Глава 13.
До городского совета я добрался без приключений. Фантом уже ждал меня в стороне от входа. Он помахал мне рукой, подзывая. На его лице была отражена озабоченность. Было видно, что он сильно нервничал. Я быстрой походкой направился в его сторону.
— Ты чего такой дёрганый, — спросил я его, — случилось чего?
— Да уж случилось, так случилось, — нервно огрызнулся он.
— Мне из тебя клещами тянуть?
— Валера застрелился в своём кабинете! — на одном дыхании выпалил Фантом.
— Как? — только и смог выдавить я спустя несколько секунд молчания.
— Блядь, из пистолета, Сумрак! — уже зло ответил он.
— Ты на мне зло не срывай, — спокойно сказал я и прямо посмотрел ему в глаза.
— Извини!
— Ничего, понимаю. Ты мне вот что скажи, ты труп его видел?
— Видел конечно, — ответил Фантом, немного успокоившись, — пуля вошла в висок и вышла с другой стороны. Лицо целое, опознал — это Майор, сто процентов.
— Ясно, — почесал я в затылке, — уверен, что он сам?
— Уверен, — кивнул он и протянул мне лист бумаги, заляпанный кровью и сложенный пополам. — На вот, сам поймёшь.
— Что это? — спросил я, принимая листок.
— Записка, — ответил Фантом, — предсмертная.
Я кивнул и развернул лист бумаги, ожидая увидеть там пару строк, но ошибся — это было полноценное прощальное письмо. Такое под дулом пистолета писать не будешь. Это действие осознанное.
И текст сего письма гласил: "Фантом, я уже понял, что ты обо всём догадался. Тебе будет сложно мне поверить, но у меня на самом деле не было выбора. Когда-то давно я попал на крючок одному человеку, попался по-глупому, как подросток. Описывать, что и как, я не буду, это уже не важно. Просто так получилось. Этот человек зовёт себя Царь. Кто он и откуда взялся, я не знаю. Вся его сеть сейчас мертва, кроме Ивана из Солнечного. Его я убрать не успел. Вам больше нечего опасаться, думаю, что Царь сюда больше не сунется. Я сделал всё, что мог, чтобы исправить ситуацию. Прощай".
Вот и всё, теперь снова вопросов больше, чем ответов. Мы с Фантомом не стали крутить запись на срочно собранном совете. Просто преподнесли им новость о смерти Майора и представили им Фантома, как кандидата на пост главы гильдии охотников. Голосование внутри нашей гильдии прошло как и ожидалось, то есть выбрали моего друга чуть ли не единогласно. И вроде бы на этом всё…
Но на самом деле мы не успокоились. Всё то, что случилось, сильно отразилось на мне и на дяде Жене. Мы не стали мирно жить дальше, а продолжили поиски. Больше всего копал я. Смерть Вали я простить и забыть не смог и искал Ваню повсюду. Искал Царя, спрашивая о них каждого встречного и поперечного. Я прошёл всю область вдоль и поперёк. Выпотрошил, наверное, больше полусотни различных мутантов. Но они как сквозь землю провалились. Были у меня такие мысли, что эти двое покинули наши земли, но что творится за их пределами, я не знал. Да и знать почему-то не хотел. Торговцы, которые изредка выезжали за пределы границ, рассказывали всякое. В основном мир вокруг выглядел выжженной пустыней. Всё вокруг перепахано и безжизненно. От больших городов стоит такой фон, что и на несколько десятков километров не подойти. Многие области просто отрезаны друг от друга непроходимыми кислотными болотами. А на проторенных торговыми караванами путях в одиночку не пройти. И это на самом деле так, не каждый караван возвращался назад. Может быть для охотника это и не проблема, но видимо, Фантом специально гонял меня на заказы по всей области. И как-то так само получилось, что у меня не было времени даже на мысли о том, чтоб выйти за её пределы. Лишь однажды где-то в придорожной корчме мне попались слухи о неком Царе, но на проверку это оказался какой-то местный авторитет. Авторитет этот заправлял несколькими публичными домами и приторговывал анашой. В общем и целом, ничего выдающегося. В таких вот скитаниях я и провёл все эти пять лет пребывания в этом мире. Иногда мне было хорошо, иногда плохо, всё как у людей. Вспоминал ли я свой старый мир? А как же. Ведь нельзя вычеркнуть почти тридцать лет жизни. Даже если они были сложными и неудачными. Хотя и таковым я себя не считаю. Ну ведь немало людей на свете, которые попадали так же, как и я. А многие попадали и того хуже. На дно жизни я не опустился, не стал алкашом или, того хуже, наркоманом. Да и руки не опустил. Но тот день, когда меня занесло сюда, я точно не назову несчастливым. Может быть семью я тут