Автор выражает признательность за содействие в подготовке этой книги Фонду «Наследие Митрополита Питирима», его думающим и деятельным сотрудникам, и прежде всего Председателю правления Фонда, ректору МИИТа Борису Алексеевичу Левину, Генеральному директору Фонда, доктору военных наук, профессору Виктору Павловичу Егорову, академику Леониду Григорьевичу Ивашову, а также моему сыну, Федору Игоревичу Шумейко, за сбор архивных и справочных материалов.
Сознаюсь читателю, что первые страницы книги вызвали определенное недоверие. Мне, генералу и доктору исторических наук, довелось ох как много перечитать о прошедшей мировой войне. Здесь и многотомные истории войны, и монографические исследования, причем как наших, так и зарубежных авторов, и подлинные документы той эпохи, и мемуары военачальников, политиков, дипломатов, и пр., и пр. Да и моя собственная кандидатская диссертация — тоже о ней, хоть и с военно-техническим уклоном.
А тут вдруг — то ли пространный памфлет, то ли эссе, то ли большой фельетон. В общем, совершенно не военно-литературный жанр. Но мало-помалу возникало желание читать дальше, а потом, «проглотив» книгу, испытал разочарование от того, что прочитана последняя страница.
Как же автору удалось вызвать неподдельный интерес к событиям и фактам, казалось бы, многократно изъезженным и всесторонне описанным в тоннах исторической литературы? Суть — в новом ракурсе их прочтения, в новой оценке их значимости для хода и исхода войны. Автор, проникая внутрь события, вытаскивает наружу его сущность, скрытую под исторической пылью, и предъявляет читателю: нате, мол, смотрите, осмысливайте.
Так, он становится обвинителем Чехословакии, которую все историки и общественность мира считали жертвой, этаким беззащитным агнцем, отданным в результате мюнхенского сговора на растерзание германскому хищнику. Но когда сравниваешь соотношение военных сил Германии и Чехословакии, размышляешь о военно-промышленном потенциале последней, об удивительно благоприятном для обороны характере местности, отчетливо понимаешь, что Бенеш и его правительство фактически добровольно капитулировали перед Гитлером. А далее Игорь Шумейко добавляет цитату У. Черчилля, которая дорисовывает картину: «И кроме того, в руки противника (немцев. — Л.И.) попали заводы «Шкода» — второй по значению арсенал Европы, который с августа 38-го по сентябрь 39-го выпустил столько же продукции, что и все английские заводы за этот же период».
И вот эта огромная «европейская мастерская» (заводы «Шкода» и «ЧКД») до Второй мировой и в течении всей войны исправно работала на вермахт без единой забастовки или диверсии. То есть чехи, по сути дела, воевали против СССР, а к 60-летию Победы объявили себя страной, оккупированной Советским Союзом, и разрушают символы освобождения Праги нашими войсками.
То же самое — и по прибалтам, полякам и другим «жертвам» советской «оккупации». Игорь Шумейко посредством глубокого анализа «мелочей» и частностей выводит читателя на понимание довольно крупных проблем, показывает истинное лицо действующих игроков Второй мировой… И связывает те, уже далекие события с современностью, убедительно показывая трансформацию взглядов, выводов и оценок военных событий. Пророческая фраза И.В. Сталина, сказанная им еще в 1945 году: «В этой войне мы потеряли самых лучших. И это еще непременно скажется», получает у автора развитие и приобретает современное звучание. Особенно на фоне нынешней сплошной властно-элитной бездарности, предательства и ненависти к СССР и к России.
Автор, вводя в оборот малоизвестные документы, изобличает не только нынешнюю антиэлиту, но и тех «не лучших», которые пришли к властному горнилу после Сталина и пытались очернить и его, и Победу, и народ. Например, я впервые увидел новую послевоенную программу Сталина, долженствующую изменить сущность нашего государства и общества. Вот ее контуры:
— разрядка международной напряженности,
— гласность,
— ограниченная демократия, прежде всего в партии,
— улучшение жизни населения,
— децентрализация экономики.
