал этого человека… хотя нет, человеком называть эту сущность было бы опрометчиво. Лысый шиноби был богом в человеческом обличие. Итачи это осознал на собственной шкуре. И, по всей видимости, Акацуки заставили обратить на себя пристальное внимания столь могущественной сущности. И лысый бог сокрушил оплот Акацуки. Просто потому, что мог…
А что до Хидана и Какузу? Они ведь направлялись в Храм Огня за псевдо-джинчурики Девятихвостого. Значит ли это, что их миссия также провалилась?
— Что с Комбо-Зомби? — озвучил мысли Учихи мечник Тумана. — Ни за что не поверю, что их могли убить.
— Увы, — пожал плечами Мадара. — Но Хидана и Какузу больше с нами нет.
И вновь ни слова о том, что они погибли. Что ты скрываешь, Мадара?
Слово взял Сасори, подводя итоги своих умозаключений:
— Раз Амегакуре больше нет, то нет и нашей базы. Мы потеряли четверых соратников, а значит, и запечатывать биджу, как раньше, будет сложнее.
— Мы пока не будем ловить биджу, — вдруг ошарашил неожиданной новостью Мадара.
— Тоби, мля… — не выдержал Дейдара, едва не перейдя на лексикон Хидана. — … А ты раньше не мог сказать? А если бы мы поймали Шестихвостого? Чё нам тогда его… отпускать надо было?
— Это ещё ничего. А вот что делать Итачи и Кисаме? — ощерился в хитрой улыбке Сасори. — Они же вроде как поймали Хачиби…
Кисаме выругался почти также грубо, как и Хидан. Итачи тоже хотелось прибить Мадару. Он портил своё зрение, использовав Мангекё на полную катушку, а оказывается, всё зря?
— Если Хачиби у вас, — повернул маску со сверкающим шаринганом Мадара к Итачи. — То доставьте его в Страну Ветра к нашей базе.
Итачи кивнул. Они ещё давно обустроили тайный форпост в пустыне, чтобы было удобнее извлекать Однохвостого биджу из сына казекаге. Видимо, теперь это и будет их временной базой.
Мадара, обращаясь уже к марионеточнику, веско произнес:
— Ваша миссия по поимке Шестихвостого отменяется. Акацуки и так привлекли слишком много нежелательного внимания. Наличия Восьмихвостого для нашего плана пока будет достаточно.
— М-м-м… вопрос, — поднял руку, словно ученик Академии, Дейдара. Тоби кивнул, разрешая подрывнику продолжить. — Учиха, я так понял, ты наш новый босс… и вряд ли нам в ближайшее время улучшат условия труда, но… можно хотя бы план услышать?
— Всему своё время, — кивнул Мадара. — Для начала — доберитесь до Страны Ветра. Наша база там уже готова.
— Ну… это как два пальца, да? — заметил Дейдара.
— Только не светитесь на основных трактах и в забегаловках, — продолжил Мадара. — Вас никто не должен увидеть. Когда доберётесь до базы, там уже получите новые распоряжения…
Масочник хотел было что-то ещё сказать, но в поле зрения появился полупрозрачный силуэт Чёрно-Белого Зецу. Он дал едва заметный знак рукой. Мадара в ответ лишь кивнул:
— На сегодня сеанс связи окончен. Отступайте. Акацуки должны на время залечь на дно.
Их сознания грубо выперли из темного пространства.
Итачи с Кисаме вернулись в реальный мир, ощутив мгновение дезориентации и головокружения. Придя в себя, Итачи слегка мотнул головой… и заметил неладное.
— Кисаме? Твой меч…
Мечник Тумана обернулся и выругался.
— Самехада, фу! Выплюнь джинчурики! — гаркнул Кисаме, глядя на то, как его Самехада с чавканьем обгладывает бессознательное тело Киллера Би, и подскочил к своему оружию. — Нельзя! Да, я понимаю, что он вкусный. Но он нам ещё нужен.