не создал, да и не стремлюсь, но женщины у меня были и есть. Для большинства мужиков моего мира это чуть ли не мечта. Иметь в каждом селе по любовнице. А мне это можно. Здесь вообще многое можно. Здесь можно дать в рожу обидчику и не бояться, что он побежит жаловаться властям. Если кто-то хочет твоей смерти, можно грохнуть этого мудака и быть правым. Здесь не пытаются навязывать тебе "правильный" образ жизни. Вот она, настоящая свобода воли. И вы удивитесь, здесь женщины не требуют с тебя денег за то, чтоб дать разок. Это, конечно, не касается официальных шлюх, коих тут, кстати, тоже хватает. Да, общество в нашем понимании рухнуло, но пока его остатки живут более свободно. И почему-то так получилось, что я и моё мировоззрение, прекрасно вписались в этот мир. Нет, он не мёртвый, как мне показалось в начале, он возродившийся. Так и я, попав сюда, в первые свои годы возрождался заново. Люди вокруг вначале казались мне наивными, или какими-то деревенщинами, что ли. В общем и целом, очень напоминали людей эпохи советского союза. Притом самого его конца. Были открыты и добродушны, ещё даже не познакомившись со мной. Они просто принимали меня сразу за то, что я человек. И мне всё это так нравилось. Я искренне полюбил этот мир, этот воздух. О, какой здесь воздух — это невозможно описать словами. Если вы когда-нибудь выезжали далеко на периферию, там, где пять машин на всю деревню, а на многие километры от вас огромная территория леса, тогда вы поймёте то, о чём я говорю.
Вот только одно не давало мне покоя. Царь и Иван Васильевич из Солнечного. Ради этих двоих я был готов рыть землю. И дело вовсе не в том, что они должны мне лично. И должны не пресловутых денег, из-за которых умирает мой бывший мир. Они задолжали мне кровь. Но как я уже сказал, дело не в этом, дело в том, что я убью любого, кто решит вот так, как они, изменить и изнасиловать этот прекрасный возрождающийся мир. Пока они живы, они работают и распространяют свою заразу. И пока жив я, не будет спуска таким, как они. Я не герой американских комиксов. Просто мне не хочется возвращаться к лживому, корыстному и безжалостному обществу. Если есть шанс, я им воспользуюсь. Тот Александр, который попал сюда пять лет назад — умер. Вместе с этим миром возрождается новый человек — Сумрак. И вот теперь, спустя пять лет, Фантом нашёл моего врага, и у меня есть шанс избавить мир от гнили. Выжечь её до того, как она разрастётся на весь организм.
— Всё, бойцы, по машинам, — скомандовал я своему маленькому отряду.
Гарпун, Линза, Штамп и Кок, теперь они помогут мне вернуть долги. Я с замиранием сердца закрыл глаза и вдавил кнопку зажигания. Если кто не в курсе, в военной технике нет ключей. Это сделано для того, чтоб в суматохе боя не искать трясущимися руками, куда ты их положил. Так вот, придавив кнопку, я услышал, как рыкнул заводящийся дизель. Машины, в которых сидела моя команда, так же не подвели. Всё-таки военная техника — не чета гражданским машинкам. Тут всё сделано качественно и надёжно. Из своего одиночного Урала выпрыгнул Штамп и побежал к пульту управления воротами бункера. Неожиданности тоже не произошло. Гидравлика плавно опустила часть потолка, образовав при этом эстакаду. Вернувшись за руль, Штамп с хрустом воткнул первую передачу и, подвывая коробкой, начал взбираться на горку. Из-под колёс полетел выросший за это время дёрн с кусками грунта. Пару раз буксанув, покрышки вгрызлись в рифлёное основание бетона, и гружёный под завязку Урал медленно пополз вверх. Я специально выпустил вперёд одиночку. С прицепленным сзади ещё одним груженым автомобилем манёвренность падает. Пусть первым прокладывает путь. Наша колонна медленно выползла из бункера, и я увидел Петра с его людьми, которые вышли на шум двигателей. Сердце кольнуло, а вдруг они не хотят нас выпускать? Вдруг нападут? Но ничего не произошло, и мы спокойно покинули область Свободного Тульского образования.
Сказать, что колонна двигалась легко? Нет, это было не так. Пересечённая местность — это не дорога, но, как говорится, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Спустя пару часов петляний по лесу мы выехали на нашу территорию. Дальше проще, вначале по тропе, а затем по торговому тракту. Там уже с ветерком, так сказать, пойдём. Два часа, подумать только. На этот путь мы пешком потратили почти два дня. Такими темпами мы уже завтра к обеду дома будем.
