— Полина, Марта, у вас на то, чтобы привести себя в порядок 15 минут! — И обратившись к Анне Юрьевны заботливо спросил: — Как вы себя чувствуете?
Анна Юрьевна, натягивая одеяло на обнажённую грудь — обрабатывая раны, Агафья Тихоновна разрезала и убрала разорванные футболку и бюстгальтер — ответила, покраснев:
— Всё хорошо, спасибо!
— Тогда вы тоже поспешите. Вот для вас платье, — Серафимович показал на стул, где висело форменное платье, принесённое вчера молчаливой помощницей Серафимовича. — А вот туфли, — Серафимович показал на пару, стоящую чуть в стороне от туфель Марты и Полины. И обращаясь к Петру Ильичу добавил: — Для вас у нас обуви нет, извините.
— Ничего страшного, — заверил декана Пётр Ильич.
— Поторопитесь! Я жду вас в гостиной, — сказал Серафимович и вышел из комнаты.
Едва дверь за ним закрылась, Полина поднялась, отряхнула платье — она так же, как и Марта спала одетая — и поспешила в ванную. А Марта стала заправлять свою кровать.
— Где мы? — спросила у неё Анна Юрьевна.
— В университете магии. — И добавила: — Вот ещё что: платье — это договор на обучение. Как только вы его наденете, вы заключите договор на обучение тут.
Марта помнила вчерашние слова Серафимовича о том, что Анна Юрьевна должна надеть платье, чтобы получить защиту, но считала, что человек должен осознанно заключать такие договоры.
Анна Юрьевна кивнула. Было ощущение, что она нисколько не удивилась. Она встала, всё ещё прикрываясь одеялом и подошла к стулу, взяла платье.
— Договор нерушимый! — предостерегла Марта.
— Я понимаю, но не могу же я ходить вот так… — Анна Юрьевна показала взглядом на свою грудь.
— Если что, есть наша одежда… Ну… обычная, — предложила Марта, давая шанс Анне Юрьевне.
— Спасибо, — улыбнулась Анна Юрьевна и, надевая платье, отпустила одеяло.
Прослушав сообщение о договоре на обучение, она усмехнулась и ответила на невысказанный вопрос Марты:
— Я в общем-то что-то такое и предполагала. А этот мужчина, который сейчас заходил… Я часто видела его во сне… Только он всегда был с розой…
— Розы! — воскликнула, всплеснув руками Марта! — Это всё из-за заклятия роз! Вы, как и мы попали под заклятие роз!
— Подождите, — вмешался Пётр Ильич. — Так вы и есть те девушки, которые пропали из квартиры, и которых я ищу?
— Наверное, — пожала плечами Марта. — А зачем ищите?
— Ну… Я следователь прокуратуры… работа у меня такая. Мы ж думали, что это преступление… Что вас похитили…
— В общем-то да, похитили, — грустно улыбнулась Марта. — Но теперь мы тут учимся. И она… — Марта кивнула на Анну Юрьевну, — тоже…
Из ванной вышла Полина.
— Ванная свободна. Кто следующий? — спросила она.
Марта, вопросительно глянув на Анну Юрьевну, подняла руку и направилась к двери.
— А кто из вас любит чаи? — спросил Пётр Ильич.
— Я, — ответила Марта с порога ванной. — А что?
— Ничего… — Пётр Ильич пожал плечами. — Просто я тоже любитель и ценитель хорошего чая.
— Ну, значит, мы коллеги по увлечениям, — с улыбкой ответила Марта и закрыла за собой дверь.
Когда вышли в гостиную, Марта первым делом нашла взглядом Серафимовича. И увидела, как он с удовлетворением отметил, что Анна Юрьевна в форменном платье, как поднял бровь, поняв, что истерики не будет, как испытующе глянул на неё, на Марту.
Несколько секунд они смотрели в глаза друг другу, потом Серафимович переключился на Петра Ильича и на то, что он босой.
— Эх, — поморщился Серафимович, как будто это он сам был босой.
— Ничего страшного! — снова заверил его Пётр Ильич.
Он стоял рядом с Анной Юрьевной и держал её за руку. Казалось, он готов был терпеть любые неудобства, лишь бы быть рядом с любимой женщиной.
Взгляд Серафимовича переключился на Анну Юрьевну.
— Я так понимаю, что вас ввели в курс дела.
— Про контракт на обучение? Да, Марта сказала мне об этом.
Серафимович заинтересовано глянул на Марту. Она видела, что у него на языке крутится вопрос: сказала до того, как Анна Юрьевна надела платье или после? Но Серафимович справился с любопытством и вопроса не задал. А может, по спокойствию Анны Юрьевны и Марты понял, что до.
— Сейчас немного сложный момент, — сказал он, обращаясь к Марте, Полине и Анне Юрьевне. — Ночью вы трое должны будете создать защитный круг и не допустить в наш мир Сумрачного колдуна. Если он сможет пройти, то начнётся кровавая бойня. Не только в магическом мире, но и в реальном. Если Сумрачный колдун выйдет в наш мир, то на Земле может начаться третья мировая война. Мне очень жаль, что мы смогли отыскать вас троих только в самый последний момент и не успеваем подготовить как следует. Древняя кровь начала проявляться недавно, когда до Бельтайна осталось совсем мало времени. — Серафимович вздохнул и развёл руками. — Остаётся надежда только на вашу силу. У Марты, я знаю, она проснулась. У Полины, похоже, нет… А у вас?..
Марта при этих словах Серафимовича вздрогнула и глянула на подругу. Интересно, их телепатическое общение — это сила Полины или проявление силы Марты? Но спрашивать вслух об этом она не стала. Полина тоже промолчала. Возможно, не придала значения или не осознала ещё пока…
Серафимович между тем продолжал, обращаясь на этот раз только к Анне Юрьевне:
— Случалось ли за последнее время в вашей жизни что-то странное?
— Ну, вчера в обеденный перерыв меня чуть не сбила машина… — начала задумчиво рассказывать Анна Юрьевна.
Марта снова вздрогнула — вчера утром Полина в коридоре говорила о следователе… Значит, в коридоре, в толпе зрителей их с Полиной размолвки был кто-то, кто слышал и попытался убрать Анну Юрьевну до того, как она сюда попадёт!..
Перед внутренним взором Марты встал Бард. Она отчётливо вспомнила, как он оборвал их разговор, и как потом кружными путями повёл на лекцию по истории магии… К тому же в видении змея пыталась напасть на него, но промахнулась и напала на Полину…
— Расскажите подробнее, пожалуйста, — попросил Серафимович.
Анна Юрьевна забрала руку у Петра Ильича, словно хотела погрузиться в то состояние одна, а его хотела уберечь…
— Я переходила улицу на светофор… — начала рассказ Анна Юрьевна, вспоминая детали и ощущения.
Рассказывая, она ни словом не обмолвилась о сне и о том, что там она выстраивала барьер от Серафимовича, и что по ту сторону барьера, рядом с ней был Пётр Ильич.