— Мы с твоей сестрой начали встречаться. Я решил, что ты должна об этом знать.
***
К тому моменту, когда добираюсь до Округа обсерватории номер один, я уже в курсе, кто меня там ожидает. По дороге служба безопасности связалась со мной по рации, и я разрешил им пропустить ее через ворота, но меня все равно раздражает вид Абилин Корбеник, сидящей на качелях моей веранды. Я поднимаюсь по ступенькам.
— Привет, любовничек, — игриво и правдоподобно изрекает она, вставая, чтобы поприветствовать меня. — Как все прошло? Она поменялась в лице?
Я думаю о том, как напряглись плечи Грир, как она быстро заморгала, отпуская мою руку.
…Но я думала, что теперь нас только трое. Неужели меня и Эша тебе недостаточно?…
— Иди ты на хер, — приторно ласковым тоном отвечаю Абилин. Я вставляю ключ в замок и понимаю, что дверь не заперта; должно быть, я забыл закрыть ее, когда уходил.
Абилин следует за мной внутрь.
— Но если серьезно… ее лицо, Эмбри. Она была зла? Разбита? Обижена?
… — Тебя более чем достаточно, но Абилин особенная, Грир. Я ничего не могу с этим поделать.
— Тогда объясни мне. Брачная ночь — ты обещал оберегать меня — мы все обещали, что постараемся, чтобы все получилось!
А потом я произнес ложь, которая ранила сильнее всего остального, потому что я подтвердил худшие опасения Грир насчет меня.
— Ты знаешь, какой я, принцесса. Мне нравится трахать все, что движется. Я не люблю долго топтаться на одном месте, и Абилин — мое новое место.
Грир прикусила пухлую нижнюю губу, теряя самообладание.
— Это потому, что она красивее меня? С ней веселее? — Слова вырвались сами по себе, словно против ее воли, как будто она не могла вынести того, что произнесла их, и в то же время не могла терпеть, чтобы их не сказать.
А я не мог вонзить нож настолько глубоко… Но я знал, что именно этого хотела Абилин.
— Согласись, принцесса, она очень хорошенькая…
— Все и сразу, — говорю я Абилин, бросая ключи на блюдо на столе и направляясь к бару в гостиной. В нем не осталось ничего, кроме «Макаллана 12», но это мой любимый напиток, так что я не против.
— Зла, обижена и разбита. Твое желание исполнено. Так что можешь проваливать прямо сейчас.
Абилин устраивается в кресле с лучшим видом у окна.
— Не так быстро. Я хочу услышать побольше подробностей о Грир.
Я опустошаю бокал теплого односолодового виски, вытираю рот и наливаю еще. Смутно осознаю, что еще нет и трех часов дня.
— Зачем это все? Грир тебе ничего не сделала.
Что-то потрескивает в воздухе рядом с Абилин.
— Ничего, да? — спрашивает она тихим голосом. — Потому что я чертовски уверена, что она сделала.
Заливаю в глотку второй бокал «Макаллана», наливаю третий и плюхаюсь на диван.
— Что же она сделала, Абилин? Получила более высокие оценки? Или ей досталась главная роль в школьном спектакле? Дедушка любил ее больше? И ты просто ждала своего часа все эти годы?
— Не смеши меня, — холодно говорит она.
— Нет, думаю, здесь что-то другое. Она рассказывала, что не была популярна в школе, всегда была в твоей тени, что это тебя все обожали.
Воздух потрескивает еще сильнее, а глаза Абилин сверкают синим огнем, что навевает мысли о венах… или губах покойника.
— Она так сказала? — Ее голос все еще тихий. — Тогда она солгала тебе, так же, как лгала мне.
— В чем она тебя обманула?
Абилин продолжает говорить, как будто не слышит меня.
— Все обожали Грир. Каждый мальчишка хотел ее поцеловать, каждая девочка хотела быть ею. Любимица учителей, дедушке она всегда нравилась больше, даже родителям хотелось, чтобы я была такой же умной и вежливой, как она. Но она была настолько забитой тихоней, что даже не осознавала этого. Она ничего не понимала. Она могла бы стать королевой школы, если бы хоть раз оторвалась от книг, и это меня бесит. У нее могло быть все, но она даже не понимала этого. А мне было все равно.
Я делаю глоток.
— Не понимаю, какое это имеет отношение ко лжи?
Она вздыхает, как будто не может поверить, что я настолько глуп.
— Грир не лгала ни о чем, связанном со школой, тупица. Я имела в виду, что она солгала о нем. Она солгала и увела его у меня.
Я уже собирался отвернуться от нее, но эти слова заставили меня повернуть голову, чтобы получше рассмотреть выражение ее лица.
— Его? Ты имеешь в виду Эша?
— Она знала, что я люблю его. Он был всем для меня, и она забрала его еще до того, как у меня появилась такая возможность.
Голос Абилин пропитан горечью, но заметив, что я смотрю на нее, она встает с кресла с легкой улыбкой на лице. Она идет ко мне: плавно, неторопливо, и изящные линии ее тела завораживают. Внезапно я отчетливо осознаю, что два с половиной стакана виски обжигают мой желудок, осознаю, что только что поссорился с Грир.
— Каким-то чудесным образом она первой добралась до него. Это я должна была поцеловать его на той вечеринке, я должна была стать его невестой, и когда я попыталась сказать ему об этом в Женеве, он отверг меня. Сказал, что любит ее.
У Абилин слово «любит» звучит как нечто отвратительное, непристойное, как будто любовь к Грир — некий поступок, выходящий за рамки табу.
Естественно, она устраивается на моих коленях, словно всегда так делала.
— Она забрала у меня все что я хотела, точно так же, как она забрала привязанность и любовь всех вокруг, когда мы росли вместе. И если я не могу получить Максена, то она не получит тебя. На самом деле, я не хочу, чтобы у нее вообще хоть что-то осталось.
Она кладет руку на мой подбородок и своеобразно наклоняет голову в мою сторону.
У моей бабушки была механическая птица с филигранными золотыми крыльями и рубиновыми глазами. Она была красивой и нежной, но стоило кому-то завести ключ между ее крыльями, как она поднимала голову, открывала клюв и трепетала острыми крыльями. И когда Абилин наклонила ко мне голову, я вспомнил об этой птице. Расчетливая, красивая и совершенно абсолютно неживая.
Неправильно прочитав мой взгляд, Абилин наклоняется и прижимается своими губами к моим. Я не отвечаю на поцелуй, не закрываю глаза. Я смотрю на нее и недоумеваю — как эта взбалмошная страстная девушка, о которой мне рассказывала Грир, превратилась в такую злобную куклу? Девушка, о которой мне рассказывала Грир, была готова первой потусоваться, ввязаться в драку или посмеяться. Что с ней произошло? Неужели упущенный шанс быть любимой женщиной Эша действительно так огорчил ее?