Шипастое и зубастое нечто — на данный момент более напоминающее колючий шар, источающий алый фон чакры, нежели один из Великих Мечей — сыто рыгнуло, высунув язык, и лениво откатилось в сторону.
Итачи заметил какую-то странность. С виду всё вроде бы ожидаемо. Тело Киллера Би было неподвижно. Чакры в нём стало заметно меньше, но…
«…Что до Итачи, я не сомневаюсь в его силе. Однако и шаринган можно обмануть, — раздавались эхом слова Сасори в его голове. — … Да и вряд ли вы в такой ситуации смогли бы захватить Киллера Би. Так что… скорее всего, вы облажались».
Будто подтверждая мысли Итачи, тело Киллера Би вспыхнуло облаком дыма, оставив лишь крупный извивающийся в разные стороны кусок щупальца. Осьминожьего щупальца.
«Отрезал щупальце Хачиби и сделал из него клона? Хитро придумано. Даже шаринган не различил подделки», — подумал Итачи. Единственное, что его тогда смутило — чересчур быстрое ослабление Киллера Би, но он тогда считал, что всему виной поглощающий чакру меч Кисаме…
— Биджу, — увидев трансформацию «джинчурики» в щупальце, Кисаме стиснул акульи зубы от гнева. Он быстро понял, что Кумо их провела. Вероятно, у них таки был запасной план. И они привели его в действие.
Принимая это во внимание, а также то, что сегодня Акацуки, так или иначе, потеряли четверых членов, становилось совершенно очевидным: Акацуки текущую партию проиграли. Громко и с треском. И от столь мощного удара они не скоро оправятся.
Однако Итачи это совсем не огорчало…
Легендарный саннин отдал странное белое существо, похожее на Зецу, АНБУ, предварительно обновив фуин-печати подавления, чтобы пленник никуда от них не сбежал. Не то чтобы он не доверял оперативникам, работающим в ведомстве при хокаге, просто хотел перестраховаться.
Затем Конан провела его к Статуе Еретика. Взору открылось охристо-бурое морщинистое тело с кандалами на лодыжках и девятью плотно закрытыми глазами над зубастой пастью. Глаза ранее должны были скрываться повязкой, но, видимо, от удара лысого она слетела. Из спины торчали обломки чёрных штырей — чакроприёмников, при помощи которых Нагато подпитывал статую, а при желании мог использовать её силу напрямую, усиливая воздействие риннегана.
«Ну и уродина», — мелькнуло у Джирайи.
Мало того, что шкура напоминала старую древесную кору, так ещё и пасть, с обломанными острыми клыками также не добавляла очков привлекательности. Кто бы ни создал это чудище, он знал толк в наведении ужаса и страшилках.
Однако, несмотря на жуткий вид, каких-либо признаков функционирования или «жизни» Гедо Мазо не подавала. И чакры биджу в ней не ощущалось. Да и вообще, наличие какой-либо чакры в сосуде — восприятие сеннин-мода не засекло.
Бумажный клон-наблюдатель Конан заметил ещё во время битвы с Сайтамой, что от сосуда отлетели плотные и чрезвычайно яркие сгустки чакры. И, видимо, улетели они заметно дальше Гедо Мазо.
Его ученица вкратце поведала о безумном плане Нагато с созданием оружия против скрытых деревень. Саннин ещё больше разочаровался в ученике, а главное — в самом себе, как в сенсее.
Подумать только, совершать столько зла, лишь для того, чтобы сделать в будущем ещё больше зла. И всё это ради мира без войн и утопического общего блага, которое так никогда и не наступит…
«Воу… они и вправду освободились! Однако… это так странно», — Джирайя вдруг замер на месте. Он не мог поверить своим глазам, хотя сканирующая техника и сенсорика сеннин-мода показывали одно и то же. Правда, верилось в это всё ещё с трудом. Он думал, что погружён в хитрое гендзюцу. Настолько это казалось нереальным.
