Глава 15.
К бывшему посёлку Соколово мы вышли спустя шесть дней. Нынешний посёлок назывался уже иначе — Ивановка. Название это посёлок получил в честь основателя. Иван Николаевич, нынешний мэр посёлка, сумел сгруппировать вокруг себя людей в тёмные времена, постепенно выстраивая дома из обломков старого мира. В этом действии принимали участие все нынешние жители, и почему без своего мэра не могли сделать сие самостоятельно, оставалось загадкой. Но и в нашей области имелась та же самая картина. Да что там говорить, чаще всего в нашей жизни происходят подобные вещи. Кто-то только говорит, а кто-то начинает переходить к делу, тем самым заражая всех вокруг. Ну и, соответственно, становится лидером. Точно так же происходило и в моём мире, в те самые пресловутые девяностые. Где-то без поддержки государства производства хирели и загибались, тогда как соседние начинали процветать. А всё просто, дело было не в бобине… Вот и здесь Иван Николаевич, несмотря на тех, кто продолжал жить, побираясь на осколках постапокалиптического мира, начал строить свой собственный дом. Начал возделывать землю и одомашнивать вновь одичалых животных. В итоге вначале один, а затем всё больше и больше людей стали помогать ему в этом нелёгком занятии. А уже потом и сам Иван Николаевич начал помогать возводить новые дома и засаживать огороды. Так постепенно вырос новый посёлок, в который по сей день приходят новые жители. Им точно так же, как в старорусские времена, помогают обживаться всем селом. А самое главное, за всю эту помощь ничего не просят взамен. Но и после того, как построят дом, кормить на халяву никого не будут. Во всём должна быть мера. Хочешь жить — живи и работай на своей земле. Хочешь денег — дождись торговцев, которые по осени сами приедут скупать урожай, и продай им то, что смог вырастить своим трудом.
Посёлок выглядел добротно: ухоженные улочки, чисто выметенная мостовая центральной площади. Да-да, вы не ослышались, именно мостовая. Селяне стянули сюда множество стройматериала, и его хватило даже на то, чтобы вымостить центральную площадь с колодцем и даже центральные улицы, которые сходились крестом на этой самой площади.
По традиции мы разместились в гостинице и взяли день отдыха. На утро Гарпун и Штамп должны были уйти на поиски загадочного друга диггера. Имя, или кличку, этого человека они решили не озвучивать, сказав, что вначале его нужно увидеть, ибо выводы по этой кличке будут неправильными. Ну, им виднее. А пока мы всей пятёркой завалились в кабак и начали потихоньку пробивать интересующую нас информацию. Шансов, что мы узнаем что-то конкретное, было мало, но кто знает, земля слухами полнится. Выяснить, конечно же, ничего не удалось, и мы, усевшись за стол, начали просто обсуждать дальнейшие действия.
— Завтра с утра со Штампом пойдём к диггеру, — высказал Гарпун, — ждать смысла нет, тут нам вряд ли кто что расскажет.
— Согласен, — кивнул я, — хотя я и сомневаюсь, что ваш товарищ нам чем-либо поможет.
— Поможет, — уверенно заявил Штамп, — если, конечно, жив ещё.
— Я предлагаю сразу двигаться к озеру, — заявил Кок, — там на месте осмотримся и будем решать.
— Доля смысла в твоих словах есть, — кивнул я, — но боюсь, мы просто не сможем подойти незамеченными. Сам же знаешь, в ту сторону ведёт всего одна тропа, а этот ихний диггер знает обходной путь.
— Хорошо, значит, будем ждать проводника, — согласился Кок, — но я предлагаю сгонять до озера и осмотреться, — он поднял руку в останавливающем жесте, — я хочу сходить один.
— Кок, мы не можем так рисковать, — возразил я, — нет уверенности, что у тебя получится. Если ты погибнешь, то толку будет ноль, не нужно спешить.
— Как хочешь, — так же спокойно ответил он и принялся ковырять ножом в ногтях.
— А я считаю, что Кок сможет пройти незаметно, — вставила свои пять копеек Линза, — пусть сходит, осмотрится, информация лишней не будет.
— И эта туда же, — я уже начал злиться, — всё, господа и дамы, я принял решение, и обжалованию оно не подлежит. Рисковать никем не собираюсь, точка! Если через два дня Гарпун со Штампом вернутся ни с чем, я сам лично иду с Коком в разведку, — в конце этого диалога я прихлопнул ладонью по столу, намекая на то, что дальнейшая дискуссия по данному вопросу закрыта.
В этот самый момент к нашему столу с наглой рожей подсел какой-то тип, придвинув ногой стул.
— О, ебать, кого я вижу, — вымолвил тип, глядя на Штампа, — думал, показалось. Здорова, Бычара! — он протянул руку для пожатия. — О, и ты тут, — теперь рука метнулась в сторону Гарпуна.
Я молча взирал на эту сцену, уже готовый всунуть в зубы наглому беспардонному типу.
— Знакомьтесь, это Чума, — с опаской поглядывая на меня, ответил на немой вопрос Штамп, — тот самый диггер.