— Останавливаемся на ночёвку, — скомандовал я по рации.
— Так у нас свет есть, — отозвался Гарпун, — до города всего километров сто осталось. К утру на месте будем.
— Отставить обсуждать приказы, — поставил я его на место. — Сказал, стоп машины.
Штамп тут же свернул с тракта и с треском проложил новую дорогу через кусты. Далеко забираться не стали, можно сказать, край дороги колонну поставили. Можно было бы и на дороге, но мало ли. Нечего лишнее внимание привлекать.
Выйдя из машин, все тут же начали разминать затёкшие конечности. Ну вот, а останавливаться не хотели. Это вам не бизнес класс. Но вслух я сказал другое.
— Распрягай кухню, Линза.
— А что я-то сразу?, — возмутилась она. — Я, между прочим, тоже рулила.
— Да-а, ну и дисциплина в отряде, — произнёс я и полез в машину за продуктами.
Линза хоть и повозмущалась, но ужин всё-таки приготовила. Наевшись, распределили смены, и я было направился на боковую.
— Сумрак, — окликнул меня Кок, стоя, облокотившись на крыло машины, и с неизменным видом ковырялся ножом в ногтях, — ты ничего не забыл? Вроде как ты собирался нам что-то рассказать?
— Действительно, — обернулся я к нему, — время самое подходящее, и от того, как вы всё это воспримете, зависит всё остальное.
Вся группа вновь расселась вокруг костра. Я оглядел всех и задумался, с чего бы начать? Наверное, с самого начала.
— В общем, так, народ, — решился я, — я из другого мира, — ещё раз оглядел всех, молчат, даже непонятно, как реагируют, — попал я сюда примерно пять лет назад…
Я рассказал им всё: и о Иване, и о Царе, и о том, что я собираюсь делать дальше. Я рассказал им даже то, чего не должен был, о предательстве в пятёрке и о Майоре. Многие знали, что он застрелился, такое не скрыть даже в век без технологий. Но никто не знал причины. Её знали только я и Фантом. Но вот теперь эту тайну я доверил и своим людям.
— М-да, — первым очнулся Кок, — вот так ничего себе история.
Ещё какое-то время стояла тишина. Все мои друзья смотрели в землю. Гарпун что-то рисовал палочкой на клочке этой самой земли. Меня начала пугать эта тишина, и я уже сильно жалел, что поведал всё моей группе бойцов.
— Я с тобой пойду, — вдруг неожиданно выдал Штамп, я даже вздрогнул от неожиданности.
— Я тоже с тобой, — прервала молчание Линза, — хоть в Москву, хоть на Париж.
— Ну, этого олуха я одного не отпущу, — имея ввиду Штампа, сказал Гарпун, — да и тебя, собственно, тоже.
— А мне вообще до одного места, откуда ты там к нам свалился, — сказал Кок в своей манере, — мне, по большому счёту, всё до этого места. Ну, кроме разве что друзей и некоторых принципиальных моментов.
Я с облегчением вздохнул. Ну вот, вроде бы всё нормально. В психушку меня сдавать никто не собирается.
— А расскажи о своём мире, — вдруг спросила Линза с горящими от любопытства глазами, — каково это, жить в нормальном мире, где не было такой войны?
— Я бы не сказал, что там хорошо, — ответил я, — мне здесь больше нравится. У нас тоже идут войны, они не прекращаются вообще никогда. Если где-то перестали стрелять, то значит, начали это делать в другом месте.
— Но ведь ваши города целые, — не успокаивалась она, — вы, наверное, уже летающие машины изобрели? В нашем мире ведь уже были самолёты, мне мама рассказывала.
— Нет, машин летающих у нас не было, — рассмеялся я, — хотя попытки предпринимались, но думаю, что и через пятьдесят лет к этому мы не придём.
— Почему? — удивилась Линза, — Что вам мешает? Если наши миры похожи, то у вас тоже должны быть развитые технологии.
— А мешают всему деньги, — ответил я, — люди моего мира так зациклились на деньгах, что не хотят видеть ничего вокруг.
— Ну ведь на технологиях можно хорошо заработать? — не унималась она.
— Можно, — согласился я, — и не меньше можно потерять.
— Как это?
— А вот так, — пустился я в доводы и объяснения. — Взять, к примеру, летающие машины. Им же дороги не нужны?
— Не нужны, — кивнула Линза.
— Вот, а на ремонт дорог выделяют средства, за счёт которых зарабатывают люди, строящие и ремонтирующие дороги. И что получится? Дороги не нужны, значит, и платить им не нужно, а это речь не о миллионах, а о миллиардах этих самых денег.