— Биджу… тихо и мирно спят? — пробормотал он под нос, вглядываясь в горы чакроплоти среди опалённого бурелома. Двухвостая кошка, горящая чёрно-лазурным пламенем, трёххвостая черепаха с серым панцирем, напоминающим шипастую раковину моллюска, и четырёххвостая рогатая обезьяна с алой шерстью. — Не знал, что им нужен сон.
— Не хватает одного, — тихо прошептала Конан, — Пятихвостого.
Она оглядывалась по сторонам, видимо, пыталась найти ещё одного биджу. Ведь Акацуки поймали четверых. И Конан об этом уже поведала.
Джирайя нахмурился. Он почувствовал присутствие лишь трёх. Хотя отголоски чакры Гоби он отдаленно ощущал, но куда скрылся хвостатый — он не знал.
Подходить к этим монстрам ближе он не решился. В случае пробуждения они явно не обрадовались, если бы увидели парочку шиноби неподалеку.
Чуть поодаль в лесу была видна длинная и широкая просека. Будто кто-то оттаскивал ещё одного биджу на буксире. От такой неожиданной картинки в своей голове саннин хохотнул.
Конан холодно уставилась на сенсея:
— Вы что-то заметили?
— Кхем… не обращай внимания, — мотнул головой он.
«Значит, по каким-то причинам биджу высвободились из сосуда, — мысленно рассуждал Джирайя. — И один из них исчез. Исчез ли он по своей воле, или же его увели — неизвестно…»
Вставал закономерный, но в то же время тривиальный вопрос: что делать?
На данный момент Коноха пленить биджу не способна. Да и если бы имелись тут соответствующие специалисты — в этом нет смысла. Ни один из лежащих в буреломе под дождём биджу им не принадлежит. А попытка завладеть ещё одним или даже тремя нарушит баланс сил и будет воспринята другими деревнями как плевок в лицо. А там и до войны недалеко. Коноха не выдержит объединённой мощи трёх деревень.
— Хотя, — тихо протянул Джирайя, задумчиво поскребя короткую бородку, появившуюся после вхождения в режим мудреца. — У нас же теперь есть Сайтама.
Сайтама смог одолеть Нагато с глазами бога. Их битва буквально изменила ландшафт скрытой деревни. Да, не Великой, но у Аме был хороший потенциал. К сожалению, на восстановление понадобится много времени и ресурсов.
«А ещё у нас есть Наруто», — подумал саннин. Фукасаку уже обрадовал новостями, что его крестник овладел режимом сеннина в рекордно короткие сроки. А также создал парочку мощных S-ранговых техник.
Да, всё же Наруто — сын Минато и Кушины. А гены, как говорят в простонародье, пальцем не раздавишь и литрами саке не зальёшь. Потому ожидаемо, что у них родился гений.
И Джирайя считал, что Наруто уже достиг того уровня силы, когда имел право знать правду и мог при этом выжить. Правду о том, кто его родители. Ведь раньше это скрывалось, чтобы обезопасить мальчика. У Йондайме было множество недоброжелателей. И, узнав о наличии сына у «Жёлтой Молнии Конохи», они могли активизироваться и даже объединиться, дабы отомстить…
— Джирайя-чан, — прервал размышления саннина Фукасаку. Обе жабы-мудреца по-прежнему находились на его плечах, чтобы поддерживать режим отшельника. — Кажется, Четырёххвостый пробудился.
И верно. Яркая рубиновая чакра монстра вспыхнула. Огромная мохнатая гора дрогнула, разметав стекающие по шкуре потоки воды. Алая шерсть вздыбилась. Рогатая голова мотнулась из стороны в сторону.
ТУ-ДУМ… БУХ…
Биджу всего лишь поставил лапу на землю, однако оную тряхнуло так, будто на неё упал метеорит.
Дрожь прокатилась на многие километры вокруг. И она стала своеобразным триггером для пробуждения остальных. Двухвостая и Трёххвостый тоже встрепенулись, пытаясь сбросить остатки дрёмы.