— Ты чё, мудак, штоль?! — уставился на Штампа наглый тип. — Ты нахера всем трепишь-то?!
— Это не все, Чума, — отрицательно замотал головой Штамп, — это близкие люди, я им верю.
— Ха-ха-ха, — сразу заржал Чума, — да ладно, похеру мне, расслабься. Я уже официально работаю. Меня сам Николаевич крышует.
— А ты не мог бы вести себя немного попроще? — спросил я. — Или вот эти твои: "чё, ёпта", обязательны?
— А у тя чё, проблемы? — сразу подкинулся тот.
— Остынь, Чума, — спокойно оборвал его Гарпун, — меня, честно говоря, тоже подбешивают эти твои закидоны.
— Ладно, всё, забыли, — тут же сменил манеру поведения и общения Чума.
Я даже обалдел от смены поведения, как будто передо мной сидел совершенно другой человек. Сейчас он больше напоминал делового и собранного, нежели разгильдяя и пофигиста. А товарищ-то не так прост. Хотя это и не странность, при его-то деятельности. Скорее было бы чудом, если при его первичном амплуа он оставался бы в деле и был бы жив. Но вот теперь это казалось вполне нормальным, он просто мастер перевоплощения. Сама внешность Чумы ничего не могла сказать о человеке. Светлые волосы, нос горбинкой, сухая и жилистая фигура, но вот глаза… Как же я сразу-то упустил этот момент, лихо он отвлёк меня своим похабным поведением. Глаза у него были цепкими и не смеялись, даже когда он ржал во всю глотку. Глаза всегда сканировали всё вокруг и были серьёзны и сосредоточены.
— Я тут краем уха зацепил, что вы куда-то собрались и вам проводник нужен? — абсолютно нормальным и спокойным тоном произнёс Чума.
— Нужен, — так же спокойно, деловым тоном ответил я, — нам нужно незаметно попасть к посёлку на озере.
— Два золотых, — не моргнув глазом, назвал цену он.
— Идёт, — так же легко согласился я, — и нам бы хотелось получить информацию об одном типе.
— Говори, — глядя мне в глаза, произнёс Чума, — если что знаю, расскажу.
— Я, точнее, мы, ищем одного человека, — начал я, — имя — Иван Васильевич, выглядит как жирный боров. Ведёт себя примерно так же, когда повышает голос, похоже, что переходит на визг.
— Зачем он вам? — не отводя своего цепкого взгляда, спросил он.
— Хочу задать ему пару вопросов, — спокойно ответил я, — а затем медленно вытянуть из него кишки.
— Знаю, где похожий трётся, — кивнул на мои слова Чума, — но взять его будет очень большой проблемой.
— В этом я не сомневаюсь, — согласился я, — о помощи тебя не просим. Просто проведи к озеру.
— Вам не нужно к озеру, — откинувшись на спинку стула, произнёс Чума, — вам нужно в Москву.
Тут уже у всех, включая Фокса, отвисла челюсть. Вот это поворот! В Москву!
— Это вообще реально? — спросил я. — У нас денег-то хватит?
— Хватит, — спокойно произнёс Чума, — за этого пидора я с вас ни копейки не возьму. Только то, что уйдёт на экипировку.
— Вот как? — снова удивился я. — Это что же он такого тебе сделал?
— Если бы мне, — ответил он, — то сейчас я бы провожал вас к его могиле.
— Ладно, — кивнул я, — когда выдвигаемся?
— Да хоть прямо сейчас, — улыбнулся Чума, и вот опять только губами. Глаза всё так же остались холодными и расчётливыми. — Только ко мне переодеться заскочить нужно.
— Нет, мы только с дороги, — отрицательно мотнул я головой, — завтра с утра.
— Выходим в ночь, — сказал Чума.
— Значит, завтра в семнадцать ноль ноль будем у тебя, — кивнул я, соглашаясь с проводником. — Штамп, адрес знаешь?
— Знает, — ответил за него Чума, — ко мне в подсобку придёте.
Теперь уже Штамп кивнул, видимо, понимая, о чём речь. На этом наши посиделки закончились, и мы отправились по своим комнатам.
Утро и день прошли в нервном ожидании, чтобы скоротать время, сходил на местный рынок. День выдался солнечный, несмотря на конец лета. Рынок особого впечатления не произвёл, кроме одной лавки. Привлекло название, энергоресурс. Зайдя в лавку, глаза разбежались от обилия всяких фонариков, работающих от ручного динамо генератора. Помимо этого были и маленькие динамо машинки для подзарядки различных девайсов типа раций и других аккумуляторных приборов. Меня как подбросило от радости, я перебирал в руках различные приблуды и корил себя за то, что не подумал приобрести подобное раньше. В итоге раскошелился на ручную динамо машинку и зарядник от солнечной батареи. На всё удовольствие потратил десять серебром. Хоть и дорого, но оно того стоит. Теперь можно не экономить энергию в рациях и не держать их выключенными постоянно. Плюс приборы ночного видения. В общем, счастью моему не было предела.
