— Если бы из всех проблем у нас была только твоя полинявшая блузка! Похоже, в этот раз мы с тобой, подруга, вляпались по-настоящему. — Марта задумчиво оглядела комнату. — Видимо, нам придётся принять условия игры. Мы не знаем где мы. К тому же тут кровати делятся, как клетки под микроскопом, а постель меняется по мановению пальца. Думаю, нужно сначала сделать вид, что мы согласны, пока не поймём всех правил. А потом сделать отсюда ноги. Какую кровать выбираешь?
— Эту, если ты не против. — Полина махнула в сторону голубого полога.
— Мне без разницы! Я надолго тут оставаться не намерена, — ответила Марта и пошла ко второй кровати.
— Я тоже, — согласилась Полина. — Марта, а если тут камеры наблюдения? — тихо спросила она.
— Значит, за нами наблюдают, — усмехнувшись, ответила Марта и начала методично и безэмоционально расстёгивать блузку.
— Ну почему мы? — Полина тоже подошла к выбранной кровати и взяла в руки платье и брезгливо сморщилась. — Фу, какое страшное! Я такое не ношу!
Марта глянула на подругу и ничего не сказала. Она уже сняла блузку и стояла в джинсах, бюстгальтере и искусственном жемчуге.
Полина вздохнула и тоже начала раздеваться. Она развязала шарф, сняла жилетку, потом блузку. Всё это было мокрое и Полина шарф оставила на кровати, жилетку положила на прикроватную тумбочку, а блузку повесила на стул. Потом сняла юбку — её тоже разложила на кровати.
— Как ты думаешь, колготки снимать? — спросила Полина у Марты, которая боролась с застёжкой жемчужного ожерелья.
— Думаю, колготки можно оставить…
Девушки одновременно взяли платья.
— Ну что? Временно меняем имидж? — спросила Полина, подныривая под подол.
Марта ничего не ответила — она немного запуталась в длинной юбке.
Едва девушки надели платья, как из ниоткуда раздался голос:
— Нерушимый договор на обучение в университете магии заключён.
— Что?! — подскочили подруги. — Какой такой договор?
Они повернулись друг к дружке. А потом не сговариваясь кинулись к двери — туфли сами прыгнули им под ноги, словно каждая пара знала свою владелицу.
Спальню от гостиной отделял небольшой коридор. Девушки бегом пробежали его и выскочили в большую комнату с камином. И мебель, и обои здесь были в бело-золотых тонах. И на белом фоне этот мерзкий тип выделялся чёрным пятном. Он был один в гостиной. Заложив руки за спину, он с преувеличенным вниманием рассматривал картину на стене.
Обернувшись на звук шагов, он расплылся в довольной улыбке.
— Что это значит?! Что за нерушимый договор?! — накинулись на него девушки.
— Это значит, что вы заключили магический контракт с университетом и теперь вы студентки моего факультета, — самодовольно пояснил он.
— То есть как это?! — Марта и Полина опешили. — Мы никаких контрактов не заключали!
— Заключили-заключили! — кивнул он. — Как только вы надели студенческие платья, вы заключили магический контракт на обучение на моём факультете. — Мужчина откровенно развлекался, глядя на подруг.
— Подождите… — сообразила Марта. — То есть, мы могли не надевать платья?
— Могли. — подтвердил мужчина. — И тогда я вынужден был бы отправить вас домой. — Он явно издевался над подругами. — Но всегда происходит так, как я хочу. И теперь вы мои…
— Контракт не действителен! Нас обманули! Любой суд его аннулирует! — решительно прервала его Марта. — Пойдём отсюда, Поля…
Она взяла подругу за руку и потянула обратно в коридор. Но мужчина расхохотался и это остановило подруг.
— Не выйдет! Нет таких судов! — сказал он отсмеявшись. — Контракт магический. Расторгнуть его вы сможете только, окончив университет. Точнее, тогда он будет исполнен и потеряет силу.
— Но вы нас обманули! — Марта и Полина были в бешенстве.
