- Ну это еще неизвестно. Может желудки у них заболели от недоброкачественной пищи. Так договорились, делаем отчет. А теперь не теряйте время, идите...
Мы уныло идем к своим рабочим местам.
- Весь день испортил, - ворчит Мира.
- Ты заикнулась, что знаешь в чем дело. Почему заболели солдаты?
- Не знаю, но догадываюсь. Это начала заболевать печень. По идее должно произойти ее медленное разрушение.
- Цероз?
- Вроде этого.
- Но с чего у тебя такое заключение?
Мира нехотя цедит.
- Я сама... больна.
Я останавливаюсь. Они тоже встали. Маша смотрит в сторону, а Мира уныло в землю.
- Мира, это... правда, откуда ты узнала?
- Мне вчера вечером было плохо, жена лейтенанта, у которого я живу, вызвала врача.
- Маша, а ты как?
- Не знаю.
- Вы что, не оберегались?
- Мы расслабились. Сначала нашей работы, применяли все средства защиты, но когда наши звери после обработки микробами повели себя нормально, некоторые ограничения сняли.
- Господи, что вы наделали? Мироныч об этом знает?
- Нет.
- Маша тебе надо бы... к врачу.
- Я сама не знаю, что мне надо. Мне страшно. Как тогда, там на пожаре...
Хотя нам обещали отдых и даже собирались отправить домой, этого не произошло. Из института прислали еще специалистов, полностью укомплектовав группы после потери людей от пожара, привезли еще разобранные две головки к ракетам и опять началась работа, по подгонке и монтажу ракет. Замену мне не прислали, таким образом, я по прежнему остался ИО.
Мирон Иванович с усмешкой встретил меня, когда я хотел от него получить конкретное разъяснение задания.
- Ты же сам нахвастался зам министра, что сможешь втиснуть небольшую игрушку в нашу головку ракеты.
- Я не хвастал, а давал техническую консультацию гостям, как вы просили.
- Меня можешь к этому не привлекать, я не просил тебя искать дополнительную работу для нас, но дело сделано, завтра игрушка прибудет сюда.
- Вы знаете, что это такое?
- Знаю. Новый тип взрывчатого устройства, тоже на базе аэрозолей. Будет точно такое же шоу, как и с нашей биологией. Приедет куча гостей, будет сабантуй и полигон, для желающих... Только... условия будут другие. Завтра мы отправляемся на полигон, осмотрим цель.
Мира уезжает в наш город, ее кладут в больницу. Я пришел проститься с ней.
- Как Мироныч отнесся к твоему сообщению?
- А ни как. Самое ужасное, вместо сочувствия, посожалел, что не останусь здесь. Сказал, что сейчас предстоит опять новый запуск и мое присутствие было бы желательно.
- Мироныч создан из твердого материала, при жаре не нагревается, при холоде не замерзает, поэтому у него полное отсутствие чувств и эмоций.
- Мне кажется, что такие через человека переедут и не заметят.
- Ты права, есть еще такая порода людей.
- Андрюша, присмотри за Машей. Она, конечно, не робкого десятка, пол Союза объехала, была в десятке экспедиций, кроме работы ничего не видела, но как и каждая женщина, нуждается в твердой руке и поддержке.
- Она случайно не может... заболеть, как ты...?
- Я этого боюсь тоже... Мы с ней работали вместе и одинаково надышались этой заразы. Не дай бог, чтобы это задело Машу.
- Я постараюсь ей помочь во всем.
- Хорошо. Проводи меня до машины.
- Разве Маша с тобой простится не придет.
- Мы с ней уже попрощались. Она сама на взводе, так что вдруг забьется еще здесь в истерике. Нет. Пусть Машка переживет стресс в тренерской, где обосновалась... Пошли.
Я довожу ее до машины и она целует меня в губы.
- От пожара спас, а я себя сама спасти не смогла. Прощай, Андрюша.
- Только хочу одного, живи. Хочу чтобы ты вылечилась и была живой. Живи Мира.
- До свидания.
На сборочном участке, как всегда бедлам. Вырви Глаз ругается с Игорем Колывановым.
- Здесь нет по схеме обогрева, а ты припаял контакты на стык.
- Я не отступил от чертежей...
- На кой хрен эти чертежи, если мы не ставим старый объект. Сейчас нам прислали новое изделие, на вид обыкновенная банка из металла со взрывателем. К нему никаких проводов, никаких стыков.