— Я поняла, — кивнула она. — Значит, эти люди, которые зарабатывают миллиарды на строительстве дорог, сами не дадут построить летающую машину.
— Именно, — подтвердил я её догадливость, — и так в общем везде. А ещё в моём мире люди загнаны в рамки. Например, не имеют возможности свободно передвигаться, куда им хочется.
— Это как? — вновь удивилась она. — Их что, не пускают нигде?
— Нет, это я образно выразился. Например, мне приходилось много работать, а платили за эту работу мало. А чтоб куда-то поехать, нужны деньги. Ну, допустим я их, эти деньги, скопил в достаточном количестве. Но поехать всё равно не могу, потому что нужно работать, или меня с этой работы выгонят.
— Что-то я не поняла, — внимательно выслушав, спросила Линза. — Зачем работать там, где тебе не нравится, и ещё при этом бояться, что тебя кто-то может выгнать?!
— Ну ладно, давай рассмотрим наш город, Новую Жизнь, — решил я объяснить на примерах. — У нас работы много, а людей мало. Вот в моём мире всё наоборот. Людей много, а работы мало.
— Ну и не работал бы совсем, — опять не поняла она, — уехал бы куда-нибудь в посёлок, построил дом, завёл хозяйство, и хрен с ними, этими деньгами.
— Ха, не всё так просто, — поднял я палец кверху, сейчас-то я ей всё объясню, — для того, чтоб построить дом, нужны деньги. Деньги на стройматериалы, даже на те же деревья. Землю просто так ты нигде не возьмёшь — это противозаконно, её тоже нужно покупать и оформлять. А на это нужны деньги. Ну даже если ты всё это сделаешь. Нужно платить налоги.
— А что это, налоги? — опять удивилась Линза непонятному слову.
— Налоги, хм-м, — я задумался, как объяснить. — Вот мы от своего каждого заказа отдаём десять процентов. По идее, это и есть налог. Только у нас в гильдии этот налог оправдан, то есть на эти средства выдают одежду, патроны, оружие. Опять-таки учат и содержат новых охотников. А в нашем мире очень много таких налогов. И они не десять процентов. И на эти деньги нужно содержать не гильдию, а целое государство.
— Нет, мне ваш мир не нравится, — с уверенностью заявила она. — Я-то думала, у вас там всё хорошо. А вы там что-то уж больно всё себе запутали. Напридумывали всякой ерунды и сами же не понимаете зачем. Ну а хоть женщины-то у вас красивее, чем у нас? Мне мама рассказывала про какие то краски, чтоб женщина становилась красивее. Я, правда, не очень поняла, зачем раскрашивать лицо, но мама говорила, что получалось очень красиво.
— Да, с женщинами у нас особое дело, — усмехнулся я, — во-первых, женщины у нас в большинстве своём начали вести паразитирующий образ жизни. Сразу объясню, работать не хотят, по дому дела не ведут, требуют сразу много денег на свою красоту и развлечения. Во-вторых, да, красятся очень сильно и порой даже непонятно, что под этой краской скрывается на самом деле. Порой вот так умоется, а там и посмотреть-то не на что.
— Нет, ваш мир определённо странный. И наверное хорошо, что наш погиб в войне. У нас всё проще и понятней, — сделала своё заключение Линза. — Я пошла спать, скоро моё дежурство.
— Действительно, все уже разошлись, — вдруг заметил я ушедших по-английски товарищей. — Я, пожалуй, тоже на боковую.
Забравшись в спальник, я почувствовал, как лис подошёл и шмякнулся рядом со мной, слегка пихнув меня спиной. Он любил спать со мной и даже в бункере всегда приходил и запрыгивал на койку, и ложился рядом. Я немного потрепал его по холке, пожелал спокойной ночи и незаметно для себя уснул.
Утро началось с чарующего аромата кофе. Линза уже кипятила его над углями в неизвестно откуда взявшейся турке. Видимо, упёрла из бункера. Штамп неподалёку пританцовывал с кружкой, заглядывая ей через плечо. Я вылез из спальника и в тот самый момент, когда Линза собиралась наливать Штампу кофе, отодвинул его кружку, подставив свою.
— Так не честно, командир, — возмутился Штамп, — я первей тебя в очереди был.
— В большой семье, как говорится, лицом не щёлкай, — выдал я крылатую фразу и услышал дружный гогот Кока и Гарпуна. — Ладно, Штамп, не обижайся, — смилостивился я и отдал ему свою кружку а сам взял его. — Это была шутка.
— Всё бы вам только зубы сушить, — забормотал он, сразу же сменив гнев на милость. — А у человека может быть травма теперь. Психическая.
— У тебя, Штамп, травма с тех пор, как ты родился, — не забыл подколоть друга Гарпун, — и именно психическая, а не психологическая.