Примерно в три часа дня мы собрались в том же самом кабаке. Перекусили и двинули в подсобку к Чуме. И каково было моё удивление, когда мы подошли к лавке энергоресурс, только с задней стороны.
— Хорошее приобретение, — с хитрой улыбкой встретил нас Чума, — одобряю.
Все уставились на меня, выражая лицами недоумение. Я молча достал из рюкзака утренние покупки и продемонстрировал друзьям.
— А что это такое? — уставился на мои покупки Штамп.
— Это системы зарядки электроприборов, — ответил я.
— Я таких раньше не видел, — удивлённо рассматривая динамо машинку, произнёс Штамп, — и как они работают?
— Вот эту нужно крутить, — продемонстрировал я ему работу машинки, — а вот эта работает от солнца.
— Во как! — восхитился тот, а остальные молча кивали, соглашаясь с ним.
— А почему мы раньше таких не видели? — задала вопрос Линза.
— А потому, что такие только у меня, — хитро подмигнул ей Чума. — если и есть ещё где-то, то очень-очень далеко. Ладно, хватит лирики, проходите, буду вас переодевать.
— А что, так нельзя? — спросил я. — Чем наша одежда плохая?
— Ну, если хочешь пол-дороги идти по воде вот в этом, а потом остаток времени в мокрых шмотках, то не вопрос, — ответил Чума, — а я лучше как положено, в штанах от химзащиты.
— Ладно, не ёрничай, — одёрнул его я, — откуда ж мне знать, что там за условия.
— Вот и не задавай глупых вопросов, а делай, что говорят, — строго ответил Чума, — и усвой, на время всей вылазки — командую я. Или принимай, или вали.
— Всё, молчу, — не стал конфликтовать я. Ведь он на самом деле прав. Будь он со мной во время охоты, я вел бы себя точно так же, несмотря на весь его опыт.
Чума подобрал нам каждому по камуфляжному костюму серого цвета, выдал прорезиненные штаны от химзащиты, сумку с противогазом и каждому по два фонаря, и в довесок ко всему нацепил на нас новенькие рации с гарнитурой. Дальше провёл короткий инструктаж.
— В общем, так, отряд, — начал он, — идём строго за мной, говорю стой, все стоят, командую бежать, все бегут, скажу упасть, значит, падайте. И меня не волнует, грязь под ногами, лужа или говно. Все команды выполнять сразу и без обсуждений. Теперь второе: если кто отстаёт, без разницы, по какой причине, сразу докладывать в эфир. Если мы повернём в подземелье, а вы не увидите куда — считайте, что вас больше нет в живых. Самим искать ушедших строго запрещается, потеряли отряд из виду, доложить в эфир и стоять на месте. Всё понятно?
Все пробурчали, что ясно-понятно, и на этом инструктаж был окончен. Мы выдвинулись в путь. Почти двое суток мы передвигались какими-то тропами, ночью почти не спали и шли по приборам ночного видения. Вымотались так, что, казалось, ещё один шаг, и все мы попадаем прямо на месте. Но все пёрли, как трактор, не обращая внимания на усталость. К концу вторых суток, казалось бы, бесконечного лесного массива вышли к каким-то руинам.
— Всем стоять, — послышалась команда Чумы в наушнике гарнитуры, — переодеваемся в городской камуфляж.
Мы молча исполнили команду. Чума исчез где-то среди обломков от бывших зданий. Через несколько минут он показался у бетонной плиты, выступающей под углом сорок пять градусов из кирпичного завала.
— По одному двигайтесь ко мне, — снова скомандовала рация голосом Чумы, — осторожно, не отсвечивайте.
Мы, пригибаясь, быстрыми перебежками начали подбираться к проводнику. Чума дождался, когда все соберутся вокруг него, и отодвинул какой-то железный лист, под которым оказался узкий залаз, ведущий куда-то под завалы. Чума шмыгнул ужом в чёрное зево провала, мы последовали за ним. Продирались примерно метра полтора, после чего выпали с двухметровой высоты в какое-то подвальное помещение. Я чуть не подвернул себе ногу.
— Осторожней, тут провал метра два, — предупредил я своих бойцов.
Ребята спустились уже более осторожно. Чума смотрел на меня с нескрываемой издёвкой.
— Слушай, Чума, — решил я расставить точки над "i", — хватит стебаться, я не оспариваю твоё командование. Но ты не хуже моего должен понимать, что такие шутки могут привести к травмам, а оно тебе надо?
— Всё, начальник, баста, зуб даю, внатуре, — изобразив придурковатый гнусавый голос, ответил Чума и цыкнул слюнями через зубы. Я покачал головой, а он продолжил уже нормально. — Ладно, Сумрак, извини, больше не повторится.
