— Я не предавал его! — резко ответил Серафимович.
— Да? — усмехнулся Сумрачный колдун. — Тогда почему ты тут, а он там?
— Это была случайность, — закричал Серафимович. — Слышишь, случайность! Когда мы потревожили священную землю на этом чёртовом поле, когда оно проросло болью и страданиями, меня отбросило к краю, а Флинт… Флинт, он…
— Не потому ли тебя отбросило, что ты знал, чем прорастёт поле, и знал, что кто-то должен принести себя в жертву?
— Знал, — признался Серафимович. — Но я надеялся, что смогу вытащить Флинта.
— Нет, — Сумрачный колун зло усмехнулся. — Ты точно знал, что не будешь вытаскивать своего друга. Или я не знаю свою дочь…
Серафимович затравленно глянул на Огненную ведьму Блейзу и сказал негромко:
— Не прошло и дня, чтобы я не вспоминал Флинта, не переживал заново этот ужас…
— И тем не менее, ты готовился сегодня убить меня, — подвёл черту Сумрачный колдун.
Серафимович опустил было голову, но потом гордо вскинул её и сказал с вызовом:
— Это всё ты виноват!
— Я действовал в рамках договора. — парировал сумрачный колдун. — А вот вы с моей дочерью договор нарушили. И чтобы восстановить справедливость, договор должен быть исполнен — поле должно быть вспахано и засеяно. Кто в этот раз пойдёт за быками?
Серафимович затравлено оглянулся на студенток.
— Они тут ни причём, — растеряно сказал он. — Отпусти девушек.
— Причём! — отрезал Сумрачный колдун. — Они стали причём, как только вы вовлекли их в свои игры.
— Но они ничего не знали.
— Это не имеет значения, — вздохнул Сумрачный колдун. И добавил жёстко: — Они все будут на твоей совести. На совести труса и предателя.
Марта повела рукой и змея распустила кольца, выпуская её вперёд.
— Мы имеем право знать, что происходит, раз нас втянули в какие-то игры, — решительно сказала она.
Сумрачный колдун оглянулся, взгляд его снова зацепился за змею и по лицу прошла судорога.
— Ты права, — глухо ответил он и, помолчав, объяснил: — Был заключён магический договор, что Флинт и Рок на быках памяти вспашут поле страданий. Это серьёзное испытание. Тут требуется и сила воли, и сила духа. Такое испытание не всякому по плечу. Пройти его можно только честно, до конца испив все страдания. А Рок при помощи моей дочери решил схитрить. В результате, Флинта принесли в жертву для того, чтобы меня отправить на тот свет. Моя старшая дочь поняла их план и хотела им помешать и спасти меня, но я был не справедлив к ней. Она была горбуньей и настоящей змеёй…
Марта вздрогнула. А Сумрачный колдун, будто не заметил этого, продолжил:
— Да… Были у меня две дочери. И как оказалось, я не знал их, был слеп. — Сумрачный колдун вздохнул и продолжил: — Но хитрость не помогла. Она только отсрочила исполнение договора. И вот теперь время пришло. Магический договор должен быть исполнен. Поле страданий должно быть вскопано и засеяно. И если раньше там были только страдания Рока и Флинта, то теперь всех, кого они, — Сумрачный колдун кивнул в сторону Серафимовича и Огненной ведьмы Блейза, — завлекли. А чем больше людей вовлечено, тем больше страданий и тем страшнее быки памяти. Не веришь мне, спроси у него, — и Сумрачный колдун кивнул в сторону Серафимовича.
Тот ничего не ответил. Но по его лицу было видно, что Сумрачный колдун не врёт.
— А что будет, если поле останется не вспаханным? — тихо спросила Марта.
Сумрачный колдун тяжело вздохнул и ответил:
— Поле порастёт сорняком, память ослабнет и утеряется и начнётся большая война. Быки памяти должны вспахать поле страданий, для того, чтобы у человечества был шанс выжить.
Взгляд Марты упал на пентаграмму. Девушка вспомнила свои размышления о том, что пять тысяч лет это был символ защиты и лишь последние лет двести — сатанинский знак… Люди забыли… так быстро забыли. И не только об этом, но и многое другое. А с какой скоростью забываются традиции? А история переписывается? Одно поколение не успело смениться, а люди уже не помят, как было…
Над Лысой горой повисла тишина. Марта обвела взглядом поляну. Анимаги по-прежнему находились в углах пентаграммы и все, кроме Мартина, светились голубым светом. Хоровод распался, студентки были испуганы, они сбились в группки. Преподаватели стояли все вместе, за исключением Огненной ведьмы Блейзы и Серафимовича — те были в центре, рядом с Сумрачным колдуном.
Марта нашла взглядом Ольгу-Варгу.
«Интересно, — подумала она, — Ольга-Варга знала, что всё произойдёт вот так?»
«Несомненно! — ответила Анжелика. — Она же виделась с Сумрачным колдуном ещё в тот раз, когда…»
«Так она что, на его стороне?» — мысленно спросила Полина.
«Не знаю, — ответила Анжелика. — Но я ей не доверяю. Я никому из них не доверяю»
«И что нам делать?» — спросила Полина.
Но её вопрос повис в воздухе. Потому что раздался треск и внутри пентаграммы заклубился огненный дым… И один за другим из этого дыма выпрыгнули дышащие огнём быки — первый, второй, третий… немного погодя выпрыгнул четвёртый бык, а за ним и пятый.
Луна уже склонилась за лес, звёзды, казалось, выдохлись, их свет больше не был ярким и больше не радовал. Единственными источниками света оставались: костёр, который окружал поляну — он всё ещё горел, светящиеся изнутри кровавым огнём быки и синее свечение анимагов. Пламя костра давало ощущение надёжности, свечение анимагов — раздвигало пространство, а огненное дыхание быков — ощущение неизбывной боли.
Быки рыли землю копытами, наставляли рога и казалось вот-вот кинутся, разметают, затопчут всех, кто здесь сейчас на поляне.
И тогда Сумрачный колдун поднял руку и отрывисто крикнул.
Быки обернулись к нему и склонили головы.
— Кто возьмёт на себя ответственность и вспашет на быках памяти поле страданий? — спросил он, оглядывая присутствующих.
Девушки студентки от его взгляда отступили, послышались всхлипы…
Преподаватели тоже не спешили выходить.
Огненная ведьма Блейза отступила назад, отрицательно качая головой.
— Не впутывай меня в это! — произнесла она, выставляя в защитном жесте перед собой ладони.
Серафимович стоял бледный, руки его дрожали.
— Мне без разницы, кто из вас это будет, но кто-то должен вызваться сам.
«Моя стихия земля, — подумала Марта. — Наверное, это должна быть я»
«Я с тобой», — дрожа от страха подумала Полина и взяла Марту за руку.