— Я вот тебе сейчас кипятка на голову пролью и у тебя такая же будет, — парировал шутку Штамп.
— Ладно, девочки, не ссорьтесь, — вставила свои пять копеек Линза, — кофе на всех хватит.
В такой непринуждённой обстановке, под шутки и подначки, мы все позавтракали и разошлись по машинам. Пора двигаться дальше. Автомобили взревели дизелями, разрывая привычную тишину уже позабытым для этих мест звуком мотора. Немного потарахтев вхолостую, мы двинулись в город, восстановив привычный строй колонны.
В город мы въехали почти в полдень. Дорога была хорошей, но, как известно, все неприятности происходят всегда в тот момент, когда ты уже расслабился и почти дома. Нет, на нас никто не нападал, всё-таки на своей земле мы создали довольно-таки хороший порядок. Даже мутанты стали редким явлением в центре земель. Ближе к окраинам, конечно, шалили, но уже не так, как это было ещё пять лет назад. Даже мутировавшие мозги начали понимать опасность своих создателей. Всё было намного проще, у Кока разорвалась жёсткая сцепка. Нам пришлось останавливаться, не имея в своём арсенале не то что сварки, но даже элементарной проволочки, чтоб исправить положение. В итоге, провозившись два часа, так ничего и не исправив, решили бросить Штампа с двумя машинами на дороге и, доехав до города, вернуться за ним на одной из машин. Так что едва мы въехали в город и подогнали их к гильдии, как одну машину с Коком за рулём отправили обратно.
Ребятня тут же оккупировала Уралы, залезая на них со всех сторон, и замучила нас вопросами и просьбами типа "Дай порулить" или чем-то подобным.
Мы, как и положено суровым дядькам, отгоняли их от транспорта, дабы они не поранились, а сами смотрели на всё это с умилением. Из здания гильдии вышел Фантом и сразу же принялся раздавать указания. Тут же появились молодые курсанты, и понеслась рутинная работа по разгрузке ящиков и других припасов. Линза держала самое ценное в кабине своей машины и никому не позволила даже прикоснуться к кофе, чаю и всяким кухонным прибамбасам, заявив, что это наши личные трофеи. На оружие и боеприпасы мы тоже свою лапу наложили, но естественно, в рамках разумного. То есть по стволу-то мы себе выбрали ещё в бункере, а вот боезапас отдельно отложить не удосужились, и приходилось делать это по ходу разгрузки. В итоге наши скромные трофеи заняли чуть ли не половину машины. Ну и, естественно, хранение и складирование сего богатства досталось главному хомяку отряда. Правильно, Линзе.
Я не стал дожидаться окончания сего действа и направился вместе с Фантомом в его кабинет.
— А это кто тут за нами увязался? — посмотрел он на лиса. — Я уже наслышан, что мой воспитанник завёл себе друга, но вижу его впервые.
— Это мой боевой товарищ, Фокс, — ответил я, — он уже дважды спас мне жизнь и помог нам найти вход в бункер.
— Фокс, значит, — присел на корточки Фантом с целью погладить лиса, но тот, поджав хвост, спрятался за мою ногу и выходить оттуда не спешил. — А говоришь, боевой, что же он такой трусишка?
— Ты себя вообще видел, амбал? — заступился я за Фокса. — Тобой только детей по ночам пугать, чтоб не капризничали.
— Это я только с виду такой, — парировал Фантом, — а так я мягкий и пушистый.
— Пошли уже, пушистик, — двинулся я в направлении его кабинета, — помнится мне, сталкивались мы с пушистыми, еле живы остались.
— Было дело, — усмехнулся он, — эх, во были времена. Сейчас бы опять в поле, в лес. Адреналин от охоты, м-м-м, — Фантом прикрыл глаза от удовольствия. — Может выберемся как-нибудь вместе на природу, а?
— Обязательно выберемся, — согласно кивнул я, дёргая за ручку входа в его кабинет. — Думаю можно даже в гости к Соломону Моисеичу сгонять.
— А что, давай на недельке, — остановился в дверях Фантом и обернулся к секретарше. — Катенька, дашь мне выходной, а?
— Ой, Евгений Васильевич, да хоть завтра и берите, — звонко рассмеялась она. — А уж я-то вас прикрою.
— Ну что, Сумрак, — с улыбкой посмотрел на меня Фантом. — Погнали завтра к Моисеичу? В баньке попаримся, шашлычку пожуём? Знаешь, какая у него банька на реке есть?!
— А поехали прямо сейчас, — обрадовался я выходному, — я ведь как сюда попал, ведь ни разу не отдохнул.