После чего сдвинул в сторону канализационный люк и полез вниз по скобам, вбитым в стену. Мы цепочкой последовали за ним. Каким образом Чума ориентировался в этом лабиринте, я разобраться не смог. Уже спустя пять минут я и понятия не имел, как найти выход. Полнейшая темнота, разрываемая только светом фонарей. Из шести человек только трое освещали путь. Так велел Чума. Спустя какое-то время мы вышли к металлической двери с колесом управления ригельным механизмом запора. Точно такие же были в бункере. Чума отомкнул старенький навесной замок, который блокировал колесо от поворота, и с лёгкостью и без единого скрипа открыл дверь.
— Прошу в мою берлогу, — сделал он шутливый реверанс, приглашая нас внутрь.
Как только за нашими спинами закрылась входная дверь, Чума включил фонарь, подвешенный к потолку. Помещение озарил яркий свет, больно резанув по глазам. Вот это ничего себе берлога. Перед глазами раскинулся бункер ГРОБ, не таких колоссальных размеров, как тот, что был в лесу под Мичуринском, но для подземных катакомб не слабый. Две комнаты примерно пять на пять метров. В одной из них сохранилось четыре двухъярусных кровати, во второй находились стеллажи со всякой всячиной. Я, оглядевшись, узнал в них товар из лавки "Энергоресурс".
— Вот, это моя берлога, — не без гордости произнёс Чума, — прошу любить и жаловать. Сейчас отдыхаем восемь часов, потом снова в путь.
Мы со стоном повалились на кровати. Штамп и Линза сразу же уснули, а жилистый Гарпун с любопытством рассматривал вещи на полках.
— У меня всё посчитано, оглобля, — предупредил его Чума, — если что пропадёт, я с тебя первого спрошу.
— Спрашивалка не выросла, — с улыбкой ответил ему Гарпун, — спи давай, тебе ещё нас до Москвы вести.
— А ты всё такой же. Ломом не перешибёшь, — зевнув, сказал Чума, — даже трактор вон свалился, а он всегда здоровей тебя был. Меня всё время твоя выносливость удивляла.
— Это, Чума, природа, — сказал Гарпун, — Штамп вот силищу имеет, а я могу тридцать километров пробежать и не свалиться от усталости. У тебя вот компас в голову вшит.
— Это да, — отозвался Чума, зевнув на всю комнату, — слышь, оглобля, свет погаси, не могу спать при свете.
Гарпун щёлкнул клавишей на фонаре, и зал погрузился в темноту. Тишину разрывал только храп Штампа. Но он мне уже не мешал, я спал.
Проснувшись, сообразили завтрак, благо в берлоге Чумы было всё необходимое. Плотно поели и отправились дальше бороздить просторы подземелья. Предварительно оделись в выданные нам штаны от костюма химзащиты. Чума сказал, что нам предстоит форсировать несколько подземных рек и пару водопадов. На этот раз я пошёл сразу за ним, очень хотелось информации, ну или просто поговорить.
— Слушай, Чума, — начал я, — а как же там в Москве люди-то живут, на её месте, говорят, радиоактивная воронка.
— Так то сверху, — ответил он, — а люди внизу живут, вот в таких катакомбах.
— Как в игре про метро? — задал я очередной вопрос. — И много людей?
— Ха, три раза, — отозвался Чума, — те, кто пережил ядерный удар в метро, давно уже в прах превратились. Это только в игре они смогли выжить, а по факту все припасы у них закончились через неделю.
— А где же ты тогда всё это взял? — изумился я. — Я видел твою берлогу, или ты хочешь сказать, что всё это сверху?
— Да ты что, — усмехнулся он, — сверху. Да там в две секунды в курицу гриль превратишься. А все эти запасы из подземных складов и бункеров. Простым людям информация о таких запасах никогда не давалась. То, что я имею, находится в такой жопе, что простой смертный никогда в жизни не найдёт. Люди пытались выжить на том, что было известно. Даже работники этого самого метро, и те понятия не имеют, что находится рядом с ними, а точнее, не имели, потому как нет их больше.
— А как же эти, сейчас которые живут? — не успокаивался я.
— Эти, этих всего-то горстка, — нехотя ответил он, — они тут что-то ищут. Пришли со своим проводником и рыщут теперь в районе бывшего Кремля.
— Откуда знаешь?
— Оттуда, — скривился Чума, — я не первых людей сюда вожу. Многие, кто смог выжить, передали информацию близким людям. Некоторые из этих информированных имеют желание подняться в теперешней жизни. Вот и просят, чтоб я их провел. Я за это с них или деньгами беру, или товаром. Вот и этих тоже повёл, — он зло сплюнул. — Суки! Когда до места дошли, они меня грохнуть решили. Вот только кишка у них тонка. Им и половины проходов неизвестно.
— Интересно, что они там ищут? — издалека спросил я.
— Известно что, — с усмешкой ответил Чума, — бункер правительственный. Это, можно сказать, Клондайк современного мира.
— А ты знаешь, где его искать? — спросил я. Чума даже остановился и посветил мне фонариком в лицо. Видимо, хотел во мне что-то рассмотреть.