— Сенсей, при всем уважении к вашей силе… — Конан шумно сглотнула. Дождевые капли бежали по её щекам, будто слезы. Плащ Акауки затрепетал под порывами ветра. — Но, думается мне, против трёх биджу мы с вами не выстоим.
— Угу… Кажется, пора сваливать, — прошептал Джирайя. — Отступаем, пока нас не заметили, живо!
И они на всех парах принялись улепётывать в сторону руин Амегакуре. Конан — по небу на своих ангельских крыльях. Джирайя — длинными прыжками по земле. До деревни Дождя было около пятнадцати километров, однако для хвостатых демонов это — не расстояние. При желании звери смогут преодолеть его за пару минут ленивого перемещения «трусцой» (насколько биджу вообще могут бегать трусцой).
Что делать с Гедо Мазо, мимо которой они сейчас пролетели? — саннин не знал. Пока бросить так. Отныне это лишь бесполезный сосуд. Его можно было бы исследовать, если бы появилась возможность. Но из-за наличия трёх хвостатых демонов позади вряд ли у той же Конохи прямо сиюминутно появится море желающих это сделать.
Сейчас нужно скорее предупредить всех о возможной опасности. Три разозлённых биджу на свободе — это походит на какую-то крайне неудачную шутку, тем не менее, это факт. Прямо посреди нейтральной Страны Дождя. И пока хвостатые не натворили бед, нужно быстро оповестить жителей и местных шиноби для проведения эвакуации, а главное — необходимо связаться с Конохой, чтобы та дала рассылку этой новости в Молнию, Туман и Камень. Разбираться сразу с тремя чужими биджу Скрытому Листу было совсем не с руки. Это не её проблемы.
Одно ясно наверняка: этот раунд противостояния с Конохой Акацуки проиграли. Их основная база — не уцелела. План по поимке биджу — потерпел крах. Их Лидер — Пейн-Нагато, очевидно, находится в Листе. Конан — также больше не проявляет признаков враждебности. Остальные шиноби организации не были в Амегакуре на момент вторжения Сайтамы и его команды.
Казалось бы, теперь дело за малым: выйти на связь с Акацуки и поставить ультиматум о капитуляции. Но Джирайя от Конан узнал, что Акацуки также имеет ещё одного члена — Учиху Мадару — легенду мира шиноби. И если всё обстоит именно так, то последний, узнав о пленении Нагато, может расколоть организацию или и вовсе целиком подмять оную под себя. Так что это ещё не конец.
Но, как бы там ни было, учитывая последние события, вряд ли Акацуки осмелятся действовать столь же нагло и открыто, как ранее. А это значит, у Конохи появится столь необходимое время на подготовку и сбор союзников. И если удастся объединиться с другими деревнями, то дни Акацуки будут сочтены. Рано или поздно, организация наёмников окончательно падёт.
Сон Гоку с грохотом и кряхтением уселся на задницу, приложив обе лапы к рогатой голове. Она раскалывалась так, будто по ней ударили десятком биджудама от Курамы.
Краем глаза он заметил, как его брат и сестра пробуждаются и, очевидно, чувствуют себя не лучше. Ну, по крайней мере, он из них поднялся первым, что слегка потешило эго Короля Обезьян.
Исобу перевернулся на пузо и, распластав передние лапы, так и остался лежать на земле. Его алые глаза пытались сфокусироваться, но то и дело грозились сойтись в кучку, или и вовсе закрыться.
Мататаби вообще не пыталась подняться, лишь перевернулась на бок, вытянув лапы, обозревая цветными глазами окрестности. Она первой подала голос:
— Нии-сан, где старший Кокуо?
Сон Гоку не ответил, лишь огляделся, чтобы примерно понять, где находится. Судя по климату — где-то в Стране Дождя. Их четверых запечатали в Гедо Мазо, и ранее они чувствовали друг друга, хотя и общаться, как сейчас, не могли.
