В июне 1941 года после посещения концентрационного лагеря Маутхаузен Генрих Гиммлер распорядился создать там из заключенных публичный дом, который могли бы посещать эсэсовцы. Необходимые для этого проститутки были найдены в лагере Равенсбрюк.
Как правило, больше полугода в концентрационных борделях девушки не протягивали. Кроме лучшего питания, там они получали чисто символическую плату, а традиционный для лагерей тюфяк заменялся нормальной кроватью. В условиях массового голода и высокой смертности многие женщины-заключенные добровольно вызывались на эту «работу». Но это было лишь передышкой, спустя несколько месяцев они обычно возвращались обратно в Равенсбрюк, но уже беременные и, по обыкновению, больные сифилисом. Там их ждал шприц со смертельной инъекцией.
Спустя много лет после войны Хайнц Хегер, бывший узник лагеря Флоссенбург, написал книгу о «плюшевых игрушках» вермахта. Вот лишь небольшой отрывок из его воспоминаний:
«Как-то днем машина, перевозившая дамочек для борделя, проехала через ворота нашего концлагеря, остановилась перед специальным блоком, где проституток уже поджидали с нетерпением потенциальные клиенты. Женщин привезли из женского лагеря, находившегося в Равенсбрюке.
Этих несчастных соблазняла мысль о скором освобождении, надежда на то, что прекратятся жестокости и пытки, и им больше не придется голодать. Они поверили лживым обещаниям своих надсмотрщиков, но их жертва была напрасной: шесть месяцев унижений их человеческого и женского достоинства ничего им не принесли. Правда то, что срок выполнения обязанностей в публичном доме ограничился лишь шестью месяцами. Но свободы эти бедные женщины так и не увидели: вместо освобождения их, полностью обессилевших после 2000 половых сношений, к которым они принуждались, отправили в газовые камеры Освенцима».
Серьезно подходили в Берлине и к сексуальному обслуживанию своих солдат на Восточном фронте. 23 июля 1941 года начальник генерального штаба сухопутных войск Германии делает в своем дневнике следующую запись: «Пока все идет согласно плану. Текущие вопросы, требующие немедленного решения: 1. Лагеря для военнопленных переполнены. Надо увеличить конвойные части. 2. Танкисты требуют новых моторов, но склады пусты. Нужно выделить из резерва. 3. Войска двигаются быстро. Публичные дома не успевают за частями. Начальникам тыловых подразделений снабдить бордели трофейным транспортом».
Осенью 1942 года тему половых сношений в прифронтовой полосе обсуждали Гитлер, Гиммлер и Геринг.
По прикидкам спецслужб, на оккупированных территориях СССР порядка трех миллионов немецких солдат имели интимную связь с местными женщинами. Это грозило рождением огромного числа полукровок. Что могло сохранить арийскую расу? Лишь бордели!
Например, на Украине, в Сталино (нынешний Донецк), борделей было два. Один назывался «Итальянское казино», 18 девиц ублажали союзников немцев — итальянских солдат и офицеров. Второй бордель, предназначенный для немцев, располагался в старейшей гостинице города «Великобритания». Этот публичный дом был официально оформлен через городскую управу и биржу труда в начале 1942 года. В марте в местной газете «Донецкий вестник» появилось объявление о наборе персонала. Всего в борделе трудились в поте лица 26 человек. У немцев было много способов привлечь местных женщин к работе, главной приманкой служили деньги и еда. Уборщица здесь получала 250 рублей (советский рубль ходил на оккупированной территории наравне с маркой по курсу 10: 1), врач и бухгалтер — по 900 рублей, а сами труженицы постели зарабатывали примерно по 500 рублей в неделю.
В своей книге «Разные дни войны» (дневники писателя) Константин Симонов приводит рассказ лейтенанта НКВД, услышанный им в начале января 1942 года в только что временно освобожденной от фашистов Ялте:
«Немцы две недели назад, к Новому году, открыли откровенную вербовку в публичный дом, — говорил лейтенант. — Просто предложили добровольно туда записывать. Так вот у меня документы из магистратуры есть. Оказались такие женщины, которые подали туда заявления. Публичный дом немцы не успели открыть — мы помешали. А заявления у меня. Ну что теперь делать с этими бабами? Пострелять их за это нельзя, не за что, а посадить. Ну, допустим, посадить, а что потом с ними делать»
Однако далеко не всегда контингент борделей вермахта набирался по добровольным заявлениям восточных женщин, бывало и совсем по-другому, говоря просто, по-скотски.
В автобиографической книге «В фашистском концлагере» Сергей Голубев пишет о том, как это делалось в Рославльском лагере для перемещенных лиц, где перед отправкой в Германию находилось население, вывезенное фашистами из зон действия партизанских отрядов. Отрывок из его воспоминаний, посвященный этим событиям, стоит привести полностью.
«Однажды на пересыльный пункт пришла большая группа немцев, среди которой выделялся подполковник, затянутый желтыми ремнями, в ярко начищенных сапогах, в замшевых перчатках, со стеком в руке. Он важно ходил по лагерю, играя стеком. Офицеры его свиты внимательно рассматривали людей и отбирали молодых девушек.
Подойдут к группе, заметят сравнительно хорошо сложенную девушку или женщину, сейчас же выведут ее. Тут же производили осмотр. Осмотрят со всех сторон, заставят открыть рот, потрогают своими грязными пальцами зубы, ощупают грудь, мышцы на руках, на ногах, попробуют упругость бедер и все время что-то оживленно лопочут на своем языке.
Если девушка отвечала их требованиям, ее отводили в сторону и тут же сажали на машину, закрытую со всех сторон. Ни плач разлученных людей, ни просьбы — ничего не помогало.