— Может и знаю, — уклончиво ответил он, — хотя, если быть точнее, догадываюсь. Он на то и секретный, бункер этот, что про него никто не знает. Сдаётся мне, что проводник ихний тоже понятия не имеет, где он. Но за Московские катакомбы знает много. Иначе они бы давно уже с голоду сдохли.
Разговор как-то сам собой утих. Новый поворот вывел нас в тоннель, по которому можно было передвигаться только на карачках. Разговаривать в таком положении не очень приятно. В такой позе мы ползли примерно два часа. Спина затекла, колени болели, но мы усердно пёрли вперёд. Послышался звук падающей воды.
— Это река, — гулким голосом сказал Чума в глубину тоннеля. — Я иду первым, кину тебе верёвку, по ней затянем лестницу.
Я кивнул в ответ. Чума каким-то нелепым образом по стеночке забрался на четырёхметровую высоту и скинул мне верёвку.
— Там, справа от тебя, ниша в стене, — крикнул он сверху, — в ней лестница лежит. Доставай и привязывай.
Я осмотрелся, нашёл нишу, о которой сказал Чума, всунул в неё руку и нащупал какой-то свёрток. Выудив его наружу, развернул под светом фонаря, там оказалась верёвочная лестница. Я привязал её за конец верёвки и подёргал, намекая, что всё готово. Та медленно поползла наверх. По этой лестнице мы и полезли через водопад. Тут нам мало помогли штаны от химзащиты. Лиса пришлось затолкать за пазуху. Как только на него начала попадать вода, он стал царапать мне живот. Вымокли все с ног до головы. Дальше пришлось передвигаться по руслу подземной реки. Ноги скользили по мокрому дну, который представлял собой бетонный полукруг. И скорость движения изрядно упала.
— Эту речку ещё при живой Москве сюда загнали, — заговорил Чума, — метро строили, нужно было воду отвести. Вот и направили речку в другое место, да ещё под землю убрали. Великие мастера раньше жили.
— Да уж, — согласился я, — и мастера, и техника были. Сейчас такой номер не пройдёт.
— Точно, — кивнул идущий рядом Чума. Величина тоннеля уже позволяла идти в полный рост и даже рядом друг с другом. — Мы уже почти в центре, сейчас ещё в одну берлогу идём. Там в сухое переоденемся, отдохнём пару часов и опять в реку.
Я кивнул в ответ, переодеться хотелось просто жуть. Пока лезли на водопад, вода залилась в сапоги штанов, и теперь всё хлюпало в ногах. Верхняя одежда вымокла, а если учесть, что в подземном царстве температура не поднималась выше десяти градусов, а вода в речке была и того холоднее, то зубы уже начинали стучать от холода. Чума вдруг остановился и начал шевелить светом фонарика по стенам. Нашёл какие-то одному ему понятные царапины и пошёл дальше. Через пять минут мы вышли к такому многообразию и ответвлению тоннелей, что, не зная, куда свернуть, назад уже дорогу не найти. Нечто подобное было со мной, когда я впервые приехал в столицу родины. Даже с навигатором на развязках дорог было не так просто разобраться. А тут даже солнечного света нет и ориентиров ноль. Бр-р-р, аж мурашки по спине пробежали.
Чума же, тем не менее, уверенно отсчитал пальцем нужное количество проходов и свернул в четвёртый слева. Через сорок минут передвижения в позе девяносто градусов мы вышли на очередной перекрёсток и свернули в большой тоннель, третий справа. И минут через пять вошли в очередную берлогу Чумы.
Два часа отдыха пролетели незаметно, поели, переоделись и снова в путь. Еда готовилась как раз около часа. Пока закипела вода, пока варилась гречка, ну, как-то так.
Дальнейшее движение по тоннелям начало пересекаться со станциями метро. Шли мы примерно ещё около шести часов. Как вдруг Чума остановился и приложил палец к губам.
— Слышишь? — шёпотом спросил он. — Голоса, кажется, мы пришли.
— Угу, — кивнул я, — как нам незаметно к ним подобраться и понаблюдать?
— Сейчас попробуем, — прошептал Чума, — я думаю, они на станции Александровский сад, самая ближняя к кремлю.
Мы свернули пару раз, прошли через какие-то дверные проёмы и вышли на железнодорожные пути. Голоса уже слышались более отчётливо. Но разобрать, о чём говорят, всё равно не получалось. Эхо, гуляющее по тоннелям, искажало слова и звуки. Но по крайней мере можно было через приборы ночного видения рассмотреть, кто там находится и что делает.
— Их проводник — полный идиот, — так же шёпотом почти в самое ухо прошипел Чума. Я вопросительно кивнул головой, и он продолжил. — Вход в правительственную ветку находится не здесь, им на Лубянку нужно.
— Думаешь, они там не были? — спросил я. — Когда ты их сюда привёл?
— Примерно месяц назад, — прошипел он, потом почесал в затылке, — да, ты прав, скорее всего все соседние ветки они излазили. Я вообще считаю, что метро с секретным бункером не связано. Про это метро слишком много людей знает.
— Мы можем подобраться ещё поближе? — прошипел я. — Хочу послушать, о чём они говорят.