Король Обезьян попытался найти или почувствовать связь с Пятихвостым, но кобылы поблизости не было. Хотя чакра его до сих пор витала в воздухе. Крайне сомнительно, что Гоби смог самостоятельно пробудиться раньше них и при этом ушёл в закат. Не тот у него характер. Но и вряд ли кто-либо из тупых людишек смог его захватить. Потому исчезновение Кокуо казалось загадкой похлеще оных у отца Рикудо.
Будучи запечатанными в Статуе Еретика, они могли наблюдать за всем, что творится снаружи. И последнее, что помнили биджу — удар от лысого монстра. Удар, что мог уничтожить саму их суть. Удар, означающих лишь одно: «Смерть». Смерть без возможности когда-либо вновь воскреснуть. Исчезнуть навсегда.
От этих воспоминаний алая шерсть на загривке Сон Гоку встала дыбом. А бледно-зелёная морда побледнела ещё больше.
— Не знаю, — ответил он. — Но нам лучше убираться отсюда.
— Думаешь, тот лысый герой вернётся, нии-сан? — почему Мататаби обращалась практически ко всем своим собратьям «старший брат», Сон Гоку не знал, лишь догадывался. Возможно, это связано с количеством хвостов. Логики в этом он не видел, ведь все они были созданы в один день. Впрочем, это сейчас совершенно не важно. Что происходит в голове у глупой кошки — ему было неинтересно.
Их отец давным-давно разделил Десятихвостого на девять хвостатых зверей, дав им имена. Создал их. Они помнили своего создателя, помнили его последние наставления и слова по поводу их предназначения. Но на этом всё. Мудрец Шести Путей провёл с ними мало времени. Слишком мало, чтобы узнать его и лучше понять его мотивы или цели.
— Герой? — саркастически выделил он. — В каком месте это лысые чудовище может быть героем?
— Он освободил нас, — заметила Двухвостая, скрутившись калачиком. Синее с чернильными отблесками пламя не перекидывалось на землю только благодаря её воле. Пляшущие языки на её теле воистину завораживали. На них можно было смотреть вечно. — Если бы он хотел нас уничтожить, то уже сделал бы это. Он пощадил нас в самый последний момент. Ты ведь тоже ощутил это?..
Со стороны могло показаться, что трое биджу просто молча отдыхают на природе, наслаждаясь омывающим их дождем. Однако, разумеется, это было совсем не так. Их общение проходило на ментальном уровне благодаря их глубокой связи, данной создателем-отцом. В реальности они не произносили ни звука.
Вопрос бакенеко заставил Сон Гоку крепко задуматься. От лысого монстра веяло силой, что превышала силу отца. Впрочем, нет… их сила была разных порядков. Если Рикудо словно бы управлял миром, мог создать небесное тело практически из ничего, или сотворить новую жизнь… то для лысого уничтожить всё вокруг было так же легко, как чихнуть для глупых людишек. Его единственный удар, без преувеличения, мог сокрушить вселенную. Лишь малая часть той мощи могла распылить Статую Еретика вместе с четырьмя биджу… однако в последний миг он передумал их уничтожать. Причины для Короля Обезьян были неведомы, но лысый пощадил их и не стал обращать в ничто.
— Я не хочу проверять, насколько распространяется милосердие этого бога, — пророкотал Сон Гоку, наконец, поднявшись на ноги. — Даже если он по какой-то причине пощадил нас, это не повод оставаться здесь и отдыхать. В нашем состоянии мы сейчас даже людишкам не сможем дать достойный отпор, потому отступаем.
— Отступаем? — переспросила Мататаби. Её зубастый рот, полный острейших клыков раскрылся. — И куда?
— Куда — не так уж и важно. Главное — подальше от этого места. Эй, Исобу! — обратился он к черепахе, один глаз которой уже закрылся. — А ты чего молчишь? Нам надо отступить, согласен?
Молчание было ему ответом. Глаз Трёххвостого вообще уставился в одну точку, словно биджу познал дзен.
— Исобу? — прорычал Сон Гоку. — Отвечай, когда Моё Превосходительство обращается к тебе.
Увы, на этот раз результат был тем же.