Здесь же — подготовка отстранения слоя партноменклатуры от вмешательства во все сферы жизни общества, содействие инициативе и творчеству, повышение роли теоретических знаний («Без теории мы погибнем»).
Весьма интересна связь событий минувшей мировой войны на Балканах с современной ситуацией на просторах бывшей Югославии. Давайте подумаем над словами: «100-процентное совпадение симпатий и антипатий «объединенной (Гитлером) Европы» в 1941–1944 годах и «объединенной (Клинтоном) Европы» в 1992–1999 годах… У хорват и мусульман осудили дюжину полевых командиров, у сербов — все государство». Познакомившись с тем, как развивалась предвоенная и военная обстановка на Балканах, приходишь к следующему выводу: та война, которая велась против сербов в 1941–1944 годах, продолжилась в 90-е годы в чуть измененной конфигурации противостоящих сил. Союзники Гитлера — хорваты, албанцы, боснийцы — стали верными союзниками НАТО, а сам альянс — не что иное, как обновленная модель большого вермахта, нацеленного на славянский мир и Россию.
Свой труд Игорь Шумейко завершает удивительным обобщающим выводом: «И сегодня версия Большой войны (вне всяких пактов и временных рамок. — Л.И.) как бы возвращает «на линию фронта» некоторых участников, напоминая им, на какой именно стороне они действовали».
В общем, читатель найдет в этой книге много нового и интересного.
Генерал-полковник Л.Г. Ивашов,
вице-президент Академии геополитических проблем
По сложившейся традиции, в Европе широко празднуются годовщины (кратные десяти) — открытия Второго фронта. В 2004 году на 60-летие Россия была приглашена… Очень сложная гамма чувств вынуждает все же напомнить о коллизиях предыдущего юбилея, 50-летия. Тогда, в 1994-м, Россию не пригласили. СМИ захлестывала пена полемики. Франция, распорядитель торжеств, включая парад войск союзников, отвечала дипломатично и хитро: «Но ведь вы, русские, не высаживались в июне 44 года в Нормандии, не освобождали Париж». Наши кипятились: «Но общеизвестно, что в тот момент в России сражалось 80 % немецких частей, лучших по составу». Французы (европарламентарии, правозащитники и т. д.): «Но вы и сами, изгоняя немцев, устанавливали господство не лучше… опять же — Чехия, 68-й год… танки»…
Упрека я ожидаю примерно такого: «Какая же это сложная гамма чувств? — просто обида на французов, не позвавших тогда-то на парад».
Но все силлогизмы этой книги заострены отнюдь не только против французского лицемерия.
Взглянем на карту Европы в начале решающего периода той войны (июнь 1941 года). Все замазано, в буквальном смысле, коричневой краской. И, главное, замазан, затушеван один принципиальный вопрос. Оттенок потемнее — Германия и союзники: Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния, Болгария. Посветлее — страны захваченные: Франция, Польша, Чехословакия, Югославия, Греция. Непокоренный остров— Великобритания, и… розовый восточный океан — СССР.
1. Неравенство «равнозакрашенных» стран.
Один цвет Польши и Чехословакии — это ложь. Поляки — дрались, оставили немцам руины. Чехи передали всех себя в целости. Только заводы «Шкода» и «ЧКД» — почти удвоили мощность фашистского танкостроения! Факт наверняка малоизвестный: в тридцатые годы первое место и 40 % мировой продажи оружия и военной техники — принадлежало Чехии. Об этом подробнее в главе «Главные «Мюнхены» чешской истории».
Один цвет Франции и Югославии — тоже ложь. Дело не только во французской капитуляции, передавшей Гитлеру в трастовое (доверительное) управление весь военно-промышленный потенциал в целости. Это сегодня поощряется эдакое политкорректное, всех равняющее восприятие: «Ну…Франция, Чехия, Греция, Венгрия — все одно, все — Европа! Все в конкурсе «Евровидения» участвуют»!
Но во Второй мировой войне, на балансе «Объединенной (Гитлером) Европы»: Польша, Югославия — это были захваченные хутора (сгоревшие), а Чехия, Франция — промышленные мегаполисы, доставшиеся целиком.