Чума кивнул и пополз вперёд, стараясь прижиматься ближе к левому краю подходящего к станции тоннеля. Как только стало более или менее возможно разобрать, о чём речь, он остановился и прижал палец к губам, намекая, что говорить тут даже шёпотом уже опасно. Я кивнул и принялся слушать. И сразу же узнал визгливый голос Ивана Васильевича. Наконец-то попался, гад.
— Ты сам громче всех орал, что знаешь, где вход в бункер! — орал Ваня. — А теперь заявляешь, что не можешь его найти?! Как же так, Коленька?
— Я не говорил, что знаю, — испуганным тоном ответил мужик невысокого роста с заросшим щетиной лицом, точнее, не щетиной, а уже бородой и усами. Вообще, все присутствующие выглядели как бомжи. Ещё бы, месяц по подземелью лазить. Людей, кстати, хватало, я насчитал человек пятнадцать, все вооружены и оружие держат как профессионалы.
— Я говорил, что предполагаю, где этот вход, — продолжал оправдываться мужик, — я был почти уверен, что он там.
— Предполагал он, да мне похеру, что ты там предполагал, — перешёл на визг Иван Васильевич, — будешь, сука, лично перед Царём отвечать!
— Я же навёл вас на склад с оружием, — проблеял испуганно мужичок, — ну не угадал я с бункером, я же не первый, кто его ищет. Может это вообще слухи.
— Срать я хотел на твоё оружие, у Царя его жопой жрать, — Ваня не стерпел и наотмашь влепил своему проводнику оплеуху. — Нам нужен бункер, только из него можно управлять остатками ракет.
— Есть у меня ещё одна идея, — сплюнув кровь, сказал мужик, — я думаю, что в бункер нужно с Лубянки заходить. Мы же только по линии метро ходили, а там ещё пешие тоннели есть. А с одного из них спуск вниз должен быть.
Чума вдруг посмотрел на меня, а я дёрнул его под локоть, мне уже было достаточно того, что я услышал. И мы медленно поползли к своим. На полпути мне встретился Лис, который, видимо, устал ждать меня и сбежал от Линзы.
— Ах ты бандит, — прошипел я на него, — а ну быстро назад.
Лис подкрался и лизнул меня в нос, затем так же осторожно, крадущейся походкой, пошёл вместе с нами к спрятавшимся моим людям.
— Чума, нам нужно место, чтоб отдохнуть и подумать, — попросил я его, — их пятнадцать человек. Все при оружии. Нахрапом их не взять.
— Пошли, есть место, — кивнул он в ответ. — Только долго ждать нельзя, ихний проводник, похоже, на правильный след напал.
Мы прошли через несколько ответвлений, и Чума привёл нас в помещение обслуживающего персонала метро.
— Говорите тихо, а не знаю, где они пойдут, — предупредил Чума, — и звук в тоннелях хорошо разносится.
— Хорошо, — ответил я шёпотом и обратился к своим друзьям. — В общем, их там человек пятнадцать, все при оружии. Станция, на которой они расположились прямая, как струна. Бой в таком месте вести сложно, ни баррикад, ни укрытий. Что думаете?
— Давай как в лесу, — предложил использовать недавнюю тактику Штамп и погладил пулемёт, — хорошо мы тогда с Шилом поработали.
— От твоей бандуры толк будет, не переживай, — ответил я, — но в этих коридорах мы скорее от рикошетов погибнем. Да и оглохнем от грохота.
— Может снайперским огнём всех накрыть? — внесла своё предложение Линза. — У нас ночные прицелы и глушители, дофига народу положим, пока они очухаются.
— Снайперам работа тоже будет, — согласно кивнул я, — вот только у них, я уверен, тоже с оружием полный порядок, как и с людьми, которые умеют им пользоваться. Эти больше двух выстрелов нам не дадут, а как только откроют ответный огонь, нам конец. Спрятаться в прямом тоннеле негде.
— Может навязать им партизанскую войну? — вдруг высказал мои мысли вслух Кок. — У нас проводник получше ихнего. Будем снимать по-тихому отстающих. А там можно и на открытый бой выйти.
— Вот, — воздел я палец кверху, — истинно умные слова. Затем обратился к Чуме. — Сможешь поводить нас так, чтобы мы смогли по-тихому выходить на них?
— Скорее всего да, — задумался он, — всё зависит от их маршрута. Тут лучше заранее выходить на позиции и ждать, когда они будут проходить мимо.
— Согласен, — кивнул я, — ты сможешь это устроить?
— Я же уже ответил, — посмотрел на меня Чума, — всё зависит от их маршрута. Если не рассиживать, то в ближайшее время можно будет перехватить их первый раз на подходах к Лубянке.
— Ну, тогда отдых отменяется, — решил я, — действуем сейчас. Значит, Штамп, Гарпун и Линза, ждите здесь и отдыхайте. Я, Фокс, Чума и Кок начинаем. Потом поменяемся, — я снова обратился к Чуме. — С такой расстановкой сил проблем не будет?