Среди переселенцев своей неутомимой энергией отличалась одна девочка лет 15. В лагерь она попала с матерью, бабушкой лет 70 да двумя младшими сестренками. Мать болела и не могла даже подняться. Все лежало на девочке-подростке. И она как-то успевала и мать горячей водой напоить, и бабушку накормить, и о сестренках позаботиться. Но Вера — так звали девочку — не унывала. Ей помогали и пленные. Старался помочь ей и Бражников (лагерный врач). Под предлогом болезни матери он отстоял Веру от посылки в Германию и добился того, что ей уже выписали проходное свидетельство для отправки в Мстиславль на поселение. Ждали только попутную машину.
И вдруг ее увидел подполковник.
— Ком, ком! — закричал фашистский офицер и начал манить Веру пальцем к себе. Поняв, что зовут ее, она подошла к группе немцев. Один из фашистов схватил подростка, снял с нее шубку и перед группой немцев предстала по существу еще девочка: с растрепанными косичками, с еле заметными очертаниями грудей, еще не развитых по-настоящему, в коротеньком платьице. Девочка заплакала и стала что-то объяснять.
Немцы, не обращая внимания на плач, ощупали ее всю и закричали: «Гут! гут!». Фашистский подполковник бросил несколько слов солдату, и тот потащил ее к машине. Вера отчаянно закричала, обхватив голову руками. Подошел Бражников и обратил внимание подполковника на тяжелое положение семьи Веры и попросил не трогать ее. Но подполковник досадливо отмахнулся от него, что-то отрывисто выкрикнул, как бы недовольно пролаял по-собачьи. Бражников отправился к начальнику пункта и пытался убедить его в бесчеловечности поступка. Но тот беспомощно развел руками и заявил:
— Комиссионные деньги уже получены. Бесполезно протестовать.
Потом Бражников выяснил, что фашистские офицеры комплектовали для своих солдат дом терпимости. Вера была куплена туда же. Дом терпимости — коммерческое предприятие, а подполковник являлся одним из его пайщиков и, надо думать, получал немалый доход от такого заведения.
Протесты, просьбы обреченных — ничего не помогало. Веру и многих ей подобных немцы отдавали на утеху солдатам. Вот как вели себя фашистские мерзавцы в Рославльском лагере весной 1943 года! Так не всякий колонизатор вел себя в начале XVII или XVIII века в завоеванных странах».
Бордели в крупных городах северо-запада России, как правило, располагались в небольших двухэтажных домах, где посменно работали от 20 до 30 девушек. В день одна обслуживала до нескольких десятков военнослужащих.
Публичные дома пользовались небывалой популярностью у немцев. «В иной день у крыльца выстраивались длинные очереди», — писал один из нацистов в своем дневнике.
За сексуальные услуги женщины чаще всего получали натуральную оплату. Например, немецкие клиенты банно-прачечного комбината в Марево Новгородской области частенько баловали возлюбленных славянок в «бордель-хаусах» шоколадными конфетами, что тогда было почти гастрономическим чудом. Денег девушки обычно не брали. Буханка хлеба — плата гораздо более щедрая, чем быстро обесценивающиеся рубли.
Как и все остальные коммерческие предприятия, занятие проституцией на оккупированной территории немцы сразу же поставили на официальную основу. Примером тому может служить изданное 19 сентября 1942 года комендантом Курска генерал-майором Марселем «Предписание для упорядочения проституции в г. Курске».
Там говорилось:
«1. Список проституток.
Проституцией могут заниматься только женщины, состоящие в списках проституток, имеющие контрольную карточку и регулярно проходящие осмотр у специального врача на венерические болезни.
Лица, предполагающие заниматься проституцией, должны регистрироваться для занесения в список проституток в отделе Службы порядка г. Курска. Занесение в список проституток может произойти лишь после того, как соответствующий военный врач (санитарный офицер), к которому проститутка должна быть направлена, дает на это разрешение. Вычеркивание из списка также может произойти только с разрешения соответствующего врача.
После занесения в список проституток последняя получает через отдел Службы порядка контрольную карточку.
2. Проститутка должна при выполнении своего промысла придерживаться следующих предписаний:
а). заниматься своим промыслом только в своей квартире, которая должна быть зарегистрирована ею в Жилищной конторе и в отделе Службы порядка;
б). прибить вывеску к своей квартире по указанию соответствующего врача на видном месте;
в). не имеет права покидать свой район города;
г) всякое привлечение и вербовка на улицах и в общественных местах запрещена;
д) проститутка должна неукоснительно выполнять указания соответствующего врача, в особенности регулярно и точно являться в указанные сроки на обследования;
е) половые сношения без резиновых предохранителей запрещены;
ж) у проституток, которым соответствующий врач запретил половые сношения, должны быть прибиты на их квартирах особые объявления отдела Службы порядка с указанием на этот запрет.
3. Наказания.
1. Смертью караются:
Женщины, заражающие немцев или лиц союзных наций венерической болезнью, несмотря на то, что они перед половым сношением не знали о своей венерической болезни.
Тому же наказанию подвергается проститутка, которая имеет сношение с немцем или лицом союзной нации без резинового предохранителя и заражает его.
Венерическая болезнь подразумевается и тогда, когда этой женщине запрещены половые сношения соответствующим врачом.
2.. Принудительными работами в лагере сроком до 4-х лет караются:
Женщины, имеющие половые сношения с немцами или лицами союзных наций, хотя они сами знают или предполагают, что они больны венерической болезнью.
з). Принудительными работами в лагере сроком не менее 6 месяцев караются:
а) женщины, занимающиеся проституцией не будучи занесенными в список проституток;