— А поехали, нам есть что отметить, — не меньше моего обрадовался Фантом, — Катенька, если что, я в командировке дня на два.
— Хорошо, Евгений Васильевич, — улыбнулась секретарь.
Мы развернулись и пошли на выход. Выйдя из парадного входа, я подошёл к своим и предупредил, что меня не будет пару дней, дела. После чего с каменными лицами мы с Фантомом сели в Урал и укатили в неизвестном направлении. Хотя почему в неизвестном, нам-то было очень хорошо известно, куда мы едем.
Ворвавшись в Новую Деревню на ревущем двигателем Урале, мы распугали всех мирно гуляющих куриц, которые прыснули врассыпную от железного монстра, недовольно кудахтая. Никого не стесняясь, подкатили сразу же к гостинице Соломона Моисеевича. Заглушили двигатель и направились в сторону входа. К машине уже со всех сторон начала стекаться местная ребятня. Ну как же, машина. Об этих железных монстрах они только слышали. А если где и доводилось видеть, так это ржавые остовы, которые остались от былой цивилизации.
— А я-то думаю, кто это мне здесь переполох устроил, — расплылся в радостной улыбке Моисеич, как только мы пересекли порог его гостиницы. — Где же вас столько носило? Совсем забыли про старого еврея.
— Здравствуй, дядька Соломон! — с улыбкой во все тридцать два зуба поприветствовал я его.
— Здорова, Моисеич, — протянул огромную лапищу ему Фантом.
— Ох, чувствует моё сердце, что скоро предстоит погром разбирать, — запричитал Соломон Моисеевич, выходя из-за стойки управляющего и по очереди обнимая каждого из нас. — Сарочка, выйди поздоровайся с нашими дорогими гостями.
Из кухни выглянула испуганная тётя Сара и, увидев нас, расплылась в доброй улыбке.
— Ой, здравствуйте, мальчики, вы к нам на постой или мимоходом? — сразу же затараторила она. — Вы если набегом, то подождите, скоро пироги подойдут, только-только в печь поставила.
— Сарочка, Моисеич, нам бы баньку вашу с домиком на пару дней, — остановил тётю Сару Фантом, — отдохнуть вот с товарищем решили, — с этими словами он хлопнул меня по спине так, что я сделал пару шагов вперёд.
— Что же вы молчите? — в своей национальной манере всплеснул руками Соломон. — Сарочка, принеси ребятам ключи. А я сейчас к вам Федьку пришлю, — это уже нам, — вы сразу скажите, чего надо, он с собой принесёт. И железку свою тут оставьте, нечего драгоценное топливо жечь.
Мы озвучили Моисеичу наши пожелания и прогулочным шагом направились к его гостевому домику. Домик был самый обыкновенный, без каких-либо изысков, кованых ажурных арок и качелей. Самый простенький пятистенок с печью на зимний период и двумя кроватями, разгороженными между собой занавеской. Но зато застеленные белоснежными свежими простынями. Дом, как и баня, были ещё свежими и чисто убранными. Во дворе имелся мангал, деревянный строганный стол с двумя лавками вдоль него. От бани в речку шёл небольшой понтон, с которого одинаково удобно как прыгать в воду, так и рыбку половить.
Пока я с придурковатой улыбкой рассматривал всю эту красоту, на горизонте появился Федька с садовой тележкой в руках. В тележке он вез всё необходимое для нашего культурного мероприятия.
Мы с Фантомом и Федькой сразу засуетились по хозяйству. Я натаскал воды в бочку и заполнил котёл, Федька развёл огонь в печи, а Фантом уже запалил мангал и раскладывал на столе нехитрую снедь, которую, сверх нашего запроса, надавал Моисеич.
Мы сели за стол и начали ожидать подхода бани. Ожидали по всем традициям, хлопнув по паре рюмок, Фантом отправил Федьку копать червей, а сам полез в сарай за удочками. Я не большой любитель рыбалки, но в тот день это было чем-то невероятным. Мы сидели с удочками, дёргая мелкую рыбёху, и болтали ни о чём. Слушали Федькины байки о его похождениях по местным девицам. Хохотали до слёз. Потом парились, скакали в реку, жевали шашлыки. В итоге напоили Федьку, и он уснул прямо на лавке у стола. Затем у нас закончился самогон, потому что с баней и купанием в реке хмелю никак не удавалось взять над нами верх. Ну и, естественно, мы пошли за добавкой, и как специально нам на глаза попался припаркованный у гостиницы Урал. И за добавкой мы, конечно же, решили доехать…
Проснулся я от того, что вокруг было мокро.
— Ничего не понимаю, где я? Где Фантом? — пробубнил я себе под нос. — Так, похоже, я в машине. Мы же вроде в бане парились.