— Урок первый! Никому не верь! — мужчина выставил указательный палец. — А теперь позвольте представиться: ваш декан профессор Серафимович, — он с довольным видом подкрутил усы и демонстративно отвесил поклон. — А вы теперь мои студентки! — добавил он, и в его голосе прозвучала неприкрытая угроза. — Расписание получите у старосты. Она вам и экскурсию проведёт. А мне некогда! — последние слова прозвучали совсем холодно.
Серафимович развернулся на каблуках берц, заложил руки за спину и пошёл, напевая:
— Ах, поле в марте, поле в марте…
Марта и Полина обречённо переглянулись.
— Что теперь делать? — спросила Полина.
— Он же сказал никому не верить. Вот и не будем ему верить. Пока сами не убедимся, что выхода нет.
Глава 3
— Марта, нам лучше тут остаться или в комнату вернуться? Или, может, самим походить, посмотреть, что тут к чему? — спросила Полина.
Марта, задумчиво блуждая взглядом по стенам, пожала плечами.
Освещена гостиная была тремя хрустальными люстрами в золотистой оправе. Три больших окна были закрыты плотными роликовыми жалюзи. Между окнами вдоль стены стояло четыре стола, рядом с ними — по два или три удобных стула. Каждый стол был отделён колонами, что обособляло его, создавало условно закрытую зону. На стене рядом с каждым столом была закреплена полочка для книг и светодиодный светильник на гибкой ножке. За столом могли работать до трёх человек. Кроме того, в гостиной, в разных её концах, стояло два дивана, перед ними журнальные столики и ещё по три кресла. На диванах и креслах могли разместиться группы в пять-шесть человек. И в центре ещё оставалось достаточно свободного пространства — хоть хороводы води. На стенах висели картины. На всех были изображены ведьмы: одни варили зелье, другие — устраивали шабаш, третьих пытали представители святой инквизиции, ещё одну — сжигали на костре…
Взгляд Марты остановился на картине, что висела над входом в коридорчик, из которого они только что вышли. Это было полотно из серии «Вальпургиева ночь». Четыре молодые полуобнажённые девушки танцевали ночью вокруг костра под музыку козлоногого Пана. Картина была полна чувственности, но что-то в ней было не так. Марта смотрела и никак не могла понять, что же цепляет её в этой картине, что заставляет снова и снова скользить взглядом по полуобнажённым телам, повторяющим в своей экспрессии неровные языки пламени. Что заставляет её, Марту слышать музыку козлоногого и свист ветра, что заставляет ощущать свежесть ночи и чувствовать запах дыма, смешанный с ароматом луговых трав. И, наконец, что заставляет безумно желать самой присоединиться к этим ночным пляскам.
Полина в это время изучала, как движется подол её платья. Она кружилась, поворачивалась, шагала. Но всё время оставалась недовольной…
Внимание подруг привлекли голоса, послышавшиеся из коридора, куда ушёл Серафимович.
Марта с трудом оторвалась от картины и повернулась в сторону вошедших девушек. Их было немного, человек десять и все они были в таких же платьях, как у Марты с Полиной.
Едва вошедшие увидели Марту с Полиной, как разговоры стихли. Некоторое время стояли и молча смотрели. Потом пришедшие девушки развернулись и направились каждая в свой коридорчик. Как оказалось, коридорчиков из гостиной вело много, но почему-то Марта с Полиной раньше их не заметили. Каждый коридорчик располагался рядом со своей картиной.
Но едва девушка проходила, как коридорчик словно бы затягивало пеленой, и он снова становился незаметным — будто его тут и не было. Сразу стало понятно, почему подруги не увидели их раньше.
Наконец, в гостиной из пришедших осталась только одна девушка — высокая, широкой кости со светлыми волнистыми волосами, распущенными по плечам. Она обошла вокруг Марты и Полины и спросила:
— Новенькие, значит?
Марта снова пожала плечами, не спуская глаз с блондинки. А Полина кивнула. Она, поджав губы, рассматривала, как на девушке сидит платье.
— Ну да, ну да… — пробормотала блондинка. И вдруг протянула руку: — Анжелика. — И немного погодя добавила: — Староста курса.