— Проблемы будут со мной, если я стану водить вас без отдыха, — отрицательно покачал он головой, — это вы можете по сменам работать, а я у вас один.
— Ладно, значит, этот вариант отметаем, — согласился я с доводами, — пробуем вырезать столько, сколько сможем. Как только они начнут подозревать неладное, прекращаем и возвращаемся за остальными. А уже потом всей кучей устраиваем им засаду.
Все согласно закивали, соглашаясь с наспех состряпанным планом.
Чума как-то странно повёл нас на перехват, совсем в противоположную сторону от станции, где были обнаружены люди с Иваном. Я ничего не стал спрашивать, ему виднее. И пока мы шли, я решил немного подумать.
Вот зачем этому Царю нужно управление ракетами? Мир и так стёрт с лица земли. Если он хочет мирового господства, что, в принципе, объяснимо, то для этого достаточно просто поднять людей на войну. И в этой войне не нужны никакие ракеты. Что же творится в его голове? Может быть Боров Ваня сможет дать на это ответ? Вряд ли, Царь скорее всего дал ему информацию, которой он достоин. Ну или ту, которая будет стимулировать его к действиям. Лично я бы на его мечте поступил именно так. Но что же он задумал, и кто он такой? Добраться бы до него и задать пару наводящих вопросов. В любом случае, ему нельзя дать добраться до этих ракет. Или он уже до них добрался и теперь не знает, как ими воспользоваться. Но опять-таки, зачем? Я явно чего-то недопонимаю. Вот, например, я так и не понял, почему он влез в нашу область, как и не понял цели его манипуляций. Что он хотел этим добиться? Ведь дальнейшие его поползновения в нашу сторону сразу же прекратились. И я не сомневаюсь в том, что он мог продолжить. Вряд ли его остановило то, что Фантом стал главой гильдии охотников. Вообще, всё его поведение выбивается из логики. И что имел ввиду Иван Васильевич, когда сказал, что оружия у них жопой жрать. Тогда в чём проблема? Захватывай весь мёртвый мир, сопротивления-то особого никто оказать не сможет. Очень много непонятного. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас нужно сосредоточиться на Ванечке, наконец-то я до него добрался.
Мы спрятались в каких-то технических нишах. Буквально через полчаса послышался шаркающий звук шагов. Мимо нас молча потянулась вереница людей. Небритый мужик, который был проводником, шёл первым. За ним с одышкой шёл Иван Васильевич, какого хера он вообще полез в это подземелье?! Дальше шли остальные члены отряда. И шли, как назло, плотной толпой. Чума выбрал такое место, что отряд Ивана практически сразу уходил за поворот, но возможности выдернуть кого-либо из отряда не представилось. Вдруг Лис, который до этого совершенно спокойно сидел у моих ног, сорвался в сторону уходящей колонны людей. У меня даже не было возможности одёрнуть его.
— Смотри, лиса, — раздался гулкий голос из-за поворота тоннеля.
— Ты что, обкурился? Откуда тут лиса, — вторил ему похожий голос, — о бля, внатуре. Кс-кс-кс, или как там тебя.
Я услышал приближающийся цокот когтей по бетону. Всё ясно, он их выманивает, вот же умный у меня какой.
— Эй, стой, я тебе пожрать дам, — раздался опять первый голос.
— Куда, дебилы, — появился третий голос, похоже, командующий. И стало слышно шаркающие шаги. Я подал сигнал приготовиться. Мы все трое были в приборах ночного видения, так что друг друга видели замечательно. Лис прошмыгнул мимо нас и остановился чуть в отдалении. В проходе появились два воина, увешанные оружием, что терминаторы. Едва они успели пройти мимо нас, как появился обладатель третьего, командирского голоса. Сзади него тенью проявился Кок и, зажав тому рот, молниеносным движением воткнул нож в ямочку между ключицами. Командир застучал каблуками по бетону. Звук барабанной дроби разнесло по тоннелю, но первым двум идиотам это не помогло. Мы с Чумой сработали не хуже Кока. Лис, не обращая внимания на кровавое действо, спокойно сел около меня и высунул язык. Трупы мы припрятали в одной из ниш, в которых прятались сами. На всё про всё у нас ушло секунд тридцать. Из которых мы больше перетаскивали мертвецов. Снова послышались шаги.
— Эй, вы где там шляетесь, сказано же, не отставать?! — раздался ещё один командирский тон. — Понаберут идиотов.
Мы уже пропали с места прямой видимости и дожидались очередную жертву. И тот не заставил себя долго ждать. Мало того, шёл не один, взяв с собой ещё одного сопровождающего. Лис как будто бы знал, что сейчас начнут искать отставших, и сидел с высунутым языком чуть дальше нашей нычки.
— Гля, лиса, — толкнул обладателя командирского тона второй.