Под куском брезента кто-то зашевелился и застонал. Отогнув его часть, я тупо уставился на спящего в нелепой позе Соломон Моисеевича!
— Моисеич, а ты-то тут откуда? — удивился я.
— Откуда, откуда, — забормотал он, пытаясь хоть как-то угнездиться на сиденье. — Вы же меня сами вчера решили с ветерком прокатить.
— А почему вы тут спите? — опять задал я тупой вопрос. — И где Фантом?
— Ох, молодой человек, — немного оживился Соломон Моисеевич, — я же, старый дурак, решил с вами за компанию рюмашку опрокинуть, а потом вы меня уговорили составить вам компанию. Ну таки я составил. Вот мы за добавкой с ветерком и поехали, а Фантом ваш, видимо, в кузове с Федькой дрыхнет.
— Ничего не помню, — помотал я головой и тут же скривился от боли.
— Нам бы не мешало ещё раз в баньку сходить и освежиться в реке, — высказал своё мнение Мосиеич, после чего нагнулся, зачерпнул пригоршню воды и умылся.
Только сейчас, я заметил, что наш Урал стоит в реке примерно по середину двери в воде. Вот это я понимаю, погуляли, так погуляли. Открыв дверь, я поднялся на пороге и выглянул назад через кабину. За кунгом особо ничего не видно, но от берега мы недалеко, едва задними колёсами в воду заехали. Забравшись обратно, я вдавил кнопку зажигания, и машина тут же завелась.
— Ууф, — с облегчением выдохнул я, — я уж думал, движок залили.
— На такой машине это не так-то просто, — поучительно ответил Моисеич. — Но хорошо, что я догадался вчера её заглушить, иначе толкали бы вы свою железку до самого города.
— Спасибо, Соломон Моисеич, — поблагодарил я его.
— Не нужно меня благодарить, молодой человек, — поднял палец вверх он, — благодарите мою кровь. Я как представил, сколько денег вылетело бы в трубу за всю ночь, мне на сердце стало очень плохо.
— Ха-ха-ха, — из кунга донёсся хохот Фантома, и раздался его приглушённый голос, — да уж, старого еврея только этим и проймёшь. Ну чего стоим-то, давай, швартуйся к берегу, капитан!
— Это он вам, молодой человек, — посмотрел на меня Моисеевич.
Я включил заднюю передачу и тихонько стал сдавать назад. Из кабины сразу начала убывать вода. Выкатив на берег, я подогнал Урал к бане. Недалеко мы уехали.
Выбравшись из машины, мы набросились на остатки вчерашней ухи. Вдоволь напившись, хлопнули по пятьдесят граммов для здоровья, и Саломон Моисеевич распрощался с нами.
— Спасибо вам, ребята, давно я так не отдыхал, — сказал он на прощание, — ну, пора мне, а то Сарочка ругаться будет, а ей нельзя волноваться, у неё сердце.
С этими словами он обнял нас каждого по очереди и неспешной походкой покинул нашу дружную компанию. А нам ничего не оставалось больше, как продолжить веселье. Федьку вновь отправили топить баню, благо до конца она так и не выветрилась. Сами разогрели вчерашний шашлык, не спеша под пар и веники допили остатки самогона, естественно, в лечебных целях. И, отпустив Федьку домой с обещанием, что мы сами всё уберём и сожжем мусор, уселись за душевный разговор. А точнее, деловой.
— Ну, уважил ты старика, Сумрак, — с блаженной улыбкой начал Фантом, — засиделся я в кабинетах. Надо бы взять это дело в привычку.
— Такая привычка алкоголизмом называется, — подколол я его, — а вообще, ты прав, нельзя так работать. Ну что, Фантом, — решил я сменить тему. — Надо через недельку на Подмосковье двигать?
— Да, согласен, — кивнул он, — пора доводить дело до конца. Только вот искать тебе Ивана самому там придётся. Да и звать его там могут по другому.
— Это я и сам понимаю, — ответил я, — у тебя там людей, кстати, нет? Ну, чтоб пересидеть и начальную информацию получить?
— Нет, Сумрак, — отрицательно покачал он головой. — Потому и говорю, что самому тебе там действовать придётся. И территория там опасная, порядка нет совсем. Помочь могу только с проходом. Там всего один коридор есть, и дорога далека от прямой. Когда Москву бомбили, почти всю округу вынесли. Тверской области нет от слова совсем. Кругом болота кислотные и логова мутантов. Поэтому и одному туда идти не получится.
— Карта-то хоть есть?
— Есть. Торгаши хорошую составили. Там хоть и проходит один караван из трёх, но уж больно цену большую за товар платят. Вот и ходят туда те, кто разорился или начать желает. Тут как в рулетку, или Пан, или пропал.