2. В любой истории Второй мировой войны зафиксировано:
«… во всех оккупированных странах развернулось движение Сопротивления». То есть по многим политическим причинам важно было подчеркнуть, что «все народы поднялись…» Только, вы в курсе? Самое мощное по нанесенному Гитлеру урону Сопротивление — было в Германии… Об этом — в главе «Измерение «Сопротивлений»».
Советский Союз из этого «измерительного списка» мы исключим по двум причинам: а) не был «оккупированной страной» б) «замер» производится именно в странах, передавших Гитлеру свой потенциал «в трастовое управление» и как раз с целью сопоставления, сравнения: его, переданного потенциала — и соответствующего «Сопротивления».
То есть Красная и Черная капеллы, Свободная Франция, герой-летчик Сент-Экзюпери, Маленький Принц — все это красиво и бесспорно. Но, как пели в Первую мировую: «на германской войне — только пушки в цене…», и на «Второй германской», получается, тоже. Мощь концернов, государственные потенциалы — и мощь любых, самых благородных организаций — вещи несопоставимые. Чешские и французские военно-промышленные комплексы, переданные фюреру — это из макромира, подпольщики — из микро.
3. О виновниках прихода Гитлера к власти.
Об этом частично — в главе «Адольф Гитлер как трастовый управляющий ЗАО «Европа»», и подробнее — в «Спорах историков с Резуном», где предлагается и самый смешной из допустимо смешных для этого вопроса ответов.
Соотношение сил в 1938 году (1582 самолета, 469 танков, 2 млн чел. — чехи; и 2500 самолетов, 720 танков, 2,2 млн чел. — немцы) позволяло Бенешу и безо всякой помощи (не полученной из Франции, отвергнутой из СССР) держаться месяца три. Это по оценкам — до ноября 1938-го, до присоединения Чехословакии. А после, изучив качество «приданого», немецкие генералы признали, что избежали самой крупной неприятности, что риск поражения в Чехословакии 1938 года — был даже большим, чем в Польше 1939-го и во Франции 1940-го.
Уинстон Черчилль вспоминает:
«…из-за падения Чехословакии мы потеряли силы 35 дивизий. И, кроме того, в руки противника попали заводы «Шкода» — второй по значению арсенал Европы, который с августа 38-го по сентябрь 39-го выпустил почти столько же продукции, что и все английские заводы за этот же период».
Оцените: не только 469 невыстреливших танка и 1582 самолета попали немцам. Главное— заводы. Есть интересный вопрос к чешским историкам: сколько простояли (может, и пробастовали) заводы «Шкода» и «ЧКД», в связи со сменой флага? Месяц или меньше? О той истории «Шкоды» — как «главного мотора» немецкого концерна «Герман Геринг Верке» — в главе «О переданном в управление имуществе».
Вдумайтесь, какая все же это жуткая вещь — инерция, заскорузлость восприятия! Даже в наших «Историях Второй мировой войны» — в обязательной, дежурной главе — «Движения Сопротивления в Европе» — перечисляется, например, «Забастовка французских шахтеров».
И как-то машинально это принимается, поглощается читателями уже нескольких поколений. Забастовка — слово из такого мирного лексикона, как «домашние тапочки». Забастовки — законная, вежливая, мирная форма диалога с работодателями.
Доведите эту мысль до логического завершения… Ведь «забастовка» может стать средством, угрозой, только в случае хорошо налаженной совместной работы.
Только на исправно работающей шахте, заводе «забастовка» может что-то значить!…
Но если с государственными потенциалами на службе Гитлера движения Сопротивления французов и чехов несопоставимы, то с чем же их тогда вообще можно сопоставить, корректно сравнить? С немецким Сопротивлением, конечно.
Военный историк Жак Бержье: ««Красная капелла» определенно уничтожила более 200.000 солдат фашистского блока». Геринг, в Нюрнберге: «она погубила по меньшей мере 10 наших дивизий».
