— В общем к чему мы вам это все рассказываем, — последнее слово решил взять Марат Владимирович. — Мы далеко не слепые люди и видим, что вы действительно влюблены друг в друга до кончиков волос. Вселенная это или нет, но вряд ли вы в своей жизни найдете кого-то лучше друг друга. Поэтому обдумайте то, что сегодня услышали и сделайте правильные выводы.
— Да, — закивала Самира Давидовна. — И Эл, даже если откинуть все, что я сегодня сказала, это не поменяет нашего с Маратом к тебе отношения. Ты очень хорошая девушка и буквально единственная, с кем Артурчик не только оживает, но и живет, а не как робот, весь в работе. Ты приводишь в наш дом улыбку и хаос, которых так не хватает! Ты уже часть нашей семьи!
Я растрогалась. Мне было очень приятно слышать такие слова от совершенно чужих, но по-своему родных мне людей.
Хоть отец Ара ничего не сказал, но его глаза говорили больше, говорили, что он согласен с каждым словом жены и готов хоть завтра делать свадьбу. Родители поднялись в намерении оставить нас обдумывать услышанное, но я задержала их, чтобы крепко-крепко обнять и сказать тихое:
— Спасибо!
Простое слово, но от всего сердца, несущее больше, чем обычную благодарность.
Глава 8. Раз — и ты в белом платье, два — в моих объятьях, три — гори ночь до зари.
На следующий день, после такого откровенного разговора с семьёй Вачинадзе, я не решилась ехать в контору. Хотелось побыть одной.
Артур мое решение поддержал, но попытался приставить няньку. Пять минут препирательств и мужчина сдался. Хотя думаю, что мой разбитый вид убедил его куда больше слов.
Заверив, что нос из дома не высуну без охраны, отправила темноволосого работать. Как только машина скрылась за воротами, я прогулялась до кухни, сделала свой любимый чай с мятой и лимоном, отрезала кусочек торта, стащила плед с дивана и вышла на террасу.
Вторя моему настроению, на небе сгущались тучки, а прохладный ветер набирал обороты, проникая под слой одежды. Пришлось вылезти из своего кокона и опустить мягкие окна, оставляя открытым лишь вход с улицы. Как раз в этот момент раздались первые капли, упавшие на крышу.
Вернувшись на мягкую скамью и укрывшись пледом, я самозабвенно наблюдала утренний дождик, бьющий по листьям кустарников. Отпила горячего чаю, согреваясь и прикрыла глаза.
Хорошо-о-о-о.
Вокруг ни души, только я, дождь и мысли. В суматохе последних месяцев я совсем забыла, что это такое — наслаждаться одиночеством. Момент, когда ты можешь побыть сам с собой, когда можно принять решение без давления со стороны, когда ты можешь быть честным и открытым. Для меня, человека, который привык быть один это как глоток воздуха.
Я допила напиток, не притронувшись к сладкому, поставила чашку на пол, взяла телефон и пустила вызов.
— Да, доченька, — отвечает мой самый родной человечек.
— Мам, привет, — тихо произношу, слыша на заднем фоне голоса и пиликанье телефонов, — Ты на работе?
— Да, сейчас смену сдам и перезвоню.
У нас была половина десятого, значит в России половина девятого, как раз пересменок. Мамань работала диспетчером в пожарной части, куда мне удалось пристроить её по знакомству, так как высшего образования и даже технического у родительницы не было. Первое время ей было тяжело, но ко всему, как говориться, привыкаешь. Мамань устраивает и график, и коллеги, и, конечно, зарплата.
Моя любимая женщина всегда была трудолюбива и бралась за любую работу, где платили достойно. Сборщик мебели? Хорошо. Кондуктор маршрутки? Без проблем. Водитель троллейбуса? Ещё спрашиваете!
Она опробовала много профессий для своего возраста. Но… Не от хорошей жизни. Постоянные долги и растущий ребенок забирали много денег и времени. Поэтому её так мало было в моей жизни… Поэтому она воспитывала меня по-особенному…
Я снова ушла в свои мысли и очнулась только от звонка, который раздался спустя час.
— Да, родная. Как ты там? — мама была бодра и я уже подумывала отложить разговор, чтобы не портить её настроение.
— Я хорошо. А у тебя как смена прошла?
— Ой, просто отлично. Вызовов хоть и много было, но день весело прошёл, всю смену смеялись!
— Ясно… — слабо улыбнулась трубке.
— А ты чего в середине недели звонишь? Что-то случилось?
— Ма… Мне нужно с тобой поговорить, — ещё тише ответила.
— О чем?
— Помнишь, ты рассказывала, что под окнами роддома стоял парень, чтобы посвататься?
— Помню, — прозвучало напряжённо.
— Я встретила этих людей…
Мамань замолчала.
— Они оказались не такими плохими, как ты мне преподносила.
— Они все гнилые люди, Лейла. Им важна только выгода, — неожиданно строго сказала ма.
И тут меня как водой окатили. Я думала, что вся моя ненависть построена только на своих же умозаключениях и выводах. Оказывается… Это было долголетним внушением моей матери. Только сейчас я понимала, что каждый её рассказ заканчивался одним, грузины — жестокие нелюди. Она была лояльна только к одному человеку — Вячеславу. Боюсь, говори она и про него плохие вещи, я бы не согласилась на защиту его семьи.
— Мам, послушай меня…
— Нет, Лейла. Я знаю больше, чем ты, дорогая. Я знаю какой это жестокий и прогнивший народ.
— Но столько лет прошло. Многое изменилось, не все такие, — попыталась переубедить родительницу.
— Ничего не меняется Лейла, — недовольно произнесла она, — Все прикрываются масками. А как только ты начнёшь доверять — воткнут нож в спину. И хорошо что ещё не в буквальном смысле.
— Но мам…
— Даже слушать не хочу, — перебила она меня, — Тебе качественно промывают мозги. Все, что было дикостью, становится нормальным. Так ведь?
Я задумалась над её словами. Не сказала бы, что я как-то особенно поменяла отношение к патриархату, царившему здесь или к жесткости. Возможно, стала немного лояльнее.
— Что-ж, видимо я права, — по своему поняли мое молчание, — Дочь, я все это проходила. И к чему меня это все привело? У меня нет образования, потому что муж запретил. Нет нормальной работы, потому что по их нормам женщина должна сидеть дома.
— Нормальная у тебя работа, — обижено пробубнила.
— А что было до этого? Думаешь, должность сборщика мебели была моей мечтой?
— Не знаю…
— Эл, не стоит надевать розовые очки. Я не знаю, что с тобой там происходит, потому что ты не делишься, но прошу, не соглашайся на эту жизнь.
Мама, как всегда, зрила в корень. Ей не требовались мои слова, она всю ситуацию видела через интонацию и настроение.