Сотрясая землю своими шагами и опираясь при ходьбе передним лапами на манер гориллы, Сон Гоку приблизился к лежащей черепахе и заглянул той в красный глаз:
— Ты чего, спишь? — светло-зелёная ладонь вписалась черепахе в покрытую шипастым панцирем спину. От хлопка окружающие обломки деревьев отбросило на десятки метров, поднялась пылевая завеса. — Проснись и пой, братишка!
— А?.. — опомнился Исобу, проморгавшись. — Нет. Я не сплю. Я… думаю. Вот.
— И о чём задумался, нии-сан? — мелодично пропела Мататаби.
Трёххвостый скосил глаз куда-то. Затем повёл головой чуть в сторону:
— Вы ведь тоже чувствуете чакру Кокуо? Он был здесь.
— Хм… — Сон Гоку сел перед ним в позу лотоса и поскрёб бороду. — Да, я тоже ощущаю эманации его чакры. Думаешь, Кокуо забрали?
Изо рта Трёххвостого вырвался огромный полупрозрачный пузырь. Мгновение — и он разлетается водяной завесой в разные стороны на пару километров.
Когда поисковое дзюцу, имеющее водную природу, попало на огненную шкуру Мататаби, кошка зашипела и вскочила на лапы. Она терпеть не могла воду. И только что Исобу намеренно окатил её. Но дерзить собрату она не решилась. Для столь необычных действий с его стороны были причины.
— Да, — моргнул Исобу и уставился в сторону широкой просеки. — Кокуо точно был здесь. Но вместе с тем здесь был кто-то ещё. Три человека. Два — едва ощущаю, они сюда не дошли. Однако третий… третий точно забрал Кокуо, причём не разбудив. И его чакра кажется мне очень знакомой…
— У нас мало времени, — Сон Гоку прервал излияния собрата-биджу. Его охватило беспокойство. Раньше он считал людей глупее обезьян, но в последнее время он вынужден был пересмотреть свои взгляды на мир. Некоторые люди, хоть и не чета Великому и Прекрасному Королю (то есть ему), но всё же могли доставить множество проблем. — Если забрали одного, то могут вернуться и забрать кого-то из нас. Уходим. А как найдём безопасное место, будем думать, что нам делать дальше.
— Ты прав, нии-сан, — протянула Мататаби. — Однако… ты сказал «нам»?
Сон Гоку фыркнул и сложил руки на груди. Ранее он считал себя достаточно гордым и сильным, чтобы именовать себя Королем, или Великим Мудрецом, равным Небесам. Ну, и отношение к остальным биджу у него было соответствующее — снисходительно-покровительствующие. Но эпохи меняются. И даже такой гордый и упрямый консерватор, как Король Обезьян, вынужден был иногда руководствоваться логикой и здравым смыслом.
А здравый смысл Короля подсказывал, что поодиночке — они обречены. Их запечатают вновь. Они для людей — лишь оружие. И противостоять шиноби можно лишь вместе. Да, ему удалось наладить отношение с Роши — его джинчурики. Но это, скорее, исключение из правил. Они имели с ним общие взгляды, потому и сошлись. Жаль, что Роши погиб.
Сойдется ли он со следующим джинчурики — проверять не хотелось. Да и учитывая недавние происшествия — логичным было бы затаиться где-то и придумать какой-то план.
— Да, Мататаби, — кивнул Сон Гоку, гордо подбоченившись. — Именно «нам»… и я надеюсь, вы достаточно восстановились.
— Вполне, старший брат.
Трёххвостый моргнул в согласии.
— Отлично, — оскалил клыки Король Обезьян. — Тогда не будем задерживаться. Не отставай, Исобу.
— Угу, — угрюмо заметил Исобу, поднимаясь на лапы.
У каждого из них ранее получилось наладить контакт с джинчурики. Однако назвать такой «симбиоз» пределом их мечтаний было нельзя. Теперь же новые обстоятельства, касающиеся охоты на хвостатых зверей со стороны Акацуки, заставляют их объединиться. По крайней мере, на некоторое время.