Но в Германии кроме «Красной капеллы», ориентированной на Москву, была и «Черная капелла»: дипломаты, высшие чиновники, фельдмаршалы, генералы. В 1938 году она, «Черная капелла» во главе с Беком, Браухичем подготовила свержение Гитлера. Фельдмаршал Вицлебен, командир 3-го берлинского военного округа, репетировал захват рейхсканцелярии. Даже СС заняли выжидательную позицию. Два месяца «монета стояла на ребре», и, как признались перед казнью заговорщики 1944 года, только «Мюнхенский саммит»(!) — главный внешне- и внутриполитический козырь — спас Гитлера. Им, немецким сопротивлением, «выбито из строя» — четыре генерал-фельдмаршала (арестованы, казнены, покончили с собой): Клюге, Вицлебен, Роммель, Бек. А еще и шеф разведки адмирал Канарис, действительно много поработавший на союзников (невступление в войну Испании — это только одна из тысяч, наиболее известных заслуг Канариса). Далее: начальник Генштаба 30-х годов, генерал-полковник фон Хаммерштайн-Экворд, командир 4-й танковой группы Гепнер, военный советник Гитлера Вильгельм Шейдт (неоднократно передавал союзникам секретнейшие планы), Эдуард Вагнер (обер-квартирмейстер, начальник отдела снабжения генштаба), посол в Риме Хассель, глава военной администрации Франции Штюльпнагель…
Линия выбора расколола и Югославию. Сербы (правда, с хорватом Тито во главе), организовали партизанскую армию, притягивавшую на себя 12 и более дивизий Германии и ее союзников. Хорваты создали государство, наоборот, давшее фашистскому блоку 5 дивизий. И очень интересно на этот выбор Гитлера накладывается выбор Европы 1990-х: за кого «болеть» во вновь расколотой Югославии? Там и там — террор, этнические чистки. Но кого же в итоге бомбить будем?..
И совсем недавно похожий выбор: Украина. Кто и на каких выборах правильнее посчитал голоса? И там и там — только протоколы избиркомов и взаимные обвинения. Другой исходной информации — в принципе нет. И опять явное подыгрывание тому краю, где формировалась дивизия СС «Галичина» — а «там, где партизаны, Краснодон, «Молодая гвардия» — там наверняка хуже считают». Тенденция!..
Индексацию мы вводим, чтобы не путать с нынешней-«Объединенной Европой-2», совпадающей с Европой Первой — по географии, набору наций, и, как видим, — по некоторым политическим предпочтениям. Возможно, даже наверняка, нынешним политикам, столь торжественно провозгласившим «О.Е.-2», будет и неприятно напоминание об этом предшественнике. Да что ж поделаешь, была ведь Объединенная (Гитлером) Европа. И к рождению ее, оказывается, тоже были причастны либералы и даже — лауреаты Нобелевской премии мира.
Сегодня сложилось уже целое направление: критика глобализма и политкорректности. Эпоха и мир кажутся странными и зыбкими, глупость сегодняшних политиков — уникальной. Но нет же. Вот портрет времени между мировыми войнами в мемуарах Черчилля, так сказать — «Выбранные места».
«… Немцам навязали то, что было идеалом, к которому стремились либералы Запада. Франция требовала границ по Рейну, но Англия и США полагали, что включение районов с немецким населением противоречит принципу самоопределения наций. Клемансо пришлось на это согласиться в обмен на англо-американские гарантии. А позже Сенат США, не посчитавшись с подписью Вильсона, не ратифицировал гарантийный договор…Заявили, что нам нужно было лучше знать конституцию США. На Вашингтонской конференции 21 года внесли далеко идущие предложения по морскому вооружению, и англичане с американцами начали рьяно топить свои линкоры и разрушать военные базы. Это делалось на основе странной логики, согласно которой аморально разоружать побежденных, если победители тоже не лишатся оружия. Вплоть до 1931 года победители концентрировали свои усилия на том, чтобы вымогать у Германии ежегодные репарации. Но платежи могли производиться только благодаря американским займам, так что вся процедура сводилась к абсурду. Результат конференции (Локарно, 1925 г.) — общий гарантийный договор и арбитражные договоры между Германией и Францией, Германией и Бельгией, Германией и Польшей, Германией и Чехословакией. Остин Чемберлен получил орден Подвязки и Нобелевскую премию мира…»