Тот только успел повернуться и открыть рот от удивления, увидев выросшую тень Кока за спиной напарника, когда я схватил его ладонью за рот и воткнул нож в шею. Попал неудачно, жертва задёргалась. Пришлось выдернуть оружие и погрузить его ещё раз, уже точно в ямочку между ключиц. Ещё минус два. Если они и этих искать пойдут, то мы таким образом всю бригаду тут положим. Однако Чума решил действовать иначе. Как только мы припрятали ещё два тела, он махнул нам рукой, увлекая за собой в какой-то боковой коридор, которого мы до этого даже не заметили.
Дальше блуждали ещё минут сорок. Пару раз пробираясь по совсем узким трубам, похоже, канализационным, потому как запах до конца из них так и не выветрился. Через них приходилось ползти по-пластунски.
Вышли к очередной развилке. Казалось, тут даже негде спрятаться. Но Чума, указав пальцем вверх, первым вскарабкался на лотки коммуникаций и пропал из виду. Мы с Коком последовали его примеру, предварительно передав ему Фокса. Ждать пришлось больше часа. Видимо, отставших и проверяющих всё-таки пытались искать. А может быть мы шли более коротким путём. В этих подземельях сам чёрт голову сломит.
Вновь послышались шаркающие шаги и приглушённые голоса.
— Я говорю, это духи умерших в метро их забрали. Там ведь всё напрямую, куда они там могли пропасть? — бормотал проводник.
— Заткни свой вонючий рот, — раздался истеричный голос Ивана Васильевича, — ещё раз услышу про твоих вонючих духов, станешь одним из них.
— И как ты потом отсюда выбираться будешь? — ехидно спросил первый, прекрасно понимая свою важность.
— Я тебе, падла, пальцы по одному буду резать каждый час, пока ты нас не выведешь! — начал сыпать угрозы Боров.
— Да я так, Иван Васильевич, — сразу же сменил смелость на причитания проводник, — чуть что, сразу пальцы.
— Вот и делай свою работу, за которую тебе, кстати, платят, — немного успокоился Иван, — и заметь, очень хорошо платят.
Процессия прошла под нами и свернула в правое ответвление. Чума осторожно начал спускаться с труб. Повиснув на руках, он осторожно спрыгнул на пол, не издав при этом ни звука. Я передал ему притихшего лиса и спустился следом. Кок уже был внизу. Чума, поднеся палец к губам, знаком указал на автоматы. Я отрицательно помотал головой. Он махнул рукой и покрутил пальцем у виска. Я кивнул. Чума скорчил недовольную мину и повёл нас по очередным тоннелям и трубам. Спустя двадцать минут мы лежали у каких-то окон, расположенных по низу тоннеля, и наблюдали мелькание огоньков от фонарей. В наших приборах они выглядели ярко зелёными всполохами. Пока мы ползли в обход, Чума начал пояснять свою задумку.
— Значит, сейчас приведу вас на одно место, — начал он шёпотом, — таких на всё метро два-три. Предлагаю из автоматов расстрелять их по ногам. Такой номер с лисом больше не пройдёт. Или они его пристрелят, или просто проигнорируют.
— Согласен, — кивнул я на предложение.
— А что ты там-то кобенился, — возмутился Чума, — положили бы всех в спину и ушли левым тоннелем, там проходов боковых — тьма, нас ни за что бы не догнали.
— Мы могли бы случайно Ивана завалить, — покачал я отрицательно головой, — а он мне вначале живым нужен. Я должен найти Царя.
— Дался тебе этот Царь, — сплюнул Чума, — что в нём такого царского-то?
— Сам не знаю, — пожал я плечами, — я просто чувствую, что он важен, мне нужно его найти, или случится что-то страшное.
— Страшнее того, что уже случилось в этом мире, вряд ли может быть. — сказал Чума, — хотя… — и он махнул рукой, — короче, дождёмся этих и валим по ногам, а там разберёмся, что куда.
И вот теперь этот малый отряд под предводительством Ивана Васильевича почти поравнялся с нами. Немного пропустив вперёд Ивана с проводником, я вдавил курок в скобу "Вала". Раздались щелчки работы механизма и приглушённые хлопки выстрелов. Ни пламени от стрельбы, ни каких других признаков "Вал" не производил, а звуки летали по тоннелю уже далеко не от стрельбы. Кричали раненые люди. В три ствола мы положили на пол десять человек за считанные секунды. После чего одиночными расстреляли фонари. И тоннель погрузился в темноту и стоны раненых. Чума мгновенно поднялся на ноги и повёл нас в этот коридор со стонами. Из темноты мы упокоили тех, кто не походил на жирного бегемота. То есть всех, кто лежал и стонал. Проконтролировали каждого в голову. И вот он, Иван Васильевич, с перекошенной от ужаса рожей озирается по сторонам ничего не видящим взглядом. Мы обступили его в темноте с трёх сторон, и Чума, пригнувшись к его уху, громко сделал "Бу". Иван взвизгнул и начал поворачивать в сторону Чумы пистолет. Я ударом ноги выбил его из рук жирдяя. Затем поднял прибор ночного видения и включил фонарь. Иван Васильевич снова взвизгнул.
— Здорова, Сало, — присел я перед ним на корточки…