- Я пойду в ЦК просить что бы тебя убрали.
- Ну и глупо. У тебя нет аргументов против меня. Мы оба в прошлом преступники и завалив меня, завалишься сам.
- Хорошо, поедешь со мной в Балашиху, но не дай бог, сделаешь не по моему. Я как бывший преступник, там тебя и убью. Надеяться на кого-либо теперь бесполезно.
Мое первое требование к Аркану, убрать секрет парткома.
- Не могу, - заявляет Аркан,- он выбран народом, его коммунисты и могут снять.
- Значит не можешь и как это сделать, помыслить не хочешь?
- Пойми, есть устав партии...
Я хватаю это жирное тело и волоку к окну.
- Сейчас, сволочь, я тебя выкину... Я тебя предупреждал...
- Стой...,- визжит Аркан,- Что ты делаешь?... Не надо... Я его уберу...
Я освобождаю его у окна.
- Завтра, что бы его духа не было на предприятии. Если будет, я тебе устрою летальный исход.
Иду к двери и слышу в след.
- Псих...
На следующий день ко мне в кабинет входит секретарь парткома. Вид его веселый и он потирает от удовольствия руки.
- Здравствуйте дорогой, Александр Сергеевич. Жаль не удалось поработать с вами, вот переводят на другое место.
Меня осенило.
- Небось с повышением?
- Да, представляете, переводят третьим секретарем райкома.
- Поздравляю.
Пожалуй это был единственный случай, когда Аркан пытался взбрыкнуться. В основном, все мои требования выполнялись мгновенно. Я выкидывал бездарь и темных людей, получал необходимые материалы и средства. Еще раз прогнали на стендах разгонные узлы, просчитали наши возможности и я решил два кольца отключить, что бы уменьшить скорость разгона снаряда. Наконец, пушка из котлована поднялась и я доложил правительству, что все собрал в срок.
Меня опять вызвали в Москву.
Дмитрий Семенович сидел с военными и мое появление их сразу оживило.
- Тут у наших защитников родины, - начал Дмитрий Семенович, - появилась потребность испытать твою пушку. Правильно я говорю? - Он обратился к генералам.
Знакомый генерал-полковник сразу спросил.
- Мы можем из Балашихи сделать пробный выстрел в Тихий океан?
- Естественно.
- Если мы вам подгоним снаряд, через неделю вы сможете его испытать?
- Конечно. Мне и самому не терпится узнать точность выстрела.
- А как вы смотрите, - спросил седенький контр-адмирал. - запустить наше изделие в Калифорнию. Вы ведь раньше говорили, что рассчитаете свою пушку так, что бы как раз по центру штата и положить снаряд.
- Нет проблем. Другая вещь меня тревожит, не вспыхнет ли из-за этого международный конфликт.
- Конфликта не будет. Вы же говорите, что скорость снаряда такова, что не поймать его даже радарами.
- На начальной стадии- да.
- Ну а в конце, мы заявим, что это был метеорит. Если нас спросят конечно.
Я смотрю на Дмитрий Семеновича, а он молчит.
- Когда запускаем этот снаряд? - спрашиваю я.
- В начале Сентября.
- Мы готовы сделать этот выстрел.
Генералы уходят и мы остаемся с Дмитрий Семеновичем.
- Ну как наш уполномоченный? - спрашивает он про Аркана.
- Помог хорошо.
- Деловой мужик. Покойный Леонид Ильич был от него в восторге...
Я пожимаю плечами.
- Дмитрий Семенович, можно спросить?
- Спрашивай.
- А кто сейчас занимается пушкой Хусейна?
- Да никто. Она почти готова, только нет жидкого пороха. Нужно его отправить, вот мы и занимаемся сейчас этим. Хотим отправить морем. Для этого переделываем сухогруз, завариваем в нем емкости. Как зальем цистерны жидким порохом, сразу сверху завалим бревнами для конспирации и пусть потихонечку плывут. Когда они прибудут в Ирак, тебя сразу отпустим туда. А это будет через пол года.
Я иду по улицам Москвы и наслаждаюсь теплым днем. У пивной бочки стоит толпа мужиков. Один высокий, небритый парень, пьет пиво в стороне и все время оглядывается. Он привлекает мое внимание. Что-то знакомое мелькает в его лице. Я подхожу поближе.
- Привет.