— Кстати о торгашах, — подпрыгнул я, вспомнив, что так и не рассказал о заключенном союзе, — я же в бункере с конкурентами столкнулся. Представляешь, там один из водителей колонны выжил и к схрону ногами не пойми откуда топал. Ну, так его кто-то в дороге порвал. Он в Тульской области к выжившим в город попал.
— Это что там за город такой, я не слышал о тамошних городах? — заинтересовался Фантом.
— Да ты дослушай вначале, — одёрнул я его, — потом вопросы задавать будешь.
— Ладно, не зуди, — махнул рукой Фантом, — хуже меня, старого, стал.
— В общем, не выжил тот мужик, — хмыкнув, продолжил я, — но перед тем, как помереть, местным всё рассказал. Ну, вот этот местный собрал отряд и к бункеру двинул. А мужик-то тот только место на карте указал, а про входы ничего. Мы же, когда пришли, сами в него еле попали, если б не Фокс. Блин, как он там с Линзой?
— Да нормально всё с твоей животиной, — отмахнулся он, — ты по делу давай, не отвлекайся.
— Ну так вот, — продолжил я. — Фокс нам через вентиляцию проход показал. Ну, мы, значит, в бункере-то освоились когда, начали обследовать его и конкурентов наших услышать успели. К запасному выходу вышли. Мы едва подготовиться успели. Отбились, конечно, потом договорились, что всё, что сможем унести, наше, а остальное им оставляем.
— Правильно решили, — кивнул Фантом, — ни одна железка жизни не стоит.
— Я всё боялся, что они напасть могут внезапно, караул организовал, но Пётр слово держал.
— Что за Пётр?
— Это командир ихний, мы, когда договаривались, познакомились заочно. Так вот, слово он своё сдержал и носа к нам не совал. Ну я и подумал, раз человек честный, может мне с ним поговорить? Короче, поговорил. Вышли мы с Коком к нему и поболтали душевно. Нормальный парень оказался.
— Парень? — удивился Фантом. — Там что, пацан отрядом управлял?
— Я вначале тоже удивился, молодой больно, лет двадцать пять навскидку. А потом как пообщался, мнение поменял. Умный он, организатор хороший. Так вот, он сказал, что они электростанцию запустили, прикинь! И патроны делать начали, мол, старое оборудование собрали и заводик запустили.
— Ду ну нах?! — вытаращил глаза Фантом. — Прямо так и сказал?
— Да, вот прямо так и сказал.
— Охренеть не встать, — почесал он в затылке. — Я даже близко о таком не слышал. Электростанцию починили и патроны делают. Ну а нахрен ему бункер-то сдался тогда?
— Говорит, с ресурсами тяжело, — ответил я, — с продуктами питания и с рудой различной. Я у него частоты для рации дальней связи взял. Он говорит, что радиостанция постоянно у них работает. Не как наша, четыре раза в день.
— Оно и понятно, — кивнул головой Фантом, — им-то электричество девать некуда, а мы генераторы бережём. Давай свои частоты и позывные, будем думать и экспедицию снаряжать. Ну, Сумрак, такую информацию утаил.
— Да где утаил-то, — передал я ему листок с частотами, достав их из кармана старых вещей, сложенных в рюкзак, с целью дальнейшей передачи в стирку. — Я просто позабыл со всеми твоими расслабонами.
— Ладно, прощён, — снисходительно ответил он, — молодец, конечно. Если всё получится и у нас будет, что им предложить, можно и о расширении тогда подумать.
Немного посидев ещё и понаблюдав за лунной дорожкой на рябой глади реки, мы собрались на боковую. Завтра уже предстояло много дел. Прерывать отдых, конечно же, не хотелось. Идиллия, покой и умиротворение от этого места так и пёрло. Так и хотелось сидеть и болтать ни о чём. Невольно вспоминались молодые студенческие годы, как точно так же, с друзьями, мы выбирались за реку и до утра сидели у костра, разговаривая о тайнах мироздания. Я ведь даже не подозревал, насколько мы были правы, рассуждая о многослойности вселенной, о параллельных мирах. И кто бы мог подумать, что через каких-то десять лет, уже забыв о всех этих беззаботных разговорах за взрослыми заботами и проблемами, я вдруг окажусь тут, в этом уничтоженном войной мире, и найду новых друзей. Под все эти мысли и громкую игру на скрипках сверчков за окном я уснул сном младенца. Мягким, спокойным и мирным сном за последние пятнадцать лет. Почему пятнадцать? Да потому что десять лет жизни в том мире я засыпал в ещё более беспокойном состоянии.