Несколько вздохов — и вот тройка биджу, в раз использовав около половины своих сил, превращаются в длинные сверкающие лучи чакры, чтобы устремиться за горизонт. Давно они не чувствовали вкус свободы.
И в ближайшие годы… терять эту свободу они не собирались.
Было решено, что Джирайя, как самый опытный и умелый шиноби, поможет провести эвакуацию в Амегакуре. Да и не мог он бросить Конан с жителями Дождя. Если биджу разбредутся по окрестностям — им несдобровать.
Потому Какаши с десятком АНБУ и маленькой жабой-проводником влезли в огромный призывной жабий желудок. После чего саннин отозвал их на Гору Мьёбоку, чтобы впоследствии отряд через портальный колодец вышел в Конохе.
Как там проводилась эвакуация и куда именно саннин собирался деть несколько тысяч жителей Аме — Какаши не знал. Впрочем, раньше же они где-то прятались. Значит, должны быть убежища. В любом случае, если жители и шиноби Аме спрячутся — проблем быть не должно. По крайней мере, ему так казалось.
Для Какаши сейчас главное — отчитаться перед хокаге. А дальше — пусть у старика голова болит. Он сегодня так-то даже умереть успел, потому нуждается в отдыхе. Хм… только кто же ему даст — этот чёртов отдых?
Если задуматься, Какаши удалось встретиться с отцом на пороге Чистого Мира. Или это был всего лишь сон? Или предсмертные галлюцинации? Ну, если это был сон, тогда как, к биджевой матери, Какаши смог научиться новому искусству меча? Техника Клинка Белого Света? Он никогда о ней не слышал. А сейчас вдруг ни с того ни с сего появились знания о ней. Более того, стоило ему воскреснуть, как Хатаке, перво-наперво, использовал именно её, предварительно призвав Кусанаги, чтобы выбраться из озера.
— Биджу! — прошептал Какаши. — Как всё непонятно…
— Какаши-сан? — отозвался один из анбушников в маске кота. К слову, у нескольких из оперативников АНБУ на месте фарфоровых масок красовались Хенге. Обычному человеку такое обнаружить было не под силу, однако опытный глаз Какаши смог выявить мелочи, по которым можно определить иллюзорный облик. Видимо, в течение миссии маски безликих пострадали. Или и вовсе пропали. Да и сам Какаши, к слову, всё ещё был голый. И на нём лишь висело Хенге его прежнего образа.
— Не обращайте внимания, — махнул рукой Хатаке, — просто мысли вслух.
Им сказали, что хокаге сейчас проводит совет джонинов в малом зале. Потому они прошли в другое крыло башни на втором этаже. Стоило им подойти к белым дверям с коричневыми ручками, как они вдруг сами открылись, и Какаши нос к носу столкнулся с…
— М-ма… Сайтама? — в удивлении поднял бровь он. — Значит, Джирайя-сан был прав. Ты всё же здесь.
— Йоу, алкаш! — протянул руку для рукопожатия лысый. — Ты вроде помер. Но я, это… Поздравляю с воскрешением, что ли? Ага.
— А… — завис на мгновение Какаши, но руку на автомате всё же пожал. — Спасибо, наверное.
— Рад, что ты в порядке, — мизинцем лысый залез в ухо в поисках серных залежей. — И… не пей так больше. А то ты же вообще в отрубях был. Тем более на задании. Эх, какие бы проблемы у тебя ни были — проще нужно ко всему относиться. У нас одна жизнь. И нужно жить её так, чтобы не стыдно было, в первую очередь, перед самим собой. Ну, и здоровье береги. — Он отряхнул мизинец о дверной косяк. — Ну, я пошёл. Бывай…
Сайтама, довольно поухивая и поглаживая увеличившийся живот, вразвалочку пошёл к лестнице.
А Какаши так и застыл в дверях. Его парализовало. Но не от страха, а от внезапного осознания.
«Я больше… не боюсь», — подумал Какаши.
Он больше не боится Сайтаму. Его фобия полностью исцелилась после смерти. Разговор с отцом тому виной, или сам факт принятия неизбежного, но это было действительно так. Совершенно трезвый Какаши только что совершенно спокойно общался с лысым, будто со старым приятелем. И каких-либо неудобств по этому поводу не испытывал. «Слава Ками», — мелькнуло у него.
— Какаши, — пыхтел трубкой Хирузен, поочередно пронзая тяжёлым взглядом зашедших. Очевидно, старик сегодня был сильно не в духе. — Перед тем, как ты начнешь доклад, я позволю себе задать пару вопросов…
— Разумеется, хокаге-сама, — низко поклонился Какаши. АНБУ и вовсе упали на одно колено. Так было заведено, элитные джонины могли стоять в присутствии старика. А вот его безликие — всегда припадали на одно колено, до тех пор, пока старик им не приказывал встать. Какаши, помнится, и сам был в таком же положении, когда служил в АНБУ. Но каких-либо ущемлений своей гордости или прочей чуши, не испытывал. Традиции — есть традиции. — Вы вольны спрашивать, что пожелаете.
— Хм… — Хирузен задумался на пару мгновений и вдруг спросил. — А почему Сайтама назвал тебя «алкашом»? Это ведь не было шуткой, верно? Если это действительно так, то ты поставил под угрозу выполнение важного задания. Какаши, с каких пор ты пьёшь на S-ранговых миссиях?
От тирады Третьего — Какаши немного растерялся. Он как-то и позабыл, что несколько вздохов назад лысый при всех обратился к нему как к алкашу, ещё и советовал меньше пить. Биджу!
Послышались сдавленные смешки от Акимичи и некоторых джонинов, но строгий взгляд Третьего заставил всех смолкнуть в один миг. Повисла тишина, разбавляемая тиканьем настенных часов, выполненных в цвете алого дерева.
«Вот засада!» — мелькнуло у Какаши.
— М-ма… — неловко почесал затылок Копирующий. — Это было необходимостью на миссии. Я вам позже расскажу о подробностях, с вашего позволения. В личном отчёте. В устной и письменной форме.
— В личном отчёте, говоришь? Ладно, — покивал хокаге. — Ну, в таком случае, объясни этому старику, почему ты стоишь перед советом джонинов под Хенге? К тому же… голый!
Послышалось ещё больше тихих смешков. Чоуза едва сдерживался, чтобы не заржать в голос, его лицо покраснело, а на глазах выступили слёзы. Чего смешного нашёл в этой ситуации жирный Акимичи (ладно, он не жирный, у него просто кость широкая), Какаши понять не мог. Он бы посмотрел на кого-то из них, окажись они в его шкуре.
Шикаку, сидящий подле хокаге, просто погрузил на пару мгновений лицо в ладони, затем медленно выдохнул и отвёл их, показывая прежнее лениво-отрешенное выражение. Хотя на дне его карих глаз можно было заметить сочувствие. Ну, а подрагивающие уголки рта, видимо, говорили о нервном перенапряжении.
Проклятье! Зоркий глаз старика таки увидел, что под техникой перевоплощения скрывается нагота. И как только умудрился? У него же нет Бьякугана. И сказать так сходу, что скрывается под техникой перевоплощения — практически невозможно. Лишь заметить её наличие по некоторым мелким деталям.
«А… кажется, я понял», — вопрос по поводу осведомлённости Хирузена отпал, когда Какаши увидел набухшие вены вокруг глаз Хиаши и его обалдевшее лицо с раскрытым в недоумении ртом. Особенно это было забавно, если взять в расчёт скупость мимики Хьюг.
— Я всё ещё не услышал ответа, Какаши, — пыхнул трубкой хокаге, постучав пальцами по столу. — Или это ты тоже сможешь объяснить только в «личном отчёте»?
— М-ма-м-ма… — протянул Какаши, по привычке продемонстрировав глаз-улыбку.
В голове его билась одна-единственная мысль: «Биджу, кажется, это будет самый хлопотный отчёт в моей жизни…»